Мишель. Я понимаю, но…
Делает жест беспомощности и уныния. Морис смотрит на него, затем вновь принимается расхаживать по комнате. Он думает…
Пауза.
Арнольд (тоже задумавшись). Скажи, Морис…
Морис. Что?
Арнольд. Ничего, есть одна идея…
Морис. Слушаю…
Арнольд. А не мог ли он подать в отставку?
Морис. Кто?
Арнольд. Ну этот, как его, Альфред! Когда он увидел, что дело плохо, почему он не мог послать письмо своему генералу, так ведь бывает, я читал об этом в книгах… «Дорогой генерал, поскольку мы совершенно не согласны, бесполезно продолжать сотрудничество, которое сделалось столь же тягостным для вас, сколь и для меня, к сему прилагаю, следовательно, мою решительную и бесповоротную отставку, плевать я на вас хотел, не считаю себя больше в составе армии, и подите вы все к чертовой матери, уважающий вас капитан Дрейфус, примите уверения в совершеннейшем к вам почтении, шолом-алейхем и доброго здоровья вам и вашей супруге…»
Морис. Забавно, и для этого ты прервал репетицию?
Арнольд. Пардон, но я ничего не прервал, я взял слово в полной тишине!..
Морис. Пусть так, а теперь будь добр, помолчи… дай мне подумать.
Арнольд. Подумай, подумай, пожалуйста… Я бы вовсе не хотел… да я уж об этом и говорил… Ведь это правда, что простейшие вещи никогда не приходят в голову… А между тем это совсем просто: я подаю в отставку, и гоп-ля, все кончено, начинается новая пьеса… Мне только что рассказали, послушайте-ка, какая прелесть… Это история одного папаши, богатого, даже очень богатого. У него три дочери, и он собирает их, чтобы разделить наследство…
Смеется.
Старый дурак!.. После этого он живет то немножко у одной, то у другой. Само собой, что с ним случается масса неприятностей, две дочки оказываются сущими мерзавками, третья — добрая девушка, но… ладно, подробности мы опустим… Это потрясающе! Мне мой племянник рассказывал, он сказал: «Дядя, роль старика просто создана для тебя: смесь патетики, гротеска и величия». Он, правда, не сказал, есть ли там музыка… Но в конце концов музыку можно всегда вставить, если сама история хороша, если это забавно… и есть хорошие роли.
Морис (он что-то придумал и прерывает Арнольда). Мишель!
Мишель. Да?
Морис. Мишель, ты сейчас обнимешь Мириам!..
Мишель. С какой стати?
Морис. Она жена тебе или нет?
Арнольд (он обеспокоен). Что происходит?
Морис. Друг мой, не тебе одному приходят в голову идеи…
Арнольд. Но что за идея посетила тебя?
Морис (подталкивает Мишеля к Мириам). Иди, давай… прежде чем вас разлучат, прежде чем начать страдать, надо сначала побыть вместе… познать счастье!
Арнольд. Ша, ша, ша… Так можно далеко зайти… Лично у меня только одна дочка, и не для того я дал ей безупречное воспитание, чтобы ты бросил ее в объятия первого встречного сапожника.
Морис. Ну, Мишель, ты решился?..
Мишель. То есть…
Мириам (протягивая к нему руки). Мы репетируем или нет?
Мишель (он упирается, в то время как Морис подталкивает его к Мириам). В пьесе ничего такого… да, мы женаты, но все время в разлуке… так что…
Морис (бросая его в открытые объятия Мириам). Боже мой, ну почему ты все время споришь!
Мириам и Мишель теперь в объятиях друг у друга. Мишель в страшном напряжении и пытается держаться как можно дальше от Мириам, он страдает, пытается шутить.
Мишель. Извини уж, Арнольд, но…
Арнольд. Ну что ты, что ты, пожалуйста, чувствуй себя, как дома… Или ты любишь театр, или ты его не любишь…
Морис (Мишелю). Обними ее крепче, не бойся, она кусается не так уж сильно! Вот так… Нежнее… расслабься, это твоя жена, ты ее муж, вы любите друг друга, вы счастливы, у вас дети, завтра ты станешь полковником, жизнь прекрасна, вы богаты, красивы, у вас свой выезд… Погладь ее по голове, так; жизнь — источник радости, море спокойно, на берегу все в порядке… нежнее, нежнее… теперь поцелуй ее…
Арнольд покашливает.
Мишель. В самом деле?..
Мириам не дает ему закончить фразу и целует его прямо в губы долгим и весьма осмысленным поцелуем. Мишель сначала сопротивляется, но очень скоро уступает натиску и вступает в игру на глазах у совершенно ошарашенного Арнольда, Морис внезапно бросается между Мишелем и Мириам и грубо оттаскивает их друг от друга, крича.
Морис. Свидание окончено!
Короткая пауза.
(Мишелю.) Ну? Понял теперь? Почувствовал что-нибудь?
Мишель медленно кивает головой.
(Торжествуя.) Отлично, отлично, продолжаем… продолжаем. Читай свое письмо, давай, читай свое письмо, голубчик… Читай, как чувствуешь, ни о чем не думай… отдайся ощущениям… Давай, Мишель, сразу в омут с головой…
Мишель (он машинально занимает свое место за столом, берет свой текст, потом, как автомат, поднимается и совершенно бесцветным голосом произносит). Дорогой Арнольд, имею честь просить у вас руки вашей дочери Мириам…
Мириам (бросается к Мишелю, пылко целует его, плача от радости). О, Мишель, ты осмелился, ты посмел!
Долгий поцелуй.
Арнольд (мрачно поворачивается к Морису, бросает на него тяжелый взгляд и ворчит). Так и есть, они вжились в роли!
Сцена третья
Та же декорация. Мишель и Мотл друг против друга. Остальные сидят у печки.
Мотл (играет). Капитан Дрейфус, надеюсь, вы хотели бы избавить свою родину от стыда представить миру печальный спектакль — военный суд по обвинению в государственной измене над офицером генерального штаба французской армии… Вы совершили чудовищное преступление, и я надеюсь, что у вас достанет, по крайней мере, мужества выдержать его последствия и самому свершить правосудие.
Кладет на стол револьвер и удаляется.
Мишель (медленно подходит к столу и смотрит на револьвер. Читает по тетрадке). Они хотят, чтобы я застрелился? Они говорят о правосудии? Но за что? Что я сделал?.. Командир приказывает мне покончить с собой, и, как хороший солдат, я обязан повиноваться, но… почему, почему? Почему он говорил о военном суде? О том, что я виновен в государственной измене? Почему мне желают смерти? Во имя родины, сказал он? Родина хочет, чтобы я умер?.. Родина?
Берет револьвер, некоторое время смотрит на него, потом подносит к виску, держит в нерешительности, затем отбрасывает далеко в сторону.
Морис (вопит). Бабах…
Мотл (играет). А! Я так и думал!.. Вам легче изменять, чем раскаиваться!.. Вот под какой удар подставляет себя армия, принимая ваших в свои ряды: на стыд и бесчестие обрекает она себя!
Мишель (читает по тетрадке). Вам ли, майор, говорить о бесчестии? Вам, кто обвиняет меня в измене без всяких оснований? Вам, кто требует, чтобы я покончил с собой, в то время как я не совершил никакого проступка и не знаю даже, о чем, собственно, идет речь… У меня нет никаких причин бояться чего бы то ни было, даже и военного трибунала; что до моей родины, которую я боготворю, то я готов отдать жизнь за нее, но сражаясь с врагом, а не так!
Мотл (играет). Наденьте наручники на изменника!..
Морис. Прошу тебя, Мотл, сделай хотя бы жест!
Мотл. Какой жест? Кому? Никого нет!
Морис. Будет солдат, ты его подзовешь жестом, а он наденет наручники…
Мотл. Почему же его нет?
Морис. Эти детали добавляются в самый последний момент!
Мотл. Ну тогда и я сделаю этот жест в последний момент!
Морис. Пожалуйста, Мотл, что тебе стоит? Если никто не будет стараться…
Мотл. Вот это мило, мало того что я играю всех сволочей в этой пьесе, меня еще и поносят за то, что я не делаю жеста кому-то, кого попросту нет… Ладно…
Вздыхает и делает неопределенный жест, как будто бросает через голову все свои огорчения.
Наденьте наручники на этого изменника!.. Так хорошо?
Мишель (читает по тетрадке). Наручники? Мне? Офицеру французской армии? Как пережить подобное оскорбление? Майор, честью своей, женой, детьми клянусь вам, я невиновен и ничего не знаю о том, что мне вменяется в вину!
Морис. Хорошо, пока остановимся здесь.
Арнольд. Что, перерыв?
Морис. Да, перерыв!..
Все садятся у печки. Залман наливает чай. Пауза.
Арнольд. Если была бы хоть капелька водки, можно было бы…
Залман. Никто не запрещает ее принести…
Арнольд. О, я-то не пьянчужка какой-нибудь!.. Могу обойтись… Пусть другие приносят, если хотят…
Морис, прихлебывая чай, ободряет Мишеля, который кажется обескураженным.
Морис. Ну, что ты хочешь… постепенно все получится, потихоньку дело продвигается вперед… Кое-что и сейчас уже хорошо, даже отлично. Вот эта сцена, к примеру…
Мотл. Я согласен, а когда еще у него будет…
Морис (прерывает его вежливо, но твердо). Прошу тебя, не надо об этом!
Мотл. Ладно, ладно… не буду… но все же костюм, он свое берет…
Морис. Кстати, скоро ли будут готовы костюмы?
Мотл. Доверься мне! Останешься доволен…
Морис. Ты используешь гравюры?