Д и р е к т о р. Сначала решим, что делать с печью.
Техническое бюро. Инженеры К а н т и Т р а к е н е р, д и р е к т о р, Ш о р н, Б а л к е, Б и т т н е р.
Д и р е к т о р. Четвертая печь треснула. Вам не нужно объяснять, что это значит. Разрушенные бомбежкой печи до сих пор не восстановлены. Материала не хватает. Если печь станет, весь наш план останется на бумаге.
Т р а к е н е р. План горит независимо от четвертой печи.
Д и р е к т о р. Ну, это еще вопрос. Вы осмотрели печь? Ясно одно, ее нужно полностью перестроить, заплатками не обойтись. Это означает, что печь выходит из строя на четыре месяца, пока ее переложат.
Стук в дверь. Входит ф р е й л е й н М а т ц.
Ф р е й л е й н М а т ц. Прошу прощения. Пришел репортер. Он просит его принять. Ему необходимы производственные новости для воскресного приложения.
Д и р е к т о р. Передайте ему, пусть пишет о майских жуках. Это всегда интересует людей в декабре месяце. Я не могу его принять. Тем более сейчас.
Ф р е й л е й н М а т ц (хихикнув). Но… (встретившись со взглядом директора) хорошо. Я передам. Майские жуки… (Уходит.)
Д и р е к т о р. На время ремонта принято останавливать печь. Так всегда делали. (Пауза. Вытирает пот со лба.)
Т р а к е н е р. Я не вижу другой возможности.
Б и т т н е р. Правильно. Всегда так делали.
Кант молчит.
Д и р е к т о р. Если мы остановим печь, то все полетит к черту. Над нами висят сроки сдачи продукции.
Т р а к е н е р. Но ведь были случаи, когда сроки переносили.
Д и р е к т о р. Были. Но в данном случае из-за четвертой печи проваливается весь производственный план. Остановка печи — невозможна.
Т р а к е н е р. Понятно, но и работать на ней невозможно.
Д и р е к т о р. Именно об этом я хотел спросить.
К а н т. Вы хотите отремонтировать печь, не гася ее?
Д и р е к т о р. Конечно, ту камеру, в которой производится работа, будем выключать.
Т р а к е н е р. Безобразие.
Б и т т н е р. Если бы это было возможно, предприниматели давно бы так делали.
Т р а к е н е р. Вопрос в том, кто раньше свалится: каменщики или печь?
К а н т. При ста градусах жары работать можно. Спрашивается только, можно ли хорошо работать? Я сомневаюсь в этом.
Ш о р н. Это вопрос не только техники и материала.
Т р а к е н е р. А прежде всего вопрос сознательности. Я не осмеливаюсь вам возражать, в конечном счете, вам за это платят. Но ведь речь идет только о конкретных фактах.
Ш о р н. Рабочий класс сам создает новые факты.
Т р а к е н е р. Шляпу долой перед рабочим классом. Но эксплуатация далеко не новый факт.
Д и р е к т о р. Каменщик Балке изъявил желание произвести ремонт, не останавливая печь. Я за то, чтобы обсудить его предложение.
Т р а к е н е р. Балке путаник.
Ш о р н. Балке каменщик.
Т р а к е н е р. Понятно. Если Балке починит печь, он станет героем. Если печь прорвет, мы окажемся саботажниками.
Шорн улыбается.
Б и т т н е р. Печь треснет.
Б а л к е. Она уже треснула.
Б и т т н е р. Ты считаешь, что ты хитрее всех?
Т р а к е н е р. Я снимаю с себя всякую ответственность.
Б а л к е. Я требую, чтобы мне разрешили починить печь.
Пауза. Тракенер закуривает сигару.
Д и р е к т о р. Все полетит к черту.
Т р а к е н е р. Думайте обо мне что хотите. Но я всегда выполнял свой долг.
Д и р е к т о р. И даже больше.
Т р а к е н е р. Так точно. Даже больше. Но чтобы я поставил на карту свою репутацию специалиста — это уж слишком. Этого от меня никто не может требовать. (Пауза.) Этот план можно бросить в мусорную корзину, сплошная утопия.
Б а л к е (директору). Я могу перестроить печь и без инженера.
Т р а к е н е р. Пожалуйста. (Встает.) Я везде заработаю себе кусок хлеба. Строить ваш социализм — не большое удовольствие. (Гасит сигару.) Даже сигары не доставляют удовольствия.
Ш о р н. Вы правы.
Т р а к е н е р. Что?
Ш о р н. Я сказал, вы правы. Но Балке не может исправить четвертую печь без помощи инженера.
Пауза. Тракенер садится и снова закуривает сигару.
К а н т (к Балке). Вы сделали расчеты?
Б а л к е (протягивая ему бумагу). Я попытался их сделать.
Молчание. Кант просматривает расчеты.
Цех. Р а б о ч и е, д и р е к т о р, Б а л к е, Ш у р е к.
Д и р е к т о р. Нам предстоит большое дело. Оно послужит примером для всего завода. Этим мы докажем, на что способен рабочий класс. Для всех вас большая честь принимать участие в таком деле.
Пауза.
Ш у р е к. Обыкновенная работа. Только ее делают впервые.
Р а б о ч и й. Водка остается водкой, сказал хозяин пивной и разлил скипидар.
К р ю г е р. Это эксплуатация.
Б а л к е. Речь идет о плане, коллеги.
Г о л о с (из задних рядов). Плевали мы на план.
Б а л к е. А без плана нам и плевать будет нечем.
Очкарик хихикнул и умолк оттого, что никто его не поддержал.
Один я не смогу исправить печь, а она нам необходима.
Молчание.
Д и р е к т о р. Вот ты, Крюгер, говорил об эксплуатации. Тебя всю жизнь эксплуатировали. А теперь твой сын учится в университете.
К р ю г е р. Я, что ли, послал его в университет? Я был против.
Пауза.
Б а л к е. Придется нелегко, в печи высокая температура. Двойная оплата, тройная работа.
Р а б о ч и й. Плюс восемь лет, если пойдет наперекосяк, как у Лерки.
Б и т т н е р. Все это бред собачий.
Б а л к е. Я знаю, что делаю.
Пауза.
К о л б е. Я сидел в танке до сорок пятого. Тоже не холодильник. Я пойду с тобой.
К р ю г е р (выходит вперед). Ладно, и я, раз нужно.
Двор. Ш т е т т и н е р, Г е ш к е, позже О ч к а р и к и К о л б е.
Ш т е т т и н е р. Тебе нужен сухой кирпич, Гешке? Около четвертой печи большой запас.
Г е ш к е. Они нужны Балке.
Ш т е т т и н е р. Вот именно.
О ч к а р и к выходит из столовой, останавливается.
Парень, если им удастся исправить печь, вся наша выработка полетит к свиньям до тысяча девятьсот восьмидесятого года.
К о л б е выходит из столовой, несет еду для Балке.
(Громко.) Посмотрите-ка, он уже тащит еду прямо в печь этому господину бригадиру. Он страхуется.
К о л б е. Если я узнаю, кто стащил у Балке куртку, чтобы он прямо из печи через двор в столовую бегал, — будь спокоен, я знаю, что с ним сделаю.
Ш т е т т и н е р. Люди злы.
К о л б е уходит.
Г е ш к е. Ты взял куртку?
Ш т е т т и н е р. Если тебе нужна куртка, я дешево продам, Гешке.
Г е ш к е уходит.
О ч к а р и к. Хороший материал?
Ш т е т т и н е р. Чистая шерсть. Почти совсем новая.
Около печи. Б а л к е и К р ю г е р. Оба измучены. Подходит К о л б е с пивом и едой.
К о л б е (пьет). По сравнению с печью мой танк был просто холодильником.
Б а л к е (ест). Печь — это тебе не нацистский танк. В любой момент можно вылезти.
К р ю г е р (к Колбе). У тебя есть газета?
К о л б е (вынимает из кармана газету). Вот: «Прорыв на народном предприятии «Красный Октябрь». Рабочие народного предприятия «Красный Октябрь» добиваются ликвидации прорыва. Активист Балке разработал план перестройки треснувшей печи без остановки производства, что до сих пор в этой области промышленности считалось совершенно невозможным. Поддержанный председателем профсоюзного комитета Шуреком…»
К р ю г е р. Вот именно Шуреком.
К о л б е. «…этот план был восторженно принят общественностью, несколько он принесет экономию в сумме четырехсот тысяч марок и обеспечит выполнение плана. Мы нашли бригаду смелых новаторов на их рабочем месте, где царит энергичная деятельность, и смогли заглянуть в печь. Работа этих людей является примером социалистического темпа…» Трепач! Без такого темпа сожжешь себе лапы! (Читает дальше.) «Они работают в рукавицах, потому что кирпичи раскалены, а у нас в основе всего стоит забота о человеке. Выключая по очереди камеры, треснувшие кирпичи снимают и заменяют новыми. А тут же рядом за тонкой стеной продолжает гореть пламя. Случается, что обувь рабочих загорается. Поразительное достижение, которое неспециалист, даже не может себе представить. С полуобнаженных тел струится пот, но лица рабочих говорят о твердой решимости и уверенности в успехе. Коллеги гордятся ими».
Б а л к е. Так гордятся, что даже воруют у нас сухой кирпич, который нам необходим.
К о л б е. Если этот писака снова сюда заявится, он у нас пройдет выучку в печи при ста градусах.
К р ю г е р. Но тебя он очень здорово разукрасил, Балке.
Печь. Б а л к е, К р ю г е р и К о л б е за работой. О ч к а р и к, проходя мимо, бросает кирпич и попадает прямо в Балке.
К р ю г е р. Ну уж это слишком.
К о л б е (поднимая кирпич). Мы его сохраним. Это вещественное доказательство.
Б а л к е (потирая ушибленное место). Он сухой?
К о л б е. Да.
Б а л к е (ухмыляясь). Вещественное доказательство будет вмазано в стенку.
Колбе протягивает ему кирпич.
Пивная. Улица. Вечер. Хозяин пивной моет стаканы. На полуразрушенной стене примитивный рисунок голой женщины. Рядом стоит д е в у ш к а.
М о л о д о й ч е л о в е к (прогуливающийся взад и вперед мимо девушки). Вы позировали для этого рисунка, девушка?
Д е в у ш к а быстро уходит. Крики детей, играющих в войну. М о л о д о й ч е л о в е к стучит пальцем по груди нарисованной женщины и, насвистывая, уходит следом за девушкой. Д в о е м а л ь ч и ш е к в заржавленных шлемах и противогазах, с разломанными автоматами в руках. Т р е т и й, самый маленький, изо всех сил барабанит по горшку.