(1462–1476)
ПЛЕННИК КОРОЛЯ
Двенадцать лет тюремного заключения в Венгрии (1462–1474) — самый темный период в необычной биографии Дракулы.
В румынских источниках, устных и письменных, по вполне понятным причинам ничего не говорится об этих событиях — они происходили слишком далеко от трансильвано-валашского региона. Не имели возможности оценить этот поворот в судьбе Дракулы и турецкие историки — турки находились в состоянии войны с Венгрией. Немецкие памфлетисты, одержав верх в антидракуловской кампании, утратили к нему интерес: Дракула был благополучно устранен с валашского трона, что им и требовалось. Венгерские же историки, помимо в целом характерной для них склонности умалчивать о валашских делах, проявляли особую осторожность в отношении политических заключенных.
Несмотря на это, восстановить картину жизни Дракулы в 1462–1474 гг. вполне возможно. Его пребывание в Буде, когда в памяти людей еще были свежи его подвиги в борьбе с турками, не осталось незамеченным. Федор Курицын, посол великого князя московского, итальянские дипломаты и папские послы посылали на родину пространные донесения о князе-пленнике.
Дракула провел первый год заключения в королевской крепости в старинном городе Буде на берегу Дуная. Потом, по словам русского посла, его перевели в башню Соломона, на территории вышеградского дворца — в двадцати милях от Буды. Дворец стоял высоко на холме, с которого открывался прекрасный вид на Дунай и его окрестности. Башня Соломона, где содержались политические преступники, находилась внизу, почти у кромки Дуная. В этом архитектурном комплексе — в наше время там проводились тщательные археологические раскопки и частичная реконструкция — нашла исчерпывающее воплощение культура венгерского Ренессанса. Судя по бесценным художественным сокровищам, хранившимся во дворце, Матьяш был подлинным покровителем просвещения и искусства.
Сейчас башня Соломона полностью восстановлена. Камеры в ней крохотные; в некоторых из них — зарешеченные окна с видом на Дунай. Ночью заключенные строго изолировались, днем им было позволено прогуливаться по двору.
Русский посол Курицын пишет, что Дракула был в хороших отношениях со своими стражами, регулярно поставлявшими ему птиц, мышей, крыс и других мелких животных. Он мучил их: разрезал на куски, сажал на маленькие колы, расставляя их рядами, как он обычно поступал с людьми. Говорят, особое удовольствие он получал от ощипывания живых цыплят, а потом наблюдал, как они бегали кругами и в конце концов падали замертво. Эти эпизоды, поведанные русским послом, — еще одно свидетельство жестокости Дракулы, его жажды крови, видимо столь сильной и навязчивой, что он не мог совладать с нею даже в тюремной камере. В романе Стокера у одного из персонажей — Ренфилда — такая же садистская страсть мучить и убивать насекомых, птиц и мелких животных.
Освобождение Дракулы и женитьба, сделавшая его членом венгерской королевской семьи, наводят на мысль о том, что Матьяш контактировал со своим пленником и со временем позволил ему бывать при дворе. Вполне вероятно, король Матьяш, как и тирольский эрцгерцог Фердинанд II, любивший развлекать гостей необычными персонажами, поддался искушению повидать легендарного ученика дьявола, мучителя и убийцу, который вместе с тем был способен побеждать турок. Во всяком случае, Дракула познакомился с одной из сестер короля, и, возможно, в первый год его тюремного заключения возник любовный роман, завершившийся женитьбой.
Дракула был в то время, судя по портрету маслом в замке Амбрас, довольно красивым мужчиной; сакские гравюры на обложках немецких памфлетов грубы по технике и, несомненно, искажают его подлинные черты. На втором портрете маслом, миниатюре в Вене, изображен человек с сильным, властным лицом. Напряженно, внимательно смотрят его большие темно-зеленые глаза, нос — длинный, с тонкими ноздрями, рот — большой, с тонкими красными губами.
У Дракулы длинные свисающие усы и темные с проседью волосы, неприятное бледное лицо его ужасно. На портрете он изображен в костюме венгерского дворянина с горностаевой пелериной, в головном уборе на турецкий манер — с меховой оторочкой и бриллиантовой пряжкой.
Литературное описание Дракулы Николаем Модрусским, папским послом, встречавшимся с князем в то время, в основном соответствует его изображению на портрете. «Он был не очень высоким, но крепким и сильным, с жесткой, внушающей страх внешностью, длинным прямым носом, нервными подвижными ноздрями, худым красноватым лицом. Густые черные брови над широко открытыми зелеными глазами придавали ему грозный вид. Лицо бритое, оставлены только усы. Из-за высоких висков его голова, крепко сидевшая на бычьей шее, казалась огромной. Темные вьющиеся волосы спускались на широкие плечи».
В связи с женитьбой Дракулы на сестре Матьяша возникли не только политические, но и религиозные проблемы. Матьяш, потомок святого Штефана, никогда не позволил бы венгерской княжне-католичке выйти замуж за православного «схизматика». Хотя уния между православием и католичеством была признана Флорентийским собором, она была всегда более внешней и формальной, нежели подлинной и реальной. Соперничество между двумя церквами, несмотря на турецкую опасность, оборачивалось бесплодной полемикой и выливалось в открытую вражду.
Для Дракулы, православного по семейной традиции, вопрос об обращении в католичество, неизбежный в брачном контракте, не был особой проблемой. Он понимал, что трон валашского князя, как непременное следствие его венгерского брака, стоил католической мессы.
Переход Дракулы в католицизм вызвал гнев православного мира, и это вполне понятно во времена, когда вопрос о вероисповедании был связан с национальной принадлежностью. Православному миру XV в. угрожал не только ислам, но и наступление католических крестоносцев. Принятие Дракулой католицизма стало дополнительной угрозой, ибо несомненное восстановление новообращенного на валашском троне означало утрату княжества для православия. Тогда великий князь московский Иван III посчитал необходимым укрепить родственными узами связь Молдовы с православным миром. В 1463 г. в Яссах был заключен брак украинской княжны Евдокии и молдавского родственника Дракулы — Стефана. Для упрочения нового православного союза дочь Стефана Елена вышла замуж за Димитрия, наследника русского трона.
ВОЗВРАЩЕНИЕ НА КНЯЖЕСТВО
После тайной женитьбы Дракулы в Вышеграде (точная дата неизвестна) его возвращение в Валахию было предрешено. Даже с венгерской точки зрения оно было своевременным. Данешты и их немецкие покровители дискредитировали себя постоянными мелкими интригами в Трансильвании. Раду Красивый, правивший в Валахии, был послушен султану. Стефан Молдавский считался ненадежным из-за связей с русскими. Взаимные подозрения сохраняющих независимость восточноевропейских христианских государств, соперничество между Польшей, Богемией, Молдовой и Венгрией, религиозные проблемы, возникшие в связи с панправославной кампанией Ивана III, — все это благоприятствовало Дракуле. Более того, вполне естественным был выбор Дракулы и как человека, способного в случае необходимости возглавить новый антитурецкий поход. Дракула, вошедший в венгерскую королевскую семью, стал теперь человеком Матьяша: ему можно было доверять. Даже Стефан Молдавский, прочно связанный с православием, явно игнорируя давление русской стороны, вспомнил старую клятву, которую он и Дракула дали друг другу много лет назад: тот, кто из них будет у власти, должен помочь другому взойти на законно принадлежащий ему трон. К немалому удивлению венгров, Стефан прислал из Сучавы в Будапешт эмиссаров, уговаривавших короля Матьяша ускорить возвращение Дракулы в Валахию и обещавших военную поддержку.
В 1474 г. после перехода в католичество, женитьбы и двенадцатилетнего заключения Дракула был наконец освобожден и стал официальным претендентом на валашский трон. Трансильванские округа Алмаш и Фэгэраш как подарок венгерского короля были первыми возвращенными ему землями. Готовясь к своей будущей роли, валашский претендент сопровождал Матьяша в его официальных поездках в Центральную и Восточную Европу. Возможно, во время одной из них и был сделан портрет Дракулы, хранящийся ныне в замке Амбрас.
Дракула сопровождал своего шурина в Хорватии в походе против турок. Что же касается его частной жизни в 1474–1475 гг., то об этом до нас не дошло почти никаких сведений. Он получил дом в Пеште, жил там со своей венгерской женой, она родила ему сына Михаила, вошедшего в историю Румынии как Михня Жестокий. Русский посол пишет еще об одном случае: Дракула сам свершил правосудие, убив солдата, проникшего к нему в дом.
После недолгого пребывания в Пеште Дракула обосновался в Трансильвании — в Сибиу. Здесь он развил бурную деятельность по возвращению себе валашского трона, находившегося в руках турок и давнего соперника Басараба Лайотэ (он был господарем Валахии в 1473–1474 гг. и в 1475 г. до ноября). Этот период в жизни Дракулы известен лучше, чем любой другой. Можно проследить его путь из Сибиу в Бухарест по месяцам, иногда по неделям: он регулярно писал тогда венгерскому королю. В письме от 4 августа 1475 г., написанном из Аргиза (Трансильвания) бургомистрам Сибиу, Дракула просил разрешить постройку дома для себя и своей семьи; любопытно, что он подписался «Владислав Дракуля».
Официально командующим войск, поддерживавших Дракулу, считался князь Стефан Баторий; валашский отряд был укреплен молдавской пехотой, но основная часть армии состояла из венгров и трансильванцев. Узнав об освобождении Дракулы, некоторые бояре покинули Басараба Лайотэ и, как водится, перешли на сторону восходящей власти. 25 июля 1476 г. Дракула и Баторий провели военный совет в Турде. К 31 июля они дошли уже до Медиаша в Центральной Трансильвании. В октябре путем значительных коммерческих уступок им удалось склонить на свою сторону жителей Брашова, в котором Дракула в свое время совершил много преступлений. Бургомистр великолепно принял наступавших военачальников в городской ратуше. Во всех церквах состоялись богослужения, звучали молитвы за успех новой кампании. Претендент из рода Данештов, долгое время живший в Брашове, бежал из города.
В Валахию они пришли в ноябре, разбили лагерь в долине реки Праховы, откуда открывалась дорога на валашскую равнину. На этот раз целью Дракулы был не столько Тырговиште, окруженный и взятый 8 ноября, сколько Бухарест, укрепленный им во время его второго правления, а ныне столица князя Раду. 16 ноября состоялась битва в окрестностях крепости, Дракула одержал победу. Вновь большая часть Валахии оказалась под его властью.
В середине ноября в присутствии нескольких бояр митрополит в Куртя-де-Арджеш провозгласил Дракулу господарем Валахии. Господарь этот был нежелателен для православных, его боялись видевшие в нем безжалостного злодея саксы и бояре, против него плели козни сторонники клана Данештов, его ненавидели турки и князь Раду, поклявшийся убить его. Поэтому, когда венгерские войска Батория и отряд самого Стефана покинули Валахию, Дракула оказался в сложной и опасной ситуации, у него было мало времени для укрепления своего положения. Видимо, он понимал его зыбкость — жену и сына в Валахию он с собой не взял. По иронии судьбы полностью он мог доверять только маленькому молдавскому отряду своей личной охраны, состоявшему из двухсот человек, — в известном смысле это было искупление Стефаном своей вины за неверность в прошлом.
СТРАННЫЙ КОНЕЦ
По румынскому преданию, роковая для Дракулы битва произошла близ города Бухареста, возможно, недалеко от места убийства его отца.
Рассказы о смерти Дракулы различны. В одном из них излагается такая версия: турки дрогнули, Дракула, уверенный в победе, вскарабкался на гору, чтобы оттуда наблюдать, как его войско громит турок. Однако он отдалился от своих и для безопасности переоделся турком. Один из его солдат, ничего не ведая о проделке своего военачальника, увидев его, принял за противника и ударил пикой. Дракула был вынужден защищаться, убил пятерых, но и сам пал жертвой своих же людей. По другой версии, несмотря на защиту верных ему молдаван, он был убит группой бояр и своих личных врагов. Смерть настигла Цепеша, когда ему было 45 лет, его третье правление длилось лишь два месяца.
Известно что Дракуле отрубили голову — возможно, в бою, и, вероятнее всего, турки. Голову его отослали султану в Константинополь, где ее, насадив на кол, выставили на публичное обозрение как убедительное и ужасное доказательство для мусульманского мира смерти Казиклу-бея.
МОГИЛА НА ОСТРОВЕ
Монахи из Снагова тайно подобрали обезглавленное тело Дракулы и принесли в монастырь. Боясь репрессий со стороны врагов князя, его похоронили в безымянной могиле.
Снагов, остров на одном из озер, окружающих Бухарест, находится в глубине Влашского леса. Длина острова — миля, ширина — полмили. Ныне от старинного монастырского комплекса, включавшего в себя три церкви, осталась лишь одна маленькая кирпичная церковь, восстановленная в 1517 г. По преданию, здесь находится могила Дракулы. Существуют и другие легенды, связывающие Дракулу со Снаговом. Историку трудно установить степень соотношения фактов и вымысла суеверных крестьян, которым то и дело мерещился возникающий из озера призрак Дракулы. Оказавшись в этом районе в наши дни, созерцая моторные и парусные лодки, красивые виллы — атрибуты курортной жизни XX в., трудно представить себе кровавые времена Дракулы; конечно, совсем другое дело — в стенах самой церкви с поблекшими византийским фресками.
Монастырь, расположенный на острове в безопасном месте, был основан, вероятно, либо дедом Дракулы, князем Мирчей Валашским, либо одним из бояр при его дворе. Из официальных документов известно, что Мирча действительно часто бывал в монастыре и подарил ему обширные земельные угодья в окрестностях. В документах времен Дракулы монастырь упоминается довольно редко, но в XVI в. валашский господарь подтвердил право владения имуществом, дарованным монастырю Дракулой. Кроме того, известно, что между 1436 и 1447 гг. отец Дракулы пожаловал Снагову больше земли, чем любому другому монастырю в княжестве, а в 1464 г. Раду Красивый добавил еще три деревни: Вадул Пырвулуй, Кэлугарени, Штроэшти. Все это, наряду с дарами от других членов семьи, сделало Снагов как бы духовным убежищем рода Дракулы.
Во времена Дракулы Снагов, несомненно, являлся одним из трех самых больших и важных монастырей в Валахии. Монастырский ансамбль занимал всю площадь острова и был основательно укреплен; стены вдоль кромки озера служили дополнительной защитой: известно, что в смутные времена князья и бояре прятали в монастыре свои сокровища. Кроме церквей, в монастыре имелись кельи, трапезные, хозяйственные помещения, палаты для бояр, конюшни и, как повествует предание, — тюрьма.
Турки существенно разрушили монастырь, но сын Дракулы Михня Жестокий восстановил его, в монастырскую тюрьму он заточил нескольких бояр — своих врагов. Влад-монах, сводный брат Дракулы, снявший с себя постриг, чтобы ненадолго стать князем, позднее был настоятелем Снагова, возможно пытаясь хоть как-то искупить преступления своей семьи. Стала монахией и жила в Снагове вторая жена Влада, Мария. Один из ее сыновей, «Маленький Влад», прежде, чем стал князем в 1510 г., провел детство и юность в монастыре. Его сын, еще один Влад, княживший в 1530 1532 гг., возможно, утонул в озере в Снагове, и в книгах по истории Румынии его называют Владом-утопленником.
О трагедиях, происходивших в Снагове во времена Дракулы, известно мало, зато о бурной истории монастыря последующих времен написано достаточно много. Свидетелями истории были стены монастыря и холодный каменный пол сохранившейся маленькой церкви. И ныне на них можно разобрать краткие, выразительные надписи на старославянском языке, воспроизводящие имена жертв насилия, которые каждый последующий век добавлял к первоначальному списку, составленному Дракулами. Смерть по-разному настигала этих князей и бояр, и причины их гибели были различны, но чаще всего — политические.
Несмотря на молитвы монахов, невзгоды не миновали монастырь. Он был сожжен и частично разрушен турками вскоре после вступления Раду в 1462 г. на валашский трон; вполне возможно, монахи, опасаясь за свою жизнь, утопили сокровища Дракулы в озере, по слухам, они до сих пор лежат на дне близ острова. Стихийные бедствия дополнили разрушения, причиненные Снагову людьми. Вскоре после смерти Дракулы случился сильнейший ураган, который буквально снес одну из церквей — Благовещенскую церковь, — построенных дедом Дракулы, и вместе с колокольней швырнул в озеро. По местному преданию, лишь тяжелая резная дубовая дверь всплыла на поверхность озера, ее прибило к противоположному берегу, там ее нашли монахи из другого монастыря. Они приняли этот дар провидения и заменили ею менее декоративную дверь своего монастыря. Ныне эта дверь выставлена в экспозиции Бухарестского художественного музея. Что касается затонувшей колокольни, то крестьяне уверяют: до сих пор, когда озеро волнуется, из глубины доносится глухой колокольный звон.
В конце XVII в. монастырь приобрел известность как центр просвещения и культуры. Именно там был установлен один из первых румынских печатных станков благодаря усилиям весьма образованного монаха — книжника, печатника, митрополита Антима Ивиряну, напечатавшего на нем румынские и арабские тексты Евангелия. Привлеченные просветительской деятельностью Антима, остров посетили два знаменитых путешественника XVII в. — Поль Алепский и его отец — патриарх Макарий Антиохийский. Им принадлежит первое научное иллюстрированное описание Снагова, сделанное на арабском языке.
Судя по этому документу, может возникнуть впечатление, что беды наконец миновали Снагов и начался расцвет. Но это не так. Антим, по до сих пор не выясненным причинам, был вынужден покинуть Снагов и умер в изгнании; его отравили. Книги его исчезли, печатный станок забрали в Антиохию.
В XVIII в. во время греческого правления[174] Снагов получил передышку. В отличие от многих румынских духовных учреждений, он не подчинялся греческой патриархии, а находился, как прежде, под началом румынской Православной церкви. Однако местное население все равно враждебно относилось к Снагову — там служило много греческих монахов, а греки вызывали недоверие, особенно потому, что их господари посылали за границу огромные суммы денег. Возможно, это было одной из причин, по которым крестьяне сожгли деревянный мост между Снаговом и материком, существенно затруднив связь монастыря с внешним миром; постоянный мост так и не построили. Но самое мрачное для монастыря время было еще впереди.
После русско-турецкой войны возглавлявший русскую администрацию в Валахии граф П. Д. Киселев в 1830 г. издал указ о превращении Снагова в тюрьму для мелких преступников. Монахам разрешили остаться, но лишь малую часть монастыря отвели для религиозных обрядов. Однако беды сыпались даже на Снагов-тюрьму. Однажды, когда преступники в кандалах переправлялись на остров по зыбкому понтонному мосту, он не выдержал тяжести и 59 беспомощных арестантов пошли на дно.
К концу «тюремного периода», длившегося около 20 лет, в Снагове, где постоянно, несмотря ни на что, жили хоть несколько монахов, практически никого не осталось, и к 1867 г. монастырь был официально закрыт. Ушли все монахи, новый настоятель не был назначен. Лишь время от времени священники из окрестных деревень вели там богослужения по воскресеньям. В этот период варварские, бессмысленные разрушения и мародерство приняли особый размах. Тут приложили руку и профессиональные воры, и крестьяне, и правительственные чиновники. Жители близлежащих деревень растаскивали кирпичи и камни из монастырских стен, различные деревянные детали, срывали двери с петель, разобрали крыши, разбили витражи. Не меньше, а возможно даже и больше пострадал интерьер церквей. Разворовали скамьи, кафедры, не говоря уж о священных сосудах и прочей утвари. Вскрывали могилы, срывали надгробные таблички, стирали надписи, в поисках ценностей перетряхивали останки бояр. Аббаты и священники из окрестных деревень совместными усилиями якобы старались спасти ценные издания Библии и рукописи от уничтожения, а на самом деле фактически участвовали в грабеже от имени церкви. Маловероятно, чтобы об этой ситуации не ведали духовные власти, и уж просто непостижимо, чтобы о разграблении исторического памятника, расположенного лишь в нескольких милях от столицы, ничего не было известно правительству.
В 1890 г. управляющий государственными владениями писал, что от старинного монастырского ансамбля осталась лишь полуразрушенная церковь без крыши. В 1897 г. год публикации Стокером «Дракулы» в Лондоне — любители старины, историки, археологи начали трудное дело по спасению заброшенной церкви, где был похоронен Дракула.
Наконец были выделены необходимые суммы, и лишь в начале века началась реставрация церкви — на сей раз с большим вкусом. Местные архитекторы и инженеры с помощью историков восстановили монастырь в том виде, каким он был во времена Дракулы. Восстановление Снагова продолжается до сих пор. Конечно, многое утрачено. Вполне возможно, правительство когда-нибудь распорядится восстановить весь монастырь, в том числе и вторую церковь, существовавшую при Дракуле.
В 1940 г., во время знаменитого землетрясения в Бухаресте, разрушившего многие исторические памятники, церковь в Снагове раскололась надвое. Суеверные крестьяне считают, что там все еще находится дух Дракулы, великого «носферату», требующий возмездия…
ВАМПИРИЗМ (ЕВРОПЕЙСКИЙ ФОЛЬКЛОР)
Трансильванию иногда называют просто «Землей за лесом». Даже сегодня большинство американцев, да и многие европейцы затрудняются сказать что-нибудь конкретное об этой провинции. Действительно, Румыния кажется страной неопределенных очертаний, непроизносимых названий и, как кажется кинорежиссерам, — бесчисленных скрипок. Наши представления о румынах в равной степени неопределенны. Прежде чем перейти к фольклору о вампирах, позволим себе небольшое отступление о румынах.
Они считают, что живут не в Румынии, а в Романии, тем самым заявляя о своей связи с Древним Римом. Большинство румын претендуют на римское происхождение, но обоснованность этой претензии вызывает некоторые сомнения. У румын нет особых характерных этнических черт. Нельзя сказать, что они — блондины с голубыми глазами или шатены с темными глазами, не все смуглы и не все белокожи. Основная, отличительная национальная особенность — большинство их говорит на языке, называемом румынским. Но в районах Брашова или Сибиу можно услышать и своеобразный нижненемецкий диалект, на западе — около Орадя или, ближе к центру Румынии, в Тыргу-Муреше — венгерский язык. И восточные, и западные влияния сказались на этой культуре, что придало ей уникальное разнообразие и глубину.
Жители Румынии до сих пор почти на шестьдесят процентов — сельские жители, и хотя это в основе своей крестьянское общество очень старается выйти на уровень урбанистического XX в., в нем до сих пор устные традиции сильнее письменного слова.
Следует учитывать и то, что большинство румын принадлежат к Православной церкви или испытали на себе ее влияние. Это, как мы увидим, оказало сильное воздействие на национальные обычаи и возникновение поверий о вампирах.
Представления о вампирах восходят к временам, когда человек был охотником, тогда-то он и обнаружил, что раненого зверя вместе с кровью покидает и жизнь. Кровь — источник жизненной силы! Поэтому люди иногда натирались кровью, а иногда пили ее. Пить кровь, чтобы возродить жизненные силы, — эту способность с живых перенесли на мертвых, так в историю вошел вампир. Для вампира поистине «кровь — это жизнь», как заявляет Дракула в романе Стокера, цитируя Второзаконие.[175]
Вампиры оставили след в истории человечества. О них упоминается в рукописях Древнего Египта. В некоторых современных энциклопедиях о них написано как о кровопийцах, «живых мертвецах», многие и по сей день верят в их существование.
Вера в вампиров основана на вере в физическое существование покойного в загробной жизни, в то, что у него и там есть тело, требующее пищи. Согласно восточноевропейскому православному поверью, тело человека, преданного проклятию, не будет принято землей, то есть не подвергнется разложению. Тела отлученных от Церкви обречены оставаться «без изменений, нетронутыми». Такие «живые мертвецы» бродят по ночам, а днем пребывают в могилах, пока не получат отпущения грехов. Все это во многом объясняет, почему именно в православных странах так верили в существование вампиров.
Большинство румын убеждено в том, что жизнь после смерти во многом похожа на обычную жизнь. В вероятность чисто духовного бытия верят не очень. Отсюда следует, что после смерти мертвецы могут ходить по земле, как и живые. «Живой мертвец» не обязательно вампир, жаждущий крови. В румынском языке более употребительно слово «moroi» (живой мертвец), чем «vampire» (пьющий кровь). Но убивают и того и другого, по поверью, одними и теми же способами: пронзают сердце или сжигают тела.
Другое румынское обозначение вампира — «strigoi». Это сатанинские птицы ночи. Они летают только после захода солнца, едят человеческое мясо и пьют кровь. На Балканах их называют «vukodlak» или «brukolak».
Испокон веку считается, что вампиры приносят с собой бедствия, прежде всего чуму. Существуют поверья, согласно которым, чтобы вампир не смог выйти из могилы, в его тело забивают еловый кол. Не случайно еловый орнамент часто встречается на могильных памятниках в современной Румынии.
Вера в вампиров до сих пор сохраняется в краях Дракулы. Ныне у подножия его замка, в маленькой деревеньке Кэпэцинень, живет цыганка по имени Тинка. Она — местная певчая, поет старые баллады на свадьбах, празднествах и похоронах.
Осенью 1969 г. Тинка рассказала одному из авторов этой книги две истории о «живых мертвецах». Одна — об ее отце. Когда тридцать лет назад он умер, его, как подобает, прибрали и положили на стол, а на следующий день жители деревни обнаружили, что он по-прежнему румяный, а тело у него мягкое, ничуть не застыло. Поняв, что он «живой мертвец», они пронзили ему сердце колом, опасаясь как бы он не вышел из могилы.
В другой истории речь шла об одной старушке из этой же деревни. После ее смерти один за другим стали умирать ее близкие родственники и домашние животные. И тогда догадались, что она «живой мертвец». Выкопав ее гроб и сняв с него крышку, обнаружили, что она перевернулась в гробу, глаза у нее широко открыты, а лицо румяное, и сожгли ее тело.
Вера в «живых мертвецов» и вампиров никогда не исчезала полностью. Лишь в прошлом веке, точнее, в 1823 г., в Англии законом было запрещено пронзать кольями сердца самоубийц. Ныне легенды о вампирах наиболее стойко сохраняются в Трансильвании. Когда знакомишься с этими верованиями, невольно пробирает дрожь…
В Восточной Европе верили в то, что у вампира два сердца, или две души; одно сердце, или одна душа, никогда не умирает, поэтому вампир бессмертен.
Кто становится вампиром? В Трансильвании считают, что преступники, незаконнорожденные, ведьмы, колдуны, отлученные от Церкви, родившиеся с зубами или в сорочке, некрещеные дети. Обречен стать вампиром седьмой сын седьмого сына.
Как можно выявить вампира? Сомнителен любой человек, который не ест чеснок или выражает явное отвращение к нему.
Вампиры иногда лишают людей дара речи. Они могут похитить у человека красоту, силу, у кормящей матери — молоко.
В Румынии крестьяне верят в то, что вампиры и другие призраки встречаются накануне Дня святого Андрея в таком месте, где кукушка не кукует, а собака не лает.
Святой Георгий поразил дракона копьем. Так же убивают и вампира.
Вампиры боятся света, нужно иметь в доме хорошее освещение — свет отпугивает, а вне дома — надо зажечь факелы.
Даже запершись в своем доме, вы не гарантированы от появления вампира, способного проникать через трубы, дымоходы и замочные скважины. Поэтому следует натереть дымоход, замочные скважины, окна и двери чесноком. Домашних животных для безопасности тоже хорошо натирать чесноком.
Отваживают вампиров и кресты, сделанные из колючек шиповника.
Посыпайте шипами или зернышками мака дорожку, ведущую с кладбища в деревню. Вампир будет вынужден остановиться и подобрать их, и, возможно, это задержит его до восхода солнца, когда ему уже пора будет возвращаться в могилу.
Большой черной собаке нарисуйте на лбу белой краской еще одну пару глаз — это отпугивает вампиров.
Православные христиане полагают, что душа покидает тело на сороковой день после смерти человека. Поэтому на кладбищах отмечают сороковины. Бывали случаи, когда из могилы выкапывали тела через несколько лет после похорон и, если разложение было неполным, пронзали сердце трупа колом.
Если кошка или другое «дурное» животное прыгнет на покойника или перепрыгнет через него до похорон или если тень человека упадет на покойника, он может стать вампиром.
В доме, где есть покойник, занавешивают зеркала, его отражение в зеркале помогает духу покинуть тело и стать вампиром.
Один из наиболее распространенных способов обнаружить вампира — найти мальчика или девочку — девственников и посадить его или ее на лошадь ровной масти, белую, рыжую или вороную, тоже девственницу. Провести ее по кладбищу по всем могилам. Если она откажется пройти над какой-то могилой, значит, там лежит вампир.
Обычно на могиле вампира можно обнаружить одну или несколько нор такого размера, чтобы в них могла проскользнуть змея.
Как убить вампира? Нужно пронзить его тело колом, пригвоздив к земле, чтобы он не мог выйти из могилы. Кол должен быть из шиповника, ясеня или осины. В некоторых местностях вместо деревянного кола используют раскаленное докрасна копье. Тело вампира нужно сжечь или перезахоронить на перекрестке.
Вампир сначала убивает членов своей семьи, потом принимается за остальных жителей деревни и домашних животных.
Вампир не может слишком удаляться от своей могилы, ибо должен вернуться в нее на рассвете.
Вампир может забраться на колокольню и выкликать имена жителей деревни, которые мгновенно умирают; кое-где вампир, звонящий в колокол, приносит смерть всем, кто слышит этот звон.
Если вампиру удается пробыть вампиром семь лет, он может уйти в другое место или страну и стать снова человеком. Там он или она могут завести семью, иметь детей, но все они после смерти станут вампирами.
Считали ли Влада Цепеша, или Дракулу, вампиром крестьяне — его современники? Они верили в то, что люди, отрекающиеся от православия, могут после смерти стать вампирами. Дракула, как известно, перешел в католицизм и, очевидно, католиком и умер; может быть, крестьяне и обсуждали вероятность его превращения в вампира, но никаких свидетельств этого не сохранилось. В немецких «страшных рассказах» Дракулу, или Влада, называли «кровожадным чудовищем», что для Стокера означало «вампир». Однако нет оснований полагать, что именно таков смысл этого эпитета в XV в.; возможно, он был просто синонимом слов «жестокий», «злодейский», «неистовый в злодействах», ибо его можно перевести и как «берсерк».
Лишь устные народные предания (они были записаны в XIX в.) дают представление об отношении к вампирам во времена Дракулы.
«КРОВАВАЯ ГРАФИНЯ»
Многие люди сочтут легенды о вампирах чистым вымыслом, искажением реальности, то есть в любом случае плодом воображения «темных крестьян». Однако о том, что графиня Елизавета Баторий, жившая в XVII в., была вампиром, свидетельствуют документы. Ее история такова.
Она родилась в 1560 г. на территории Венгрии, граничащей с Карпатами. Баторий — одна из самых старинных и богатых семей. Среди родственников Елизаветы были кардинал, несколько трансильванских князей, премьер-министр Венгрии граф Дьердь Турзо — ее двоюродный брат. Несомненно, самый знаменитый в роду Баториев — король Польши Стефан (1575–1586). Но интересы членов этой семьи не ограничивались рамками религии и государственных дел: один дядя Елизаветы был сатанистом, тетка — лесбиянкой, брат — сатиром.
Еще девочкой Елизавету обручили с графом Ференцем Надашди. Они поженились 8 мая 1575 г., когда ей было пятнадцать, ему — двадцать шесть. Венгерский король Матьяш II прислал им свадебный подарок. Граф Ференц добавил ее фамилию к своей, таким образом графиня осталась Елизаветой Баторий.
Елизавета и Ференц поселились в замке Сейте в Нитре — на северо-западе Венгрии. Граф редко бывал дома — часто уходил на войну. Великий полководец, он вошел в историю своей страны как «Черный герой Венгрии».
По-видимому, с оккультизмом познакомил Елизавету ее слуга Торко. Она писала: «Торко научил меня кое-чему новому и интересному. Поймай черную курицу, убей ее белой палкой. Ее кровью мазни своего врага. Если он сам недоступен, раздобудь что-нибудь из его одежды и смажь ее».
Однажды Елизавета убежала из дому с каким-то незнакомцем, но вернулась, и граф простил ее.
Присутствие в замке властной свекрови очень раздражало Елизавету. Она уже тогда с помощью своей старой няньки Илоны Жу начала истязать девушек-служанок. Ее сообщниками в этом были дворецкий Йоханнес Ужвари, слуга Торко, ведьма Доротя Сентес и лесная ведьма Дарвула.
Первые десять лет замужества у Елизаветы не было детей. Потом она родила подряд трех мальчиков и девочку, в 1600 г. Ференц умер. Елизавета прежде всего отослала с глаз своих ненавистную свекровь, тем самым развязав себе руки.
Она очень боялась постареть и утратить красоту. Однажды горничная, причесывая ее, нечаянно выдернула волос. Елизавета немедленно ответила ей пощечиной, да такой сильной, что у девушки брызнула кровь и попала на руку графини. Ей показалось, что кожа на том месте, куда попала кровь, стала свежей, как у молодой горничной. Тогда она позвала Йоханнеса Ужвари и Торко. Раздев девушку, они зарезали ее, а кровь собрали в большом чане, в котором Елизавета выкупалась, чтобы омолодиться.
В течение десяти последующих лет подручные Елизаветы поставляли ей девушек для кровавых ванн. Но одной из ее жертв удалось бежать и сообщить властям о страшных делах, творившихся в замке.
Король Венгрии Матьяш, узнав об этом, приказал действовать. Кузен Елизаветы, Дьердь Турзо, бывший тогда губернатором провинции, с отрядом солдат нагрянул в замок ночью 30 декабря 1610 г. Им открылось чудовищное зрелище! В главном зале они нашли мертвую, совершенно обескровленную девушку, а рядом другую — еще живую, — тело которой было усеяно крохотными ранками; в темнице находились взаперти еще несколько девушек, на их телах имелись такие же ранки. Под замком обнаружили пятьдесят захоронений!..
Елизавету оставили в замке под домашним арестом. В январе и феврале 1611 г. в Битше состоялся судебный процесс. Елизавета на нем не присутствовала. Она отказалась признать себя виновной или невиновной. В Венгрии хранятся протоколы — главный документ этой страшной истории.
Йоханнес Ужвари, дворецкий графини, показал, что было убито, насколько ему известно, тридцать семь девушек, шесть из них лично он заманил в замок, обещав работу служанок. Обычно их связывали и ножницами наносили раны. Иногда девушек истязали Доротя и Илона, иногда — сама графиня. По словам старой няньки Илоны Жу, около сорока девушек подверглись пыткам и были убиты.
Все причастные к этим убийствам были обезглавлены и сожжены, кроме графини Елизаветы, Илоны Жу и Дороти Сентес. Двух последних сожгли заживо, предварительно вырвав им пальцы. Графиню Елизавету формально виновной не признали.
Однако в замок Сейте привезли каменщиков, они замуровали окна и двери спальни, в которой находилась графиня, оставив лишь небольшое отверстие. Сквозь него можно было подавать еду. Сначала Матьяш II потребовал для Елизаветы смертной казни, но потом в ответ на мольбы ее кузена согласился отложить вынесение приговора на неопределенно долгий срок, что означало пожизненное заключение. В 1614 г. один из ее стражей, пожелавший взглянуть на эту женщину, славившуюся своей красотой, увидел, что она лежит на полу, лицом вниз. Таков был конец «кровавой графини» Елизаветы Баторий…
Существовала ли связь между Баториями и Дракулами — неизвестно. Хотя точно установлено, что командующим войсками, которые в 1476 г. помогли Дракуле вновь стать валашским господарем, был князь Стефан Баторий. Кроме того, поместье Дракулы — замок Фэгэраш во времена Елизаветы стал владением Батория. Примечательно, что в истории обеих семей присутствует дракон как символ. На вызывавшем благоговейный страх гербе Баториев изображены три волчьих зуба и дракон, кусающий свой хвост. Наконец, вполне вероятно, что история «кровавой графини» была известна Стокеру.