Возникнув в литературе, она обрела новое качество с рождением кинематографа, где утвердилась едва ли не с первых дней его существования. Ни один из ранее сложившихся видов искусства не в состоянии был воссоздать картину ужаса столь натуралистически достоверно. Тянущаяся к горлу костлявая рука с судорожно дергающимися пальцами, перекошенное от страха лицо, внезапно возникающий в проеме распахнутого окна монстр — все это смог показать крупным планом только кинематограф во всеоружии своих технических средств. Так родился жанр «фильма ужасов». Близка к нему и появившаяся позднее особая разновидность детектива — триллер (от английского слова thrill, что означает «трепет», «содрогание»). С некоторой долей условности это определение может быть отнесено и к фильмам не детективного жанра, рассчитанным на то, чтобы вызвать у зрителя чувство ужаса.
Примечательно, что триллер в кинематографе всегда тяготел к серийности. Вышедший в 1922 году в США фильм «Дракула» положил начало целому циклу лент об этом чудовище: «Дочь Дракулы» (1936), «Сын Дракулы» (1943), «Кровь Дракулы» (1957), «Возвращение Дракулы» (1958). Появление на экранах в 1931 году «Франкенштейна» также вызвало к жизни ряд продолжений: «Невеста Франкенштейна» (1935), «Сын Франкенштейна» (1943) и т. д. [1].
Телевидение еще на раннем этапе своего развития проявило интерес к триллеру. Прежде всего на телеэкран переселились фильмы, созданные кинематографом. Особенно большой успех выпал на долю двух чудовищ — Дракулы и детища Франкенштейна. Любопытно, что снятые некогда ленты о них до сих пор не стареют и западное телевидение постоянно включает их в свои программы.
Наряду с показом «устрашающих» кинофильмов телевидение, прежде всего и главным образом американское, в 50-е годы приступило к производству собственных триллеров. Мэтры триллера кинематографического Альфред Хичкок и Борис Карлоф переместили свою деятельность в новую сферу: каждый из них открыл специальную рубрику, в которой демонстрировались как их кинематографические произведения, так и ленты, снятые специально для телевидения (последние количественно преобладают).
В характере воздействия триллера именно на телевизионную аудиторию есть одна немаловажная психологическая особенность. Если после просмотра фильма в кинотеатре зритель, возвращаясь домой, имеет возможность как-то отключиться, прийти в себя, то в домашних условиях, особенно когда человек один, столь резкого отключения не происходит. Поэтому вредное и зачастую не осознаваемое воздействие тех эмоций, какие были пережиты во время демонстрации картины, может оказаться длительным. Не случайно, говоря о росте числа нервных расстройств и психических заболеваний у детей, исследователи считают одной из причин этого показ большого количества фильмов с преобладающими мотивами страха и жестокости.
По характеру воздействия на аудиторию можно установить определенные градации в жанре триллера. Рассмотрим прежде всего фильмы, в которых стремление вызвать у зрителя чувство ужаса является самоцелью.
В большинстве случаев это примитивные по драматургии и режиссуре истории о монстрах и вампирах, о восставших из гроба мертвецах и тому подобных персонажах. Именно с таких фильмов ужасов начел когда-то кинематограф, так что это наиболее традиционная разновидность жанра.
Интерес к ней не пропал и в наши дни. При всей своей примитивности традиционный триллер по-прежнему собирает значительную телеаудиторию.
Многосерийным он стал на телевидении лишь с конца 60-х годов (до этого времени в телепрограммах преобладала кинопродукция). Типичный образец жанра — американская серия «Темные тени» (1968). По ней можно судить и о других сериях, специально предназначенных для «устрашения» зрителя.
Местом действия в «Темных тенях» служит старинный, мрачный замок, высящийся на скале над морем. Время действия — наши дни, однако интерьер, костюмы и весь быт говорят о XVIII столетии. Как выясняется, замок стал пристанищем злых, потусторонних сил. Одно из их воплощений — главный герой серии, 175-летний призрак — колдун по имени Барнабас. Обитатели замка страдают от его притязаний. Это и составляет основу сюжета. Скажем, Барнабас решает выбрать себе невесту, причем все свидания должны происходить только с наступлением темноты, когда он встает из гроба. Чувство страха поддерживается нагромождением абсурдных ситуаций, о которых исполнитель роли Барнабаса актер Н. Фрид сказал: «Временами я совершенно не понимаю, что происходит. Я уверен, что после просмотра серии люди собираются вместе, чтобы выяснить и обсудить, вернее, понять, о чем шла речь» [2].
Телевидение европейских стран демонстрирует фильмы ужасов, подобные «Темным теням», в меньшем количестве, чем США. Что касается собственного производства, то практически оно ограничивается созданием «разовых» телефильмов. Встречаются в программах и триллеры-пародии (например, «Тайна Голубого замка», ФРГ, 1974).
Эффект устрашения не всегда является в триллере самодовлеющим. Он может использоваться и для раскрытия «серьезного» содержания. Таковы «мистериз» — рассказы о тайнах, соприкосновение с которыми вызывает трепет, рождает чувство страха. К этой разновидности жанра относятся фильмы из рубрик и серий американского телевидения «Альфред Хичкок показывает», «Борис Карлоф показывает», «Шаг назад» и других, демонстрация которых (с повторениями) продолжается вот уже второе десятилетие.
Каждый эпизод таких серий представляет собой самостоятельную историю о неких трагических событиях, в которых непременно обнаруживаются элементы сверхъестественного. Так, в одном из эпизодов серии «Борис Карлоф показывает» скромный портрет, висящий в старинной библиотеке хозяйки дома, оказывается источником гибели пятнадцати предыдущих владельцев поместья. В эпизоде «Эхо» из серии «Шаг назад» сверхъестественными свойствами наделено зеркало. Герой, убив свою жену и стараясь избавиться от угрызений совести, уезжает в тихий провинциальный городок. Но и здесь ему нет покоя. Зеркало, висящее в его комнате, с точностью воспроизводит все детали совершенного им убийства.
Во многих случаях «мистериз» используют тот же арсенал средств устрашения, что и традиционный триллер, с той лишь разницей, что ведьмы и призраки включаются в криминальный сюжет. Эпизод серии «Шаг назад» под названием «Капитанский дом» построен по довольно избитой схеме. Супруги Эндрю и Эллен Кортни снимают на морском побережье старый, заброшенный дом, в котором, как их предупреждают, обитают призраки. Постепенно они убеждаются в правдивости этих слухов, но уже поздно: над их жизнью нависла смертельная угроза. Нечто подобное происходит и в одном из эпизодов серии «Альфред Хичкок показывает». Почтенная викторианская семья ищет гувернантку для ребенка. Выбор падает на некую мисс Хоуп. И выбор опрометчивый: из-за ее зловещего магического дара жизнь в старом поместье становится невыносимо страшной.
В современном триллере наряду с привычными схемами и сюжетами наблюдается и стремление к некоторой модернизации образов темных сил. Последние все чаще «вселяются» в сугубо современные предметы — аксессуары технической цивилизации.
В эпизоде «Мертвые, которых мы оставляем позади» из серии «Рассказы о призраках», демонстрировавшейся американским телевидением в сезоне 1972/73 года, магическое начало воплощено не в зеркале или портрете, как раньше, а в телевизоре. Владелец отдаленного горного ранчо с целью развлечь свою молодую жену покупает цветной телевизор. Однако выясняется, что его экран таинственным образом показывает подлинные события, которые произошли, происходят или еще только должны произойти с героями. Хозяин ранчо видит на экране, как жена изменяет ему с любовником, видит, как он убивает их. Разъяренный супруг действительно так и поступает. Тщательно зарыв трупы, он надеется, что тайна не обнаружится. Но каждый раз, включив телевизор, он вновь и вновь видит сцену, воспроизводящую совершенное им преступление. И даже тогда, когда аппарат выключен, на экране по-прежнему повторяются все те же события. В ярости хозяин разбивает телевизор, но и это не приносит ему облегчения: в обломках аппарата угадываются черты его жертв. Финал истории характерен для произведений этого рода: из — под земли появляются руки жены и ее любовника, они тянутся к хозяину, чтобы отомстить за убийство.
«Индустрия ужасов» имеет свои технологические приемы. Вот как описывает их продюсер «Рассказов о призраках» Уильям Касл, обладающий богатым опытом создания триллеров как в кино, так и на телевидении. Во-первых, считает он, пугая зрителя, следует соблюдать известную дозировку. «Если за одной сценой ужаса и насилия следует другая, аудитория привыкает… Ужасает не само убийство, а ожидание смерти. Дрожащая рука, которая потом сожмет горло, страшнее, чем та же рука на горле». Во-вторых, зритель испытывает гораздо более сильный страх, если он сочувствует жертве и идентифицирует себя с нею.
В нашумевшем кинофильме «Ребенок Розмари» первые полчаса ничего существенного не происходит, но за это время зритель успевает вжиться в образ героини и все последующие события воспринимает ее глазами. В-третьих, полагает У. Касл, триллер производит больший эффект, если его герои — обыкновенные люди и если они помещены в обыкновенную обстановку сегодняшнего дня. И, в-четвертых, загадочное и устрашающее воспринимается особенно остро, когда его источник — предметы повседневного быта, привычные вещи, знакомые всем животные и т. д. [3].
Если «мистериз», с одной стороны, сливаются с традиционными фильмами ужасов, то, с другой, они могут быть близки к произведениям научной фантастики. Эта промежуточная жанровая форма утвердилась на телеэкране с появлением в 1958 году американской серии «Зона сумерек». По мнению ее сценариста и продюсера, известного американского теледраматурга Рода Серлинга, герои серии находятся «в пятом измерении, то есть где-то между наукой и суеверием» [4]. Думается, такая характеристика не совсем точна: суеверий в этом произведении гораздо больше, чем науки.