К а л и ф. Изречение это весьма мудрое, но и очень трудное для пояснения. Оно означает, что каждый, кто осмеливается что-либо произнести против божественного порядка нашего государства, должен быть страшным образом наказан. (Снова ест шоколад.)
Фанфары звучат в третий раз.
П и с е ц. Погонщик осла Калаф бен Юссуф и несовершеннолетний плетельщик корзин Ахмед обвиняются в том, что они оскорбляли самым грубым образом нашего возлюбленного калифа и нашу государственную власть. Обвинителем выступает стражник из охраны калифа, заслуга которого заключается в том, что он задержал злоумышленников. Обвиняемый Калаф бен Юссуф выразился буквально следующим образом: «Вся наша юстиция сплошное свинство вместе со справедливейшим из всех калифов!»
К а л а ф. Великий калиф, я не имел в виду вас, величайшего из калифов, а только этого Ахмеда, потому что он осмелился позорить вашу персону, изображая вас! Я говорил только о нем. Это была игра!
П е р в ы й с т р а ж н и к. Великий калиф, обвиняемый лжет. Он сказал: «Этот слабоумный калиф не имеет никакого представления о маслинах». Но тем не менее — правда, что другой обвиняемый изображал калифа Багдадского.
К а л и ф. Значит, ты, озорник, меня ругал?
А х м е д. Пусть язык вывалится из моего рта, если я осмелюсь когда-либо выругать справедливейшего из всех калифов.
К а л а ф. Он утверждал, что ваш приговор по моему делу против Абу аль Кассима был неправильным, и — обратите внимание на его развращенность — даже сумел это доказать! Я был втянут в эту игру, хотя даже не знал, во что они играют!
А х м е д. Ах, оказывается, ты Калаф бен Юссуф?! Это он от меня скрыл, великий калиф! Он сказал, что он бывший управляющий господина из Хайфы!
К а л и ф. Подвергал ты сомнению мой приговор или нет?
А х м е д. Да, великий калиф, я сказал: если бы вы приказали проверить возраст маслин, можно было бы сразу доказать, кто из этих двоих лжет. Хоть это вы можете засвидетельствовать, Калаф бел Юссуф?!
К а л и ф. Ты можешь это засвидетельствовать, подсудимый?
К а л а ф. Великий калиф, я вообще ничего не понял, во что они там играли, я ничего не слышал, клянусь аллахом!
К а л и ф. Значит, ты не подтверждаешь того, что сказал этот мальчик?
Х а с с а н. Я могу подтвердить, великий калиф, я играл ответчика. Этот знатный господин точно знал, что речь шла о его процессе…
К а л и ф. Так. Ты играл роль ответчика, значит, ты ее снова сыграешь — на скамье подсудимых вместе с ними.
Два солдата переводят Хассана на скамью подсудимых.
П и с е ц. Обвинитель, вы признаете в этом человеке соучастника?
В т о р о й с т р а ж н и к. Это грузчик Хассан. Он изображал подсудимого Абу аль Кассима.
К а л и ф. Скажи-ка ты, игравший калифа, ты знал, что твоя дерзость может стоить тебе головы? Ты знал это?
А х м е д. Да! Справедливейший из всех калифов, но мог ли я допустить, чтобы вам не указали на такое маленькое упущение? Все знают об этом, но никто, ни один из ваших советников не сказал вам правды. А ведь они все едят маслины!
К а л и ф. И ты считаешь, что мой приговор был несправедливым и ошибочным?
А х м е д. Несправедливым? Нет, не то чтобы несправедливым, но, возможно, он был ошибочным, великий калиф! Потому что вы не сделали проверку маслин. Это была ошибка, а наша ошибка была в том, что мы не знали, что настоящий истец играет истца. Он от нас это скрыл.
К а л а ф. Я ничего не знал, великий калиф, ничего не знал. Они меня не спрашивали о моем имени!
К а л и ф. Принесите сюда кувшин и доставьте сюда ответчика, срочно, он мне нужен!
П и с е ц. Великий калиф, кувшин будет немедленно доставлен, но Абу аль Кассим был оправдан высочайшим судом.
К а л и ф. Тогда приведите его как свидетеля. А ты, грузчик, скажи, — почему вы играли в этот судебный процесс?
Х а с с а н. Потому что мой друг Ахмед очень любит играть в судью, когда он свободен, а я услышал об этом процессе по дороге, около бани, и ему рассказал. Я был очень удивлен вашим приговором.
К а л и ф. Значит, это ты удивлялся, а не он?
А х м е д. Великий калиф, мы всегда удивляемся вместе. Нет никакой разницы, — может быть, только что я удивляюсь первым, на одну минуту раньше, чем он. Но мы никого не хотели оскорбить.
К а л и ф. Вы друзья?
А х м е д. Да.
К а л а ф. Великий калиф, я могу позволить себе заметить, что я не имею никакого отношения к этой дружбе.
К а л и ф. Ахмед, что ты будешь делать, если я прикажу тебе вести это дело о кувшине с маслинами?
А х м е д. Проведу его, великий калиф. Я, конечно, не изучал права, но за то я хорошо знаю, что неправильно и несправедливо.
П и с е ц. Ты говоришь со справедливейшим из всех калифов.
К а л и ф. Моя справедливость вошла в поговорку. Ты должен познакомиться с нею. Если ты докажешь, что мой приговор был ошибочным, — вы все будете освобождены. А если не докажешь, то вы оба будете отправлены на галеры, ибо тогда вы оба ответите по закону за оскорбление государственной власти. Справедливо это будет или нет?
А х м е д. Великий калиф, у нас нет выбора. Для чего грузчику или плетельщику корзин оскорблять государство? Государство на это не обращает внимания. Я попытаюсь доказать судебную ошибку. Как ты считаешь, Хассан?
Х а с с а н. Правильно.
Вносят кувшин и ставят его в центре сцены. Калаф, который за это время отодвинулся от друзей на другой конец скамьи, встает с места. Он снова охвачен надеждой. Ответчик А б у а л ь К а с с и м входит в сопровождении своего а д в о к а т а.
А б у. Великий калиф, вы звали меня?
К а л и ф. Вот этот мальчик вызвал тебя. Он назначен судьей и поведет дело о кувшине с маслинами, чтобы доказать этим свою собственную невиновность.
А д в о к а т. Великий калиф, разрешите мне от имени моего клиента заметить, что этот метод весьма необычен и не соответствует традициям процессуального порядка! Я сомневаюсь, что мой клиент в таких обстоятельствах согласится…
К а л а ф. Ага, он уже испугался!
К а л и ф. Молчать! Здесь я один решаю, кто должен мне помогать в моем трудном деле — вершить правосудие в этой стране, и как это должно происходить. Начинай!
А х м е д. Высокий суд, уважаемый Калаф бен Юссуф, уважаемый Абу аль Кассим! Каждый торговец маслинами может с первого взгляда установить, пролежали ли эти маслины семь лет в кувшине или нет. И если эти маслины лежали семь лет, значит, ответчик не дотрагивался до кувшина и он сказал правду. Среди свидетелей находятся два продавца маслин. Я вызываю их в качестве экспертов и прошу их открыть кувшин. Они должны проверить эти маслины на свежесть и сообщить нам результаты. Можно начинать осмотр!
Торговцы маслинами открывают кувшин, вытряхивают содержимое на землю и основательно разглядывают и пробуют маслины.
П е р в ы й т о р г о в е ц. Каждый торговец маслинами знает, что маслины через три года — как бы тщательно их ни сохраняли — меняют вкус и теряют свой цвет. Самое позднее через четыре года они покрываются плесенью. Клянусь аллахом, это маслины последнего урожая!
Калаф злобно смеется. Шум. Абу садится.
К а л и ф. Вы оба можете поклясться в этом?
Т о р г о в ц ы. Именем аллаха!
К а л и ф. Дело об оскорблении калифа закончено. Вместо него возобновляется процесс против Абу аль Кассима. Продолжай!
А х м е д. Я не знаю точно всех обстоятельств этого дела, великий калиф!
К а л и ф. Это процесс твоего калифа, и ты должен его вести. Покажи себя достойным! Начинай!
П и с е ц. Стража, Абу аль Кассима на скамью подсудимых! Калаф бен Юссуф, займите место на скамье истцов! Фанфары!
Звучат фанфары. Солдаты переводят ответчиков. Появляется а д в о к а т и с т ц а.
Экспертиза маслин засчитывается в судебные издержки судопроизводства. Открываем вторичное слушание дела семьсот двадцать восьмого заседания суда калифа Багдадского, Аггада из Багдада.
Звучат фанфары.
А х м е д. Ответчик, что вы можете сказать в свое оправдание?
А б у (шепчется со своим адвокатом, явно очень растерян). Великий калиф, я не могу понять, каким образом были подменены маслины. Это произошло без моего ведома.
А х м е д. У кого хранятся ключи от ваших подвалов и погребов?
А б у. У меня, но их могли выкрасть ночью, во время моего сна.
А х м е д. Если у ответчика были украдены ключи от подвалов хотя бы на один час, если кто-нибудь проник в кладовую с сокровищами…
К а л и ф. Писец, прошу тебя эти мои мудрые слова записать дословно. Разве я не велик! Истинно велик!
А х м е д. Это означает, что он не открывал кувшина, не вынимал маслины, не крал золото и не наполнял кувшин свежими маслинами. Он просто унес сокровища истца и больше не думал об этом кувшине, который, кстати, один человек может только опрокинуть, но ни в коем случае не поднять.
К а л и ф. Сознайся наконец, что ты вор, Абу аль Кассим!
А б у. Великий Калиф, кувшин стоял семь лет в подвале, за семь лет все могло случиться!
А х м е д. Но маслины оказались последнего урожая, который снят только месяц тому назад. Эксперты, скажите, так ли это?
Т о р г о в ц ы. Да, это так! Последний сбор урожая маслин начался месяц тому назад.
А б у. Эта женщина — настоящая скряга!
А х м е д. Ответчик, о ком вы говорите?
А б у. Я зевнул, господин судья, я просто зевнул!
К а л а ф. Господин судья, великий калиф, я расслышал, что он сказал: «Эта женщина — скряга!»
К а л и ф. Кому еще было известно об этой краже, Абу аль Кассим?
А б у. Я не помню, великий калиф.
К а л а ф. Но зато я помню, что жена Кассима весьма скупая особа. Она, наверно, использовала эти маслины, а в день моего приезда заменила новыми, потому что мне пришлось очень долго ждать, пока принесли кувшин.
А х м е д. Ответчик, доказано, что этот кувшин был открыт в последние четыре недели. Доказано также, что ключ от подвалов хранился у вас. Может быть, вы наконец сознаетесь, что взяли золото из кувшина?