С окончанием первой революции в России завершился первый этап становления большевизма и меньшевизма. Сложился комплекс идей, оп — ределивших их политическое поведение в дальнейшем. У большевиков это были: ленинская теория перерастания буржуазно — демократической революции в социалистическую в условиях установления революцион — но — демократической диктатуры пролетариата и крестьянства, тактика, ориентированная на гегемонию пролетариата и его союз с крестьянством и борьбу с либерализмом, курс на вооруженное восстание и вне — думское революционное движение, представление о партии как штабе революционной борьбы, вносящем социалистическое сознание и рево — люционную энергию в рабочую среду.
В меньшевистский комплекс идей входили: концепция «общенациональной революции», в которой пролетариат играет особую, авангард — ную роль, но уступает в случае победы власть буржуазии; ориентация на коалицию трех сил — рабочего, либерального и крестьянского движения; трансформация «интеллигентской» РСДРП в «широкую рабочую партию» со сведением к минимуму роли в ней профессиональных рево — люционеров; отказ от всесторонней управляемости революционного про — цесса с переносом центра тяжести партийной работы в массовые рабо — чие организации.
Русским марксистам было присуще видение революции 1905 — 1907 гг. в ее глобальной перспективе, в тесной связи с интернациональной исторической миссией пролетариата. Развитие марксистской мысли применительно к «русскому опыту» рассматривалось как долг всех социал-демократических партий, среди которых ведущее место занимали теоретики германской социал-демократии.
Единодушно признавая революцию в России буржуазной (по опреде — лению Ленина, она буржуазно — демократическая), социал — демократа — ческие публицисты уже в первые месяцы 1905 г. сформулировали не — сколько подходов к пониманию ее особенностей и перспектив. 27 января в «Искре» были опубликованы статьи лидера меньшевиков Мартова «Девятое января» и социал-демократа Парвуса «Итоги и перспективы», они положили начало дискуссиям об особенностях революции, тактике РСДРП и возможном участии во Временном революционном правительстве.
Суть умозрительных рассуждений Парвуса (их Мартынов именовал феерией)53 была та, что по причине своеобразия исторического развития России в ней не сложились ни сильная либеральная буржуазия, ни сильная мелкобуржуазная демократия. Парвус утверждал, что все по — литические направления, за исключением социал-демократии, опирающейся на классовую борьбу пролетариата, не могут решить свои задачи, так как не имеют массовой общественной поддержки. Таким образом, революционная власть окажется в руках пролетариата (рабо — чей демократии), что открывает совершенно новые перспективы для формирования с участием социал-демократов Временного правительства и перехода к социальным преобразованиям54.
В письме Аксельроду, относящемуся к середине февраля 1905 г., Парвус заявляет: «Многое еще недавно казалось невозможным, а теперь стало политической реальностью». Развивая свою позицию, он пишет: «Революция выдвигает политические силы и открывает возможности, вне ее немыслимые», «Суть в том, чтобы в каждый исторический момент дос — тигнуть наибольших политических изменений в направлении к социальной революции, какие возможны при наличности политических сил»55. Парвусу и его сподвижнику Троцкому, так же, как и Ленину, невозможное казалось возможным, настолько велик был эффект «ослепления революционным светом».
Характерно высказывание Троцкого о том, что работы Парвуса превратили для него «завоевание власти пролетариатом из астрономичес — кой «конечной» цели в практическую задачу нашего времени»56. В статьях осени 1905 г. получают дальнейшее развитие концептуальные построения Парвуса и Троцкого на тему своеобразия исторического развития России, расстановки классовых сил в российской революции и ее перспектив. 25 октября (что символично в свете будущих событий 1917 г.) в газете «Начало» были опубликованы перекликающиеся по содержанию статьи Парвуса, Троцкого и Меринга о непрерывной (пер — манентной) революции. Наиболее примечательным фактом революции в России Парвус считает «...то обстоятельство, что производительные силы страны оказались в распоряжении рабочего класса еще раньше, чем он достиг политической власти. В этом факте кроются столетия мирового развития капитализма и величайшие перспективы всемирной истории. Пролетариат, разумеется, не выпустит из рук своих политической силы, которую сам создал»57.
Подобно Парвусу, Меринг уверен, что пролетариат, придя к власти в России, может сократить и ускорить историческое развитие, если «поле действий» после одержанной революцией победы не будет предостав — лено буржуазии, если русские рабочие «не отдадут приобретенной ре — волюционной силы в жертву миражам буржуазного строя». Прогнозируя геополитическую ситуацию в результате победоносной революции, Me — ринг утверждает, что революция не удержится в пределах России, точно так же, как это было во Франции в конце XVIII в.58
Непрерывность революции Троцкий, в унисон с Парвусом и Мерин — гом, видит в том, что пролетариат в процессе осуществления основных задач демократии и по логике борьбы за упрочение своего политического господства неизбежно столкнется с необходимостью решать чисто со — циалистические проблемы. Свой вывод Троцкий формулирует в афоризме: «Непрерывная революция становится для пролетариата законом классового самосохранения»59. И этот вывод был сделан им еще в 1905, а не в 1906 г., как это утверждается в некоторых работах60.
В 1906 г. свои взгляды на революцию в России Троцкий изложил в брошюре «Итоги и перспективы», в какой подчеркнуто повторяется название статьи Парвуса, положившей начало их общей концепции. Со — гласно этой концепции, доведенной Троцким до ее конечной завершен — ности в тезисе о перерастании национальных революций в мировую, рабочий класс в России, с ее экономической отсталостью и преимуще — ственно крестьянским населением, не сможет «превратить свое временное господство в длительную социалистическую диктатуру» без поддержки мирового пролетариата, что связывает «судьбу всей российской революции с судьбой социалистической революции в Европе»61. Такой подход к пониманию российской революции в единстве ее националь — ного и глобального аспектов возник как совместный результат теорети — ческих поисков у представителей российской и германской социал-демократии. За логическими конструкциями германских и российских разработчиков идеи Маркса — Энгельса о непрерывности революционного процесса просматривается жгучее желание приблизить «час со — циалистической революции» как в России, так и на Западе. И Парвус, и Меринг, похоже, надеялись, что победа рабочих в России революцио — низирует западноевропейский пролетариат как воодушевляющий и окрыляющий его пример.
Неортодоксальные взгляды на революцию в России одновременно с Парвусом и Троцким стал развивать Ленин. Им всем было присуще революционное нетерпение, их мысль работала в одном стратегическом направлении, но в разных политике — социологических плоскостях. Ле — нин выделяет три особенности, отличающих российскую революцию: исключительную остроту аграрного вопроса в стране с преобладающим крестьянским населением, силу и сознательность организованного в социалистическую партию пролетариата, контрреволюционность буржуа — зии. Таким образом, движущими силами революции в его трактовке оказываются пролетариат (гегемон) и крестьянство, а либералы оттесняются и вытесняются из революции. И в этом ее исторический парадокс: по — беда революции невозможна как победа буржуазии. Соответственно меняется и цель борьбы пролетариата в буржуазно — демократической революции нового типа, происходящей в новую историческую эпоху: она определяется как установление революционной диктатуры пролетариата и крестьянства. Для Ленина «...отказ от идеи революционно-демократической диктатуры пролетариата и крестьянства равносилен отказу от осуществления нашей программы — минимума»62. Ленин, таким образом, начисто отвергал возможность и модель либерального преобразования России, считая, что ей уготован самобытный, а не западноевропейский путь революционного решения вопроса о власти.
В напечатанных 12 апреля (30 марта) в газете «Вперед» статьях «Социал-демократия и временное революционное правительство» и «Революционно-демократическая диктатура пролетариата крестьянства» Ленин, по существу, солидаризируется с Парвусом («тысячу раз прав Парвус», хотя у него и имеются «маленькие неверности»), проявившим, на взгляд вождя большевиков, смелость в определении задач и тактики социал-демократии в российской революции63. Однако Ленин не соглашается с обретенным не на долгий срок идейным союзником в том, что временное революционное правительство будет правительством только «рабочей демократии» и социал-демократического большинства. Социальный базис революции создается не одним пролетариатом, а еще и широкими мелкобуржуазными массами крестьян и горожан, реальные интересы которых может обеспечить осуществление социал-демократической программы — минимум. Революционным пафосом и духом пер — манентной революции веет от заключительных слов статьи «Революци — онно — демократическая диктатура пролетариата и крестьянства»: «...при условиях революционно-демократической диктатуры мы мобилизуем десятки миллионов городской и деревенской бедноты, мы сделаем из русской политической революции пролог европейского социалистичес — кого переворота»64.
Выступая на четвертом съезде РСДРП, Ленин утверждает, что в случае победы революции в России «единственная гарантия от реставрации — социалистический переворот на Западе»65. Таким образом, мысль Ленина о непрерывности революции («пролог европейского социалистического переворота») развивается синхронно с аналогичной у Троцкого и даже опережающе (март —апрель 1905 г.). Но что отличает ленинскую трактовку от троцкистской, так это твердое в то время убеждение насчет двухстадийности революционного процесса в России (буржуазно—демократическая революция — революционно — демократическая дикта — тура пролетариата и крестьянства, социалистическая — диктатура про — летариата) и определение роли крестьянства как союзника рабочего класса на первой стадии. Хотя, справедливо замечает Т. Шанин, «новая формулировка крестьянского вопроса