Царевич Федор садится по его правую руку.
Воейков (опускаясь на колени).
Великий царь! Господь тебя услышал:
Твои враги разбиты в пух и прах!
Воейков я, твой Тарский воевода,
Тебе привезший радостную весть,
Что хан Кучум, свирепый царь сибирский,
На Русь восстать дерзнувший мятежом,
Бежал от нас в кровопролитной битве
И пал от рук ногайских мурз. Сибирь,
Твоей опять покорная державе,
Тебе навек всецело бьет челом!
Борис.
Благодаренье Господу! Да будет
В сей светлый день нам знамением добрым
Благая весть! Встань, воевода Тарский,
И цепь сию, в знак милости великой,
От нас прими!
(Снимает с себя цепь и надевает на Воейкова.)
Мой сын, царевич Федор,
Вам здравствует со мной, бояре! Он
Летами млад, но ко святой Руси
Его любовь равна моей. В нем буду
Готовить мне достойного на царство
Преемника. Любить его, бояре,
Я вас прошу!
Федор кланяется.
Борис.
Да здравствует царевич!
Живет царевич!
Салтыков.
Государь, послы
Ждут позволенья милости твоей
На царствии здоро́вать!
Борис.
Пусть войдут!
Трубный туш и литавры. Входит посол английский, предшествуемый двумя стольниками; за ним идет его свита и останавливается, не доходя престола. Посол подходит к престолу; стольники раздаются направо и налево. При входе следующих послов соблюдаются те же обряды.
Салтыков.
Посол Елисаветы, Ричард Ли!
Ричард Ли.
Британии Великой королева
Царю Борису дружеский поклон
Усердно шлет, его на русском троне
Приветствуя как друга своего,
Как кровного, возлюбленного брата.
Великий царь! Ей дорог несказа́нно
С тобой союз, и, если бы избрать
Для сына ты меж юными княжнами
Британии невесту захотел,
Твое свойство́ вменила б королева
Себе в любовь и видела бы в нем
Залог союза наших двух народов
И совершенье мысли Иоанна,
Который был ей другом… Графа Да́рби
Младая дочь красою превышает
Красавиц всех, а кровь ее одна
С Елисаветы королевской кровью!
Борис.
Благодарю сестру Елисавету.
Ее союзом боле дорожу,
Чем всех других высоких государей,
Писавших к нам о том же. Но мой сын
Феодор млад еще о браке думать —
Мы подождем.
Ричард Ли отходит, предшествуемый стольниками. Трубы и литавры. Входит папский нунций.
Салтыков.
Миранда, нунций папы!
Миранда.
Великий царь всея земли Московской!
Святой отец Климент тебе свое
Апостольское шлет благословенье
И здравствует на государстве! В знак
Особенной своей к тебе любви,
Он утвердить твой титул предлагает,
Как титулы богемских королей
И польских утвердил он. Если ж ты
Своей душой, миролюбиво-мудрой,
Столь ведомой наместнику Христа,
Как он, о царь, скорбишь о разделенье
Родных церквей – он через нас готов
Войти с твоим священством в соглашенье,
Да прекратится распря прежних лет
И будет вновь единый пастырь стаду
Единому!
Борис.
Святейшего Климента
Благодарю. Мы чтим венчанных римских
Епископов и воздаем усердно
Им долг и честь! Но Господу Христу
Мы на земле наместника не знаем.
Наш царский сан, по воле Божьей, мы
От русской всей земли прияли – боле ж
Ни от кого не просим утвержденья.
Когда святой отец ревнует к вере,
Да согласит владык он христианских
Идти собща́ на турского султана,
О вере братий наших свободить!
То сблизит нас усердием единым
К единому кресту. О съединенье ж
Родных церквей мы молимся все дни,
Когда святую слышим литургию.
Миранда отходит. Трубы и литавры. Входит посол австрийский.
Салтыков.
Барон Лога́у, цесарьский посол!
Логау.
Великий царь! Рудольфус, римский цесарь,
Тебе на царстве братский шлет поклон,
Моля тебя помочь ему войсками
И де́ньгами, чтобы могли султану
Мы дать отпор, безбожному Махмету,
Грозящему из Венгрии идти
На Австрию!
Борис.
Не в первый раз султану
Австрийским мы обязаны посольством.
При Федоре, покойном государе,
Мы учинили с вами договор:
От турок вам помочь казною нашей,
С тем чтобы вы взвели Максимильяна,
Рудольфа брата, на литовский трон.
Вы приняли исправно наши деньги,
Но, под рукой, с Литвою сговорились —
И Жигимонта свейского признали,
Врага Руси, литовским королем!
Логау.
Великий царь, мы не были вольны́!
Наш претендент, Максимильян, Замойским
В Силезии был полонен.
Борис.
И вместо
Чтобы его оружьем свободить,
С Литвой скорей вы заключили мир
И даром нас поссорили с султаном.
Логау.
Не мы, о царь! Султан твой давний враг,
И на Москву он хана насылает
Не в первый раз. Когда ты дашь ему
Нас одолеть, ты своего ж злодея
Усилишь, государь!
Борис.
Поход крестовый
Я на него Европе предлагаю.
Он враг нам всем, не мой один. Испаньи,
Сицилии и рыцарям Мальтийским,
Венеции и Генуи он враг,
Досадчик всем державам христианским!
Пускай же все подымут общий стяг
На Турцию! Тогда не из последних
Увидят нас. Но до того мы будем
Лишь наши грани русские беречь.
Мы не хотим для Австрии руками
Жар загребать. Казною, так и быть,
Мы учиним вам снова вспоможенье,
Войска ж свои пока побережем.
Логау отходит. Трубы и литавры. Входит посол литовский.
Салтыков.
Посол литовский, канцлер Лев Сапега!
Сапега.
Великий царь! Твой брат, король на Польше,
Король на Свеи и великий князь
Земли литовской, Третий Жигимонт,
Прислал тебе со мною, Львом Сапегой,
Его короны канцлером, поклон
И гратуляцию на царстве! Наше
К концу приходит скоро перемирье,
Но Жигимонт и мы, паны, хотим
Уже забыть вражду с Москвою. То
Король Батур с царем Иваном пра́лись —
На души ж их пускай тот ляжет спор!
Ты ж новую вчинаешь династи́ю,
И твоему величеству не нужно
Литигиум тот старый пильновать.
Коль Жигимонта свейским королем
Призна́ешь ты и титул обещаешь
Ему давать, который у него
Его ж правитель, Карлус, отымает,
Эстонию ж землей признаешь польской, —
То мы тебе Ливонию уступим
И грамоту согласны подписать
На вечный мир с Москвою!
Борис.
Пан Сапега!
Ты шесть недель в Москве, кажися, ждал,
Пока тебе перед собой явиться
Дозволил я. Ты времени довольно
Имел узнать войска и силы наши.
Сдается мне, мир будет Жигимонту
Нужней, чем нам. Ливонская земля
С Эстонией есть вотчина Руси
От Ярослава Первого, от сына
Владимира Святого. Род мой нов,
Но я с державой русскою приял
Права ее древнейших государей.
Доколе жив, не уступлю из них
Ни одного. Я Жигимонта свейским
Не признаю́ владыкой. Герцог Карлус
Владеет Свеей. Титулов пустых
Я не даю.
Сапега.
Тогда, великий царь,
Осталось мне, всев на коня, до дому
Скакать без мира?
Борис.
Доброго пути!
Сапега.
Но, царь великий, я ж не за войною —
За миром прислан я!
Борис.
Из уваженья
Ко брату Жигимонту, перемирье
Я вам продлю. В моей Боярской думе
Ты можешь мой услышать уговор.
Сапега отходит. Трубы и литавры. Входит посол шведский.
Салтыков.
Посол от Свеи, Эрик Гендрихсон!
Гендрихсон.
Преславный царь! Правитель свейский Карлус
От всей души тебе на государстве
Свой шлет поклон и просит, чтобы в споре
Его чинов с литовским Жигимонтом
Ты свейскую корону поддержал!
Борис.
Его зовут на королевство?
Гендрихсон.
Царь…
Борис.
Да, да, я знаю! Свейские чины
Уже ему корону предлагали!
Гендрихсон.
Когда тебе земли желанье нашей
Уж ведомо…
Борис.
Я знаю все.
Гендрихсон.
Но герцог
Чинам ответа не́ дал и короны
Еще не принял.
Борис.
Он корону примет.
К престолу Карлус призван всей землей —
Он отказаться от него не может.
Приветствую отныне королем
Его я свейским, Карлусом Девятым!
И если брат наш Карлус с нами хочет
Пребыть в любви – пусть продолжает он
Вести войну с Литвою неуклонно,
Ливонию ж с Эстонией призна́ет
Землею русской. Мы ему на том
Наш вечный мир и дружбу обещаем!
Гендрихсон отходит. Трубы и литавры. Входит посол флорентийский.
Салтыков.
Аврамий Люс, Флоренции посол!
Люс.
Тебе, царю Московския державы,
Избранному любовью всей земли,
Шлет Фердинанд, из рода Медицеев,
Приветствие и дружеский поклон.
Был дед его любовию народной,
Равно как ты, к правлению призва́н —
Достоинства сроднили оба рода:
Как Козимо и как Лоренцо наш,
Ты друг наук и вольного искусства.
То ведая, тебе великий вождь
Флоренции услуги предлагает
И рад тебе художников своих,
Ваятелей прислать и живописцев,
Литейщиков и зодчих, да цветет
Твоя земля не только славой бранной,
Но и красой художества вовек!
Борис.
Любезного я брата, Фердинанда,
Благодарю душевно; принимаю
Его любовь и добрую услугу
Признательно. Суров наш русский край;