Темно, но я не могу спать. Отвратительная вода перекатывается в моем желудке, как тяжелый камень. Начинает болеть голова, выступает пот. Шея напрягается, я чувствую давление, словно кто-то жмет пальцем под челюстью. Меня тошнит. Пульс учащается, в голове стучит. К полуночи пот льет по моей горячей коже, от боли я катаюсь по днищу. Боже мой, да я же отравился!
Великий мусорный путь
Каждый пузырек, каждая струйка замерзли. Они превратились в белый лед, застывший поток над пропастью, похожий на заиндевелую бороду Деда Мороза. Поток застыл, он ждет весенней оттепели. В этой ледяной раковине продолжает с грохотом стремиться вниз водопад, он с брызгами падает в мою чашку, где гремят синие кусочки льда. Искрометная шипучая жидкость устремляется к моим губам, но кружащаяся голова продолжает назад отклоняться. Я не могу больше видеть это и открываю глаза.
Тошнота, меня душит тошнота. Язык похож на заползшую в рот жабу. Я не в силах больше этого выносить. В отчаянии я достаю пол-литра воды из моего неприкосновенного запаса, откручиваю крышку и притягиваю к себе пакет. Некоторое, невероятно короткое время вода остается во рту, а потом я поднимаю кверху распухший язык и проталкиваю ее в горло, пытаясь залить пламя в желудке. Еще глоток. Пожар затухает. Еще, потом еще. Пакет становится плоским. Пожар потушен. Тошнота утонула. Я засыпаю.
Утром я чувствую слабость, но умудряюсь поймать одиннадцатого спинорога и подкрепиться свежими внутренностями и кусочками мяса дорады. Я снова в строю!
2 апреля
57-й день
С остатком скотча из ремкомплекта отвалился и скатался в комки густой клей. Я соскребаю ножом немного клея, скатываю шарик и закрываю этой маленькой липкой затычкой дырку в опреснителе. Сдавливаю ее с обеих сторон, и получается что-то вроде заклепки. Поверх заклепки я приклеиваю кусочек клейкой ленты. Эта новая заплата значительно лучше, она дает моим легким отдохнуть и удерживает проклятую соль в океане, где ей самое место.
Трудно сказать, как долго продержится опреснитель и эта заплата. На туго надутом шаре, похожем на живот Будды, все увеличивается и увеличивается пуп. Надо набрать как можно больше воды. Балластное кольцо из разрезанного опреснителя превращается в два неплохих контейнера.
Я разрезаю его пополам и завязываю один конец каждой половины. Я легко могу налить воду в открытый конец, диаметр которого около восьми сантиметров, а потом завязать его веревкой. В любом случае в этих контейнерах можно хранить загрязненную дождевую воду. При помощи дренажной трубки можно будет сделать клизму с водой, непригодной для питья.
(A) Вырезаю балластное кольцо, вынутое из разрезанного опреснителя на солнечной энергии. Режу пополам, чтобы его можно было без труда заполнять водой через открытое отверстие на конце. (B) Крепко завязываю один конец, но он все равно пропускает довольно много воды, поэтому (C) я закручиваю хвостик, (D) загибаю его вверх и крепко привязываю. После того, как контейнер наполнен, повторяю процесс по перевязке второго конца и (E) горизонтально подвешиваю контейнер на внутреннем леере. Благодаря этому концы смотрят вверх и не допускается утечка воды.
Ветер гонит нас немного к северу. Пришло время определить широту. Я связываю три карандаша в треугольник – получается кустарный секстант. Настоящие секстанты представляют собой что-то вроде замысловатых транспортиров с зеркалами, позволяющих штурману одновременно видеть горизонт и звезду или планету. Предки секстанта – деревянные грандшток и квадрант Дэвиса. Мой инструмент еще примитивней, так как я не могу одновременно видеть звезды и горизонт. Приходится двигать головой вверх и вниз, глядя сначала на звезду вдоль одного карандаша, а потом на линию горизонта вдоль другого, в то же время пытаясь неподвижно держать инструмент. Попробую сегодня же вечером.
Выше Антигуа острова Вест-Индии начинают поворачивать на запад. Если я дрейфую севернее восемнадцатой широты, то придется продержаться еще двадцать или тридцать дней, чтобы добраться до Багамских островов. Самый восточный остров в группе островов Вест-Индии – это Гваделупа, а моя цель – семнадцатая широта. Если навигатор стоит на Северном полюсе, то в какую бы сторону он ни повернулся, у него над головой под углом девяносто градусов к линии горизонта будет находиться Полярная звезда. Верхушка мира расположена на девяностой широте. На экваторе, на нулевой широте, Полярная звезда танцует прямо на линии горизонта. Широту можно определить непосредственно по углу между Полярной звездой и линией горизонта. Я попытаюсь измерить этот угол, чтобы определить свою широту.
Определение долготы – совсем другое дело. Чтобы это сделать, мореплаватель-навигатор трансформирует время в угловое расстояние. Каждый из 360 градусов «земного пояса» делится, в свою очередь, на шесть угловых минут. Каждая угловая минута равна одной морской миле на поверхности земного шара, то есть 1852 метрам. Так как Земля совершает один оборот за каждые двадцать четыре часа, то небесные тела каждый час смещаются на пятнадцать градусов долготы, или пятнадцать угловых минут за одну минуту времени. Некоторые астрономы в Гринвиче, в Англии, начали и закончили разбивать земной шар на координаты, проведя нулевой меридиан через свой маленький город. Долготу можно вычислить, сравнив время, в которое вы наблюдаете небесное тело на вашем меридиане, то есть в его максимально высоком положении над горизонтом, со временем, когда оно должно быть над Гринвичем. Полученная разница во времени (измеренная в часах, минутах и секундах) затем переводится в угловое расстояние (в угловых градусах, минутах и секундах), которое говорит наблюдателю, как далеко к востоку или западу от Гринвича, то есть на какой долготе, он находится. Пока не появились точные (до секунды) корабельные хронометры, определить долготу было невозможно.
Веду наблюдение при помощи секстанта из карандашей.
Капитан Кук стал одним из первых, кто использовал революционное изобретение под названием «хронометр». До этого моряки обычно плыли на север или юг, пока не достигали той широты, на которой находится их порт прибытия.
3 апреля
58-й день
Затем они плыли прямо на восток или запад. Это так называемое широтное плавание, рассчитанное по угловому положению Полярной звезды над горизонтом, в сочетании с предполагаемыми скоростью и направлением дрейфа, которые я постоянно фиксирую, дадут мне лучшее представление о том, где я нахожусь в этой водной пустыне, в которой нет ни указателей, ни ориентиров.
Я отмеряю восемнадцать градусов по компасной розе карты и настраиваю свой секстант под этим углом. На запад и юг, «Утенок»!
Меня целый день донимают дорады. Они колотятся о плот, озлобляя меня и тревожа мои раны. Небо снова чистое, день – жаркий. Легкий ветер дует с юга и гонит нас на север. Черт! Всю ночь сверкающий лунный свет освещал как минимум сотню спинорогов и тридцать сопровождающих меня дорад, которые не переставали стучать по «Утенку». Мы движемся точно на север, потом на северо-восток, потом на восток, в том направлении, откуда приплыли. Проклятье!
К утру мы завершили круг и снова встали на курс. Я счастлив: мой секстант говорит, что мы находимся на семнадцатой широте. Правда, пугает возможная погрешность в градус или даже больше: отклонение на один градус означает плюс месяц к моему путешествию. Возможная ошибка слишком велика, чтобы можно было чувствовать себя спокойно. И еще целый день потрачен на то, что мы никуда не продвинулись. Конечно, я не должен ожидать постоянного прогресса, хотя уже пятьдесят восьмой день. Нужно стать еще более терпеливым и целеустремленным.
Из-под заплаты в боку «Утенка» с бульканьем появляются пузыри. Мне приходится подкачивать плот каждые полтора часа, чтобы поддерживать круг надутым. Туже затягиваю жгут вокруг заплаты. Шнур натягивается, а потом лопается, но в целом заплата остается на месте. Я делаю затяжной узел из более крепкого шнура и туго затягиваю его. Удивительно, но нижний надувной круг теперь удерживает воздух лучше, чем верхний.
Несколько дорад пинают меня в зад, похоже, какое-то время они будут находиться рядом с плотом. Самое время нанести удар. Я целюсь и делаю выпад. Мимо. Еще раз. Попадаю. Отличная самка! Поднимаю ее над водой. Как она сверкает на солнце! Ее тело пульсирует. Она выгибает голову к хвосту – налево, направо, налево, направо, все быстрее и быстрее. Моя тонкая острога качается в такт. Какое прекрасное животное! Одним движением, которое уже стало инстинктивным, бросаю ее внутрь и приканчиваю. Я опять спасен от голодной смерти, и снова я скорблю по моему погибшему спутнику. Все острее я ощущаю, что эти создания обладают более сильным духом, чем мой. Я не знаю, как это можно объяснить рационально, и, возможно, в этом-то все и дело.
НАВИГАЦИЯ ДЛЯ «ЧАЙНИКОВ». Перемещение с востока на запад я оцениваю по скорости дрейфа и примерной скорости и направлению течения. Чтобы определить свою широту, я сделал секстант из карандашей. Слева вверху: Полярная звезда расположена прямо над Северным полюсом (северный магнитный полюс – совсем другое дело). На рисунке видно, как человек, стоящий на полюсе земного шара (слева внизу), смотрит прямо вверх на Полярную звезду, расположенную под углом 90 градусов к горизонтальной плоскости, на которой он стоит, или к линии горизонта. Наблюдатель на экваторе будет видеть Полярную звезду прямо на горизонтальной плоскости. Человек на плоту (справа вверху) смотрит на Полярную звезду, которая находится на линии горизонта, значит, он должен находиться на экваторе. Наблюдатель, находящийся на земном шаре между экватором и полюсом, смотрит под углом X к своей горизонтальной плоскости, чтобы увидеть Полярную звезду. Значит, он находится на широте X градусов – так же, как и человек на плоту, изображенный ниже. Я связал три карандаша и установил два из них под углом 18 градусов, что является моей предположительной широтой. Использую компасную розу карты в качестве транспортира, так как она удобно разделена на 360 градусов. Сначала я должен совместить горизонтальный карандаш с линией горизонта. Затем, стараясь, чтобы инструмент оставался неподвижным, я перевожу взгля