Пять часов я провел на развалинах замка Поэнари, поднявшись в гору на тысячу четыреста ступеней. Это, конечно, придало особую атмосферу моему роману и насытило его нужными деталями.
Я также посетил великолепный трансильванский город Сигишоара, обнесенный старинными стенами. Там я пил пиво в доме, где Влад появился на свет, а на следующий день отправился в Тырговиште и посетил княжеский дворец. Мне довелось побывать в том зале, где не раз бывал мой герой, посидеть на тех местах, где, возможно, сидел он. Поэтому я вполне мог представить себе, как здесь разворачивались события в достопамятное пасхальное воскресенье.
Потом я постарался понять религиозные мотивы, которые двигали крестоносцами. Об этом было хорошо размышлять в деревенской церкви Арефу, в небольшой чудесной церквушке в Бухаресте, где я прослушал чрезвычайно мелодичную утреннюю службу и с удовольствием смотрел на фрески, изображающие святых.
Безусловно, одно из самых больших впечатлений я получил, разговаривая с умудренным годами, очень много знающим человеком, которого зовут Николае Падурару. С шестидесятых годов он проводит в здешних краях экскурсионные туры, посвященные Дракуле. Этот человек рассказал, как всего лишь за неделю до моего приезда парламент собирался сместить румынского президента, объявив ему импичмент. Перед заседанием парламента должен был состояться плебисцит. Сторонники президента вышли на большую манифестацию. Но любопытно то, что вместо знамен они несли два портрета — самого президента и Дракулы.
Этот валашский воевода и в современной Румынии является символом справедливости, порядка и честного служения своему народу. Румыны и сейчас сожалеют о временах, когда золотая чаша могла стоять рядом с колодцем в центре города. Никому и в голову не приходило украсть эту драгоценность, а пить из нее мог каждый.
Стамбул, блистательный Константинополь — изумительное место, будоражащее чувства. Там действительно чувствуешь себя в самой середине мира. Этот город снабдил меня исчерпывающей информацией о турках, врагах Влада. Он показал, как положение султанского заложника могло повлиять на судьбу молодого валаха. Мне повезло, столицу Турции я осматривал под руководством моего дорогого друга Алана Истмана, продюсера и путешественника, очень внимательного, тонкого наблюдателя. Он погружается в жизнь тех мест, которые посещает, изучает даже мельчайшие оттенки и особенности.
Я уже упомянул профессора Элизабет Миллер, глубокого знатока всего, что касается Дракулы, а также Марин Кордеро, которая столь щедро и столь умно поделилась со мной знаниями о турках эпохи Дракулы, о семье Дракулести. Она оказалась столь любезна, что взяла мою рукопись, чтобы проверить ее и исправить ошибки.
Мне очень помогали многие замечательные люди. Моя жена Эйлит вместе со мной погрузилась в историю Дракулы. Она уделяла этой книге больше внимания, чем кто-либо. Сколько бессонных ночей, сколько восходов мы встретили с ней, не сомкнув глаз! К этому стоит добавить, что я не могу расстаться с моими героями и постоянно думаю о них даже тогда, когда ложусь спать! Нет ничего страшного, если это, к примеру, Джек Абсолют. А если Дракула?!
Я также считаю своим долгом поблагодарить доктора Ховарда Макдайермида и его сына Чарльза, которым принадлежит чудесная гостиница в Тофино, Британская Колумбия, Канада. Они дали мне возможность закончить первый экземпляр моего романа, предоставив уютный коттедж рядом с гостиницей, посреди прекрасной местности, порой отвлекающей от мыслей о работе, зато приносящей вдохновение.
Огромное спасибо и той женщине, которой отчасти посвящена эта книга. Элма Ли не только организовала для меня это уединение, но и многие годы помогала советами, никогда не скупилась на дружеское тепло и участие.
Увы, когда я уже заканчивал этот роман, случилась настоящая трагедия. Этот мир покинула Кейт Джонс, мой неизменный литературный агент, самый лучший на свете. Она умерла от рака. Это ужасное происшествие стало для меня тяжелым ударом. Я потерял не только своего наставника, человека, который заботился о моей карьере, направлял ее и особенно большое значение придавал роману о Дракуле, но также и друга, полного жизнерадостности, щедрого, доброго, милого моему сердцу. Ее влияние на все мое творчество очевидно. С тех пор как ее не стало, я каждый день ощущаю ее отсутствие и скорблю о ней.
Нельзя не упомянуть и многих других людей. Мои кузены из Норвегии отвезли меня в «Соколиную хижину» в норвежском Опланде и тем самым подали одну из идей для этого романа. Рейчел Лейшон с самого начала моей писательской деятельности неизменно помогала мне мудрым советом и всегда внимательно относилась к моему творчеству. Все сотрудники издательства «Орион», от менеджеров до службы маркетинга, те люди, которые занимались продажами романа, продвигали его на рынке, создавали рекламу, способствовали распространению в других странах, проделали огромную работу. Моя канадская издательница Ким Макартур вложила в успех романа всю свою недюжинную энергию, энтузиазм и способности.
Конечно, этот роман не увидел бы свет без работы редактора, Джона Вуда. Два года назад, во время нашей встречи за ланчем, именно Джон подал мне идею написать книгу о настоящем Дракуле и потом неизменно, что бы ни случалось, подставлял плечо и оказывал любую помощь, когда в ней возникала необходимость. Его редактура всегда незаметна, легка. Обладая хорошим чувством юмора, он без лишнего драматизма направлял меня и ограничивал эпические порывы там, где они грозили приобрести некий голливудский размах. Вот уж верно сказано, только спусти дьявола с цепи!
Ну а что же сам Дракула? Я старался не выносить суждений, не ставить все точки над «I». Оставляю это тем, кто слышал его последнюю исповедь, и, конечно, вам, мои читатели.
С глубоким уважением,
К. К. Хамфрис,
Ванкувер, Канада
Глоссарий
Валахи во времена Дракулы говорили на одном из южнодунайских наречий современного румынского языка, известном под названием «лимба романа» или «вульгарная, народная латынь». Писали они на церковнославянском языке, принятом в православной церкви, или тоже на простой латыни.
Термин «османлика» обозначает язык Османской империи, который понимали на всех территориях, входивших в ее состав. Это был турецкий язык с большим заимствованием арабских и персидских слов.
«Греки», «греческий» обозначает жителей Константинополя и все, что имеет к ним отношение. В этот период времени их нельзя отождествлять с прежними византийцами.
Ага — старший учитель.
Акинчи — легкая кавалерия.
Бастинадо — палка.
Бей — землевладелец.
Бекташи — мусульмане-дервиши, представители одной из ветвей ислама.
Белер-бей — губернатор провинции.
Бизиерика Домнеска — собор в Тырговиште.
Болук-баши — капитан турецких гвардейцев.
Боярин — валашский вельможа.
Бунчук — древко длиной до 2,5 м с шаром и острием на верхнем конце, конскими хвостами и серебряными кистями. Служил знаком власти султана.
Варколачи — бессмертные, восставшие из мертвых.
Василиск — могущественная рептилия, упоминаемая во многих мифах. Ее дыхание и взгляд были смертельными.
Визирь — первый министр Турции.
Воевода — правитель, предводитель войска.
Ворник — главный советник, прокурор, блюститель закона.
Гази — воин-магометанин, участник священной войны с неверными.
Гарем — часть дома или дворца, где живут женщины.
Годзе — избранная девушка.
Господарь — правитель Валахии.
Дервиш — мусульманин, который исповедует философию суфизма, берущую начало в Персии.
Девсирме — обязательный набор христианских юношей в турецкую армию.
Джерид — игра, метание копья верхом на лошади, на скаку.
Дойна — жалобная валашская песня.
Донжон — центральная башня в замке.
Жупан — титул, обращение к знатному вельможе.
Имам — мусульманский священник или наставник.
Казиклу-бей — «князь-прокалыватель».
Кахья — прислужница в гареме.
Килик — меч.
Кобза — струнный инструмент.
Логофет — канцлер Валахии.
Мескид — небольшая мечеть.
Митрополит — глава византийской церкви в Валахии.
Муэдзин — служащий мечети, призывающий правоверных к молитве.
Орта — янычарская рота или класс в придворной школе.
Османлика — турецкий язык.
Отак — шатер из ткани, парусины или холста.
Паланкин — средство передвижения, закрытая кабина, которую переносят четыре прислужника.
Паша — высший ранг в официальной турецкой иерархии.
Пейк — гвардеец, вооруженный алебардой, у которого вырезали селезенку.
Сарай — дворец.
Спаги — хорошо вооруженные турецкие рыцари в тяжелых доспехах.
Солак — лучник султанской гвардии.
Спатар — рыцарь, командующий кавалерией.
Таргот — разновидность трубы.
Тестудо — «черепаха», военная тактика, когда воины передвигаются особым порядком, смыкая щиты.
Тилинка — флейта.
Туг — боевой штандарт с конскими хвостами.
Тугра — символ власти султана, его печать.
Фатих — завоеватель.
Фракия — турецкая Болгария.
Франк — турецкое название для всех европейцев.
Хадис — сборник высказываний пророка Мухаммеда.
Хамам — турецкие бани.
Хафиз — человек, который может цитировать Коран по памяти.
Цепеш — «прокалыватель», «сажатель на кол».
Эниште — дядя.
Эффенди — господин, хозяин.
Янычары — элитное подразделение турецкой армии, формировавшееся из рабов-христиан.