Морис (шепотом). Но, послушай, это же смешно, почему мы должны прятаться? Это такие же люди, мы могли бы поговорить с ними, объясниться…
Арнольд. Тихо, тихо, тихо! Главное, не поддаваться на провокации!
Мишель уводит Мориса. Все прячутся. Яростные удары в дверь.
Первый голос. Эй, Янек, может, мы подожжем эту халупу?
Второй голос. Нет, нет, я хочу сделать так, как я тебе сказал: сначала выбить дверь, а потом выбить им мозги!
Залман настежь распахивает дверь. Входят двое: они одеты по-воскресному, слегка пьяны и поэтому развязны. Первый довольно хилый, Второй — гигант…
3алман. Вы кого-то ищете?
Первый. Глянь-ка, на горизонте прекрасный образец жидка, сделать из него чучело, что ли?
Второй (шумно втягивает носом). Ну и вонь! Первый. Пахнет козлом, как обычно?
Залману.
Не так ли, старый морж? Здесь задницу нечасто моют!..
Хватает Залмана за бороду, Залман никак не реагирует, ни жестом защиты, ни жестом удивления, ни жестом страха.
Второй (опять демонстративно принюхивается). Нет, это похуже, чем запах козла… Пахнет адом… Преисподней… Ты прав, прав, это от них смрад, от них стало невозможно дышать. Ну ты, старая сволочь, чего ты на меня уставился своими коровьими зенками?
Залман (спокойно). Вы со мной говорите? Простите, я несколько глуховат, не совсем хорошо понимаю то, что вы говорите… Во всяком случае, все уже ушли, если вам кто-нибудь нужен, вам придется зайти еще раз завтра, сегодня уже никого нет…
Второй. «Зайти завтра»? Что он сказал, Янек? От него так воняет, что я не могу к нему подойти поближе.
Рыгает.
Ах ты, сволочь…
Первый (отталкивая Залмана). Правда, воняет: посмотри на его руки, у… загребущие, это они сотни лет нас обирали… они задирали юбки нашим женам, щупали наших дочерей. Смотрю туда, смотрю сюда, везде увижу я жида. Но уж теперь-то, здесь, мы вас обласкаем. Здесь уважают личность, задница ты эдакая, и в знак уважения выпускают пух из перин!..
Второй. Ну что, старый козел, хочешь, я пущу тебе кровь и ты станешь после этого кошерным, полностью и окончательно кошерным!
Морис (за печкой, шепотом). Надо вмешаться…
Арнольд (тоже шепотом). Слова, одни слова…
Мотл. Да, надо переждать грозу…
Первый. Для тебя, Янек, он слишком худ, и потом, если ты ему проткнешь пузо, собранное в этой старой вонючей куче дерьмо может нас завалить… Нет, для начала я предлагаю немножко подровнять ему бороду…
Второй (в восторге). Ах, Янек, Янек, у тебя всегда мировые идеи! Подержи-ка его, а я ему деликатно все это проделаю и уши немножко освежу, да?
Первый. Сначала бороду, а потом посмотрим, может, у него сделается человеческое лицо, чудо всегда может произойти…
Морис (за печкой, шепотом). Я выйду, а то все это плохо кончится…
Арнольд (удерживает его). Нет, нет, главное — не отвечать на их провокации, это основное правило… К тому же старик держится превосходно, он привычный, не бойся…
Морис. А если они отрежут ему бороду?
Арнольд. Так она снова отрастет…
Залман (по-прежнему спокоен, указывает пальцем на дверь). Ну ладно, теперь вам пора домой, я должен закрывать, уже ночь на дворе… Ступайте, ступайте, дети мои, освободите помещение… спасибо вам за визит.
Второй. Что он говорит?
Первый. Он нас выставляет, представь себе!..
Второй. Нас выставляет из нашего дома?
Первый. Да, уж они такие, мало им, что из-за них тут все протухло, так они хотят нас выгнать из нашей же страны!
Второй (он почти рыдает). Да, правда, все прогнило, они всё тут сгноили… Раньше было так славно жить, так славно! А теперь просто дышать
Хватает Залмана за горло, начинает его яростно трясти, вопя.
Нечем дышать!.. Дышать нечем!
Продолжает, почти уткнувшись лицом в лицо Залмана.
Я счастлив был, счастлив, понимаешь, ты и не знаешь, что это значит, старый похотливый козел, ты только и знаешь, что разврат, порок, мерзость…
Толкает Залмана к Первому.
На, подержи мне его, подержи, пока я не повыдергаю ему все это, чтобы мы наконец увидели его грязную рожу голой и облезлой, как крыса, для того он и отпустил эти мерзкие волосы, чтобы не было видно, что его рожа похожа на мой зад…
Морис. Но это нелепо — прятаться и ничего не отвечать…
Арнольд. Перестань, они думают, что он один, ты же видишь, им просто хочется поговорить… ну, оскорбляют… от этого никто еще не умирал… пар выпускают…
Морис. Они же люди, в конце концов, достаточно им объяснить…
Второй вынимает нож, которым потрясает перед лицом Залмана, Залман не двигается и улыбается.
Второй. Богом клянусь, что никогда ни одного козла так не брили.
Морис (внезапно возникает перед ними). Остановитесь, этот человек вам в отцы годится!..
Второй (подпрыгивает). Чего? Здесь еще один? Да какой! Самый из самых: очкастый, и все такое…
Первый. Ну да, и этот самый очкастый, только что оскорбил твою мать…
Второй. Что? Ты посмел? Не тронь моей матери, очкарик!
3ина (со своего места, сквозь зубы). Да кто захочет к ней притронуться? Глядя на тебя, можно представить себе эту сукину дочь!
Морис. Господа, я вовсе не намерен вас оскорблять, но почему вы так обращаетесь с этим стариком, разве не братья все люди?
Второй. Чего? Братья? Ах да, я понял, в чем дело: эта очкастая жидовская сволочь, интеллигент вонючий, собирается нам предложить все разделить поровну; мало ему, что нас обокрали, он хочет и остатки разделить, такие, как он, детей наших против нас восстанавливают!
Морис. Не имею чести знать ни вашу мать, ни ваших детей…
Второй. Не хватало бы еще, чтобы ты их знал, падаль…
Бьет его по лицу.
На, получи, в свою щучью морду!
Снова бьет его. Морис не пытается уклоняться от ударов, он падает на пол, удивленный, обескураженный. Его очки отброшены далеко в сторону. На четвереньках он ползает, пытаясь их нащупать.
Морис (бормочет). Очки… очки…
Первый. Вот вам редкий образец жидо-большевика в поисках своего пути и своих очков… Вот в таком виде я их люблю…
В тот момент, когда Морис почти подбирает свои очки, вышибает их у него из рук, наступает на них каблуком, разбивает.
Нечего тебе в этой стране видеть!..
Второй (Залману). Что, старый, о твоей клозетной щетке подзабыли, а тебе и не терпится, а? Мешает ведь? Сейчас обрежем, не бойся… Сделаем в лучшем виде…
Хватает его за бороду. Внезапно появляется Мишель. Одним прыжком он оказывается в центре зала, безупречный в своем мундире, рука — на эфесе шпаги.
Мишель. Приказываю вам отпустить этого человека!
Второй (в удивлении отпускает Залмана). Откуда этот-то взялся?
Первый (Мишелю). Откуда ты, товарищ военный?
Мишель. Не важно, три секунды вам на то, чтобы покинуть помещение!..
Первый. Но кто вы такой?
Мишель (щелкает каблуками и отдает честь). Капитан Дрейфус из Вильно, приказываю вам немедленно покинуть это место!
Второй. Черт побери, у них что, уже и армия есть?
Первый. Это еще что такое? А ну-ка дай ему, Янек, дай ему, пусти ему кровь…
Второй. Ты что, спятил? Он капитан!
Первый. Что с того, что капитан, елки-палки! У них же у всех полные штаны от храбрости!
Бросается на Мишеля.
Мишель (не сходя с места, кричит). Сабли наголо!
Потрясает саблей перед лицом Первого, который отскакивает назад. Пользуясь этим, Мишель делает шаг вперед, не переставая ловко орудовать саблей, которая в конце концов распадается на две половинки. Мишель продолжает размахивать половинкой своего оружия.
Первый (пользуясь этим, кричит Второму). Это липа, все это липа, всыпь ему хорошенько, раскровяни ему рожу!..
Второй приближается к Мишелю с угрожающим видом.
Мишель (кричит). Ко мне, легион!
Появляется Мотл с деревянным ружьем, которым он пытается дать по голове Второму. Морис поднимается с пола и бросается на Первого, неловко пытается его ударить, но не осмеливается ударить в лицо, и у противника возникает явное преимущество.
Второй (защищаясь от ударов Мотла). Они полезли отовсюду… Говорю тебе, здесь целая армия, армия.
Зина (ее удерживает Арнольд). Пусти меня туда…
Арнольд. Не вмешивайся, это мужское дело!
Мириам (она вооружена железным прутом, вклинивается в свалку, крича). Заряжай!
Мишель (перекрывая общий шум). По моей команде, взвод, огонь!
Второй с криком убегает. Первый еще обменивается несколькими ударами с Морисом, потом догоняет Второго, осознав, что положение его проигрышное.
Первый (в дверях). Мы еще вернемся и тогда всех вас перебьем, а дом сожжем…
Мишель (сухо). Если вы осмелитесь вернуться, то знайте, что мои люди встретят вас орудийными выстрелами и без всякой команды. Считайте, что вам повезло, мокрицы, что я сохранил вам жизнь на этот раз…