Д р у г а я ж е н щ и н а снова показывается в кухонном окне.
Д р у г а я ж е н щ и н а. Эй, господин полицейский! Что там опять?
Э р н с т. В чем дело?
Д р у г а я ж е н щ и н а. Будто не понимаете. Кто хочет захапать себе всю улицу? Коммунисты. Но вас это не касается, не так ли? (Отходит от окна.)
Э р н с т. Надо бы ту девчушку отвести домой. Как бы она опять не заблудилась.
Из подъезда выходит Ф р е д.
Ф р е д. Давным-давно, когда ты еще не служил в полиции, меня часто приводили в участок. Я удирал из дому, захватив с собой скамеечку для ног. Отправлялся к бабушке. Она жила в сорока пяти минутах ходьбы от нас на Карелленштрассе, и надо было много раз переходить улицу.
Э р н с т. Сколько тебе было?
Ф р е д. Два или три года. Я еще носил халатик, в какие тогда наряжали мальчиков.
Э р н с т. А зачем скамеечка?
Ф р е д. Чтобы отдыхать по дороге. Тут-то меня и ловили.
Э р н с т. А ты опять удирал?
Ф р е д. Бабушкины бутерброды были вкусней домашних. В участке все были ко мне очень добры. А сегодня я узнал, какова на вкус ваша резиновая дубинка. На площади была демонстрация, и мне тоже перепало. Нет, от вашего брата надо держаться подальше.
Э р н с т. И от меня?
Ф р е д. Ты что, не видишь, кто перед тобой?
Э р н с т. Но ты же как-то перебиваешься на пособие?
Ф р е д. Сегодня я опоздал на биржу поставить штамп. Я даже не могу доехать до своей хижины, нет денег на билет. У меня полоса невезения. Вчера вечером хотел пойти прямо к себе, промок, зашел в кафе к Марии обсушиться и узнал, что не могу даже вернуться в свою комнату.
Э р н с т. Комната еще твоя.
Ф р е д. Вчера я этого не знал. Остался у Марии. Кажется, она завела будильник, но я все равно проспал, ведь она встает позже. Час от часу не легче. У меня опять есть комната, зато нет пособия и нечем топить. Мария продержит меня с неделю, пока я опять не получу денег.
Э р н с т. А она ничего, эта Мария Дерфлер. Приехала из провинции, выбилась здесь в люди. Ее кафе прямо маленький оазис. Из него через заднюю дверь можно сразу попасть в дом, на лестницу.
Ф р е д. Ничего не имею против ее кафе. Но ведь любовь — не дело случая. Хоть ты женщина, хоть девушка. Она, конечно, в любви разбирается.
Э р н с т (смотрит на него). Вот как?
Ф р е д. Уехал бы я отсюда — было бы где приклонить голову. Ужасно, когда первый раз — и сразу такое.
Э р н с т. А девушки из нашего дома? Грета? Герта?
М о н а х и н я входит во двор и поднимается в подъезд к Биру.
Ф р е д. Тебе-то что? Герта с тобой ходит.
Э р н с т. Она очень тепло о тебе отзывается.
Ф р е д. Когда мы видимся, мы только и делаем, что цапаемся.
Э р н с т. Вы ведь ездили вместе за город в твою хижину?
Ф р е д. Тебя тогда еще здесь не было.
Э р н с т. Ну и?
Ф р е д. Что — ну и? Была прекрасная погода, может быть, даже слишком. Иди ты со своей ревностью. Ничего не было.
Э р н с т. Я дам тебе, сколько надо, до следующей выплаты.
Ф р е д. Тогда я пошел к себе наверх, а к ней я больше не пойду.
Э р н с т. Бери свое ведро для угля и — ко мне. Сходим в подвал, мне тоже нечем топить.
Ф р е д. Не забыть бы про керосин, а то вечером нельзя будет писать.
Э р н с т. А что ты пишешь?
Ф р е д (уклончиво). Так просто. Ты прочел книжки, которые я тебе дал?
Э р н с т. Некоторые. Стихи мне не нравятся и пьесы тоже. Я читал рассказы.
Ф р е д. Толстого? «Хозяин и работник»?
Э р н с т. Да. И еще один про девушку на скамейке.
Ф р е д. Достоевский «Белые ночи». А Якобсона — «Могены»? «Было лето, жаркий полдень, мы с ней стояли у цветущей изгороди…». Сразу все оживает, а?
Э р н с т. Много же у тебя времени, если ты все это выучил наизусть.
Ф р е д. Нет у меня времени, хоть я и безработный. У меня слишком неспокойно на душе.
Э р н с т. Эх ты, одиночка. Организуйся.
Ф р е д. Поступить в СПГ, чтобы обрести душевное равновесие? Да здравствует Первое мая! Вперед — на штурм сосисочных! А безработные пусть питаются запахом. Лучше уж я полежу на травке и поголодаю, вдыхая аромат цветов. Но и там я долго не выдержу — полчаса при самой лучшей погоде. Пусть буря наломает веток для моего одинокого костра. А потом — у меня дела. Мне нужно прочесть всю мировую литературу. Жизнь ведь не бывает как по линейке.
Э р н с т. Ты предпочитаешь блуждать в одиночестве? Партийная дисциплина тебе претит?
Ф р е д. Вступить в партию — другое дело. Но это значит отказаться от жизни. А я хочу чувствовать жизнь как процесс. Мне не нужно, чтобы меня учили. Я хочу ощущать мир. Никогда еще никакая мораль не задержала, не остановила, не изменила истории. Самая возможность единомыслия как действия ежечасно потрясает меня, и это совсем не то, что выпить чашку мясного бульона или спросить себя — что есть любовь? или — как мне выбиться в люди? (Глядя перед собой.) «Изготовление гробов. Курт Бир». Грета вошла туда. Все эти дни она была у меня в комнате. Что с ней случилось?
Э р н с т. Не столько с ней, сколько с ее папашей. А сейчас — молчок.
Гробовщик Б и р выходит из подъезда с молодой м о н а х и н е й. Бир открывает перед ней дверь в мастерскую.
Б и р. Прошу. (Входит вслед за монахиней.)
Э р н с т (Фреду). Ты говоришь, Грета там?
Ф р е д. Если она не ушла, пока я завтракал у Марии.
Э р н с т. Я все время был во дворе.
Д р у г а я ж е н щ и н а (снова появилась в окне). Да, все это время. Раз у вас столько свободного времени, будьте добры, окажите любезность. Послушайте, пожалуйста. (Включает радио на полную громкость.)
Э р н с т. Что она, взбесилась?
Д р у г а я ж е н щ и н а. Хорошо, а так? Будьте добры, объясните мне, какая громкость разрешена. На случай если поступят жалобы.
Ф р е д (направляясь к подъезду). Объясни ей. Я пошел за углем. (Уходит.)
Д р у г а я ж е н щ и н а. Монахиня! Молодая и красивая. Она пришла заказывать гроб.
Э р н с т. Может быть, и нет.
Г р е т а выбегает из мастерской, прижимается к стене.
Г р е т а (Биру, стоящему в дверях). Я не католичка! Я не хочу в католический госпиталь!
Б и р. Здесь я решаю.
Г р е т а. Мне скоро восемнадцать.
Б и р. Мы еще с тобой поговорим. (Уходит.)
Г р е т а. Где? Дай мне ключ от квартиры, чтобы я смогла войти. Ты просто хочешь от меня отделаться.
Д р у г а я ж е н щ и н а. Ну и молодежь. Так кричать на родного отца.
Э р н с т. Такая громкость не разрешена. Закройте окно.
Д р у г а я ж е н щ и н а. Вы имеете право запрещать. Я подчиняюсь. (Тщательно закрывает окно.)
Э р н с т (подходя к Грете). Иди в госпиталь, для тебя это самое лучшее. Это я говорил с монахиней и просил помочь тебе.
Г р е т а. А если я никогда не выйду оттуда? Ведь мне тоже хочется пожить. (Прислоняется к стене.) Ох!
Э р н с т. Вот видишь. Тебе нехорошо.
Г р е т а. Подумаешь, я давно привыкла.
Э р н с т. Иди в госпиталь. Сколько раз я видел, как ты спала на лестнице перед закрытой дверью. Ты что, грубила отцу?
Г р е т а. Не ему.
Э р н с т. А кому же?
Г р е т а. У него каждый раз новая. Слишком часто они меняются.
Э р н с т. Твоя мать умерла. У отца нет жены.
Г р е т а. И поэтому я должна терпеть всех этих баб?
Э р н с т. Где ты сегодня ночевала?
Г р е т а (пожимая плечами). Где?
Э р н с т. И так видно. В волосах стружки, и на спине тоже.
Г р е т а (чувствуя, что попалась). Наверно, брезент сбился.
Э р н с т. Ты, значит, спала в стружках, на складе гробов?
Г р е т а. Я подстелила брезент.
Э р н с т. Но там цементный пол. А ночью было восемнадцать градусов.
Г р е т а. Да, холодно было. (Глядя на него снизу вверх.) Стряхните с меня, пожалуйста, стружки.
Э р н с т (стряхивает с нее стружки). Иди наверх к Герте, если уж ничего лучше не придумали. А Герта пусть спустится ко мне. Правда, ее сейчас нет дома.
Из мастерской выходит м о н а х и н я.
М о н а х и н я (глядя на Грету). Придешь вечером на обследование, договорились? (Удаляется.)
Вбегает Х а н н е л о р а.
Х а н н е л о р а. Гробы, одни гробы! Целый грузовик!
Б и р (у двери мастерской). Сегодня? Их должны были привезти на следующей неделе. Надо освободить место. (Грете.) Сбегай наверх к Кунерту, скажи, чтоб пришел немедленно. Черт возьми!
Г р е т а. Я только для этого и нужна. (Уходит в подъезд.)
Х а н н е л о р а (стоя около Бира, заглядывает в ворота). Гробы не покрашены, не то что в лавке на витрине.
Б и р. Занимайся своими делами. Не мешай.
М а р и я Д е р ф л е р появляется в дверях подъезда со старым маленьким чемоданом.
М а р и я Д е р ф л е р. Эрнст, сделай мне одолжение.
Э р н с т. Я иду наверх. Меня Фред ждет.
М а р и я Д е р ф л е р. Захвати его чемодан. Нечего ему стоять у меня, если сам он не приходит.
Ф р е д (из подъезда). Я здесь, но мне некогда. Поставь чемодан, никто его не украдет. (Эрнсту.) Не нужны мне твои деньги.
Э р н с т. Что с тобой?
Ф р е д. Сейчас узнаешь. (Уходит через ворота.)
Э р н с т (глядя ему вслед). Ничего не понимаю. (Марии Дерфлер.) Твое кафе уже открыто?
М а р и я Д е р ф л е р. Сейчас откроется. Ты зайдешь?
Э р н с т. Вот только приберу у себя. И если Герта не вернется к тому времени. Мне нужно развеяться.
М а р и я Д е р ф л е р уходит. Д в о е р а б о ч и х - г р у з ч и к о в приносят и ставят на землю грубый гроб.
П е р в ы й (глядя на небо). Что-то темно становится.