18. Какая же точка зрения представляется более обоснованной ?
Если рассматривать Гражданскую войну как такой период в нашей истории, когда вся государственная, политическая, экономическая жизнь страны была подчинена решению проблемы власти военным путем, то ее хронологические рамки: лето —осень 1918 — конец 1920 гг.
Если же сместить акценты с проблем военно — стратегической борьбы красных и белых на социально — политические и духовно — нравственные аспекты, то хронологические рамки Гражданской войны, в широком ее понимании, будут охватывать период с весны 1917 г. до октября 1922 г., т. е. с первых попыток ее развязать до завершения борьбы на Дальнем Востоке и образования СССР.
В соответствии с таким пониманием, время с марта по октябрь 1917 г. рассматривается как предыстория, а с октября 1917 г. по июнь 1918 г. — как этап «мягкой» Гражданской войны, когда процессы перерастания общественно — политической конфронтации в стране после краха само — державия вылились в события октября 1917 г., определившие — в свою очередь — углубление и обострение противостояния в стране.
Поэтому на наш взгляд, Гражданская война прошла через следующие этапы:
Весна 1917 г. — октябрь 1917 г. Этап предыстории Гражданской войны, нарастания общественно-политической конфронтации. Для него характерны попытки большевиков, а также правых государственно — пат — риотических сил установить диктатуру. Временное правительство, про — тивостоящее сторонникам «левого и правого» политического экстремизма, постепенно утрачивает авторитет. Важной вехой этого этапа стало зарождение антибольшевистского движения. В него вливаются люди разной политической ориентации, выступающие за восстановление порядка и победоносное завершение Мировой войны.
Октябрь 1917 г. — июнь 1918 г. Этап «мягкой Гражданской войны». Начало ему положил октябрьский переворот. Большевики экспроприи — руют помещичью и монастырскую собственность, отменяют право час — тной собственности на землю, провозглашают уравнительное землепользование. С выходом России из Мировой войны и переделом земли интересы крестьянства как класса были удовлетворены. Оно на время «отходит от политики» и тем обеспечивает «триумфальное шествие Советской власти». Брестский мир, разгон Учредительного собрания, становление однопартийной большевистской диктатуры заставили правых эсеров и других социалистов, увидевших «грозящую катастрофу», выступить застрельщиками антибольшевистской борьбы. На этом этапе начинается добровольческое формирование красных и белых армий.
Лето 1918 г. — осень 1918 г. Стадия эскалации Гражданской войны, связанная с началом «пролетарского» этапа аграрной революции в деревне. Летом 1918 г., большевики ужесточили хлебную монополию и ввели продовольственную диктатуру. С целью «политически подкрепить» насильственное изъятие хлеба у крестьян, а также «ликвидировать эксп — луататора — кулака» ими был взят курс на организацию комбедов и раз —
жигание классовой борьбы в деревне. Такая аграрная политика РКП(б) вызвала недовольство зажиточных крестьян и середняков. Большевики таким образом сами создали массовую базу для сопротивления. На ан — тиболыпевистской основе объективно сложилась консолидация двух те — чений: демократического сопротивления, поднявшего лозунг защиты «завоеваний Февраля», и белого дела, выступившего под флагом «непред— решения» государственного строя России до ликвидации советской власти. Этот период завершается крушением Комуча и Уфимской Директории.
Декабрь 1918 г. — июнь 1919 г. Этап противоборства регулярных красных и белых армий. В вооруженной борьбе с советской властью «чистые» белогвардейцы доминируют и добиваются наибольших успехов. В лагере сопротивления усиливается дифференциация социально — политических сил. Часть революционной демократии идет на сотрудни — чество с советской властью. Другая часть ведет борьбу на два фронта: с белой и большевистской диктатурами. Третья — пополняет контингенты белых подразделений. Это период ожесточенной «полевой» Гражданской войны, эскалации «красного и белого» террора.
Вторая половина 1919 г. — осень 1920 г. Этап военного поражения белых армий. Большевики скорректировали свою политику по отноше — нию к среднему крестьянству, заявив на VIII съезде РКП (б) о «необходимости более внимательного отношения к его нуждам — устранении произвола со стороны местных властей и стремлению к соглашению с ним». Крестьянство, до того колеблющееся, поддерживающее то белых, то красных, склоняется на сторону советской власти как к«меныпему злу». Завершается этап острым кризисом в отношениях большевиков с средним и зажиточным крестьянством, не желавшим продолжения по — литики «военного коммунизма» после разгрома основных сил белых ар — мий.
Конец 1920 г. — 1922 г. Период последних вспышек Гражданской войны. Белое движение, разбитое в европейской России, на Дальнем Востоке и в Приморье, переносится за границу, приобретая политичес — кий и эмигрантский характер. Либерально — демократические и консервативные элементы в эмиграции окончательно разделяются и развертывают ожесточенную полемику между собой. Внутри России вновь усиливается влияние эсеров и меньшевиков, возглавлявших антиболь — шевистские восстания крестьян и оппозиционное к власти рабочее дви — жение. Крестьяне своим массовым сопротивлением политике военного коммунизма заставляют большевиков отступить, ввести НЭП. Либерализация экономической политики большевиков способствовала постепенному затуханию Гражданской войны.
Истоки социально-политического размежевания и противостояния классов и социальных групп находятся, прежде всего, в историческом прошлом России.
Незавершенность социально — классовой структуры буржуазного об — щества; сохранение мощных пережитков феодализма в социально — эко — номической сфере и массовом сознании; острейшие социальные и национальные противоречия, ненависть низших классов к классам привилегированным; относительная слабость буржуазии; сила и организо — ванность пролетариата, имеющего свою партию; экстремизм, беспочвенность и отщепенство интеллигенции; кризис русской православной церкви; отсутствие традиций политической жизни в правовом государ — стве; неуважение народа к праву и частной собственности; непопуляр — ность идей длительной трансформации общества; дискредитации власти оппозиционными и революционными партиями; сильные революцион — ные традиции; разложение дворцовой камарильи; деградация правящих верхов — все это существенно определило расстановку и соотношение боровшихся в Гражданскую войну социально-политических сил.
Что до социальной базы противоборствующих сил, то в советской ис — ториографии долгое время господствовала следующая схема: основными движущими силами в Гражданской войне были пролетариат, буржуазия и крестьянство. Крестьянство было колеблющимся элементом, в конеч — ном итоге определившим окончательное соотношение сил обеих сторон. Зажиточный слой кулачества тяготел к лагерю буржуазии. Крестьянская «беднота» сделалась революционным попутчиком пролетариата. Среднее крестьянство долго не могло определить свою позицию, но в результате временных уступок со стороны советской власти и опыта, полученного в ходе Гражданской войны, поддержало большевиков19.
Эту схему в целом, с известными оговорками, признавали П.Н. Милюков, Н.И. Астров, П.И. Новгородцев, Н.В. Устрялов, С.П. Мельгунов и многие другие представители эмигрантской историографии20. А.И. Де — никин, например, утверждал: «между тремя основными народными слоями
— буржуазией, пролетариатом и крестьянством — легли непримири — мые противоречия в идеологии, в социальных и экономических взаимо — отношениях, существовавшие всегда в потенции, углубленные револю — цией и обостренные разъединявшей политикой Советской власти»21.
В этом плане, историки и политики русского зарубежья гораздо объек — тивнее некоторых современных публицистов, считающих, что Гражданская война представляла собой столкновение двух сил — небольшой группы большевиков во главе с В.И. Лениным и Л.Д. Троцким и всей остальной России, представленной политическими партиями анархистов, меньшевиков, эсеров, кадетов и монархистов22.
При всем том, вышеприведенная схема нуждается в уточнении и дополнении, ибо неточно отражает своеобразие социально — классовой структуры российского общества, сложившейся в начале XX века, а также специфику этно — географических и социально — политических условий в отдельных регионах страны. Весьма интересные попытки внести такие
дополнения неоднократно предпринимались отечественными и зарубежными специалистами 23.
На наш взгляд, в схему «пролетариат плюс беднейшее крестьянство под руководством большевиков ведущие борьбу с буржуазией города и деревни (кулачеством) при колеблющемся среднем крестьянстве», следует внести ряд уточнений.
«Рабочий класс российского общества» едва ли можно считать соб — ственно классом, по крайней мере, в западноевропейском понимании. Осенью 1918 г. численность промышленных рабочих в стране состав — ч ляла по разным подсчетам от 1,5 до 2,5 млн чел. Принято считать, что социальная группа только тогда становится классом для себя, когда она осознает свои экономические, политические и социальные интересы, защищает свои права, осознает некую общность интересов с другими со — циальными слоями, а также меру ответственности за предпринимаемые действия. С этой точки зрения, российские промышленные рабочие по качественным параметрам еще не стали классом, к началу XX века они остаются все увеличивающейся и быстро политически развивающейся социальной группой24. Значительная часть рабочих, причем даже в Петрограде и Москве, сохраняла связи с селом и имела земельные участки (соответственно 25 и 49%). Еще больше рабочих было тесно связано с сельским хозяйством в Прикамье, на Урале и Сибири (до 60%).
Для большевиков было неожиданным разочарование в революции части рабочего класса, от имени которого и для которого, как заявлялось, была совершена эта революция. Однако это разочарование было во многом обусловлено объективными причинами. Из трех лозунгов, выдвинутых большевиками в ходе захвата власти, два — мир и земля — выражали, прежде всего, интересы крестьянства. Третий — рабочий контроль над производством — отражавший интересы промышленных рабочих, был менее понятен массам. Рабочее управление национализированными предприятиями и рабочий контроль на частных предприятиях быстро продемонстрировали свою неэффективность — па