Драма российской истории. Большевики и революция. Исследования — страница 37 из 118

Вторая отражала позицию радикальных социалистов — интернациона — листов: предстоящая мировая война, по этой версии, дает уникальную возможность совершить мировую революцию — быстрое, одномомент — ное свержение буржуазной власти в результате всеобщей забастовки, массового отказа от военной службы, вооруженных восстаний и других радикальных форм классовой борьбы. Такой подход выразилсяся в резолюциях II Интернационала о милитаризме и международных конфликтах, принятых в Штутгарте (август 1907 г.) и в Базеле (ноябрь 1912 г.); резолюции, впрочем, имели рекомендательный характер4.

Правое крыло II Интернационала открыто выступило за поддержку своих правительств в будущей мировой войне. Центристы считали, что рабочий класс должен в оборонительной войне защищать свое отечество. Представители же левого крыла (Ленин, Р.Люксембург, К.Либкнехт и другие) такое противополагание оборонительной войны наступательной расценивали как предательство интересов пролетариата и решительно отстаивали лозунг о «превращении империалистической войны в войну гражданскую».

В нынешней историографии сложился самый широкий диапазон мне — ний, вплоть до диаметрально — противоположных и взаимоисключающих,

о причинах, характере, роли и месте первого в мировой истории глобального военно — политического конфликта и о его влиянии на превра — щение радикального крыла российской социал-демократии, большевиков—ленинцев, насчитывавших несколько тысяч членов в 1914 —

1916 гг., в одно из мощнейших политических движений XX века, положившее начало в 1917 г. будущей коммунистической сверхдержаве СССР и всему «лагерю социализма».

На протяжении XX в. в мировых войнах Первой, Второй и «холодной» проходили своеобразную проверку на прочность основные модели раз — вития ведущих держав и их союзов. Во всех трех войнах неизменно вы — ходила победителем англо — франко — американская модель гражданского общества с правовым государственным строем, свободной рыночной эк о — номикой и либерально — демократическим политическим режимом.

После Первой мировой войны в «отвал» мировой истории ушли кон — сервативно — монархические режимы Германской, Австро — Венгерской, Османской, Российской империй. Итак, перед ведущими державами и всем человечеством в целом Первая мировая война поставила, но не до конца разрешила вопрос о выборе оптимального варианта исторического развития.

Первая мировая война в первую очередь велась за передел сфер вли — яния и власти между союзами государств: Антантой и странами Центральной Европы. Империалистическая, экспансионистская составляющая Первой мировой войны играла весьма существенную роль. Особенно наглядно она проявилась со стороны Германии и ее союзников, которые не скрывали планов существенного расширения своего го с — подства путем прямых территориальных захватов. Так, к осени 1918 г. в зону совместной германо — австро — венгеро — турецкой оккупации вошли территории свыше 1,2 млн кв. км с населением 70 млн человек. Та же тенденция превалировала и у держав Антанты: Российской империи (пре — тензии на Босфор и Дарданеллы), Италии (Фиуме Южный Тироль, Албания), Сербии (Словения, Хорватия, Босния и Герцеговина, Воеводина), Японии (германские колонии в Китае), Франции (возврат Эльзаса и Ло — тарингии) и Великобритании (раздел германских колоний и турецких владений в Африке и на Ближнем Востоке).

Вместе с тем, не менее значительную роль играла и либерально — демократическая тенденция. Ее представляли Франция, Великобритания и особенно США президент этого государства В.Вильсон неоднократно подчеркивал, что «цель войны состоит в демократизации Германии»5.

Этот процесс привел к установлению либерально — демократических ре — жимов в Австрии (1918— 1933 гг.), Болгарии (1919— 1923 гг.), Венгрии (1918—1919 гг.), Германии (1918 — 1933 гг.), России (март — октябрь

1917 г.), Королевстве сербов, хорват, словенцев (1918— 1929 гг.).

В то же время Первая мировая война окончательно расколола международное социалистическое движение на умеренных социалистов и социал-демократов, поддержавших ради «защиты Отечества» свои национальные правительства, и либерально — демократическую тенденцию в целом, и на радикально — экстремистское, интернационал —социалистическое течение, трансформировавшееся в революционно — коммунис — тическое, которое привело к большевистской диктатуре в России, а также к советским республикам в Баварии (13 апреля — 1 мая 1919 г.), Бремене (10 января — 4 февраля 1919 г.), Венгрии (21 марта — 1 августа 1919 г.), Словакии (16 июня — 7 июля 1919 г.), Латвии (13 января —

22 мая 1919 г.), Литве (18 февраля 1919 — июнь 1920 гг.), Эстонии (29 ноября 1918 —февраль 1919 гг.), Финляндии (28 января — 5 мая

1918 г.) и к неудавшейся попытке экспортировать «мировую революцию» в Польшу (июль — август 1920 г.).

Одновременно Первая мировая война стимулировала объединение со — циалистов с радикально — экстремистской ветвью национализма, что при — вело к установлению в Украине национал-социалистического режима Директории С.Петлюры (14 ноября 1918 г. — 20 ноября 1920 г.), превращению социалистов — интервенционалистов с лидером Б.Муссолини в фашистскую партию в Италии (23 марта 1919 г.) и к гитлеровскому национал-социализму, особенно преуспевшему в стратегии и тактике массового манипулирования, каковое и сказалось на трансформации ос — нованной А.Дрекслером националистической группки «Немецкой рабо — чей партии» (5 января 1919 г.) в гитлеровскую НСДАП (National — Sozialistische Deutsche Arbeiterpartei — Национал-социалистическая pa — бочая партия Германии) (20 февраля 1920 г.).

При анализе истории большевизма и меньшевизма в 1914— 1916 гг. необходимо учитывать следующие особенности и парадоксы Первой ми — ровой войны.

Во — первых, вместо планируемой высшим военно — политическим ру — ководством и генштабами ведущих европейских сухопутных держав Гер — мании, Австро — Венгрии, Франции и России кратковременной (три — четыре месяца), маневренной, победоносной военной кампании, успех в которой решали полководческое искусство, боеготовность и боеспособность вооруженных сил, получилась долговременная (4 года и 3 месяца) война.

Во-вторых, войну начинали профессиональные, прекрасно вооруженные и экипированные, высокодисциплинированные кадровые армии с высокими степенью мобилизационной способности и боеготовности, исполненные боевого духа, а заканчивали огромные, насильно мобили — зованные (до 74,2 млн)6 массы вооруженных людей, со слабой дисциплиной и крайне низким боевым духом, охваченные массовым пассивным и активным неповиновением. Так, фактически распалась 10 —миллионная русская армия в 1917 — 1918 гг., зараженная бациллой «пораженчества» и братания, 15 — миллионные армии Четвертного союза в октяб — ре —ноябре 1918 г.

В — третьих, война начиналась в условиях небывалого, спонтанного всплеска воинствующего патриотизма и «романтического национализ — ма», особенно в Германии и во Франции, несколько меньше в Австро-Венгрии и в России, в обстановке стихийного национального единства и согласия во имя «скорой победы», а заканчивалась полным и окончательным крахом консервативно — монархических, царистско — кайзеровских иллюзий, разочарованием в либерально — демократических идеалах и ценностях и заполнением образовавшегося идейно — политического вакуума разного рода популистско — демагогическими, радикально — экстремис — тскими идеями — лозунгами вроде «война войне!», «грабь награбленное!».

В — четвертых, десятки миллионов мобилизованных солдат, прошедших окопы первой мировой войны, оказались носителями «окопной психологии» особой формы милитаризованного сознания, легко подддюще — гося на радикально — экстремистские, популистско — демагогические ло — зунги и призывы крайних политических сил, от националистов до интернационалистов; носители такого сознания во всей их массе соргани — зовались в партийно — общественных структурах типа красной гвардии, рабочий милиции в России, фашистской милиции в Италии, «Стального шлема» и штурмовиков в Германии и т.д.

В — пятых, начало войны вызвало окончательный крах II Социалиста — ческого Интернационала как союза марксистских партий и погребло под его обломками догму об интернациональной роли европейского проле — тариата и о неизбежности и победе мировой социалистической, проле — тарской революции в ходе превращения войны империалистической в гражданскую. Партии II Интернационала окончательно раскололись надвое: по одну сторону оказались умеренные социал-демократы и социалисты, патриотически настроенные и демократически ориентированные, взяв — шие курс на мирное сотрудничество и социальное реформирование на основе общенационального единства и согласия во имя победы; по другую радикально — экстремистские группки и течения, революционные интернационалисты — социалисты и социал-демократы, использующие идейно — политический крах консерватизма и кризис либерализма на зак — лючительном этапе войны, а также межимпериалистические противо — речия для реализации своих планов мировой революции и положившие начало формированию будущего мирового коммунистического движе — ния.

В —шестых, война, несмотря на победу либерально — демократических держав Антанты (Франции, Великобритании и США), не привела к реализации в послевоенной Европе и на глобальном уровне идеалов мира, свободы и демократии — напротив, открыла широкую дорогу целой се — рии последующих локальных, региональных и мировых войн, расчис — тила, после краха либеральных режимов, прямую столбовую дорогу к власти большевизму в России, фашизму в Италии и нацизму в Германии0.

Раскол партий II Интернационала, вызванный рознью в оценках Первой мировой войны, не миновал и Россию. На крайне правом фланге рос — сийской социал-демократии, на умеренно — демократических позициях социального реформизма в рамках буржуазно — демократической модернизации России, т.е. на позициях оборончески — патриотических, оказалась группа социал-демократов, объединившаяся вокруг Г.В.Плеханова и газеты «Единство».