Важный методологический порок приведенной выше схемы в том, что народ она помещает в позицию лишь объекта воздействия со сто — роны РКП(б), но не субъекта истории. А ведь именно его отношение к противоборствующим общественно-политическим силам определило итог Гражданской войны.
Как уроки Гражданской войны осмысливали в противоборствующем стане ? К чести многих белых, они нашли в себе силы говорить о своей борьбе и своем поражении предельно откровенно, стремясь вскрыть его глубинные истоки, осуждая присущие движению заблуждения и пороки.
Монархисты, в том числе В.В. Шульгин, Н.Н. Львов А.А. фон Лампе и другие, в качестве главных причин поражения выделяли: во-первых, слабость белого движения, не сумевшего создать гибкий и сильный ап — парат власти; во — вторых, отрицательное отношение населения к поло — винчатой и непоследовательной социально — экономической политике бе — лых правительств.
В.В. Шульгин четко сформулировал сущность проблемы, какую белые не разрешили: «Надо было заставить... повиноваться себе, чтобы посредством повинующихся раздавить не желающих повиноваться...»191. Почему же ни одним из антибольшевистских правительств эта задача так и не была решена? Ответы на этот вопрос давались разные. В.В. Шульгин считал, что белым не хватило преданных, способных и честных руководителей, не скомпрометировавших себя злоупотреблениями цар — ского режима. С его точки зрения, и революция произошла потому, что обруч, составлявший скрепу государственной ткани, не выдержал и лопнул. И когда из клочков этого невыдержавшего материала пришлось отстра — ивать заново Российское государство, оказалось, что люди, сторонники старого режима, хотя и «поумнели политически, но нравственно еще большие разболтались». Весьма сурово отзывался В.В. Шульгин о русской либеральной интеллигенции: у нее мозги набекрень, в ней одна из причин произошедшей катастрофы. «Да, под прикрытием... штыков мы красноречиво угрожали власти, которая нас же охраняла, — запоздало сожалел он. — Но говорить со штыками лицом к лицу... Да еще со взбунтовавшимися штыками... Нет, на это мы были не способны. Беспомощные — мы даже не знали, как к этому приступить... Как заставить себе повиноваться? Кого? Против кого? И во имя чего?», — писал он192.
В этом откровенном высказывании В.В. Шульгина отразилось действительное противоречие, свойственное русской либеральной интеллигенции: годы борьбы с властью учат интеллигенцию фронде, а не способности «нести государственное историческое тягло». Н.Н. Львов, выступая в 1924 г. в Белграде с докладом «О белом движении», прямо связал поражение белых и «революционаризм русской либеральной интеллигенции». «Белое движение не завершилось победой потому, — доказывал он, — что не сложилась белая диктатура, а помешали ей ело — житься центробежные силы, вздутые революцией, и все элементы, свя — занные с революцией и не порвавшие с ней. Вот где внутренняя причина неудачи белого движения...»193.
О причинах поражения белых много размышлял А.А. фон Лампе, в годы Гражданской войны бывший ответственным руководителем газет «Россия» и «Великая Россия». Первой и основной причиной он считал настроение населения в центре России и на ее окраинах. Логика его рассуждений такова. Армии белых, как и армии красных, снабжались за счет населения тех областей, по каким шло наступление. Они вынужде — ны были брать у него подводы, лошадей, продовольствие, проводить мо — билизацию. И, конечно, население было недовольно, оно думало «не об обязанностях, а только о правах, и от белых ожидало немедленного вое — становления порядка и нормальных условий жизни», со своей стороны совершенно не думая оказывать им хоть какое-нибудь содействие. Население же окраин, на каких базировалось белое движение, «не знало большевизма», не знало «результатов практического его применения на шкуре обывателя». Поэтому оно не смогло «дать полного напряжения», чтобы предотвратить надвигавшиеся на них испытания и мучения. Этот социально — психологический феномен сыграл злую шутку с белыми. «Красные грозили и грозили весьма недвусмысленно взять все и брали часть — население было обмануто и... удовлетворено. Белые обещали законность, брали немногое — население было озлоблено...», — писал А.А. фон Лампе194. Поэтому вторую причину неуспеха, непосредственно вытекающую из первой, он находит в том, что белые действовали не теми методами, каких требовала жесткая обстановка Гражданской войны и небывалой разрухи. Иными словами, он сетует все на ту же слабость белой диктатуры. «Если красные «работали» дубиной по обывательским головам, несли революционный режим, грабили «награбленное», уничтожали остатки старого режима и... казнили и убивали за все без исключения... то белые... «работали» в белых перчатках, тем самым связывали себе руки и не получали сочувствия... населения», — считал А.А. фон Лампе195. Неумение белых принудить население, не изжившее еще большевизм и индифферентизм, привело их, с точки зрения А.А. фон Лампе, к поражению.
Таким образом, монархисты, вскрыв множество действительных причин поражения, обвиняли в нем, прежде всего, себя. «Мы проиграли потому, что скверно играли и только. Мы поторопились, мы не выказали никакой го — сударственной зрелости и сгубили чистую идею», — считали они196. Не менее суровые обвинения предъявляли они своим непоследовательным союзникам по антибольшевистской борьбе — либералам и социалистам, мешавшим «концентрации белой власти». Но монархисты так и не поняли до конца ни глубинных причин революции, ни природы большевизма.
Гораздо ближе к пониманию подлинных причин поражения подошли кадеты. Основные пороки белого движения они осознали еще в ходе про — должающейся Гражданской войны, когда можно было внести поправки в идейно — политический и социально-экономический курс белых, и тем достичь победы. Так, Н.И. Астров, 17 декабря 1919 г. на заседании Особого Совещания в присутствии А.И. Деникина сделал доклад, в каком потребовал либерализовать политический курс Добровольческой армии, сместив его «влево». «Главная причина слабости Добровольческой армии, — заявил он, — отсутствие взаимного понимания между армией, правительством и народом... Власть должна понять народ, которым управляет, и стать ему понятной. Она должна стать «честной и справедливой». Теперь же за насилиями, испытываемыми на местах, не видят во власти силы — и не узнают в действиях исполнительной власти тех обещаний, которые благою вестью исходили от вождя армии». Безудержное ограбление населения нашими военными властями, разгул и чинимые насилия воинских чинов на местах, невероятное взяточничество представителей власти, неприкрытая спекуляция их, продажность и, наконец, ничем не сдерживаемый произвол, царящий в учреждениях контрразведки, — вот язвы новой власти, застав — ляющей население говорить: нет, это не та власть, которая может спасти и возродить Россию»197.
Исходя из «идеи национальной диктатуры», которая «стремится установить правовой порядок через силу, освященную справедливостью», Н.И. Астров предлагал, дабы исправить положение, скорректировать политический курс. Предложенная их программа имела целью стабилизировать обстановку, установить элементарный порядок, «знаменующий конец революции, смуты и анархии». Главное средство ее реализации
— создание настоящего центрального правительственного органа «из лиц, объединенных единым пониманием политического курса» и способных «на решительные волевые действия», не уклоняющиеся ни «вправо», ни «влево».
Это правительство, по мнению Астрова, должно было:
1) прекратить нетерпимое положение, когда «внутренняя политика осуществляется разными не согласованными между собой органами», со — здать ответственное перед властью министерство внутренних дел;
2) скоординировать планы центральных и местных органов, пересмотреть все назначения на высшие министерские и местные посты по критерию способности принять и реализовать курс новой власти;
3) организовать в провинции местные советы с введением в них, кро — ме служилого элемента, представителей местного самоуправления, тор — говли, промышленности, кооперативов, ученых обществ и т. д.;
4) взять под защиту «новый социальный, по существу буржуазный слой», возникший в процессе свершения революции, как в городах, среди «низших слоев населения», так и во «всем обогатившемся крестьянстве». Власть должна найти подход к этому населению, должна стать его властью, ему необходимой;
5) принять суровые меры по пресечению коррупции, обмана, преступности. Ввести новые карательные нормы, «упрощенное и ускорен — ное судопроизводство по преступлениям, расстраивающим жизнь тыла армии»;
6) образцово наказать наиболее скомпрометировавших себя представителей военной и гражданской власти, преступных «деятелей» кон —
трразведки, государственной стражи и др. Регулярно проводить инспекторские и сенаторские ревизии;
7) не допускать «приемов, вызывающих представление о реставрации старого порядка», пресекать сознательное и бессознательное проявление монархических настроений;
8) пересмотреть отношение к соседним государственным новообразованиям, чтобы заинтересовать их в содействии белой армии;
9) Дабы поддержать доблесть и честь армии, решительно пресечь грабежи со стороны военных.
10) искоренить в армии сознание безнаказанности и заботиться о политическом воспитании войска в духе принятого правительственного курса;
11) отказаться от истребления красных командиров и привлечь их на v свою сторону;
12) коренным образом улучшить контрразведывательную борьбу с гер — манофильскими настроениями198.
Как видим, программа Н.И. Астрова четко указывала на отрицательные стороны белой борьбы, подлежащие решительному искоренению.
Но она, как и множество других предложений, так и не была реализо — вана. А.И. Деникин распустил Особое Совещание и заменил его прави — тельством при Главнокомандующем. Но председателем правительства назначил не Н:И. Астрова, а генерала А.С. Лукомского. Новым членом правительства стал товарищ председателя «Совета Государственного объединения России» А.В. Кривошеин. А.С. Лукомский проводил все ту же противоречивую и непоследовательную политику. По формуле пред — седателя партии кадетов П.И. Новгородцева, эта была «более левая политика, делаемая правыми руками». Благодаря А.В. Кривошеину эта формула стала основным лозунгом программы П.Н. Врангеля. На заседании Парижской группы партии к. —д. 21 декабря 1920 г. вновь были проанализированы причины неудачи П.Н. Врангеля. Специальная комиссия пришла к следующему заключению;