Нам не дал Бог, как вам, под вольным небом
Красой искусства очи веселить;
Но что́ над плотью высит человека,
Что́ радует его бессмертный дух,
От Бога то ведет свое начало,
И верю я, оно на пользу будет
И радость нам!
Люс.
Прими же, государь,
В знак непременной дружбы Фердинанда,
Сей небольшой фиал. Иссечен он
Из горного кристалла и оправлен
Искуснейшим из наших мастеров:
Ему Челлини имя.
Борис.
Будет мне
Двояко дорог этот дар. Поведай
Великому Флоренции вождю,
Что если есть в земле моей русийской
Что б ни было пригодное ему —
Оно его!
Люс отходит. Трубы и литавры. Входят ганзейские купцы: Гермерс и два ратсгерра – и подходят вместе к престолу. За ними идут слуги с дарами.
Салтыков.
Любчанский бургомистер,
От всех имперских вольных городов!
Гермерс.
Земли русийской светлый император
И славный царь! Любчанские купцы
От имени Ганзы́ высокохвальной
На государстве здравствуют тебе!
Усердье наше ведомо Русии:
Когда еще голландцы, и французы,
И англичан пронырливый народ
В твой славный край не знали и дороги,
Уже Ганза́ исправно, аккуратно
И дешево все лучшие ему
Товары доставляла; и за то
Она была русийскими князьями
Избавлена от пошлин. Государь!
Вели ж и ты, чтоб неприличных пошлин
Не брали с нас! А мы, в усердье нашем,
Тебе дары посильные несем.
Из серебра литого вот фигуры:
Фортуна вот – в ней двадцать фунтов
с лишком —
А это вот богиня Венус – в ней
Есть тридцать фунтов – это птица струс —
А вот павлин – вот лев – вот два еленя —
Вот два коня – петух – и славный бог
Меркуриус – всего сто десять фунтов
И двадцать три золотника!
Борис.
Изда́вна
Нам другом был почтенный город Любск.
Благодарю Ганзу́ за поздравленье
И за дары. Имперских городов
Избавить мы от пошлины не можем,
Зане у нас купцы иных земель
Ее несут. Но, в уваженье древней
С любчанами приязни, мы велим
С них пошлин брать отныне половину,
Товары ж их избавим от осмотра,
С тем чтоб они, по совести, их сами
Нам объявляли.
Гермерс и прочие (махая шапками).
Ви́ват царь Борис!
Купцы уходят. Трубы играют туш другого характера. Из других дверей входит посол персидский; перед ним идет Семен Годунов, которому Салтыков уступает место. За послом слуги его несут драгоценный престол.
Семен Годунов.
Великий государь! От шах Аббаса
К тебе посол персидский, Лачин-Бек!
Лачин – Бек.
Великий, грозный и пресветлый царь!
Твой друг и брат, Аббас, владыка перский,
Здоровает тебе на государстве
И братский шлет поклон. Ты держишь Русь
Единою могучею рукой —
Простри, о царь, с любовию другую
На моего владыку и прими
От шах Аббаса, в знак его приязни,
Сей кованный из золота престол,
В каменьях самоцветных и в алмазах.
Наследье древних шахов – изо всех
Ценнейшее Аббасовых сокровищ!
Борис.
Благодарю великого Аббаса.
Его приязнь тем более ценю,
Что слышал я, быть может ложно, будто
Он хочет мир с султаном заключить,
Иверию ж, подвластную нам землю,
И Александра, подданного нам
Ее царя, теснит.
Лачин – Бек.
Великий царь,
То клевета! Тебе сказал неправду
Царь Александр. Он сам дружит султану,
Как твоему, так нашему врагу!
Борис.
Впустить сюда султанского посла!
Трубы и литавры. Входит посол турецкий и становится рядом с персидским. Слуги его несут за ним дары.
Семен Годунов.
К царю посол султанский, Челибей!
Челибей.
Всея Руси могучий повелитель!
Султан Махмет, твой друг и брат, тебе
Через меня на воцаренье шлет
Приветствие и, в знак своей приязни,
Седло и златом кованную сбрую
В каменьях драгоценных. Государь!
Султан Махмет, добра тебе желая,
Предостеречь тебя велит, что твой
Неверный раб, царь Александр, замыслил
Тебя предать и к перскому Аббасу
В подда́нство переходит!
Борис.
Пусть войдет
От Александра присланный посол!
Входит архимандрит Кирилл и падает на колени перед Борисом.
Арх. Кирилл.
Великий, благоверный государь!
Царь Александр, твой ревностный слуга,
Тебе на царстве кланяется зе́мно.
Не попусти, о царь всея Руси,
Ему вконец погибнуть! Шах Аббас
Безжалостно, безбожно разоряет
Иверию! Султан Махмет турецкий
Обрек ее пожарам и мечу!
Ограблены жилища наши – жены
Поруганы – семейства избиенны —
Монастыри в развалинах – и церкви
Христовые пылают!
Челибей.
Славный царь!
Не верь тому – не мы, а персы грабят
Иверию!
Лачин – Бек.
Великий государь!
Не верь послу суннитского султана!
На языке суннитов клевета,
Обман и ложь! Не разоряют персы
Иверию – они лишь турок гонят
Вон из нее и только лишь твоих
Изменников карают!
Арх. Кирилл.
Боже правый —
Иверия моя!
Челибей (к Лачин-Беку).
Шеит неверный!
Султан тебе покажет в Испагане,
Как гоните вы нас!
Лачин – Бек.
Суннитский пес!
В Стамбуле мы с тобою разочтемся!
Арх. Кирилл.
О государь, от злобы их обоих
Будь нам защитой!
Борис.
Слушайте! Кто б ни был
Подвластной нам Иверии теснитель —
Шах иль султан, – клянусь, не попущу
Ничьей руке касаться русских граней!
Дьяк Афанасий! Ты напишешь ныне ж
Бутурлину с Плещеевым приказ
Вести полки на Терек. Лачин-Бек!
Тебе был путь немалый к нам от моря
Хвалынского. Ты видел нашим войском
Покрытый край от Волги до Москвы.
Пятьсот и с лишком тысяч поднялося
На мой призыв. Когда я захочу,
Я вдвое их могу поставить в поле.
С Аббасом рад я в дружбе пребывать,
Но должен ты в моей Боярской думе
Дать за него нам клятвенный обет:
От перских войск Иверию очистить.
А ты, султана турского посол,
Неси ему дары его обратно!
Нам ведомо, на нас кем поднят, шел
Казы-Гирей, кичася силой ратной!
Но он бежал! Прошли те времена,
Когда Руси шатание и беды
Врагам над ней готовили победы!
Она стоит, спокойна и сильна,
Законному внутри послушна строю,
Друзьям щитом, а недругам грозою!
Челибей уходит. Звон дворцовых колоколов. Входят боярыни, в большом наряде, по́ две в ряд. За ними царица Марья Григорьевна и царевна Ксения. Все кланяются им в пояс. Они садятся по обе стороны престола.
Борис.
Наш царский долг окончен. Вот царица
С царевною пришли принять, бояре,
Здоро́вание ваше!
Бояре.
Бьем челом
Царице и царевне! Им на царском
Здоро́ваем венчанье! Много лет
Вам, матушки вы наши!
Царица (с поклоном).
Государи,
Благодарим за ваше пожеланье!
Прошу любить и жаловать меня
С царевною!
Бояре.
Господь благослови
Тебя, царевна наша! Божья пташка!
Весенний цветик наш!
Ксения (с поклоном).
Не заслужила
Великой вашей ласки я, бояре,
И не себе любовь примаю вашу,
Но батюшке-царю!
Голоса.
Касатка наша!
Кто за царя не рад бы умереть?
Но любим мы тебя не за него —
За разум твой! За ласковый обычай!
За тишину! За ангельские очи!
Господь с тобой!
Шум за дверьми. Входит стрелецкий голова.
Стрелецкий голова.
Великий государь!
Народа мы не можем удержать!
Врываются насильно, голосят:
«Хотим царю Борису поклониться,
Царя Бориса видеть!»
Борис.
Настежь двери!
Между народом русским и царем
Преграды нет!
Толпа народа вваливается в палату.
Народ.
Отец родной! Поволь
Нам светлые твои повидеть очи!
Борис.
Друзья мои, входите! Дорогие
Вы гости мне! Зови, царевна Ксенья,
Зови мирян к почестному столу!
Ксения (кланяясь).
Пожалуйте, миряне! Просим всех
К нам на́-хлеб на́-соль!
Народ.
Матушка-царевна!
Дай на тебя полюбоваться! Очи
Порадовать!
Стрелецкий голова (у дверей).
Назад! Не будет места!
И нищие полезли!
Борис.
Всем сегодня
Свободный вход! Кто нищим вступит в терем,
Имущим тот воротится домой!
Входит новая толпа.
Нищие.
Царь праведный! Царь милостивый! Воздай тебе Христос-Бог с Богородицей! Святая Троица со Варварой-мученицей! Кузьма со Демьяном!
Борис.
Входите, божьи люди! Вы ж, бояре,
Ведите всех к почестному столу!
(Сходя с престола.)
Царица и царевна, – ты, Феодор, —
Гостей моих идите угощать!
Вино и мед чтобы лились река́ми!
Идите все – я следую за вами!
Толпа народа, провожаемая боярами, идет во внутренние покои. Царевич Федор, царица, Ксения и боярыни следуют за ними. Палата остается пуста.
Борис (один).
Свершилося! В венце и в бармах я
Держу бразды Русийския державы!
Четырнадцать я спорил долгих лет
Со слепотой, со слабостью, с упорством —
И победил! Кто может осудить
Меня теперь, что не прямой дорогой
Я к цели шел? Кто упрекнет меня,
Что чистотой души не усумнился
Я за Руси величье заплатить?
Кто, вспомня Русь царя Ивана, ныне