Троблум знал, что не будет скучать по Содружеству, его здесь ничего не удерживало, а большинство колоний наверняка достигли высокого уровня цивилизации. Если ему повезет обнаружить мир Династии Брандт, возможно, они с удовольствием выслушают его рассказ о бионониках, появившихся намного позже отправления ковчегов. Ему оставалось решить только проблему артефактов. Расстаться со своей коллекцией он не мог, а если попытаться перевезти ее в ангар, Марий обязательно это заметит. Троблум ввел инструкции в домашнюю систему насчет фрахта, а потом, хоть и с большой неохотой, обратился за помощью к коротышке Флораку.
На создание сверхсветового двигателя, перемещающего планеты, неймановым машинам потребовалось тридцать два часа. По окончании процесса Троблум стоял под сверкающим цилиндром, выходящим из экструдера, и восхищался его элегантностью. Полевое сканирование подтвердило устойчивый баланс между сгустком концентрированной энергии и гипернапряженной материей. Устройство обеспечивало настолько бурную активность экзотических частиц, что его можно было считать почти самостоятельной сингулярностью.
Если в колонии не заинтересуются бионониками, это им наверняка понравится.
В полном удовлетворении он смотрел, как силовое поле перемещает цилиндр в «Искупление Меллани». Наконец модифицированный грузовой отсек закрылся, и Троблум перевел двигатель в режим ожидания. Взломать код управления кораблем было не под силу даже АНС. Двигатель принадлежал только ему, и никто другой им воспользоваться не мог.
Убедившись в надежной сохранности своего детища, он вернулся в кабинет и восстановил в проектном плане изменения, внесенные Эмили Альм, а к ним добавил и собственные, на более глубоком уровне. Теперь двигатель стал действительно уникальным.
Через пару часов его вызвал Марий.
«Ты еще не закончил свой анализ?»
— Почти закончил. Я думаю, придется полностью изменить каналы разгона экзотических частиц.
«Звучит не слишком обнадеживающе, хотя я даже отдаленно не представляю, о чем ты толкуешь».
— Это действительно не очень хорошо.
«Я уверен, тебе хватит на эту работу наших фондов. Но я хочу попросить тебя об одном одолжении».
— Да?
— Я хочу, чтобы ты забросил на станцию нашего коллегу.
— Взять пассажира? — с тревогой переспросил Троблум.
Если на борту окажется кто-то еще, ему не удастся спокойно улететь. Мысль о том, что именно этим и была обусловлена «просьба», повергла Троблума в полное уныние. Неужели Марий что-то заподозрил? Он мог поклясться, что его кодировку никому не под силу взломать, но, с другой стороны, он ведь имеет дело с фракцией АНС.
«Проблемы? Твой корабль может вместить не одного пассажира, да и полет будет не слишком длинным. В конце концов, мы все еще находимся в пределах Содружества».
У Троблума больше не осталось сомнений.
— Никаких проблем. Но мне надо провести предполетную подготовку.
«На это потребуется не больше часа. Приятного путешествия».
Никаких вежливых вопросов о его личной готовности, скорее, завуалированный приказ. К раздражению Троблума добавилось легкое любопытство. «Что же еще им от меня надо?»
— Троблум?
— Что?..
Троблум развернулся со всей скоростью, какую позволяла его грузная фигура. В кабинете стоял человек. Это был очень высокий мужчина с почти голым черепом, если не считать островков коротко подстриженных рыжеватых вьющихся волос. Простая одежда серого цвета подчеркивала необычную длину его конечностей.
— Кто ты, черт побери?
Биононики мгновенно окутали его защитным силовым полем, а вживленное оружие было готово к стрельбе по незваному гостю.
— Я Лакен. Надеюсь, ты меня ждал?
— Так ты…
— Твой пассажир. Корабль готов?
— Как ты сюда попал?
Выражение лица Лакена осталось абсолютно невозмутимым.
— Тебе нужна какая-то помощь в подготовке к полету?
— Э-э, нет.
— Тогда приступим.
Троблум с негодованием по поводу его бесцеремонности одернул свой старый костюм.
— Насосы уже подключены. Мы стартуем сразу, как только наполнятся баки. Не хочешь пройти в свою каюту?
— Ты намерен подняться на борт?
— Нет. У меня есть одно важное дело, которое я хотел бы закончить.
— Я подожду. Поднимусь на корабль вместе с тобой.
— Как хочешь.
Троблум откинулся на спинку своего кресла и активировал объемные проекции — просто чтобы показать, что ему абсолютно все равно.
Лакен не шелохнулся. Но и не сводил глаз с Троблума.
Похоже, полет будет долгим.
Станция словно перенесла его в далекое прошлое. В последний раз Троблум видел ее лет пятьдесят назад и даже не думал, что когда-нибудь сюда вернется. По правде говоря, он даже удивился, что она еще существует. На перелет с Аревало до безымянного красного карлика «Искуплению Меллани» потребовалось трое суток. Вокруг неяркого красноватого пятна, излучавшего свет, не было ни твердых, ни газообразных планет, только огромный диск бесформенных углеводородных астероидов. Но с тех пор, как Троблум здесь работал, астероидов стало меньше. Он улыбнулся, вспомнив тот запуск тестовой программы. Тогда он напился в последний раз и ничуть не беспокоился о том, каким дураком он выглядит.
«Искупление Меллани» вышел из гиперпространства в десяти а. е. от звезды и в восьми тысячах километров точно над пунктом назначения. Троблум задал ускорение в семь g и направил корабль в центр темного тороида, диаметр которого составлял около пяти километров. Эскадрилья патрульных кораблей, сбросив маскировку, взяла судно в плотное кольцо. Их корпуса длиной более ста метров каждый были похожи капли ртути, застывшие в падении и распространяющие пульсирующие поля, а элегантным и плавным полетом они напоминали стаю водяных существ, заигрывающих с незнакомым пришельцем. Вот только в их анализаторах, исследующих «Искупление Меллани» на квантовом уровне, не было ничего игривого. Троблум, затаив дыхание, ждал, выдержит ли их сканирование передний отсек его корабля, снабженный дополнительной защитой. Барьер устоял, ведь не зря же Троблум лично принимал участие в проектировании этих быстроходных патрульных судов семьдесят лет назад. Он даже удивился, что за прошедшие десятилетия не появилось ничего нового. Видимо, человеческие технологии достигли своего наивысшего развития, и Эмили Альм была права насчет флота. По ее словам, во Вселенной не существовало ничего нового, только разнообразные модификации уже созданных устройств.
Патруль проводил «Искупление Меллани» до самой станции. Корабль спустился за край тороида и скользнул в широкую трубу внутреннего перехода. Троблум осматривал сооружение при помощи скрытой сенсорной сети корабля и по пути отметил, что целые секции были восстановлены. Черную титановую оболочку пересекали длинные тонкие штрихи, словно всю станцию разрисовал сильный мороз. Большая часть полосок светилась белоголубым огнем, но между ними в случайном на первый взгляд порядке встречались и тускло-красные отрезки, как будто уловившие фотонный поток ближайшей звезды.
Троблум подвел «Искупление Меллани» к основанию красного зубца, оказавшегося примерно семисот метров длиной. Дверь ангара открылась, пропуская корабль. Когда створки сошлись, Троблум не мог не вспомнить о двери древней тюремной камеры, закрывающейся за узником.
— Спасибо, что воспользовались «Линиями Троблума», желаю приятного дня, — легкомысленно бросил он.
Лакен открыл шлюз и вышел наружу. С самого начала полета этот человек не произнес ни слова. Он даже не спал, просто все время сидел в центральной каюте. К тому времени, когда Троблум открыл небольшой чемодан и надел костюм изумрудного цвета, Лакена и след простыл. Корабль в гигантской глянцевой белой камере выглядел маленьким и почти жалким. Из-под пола высунулись трубы насосов и подключились к заправочным люкам. В стенах не было никаких признаков наружных дверей или какого-то другого выхода в помещение станции. Троблум шагнул по изогнутому полу и отметил, что направление гравитации все время изменяется, так что он как будто постоянно находится в вертикальном положении. В сочетании с визуальным эффектом это производило странное впечатление.
У носа корабля его поджидала женщина. Она была примерно одного с ним роста, с абсолютно безволосым черепом и большими, совершенно круглыми глазами, выделяющимися на плоском лице. Ее шея длиной около двадцати сантиметров была полностью закрыта рядом тонких золотых колец, словно какая-то сегментированная металлическая конечность. Кожа женщины излучала мерцание плащ-костюма серо-стального цвета. Троблум предположил, что подобный эффект был достигнут путем модификации всей поверхности кожи. Впрочем, Высшие перед загрузкой в АНС нередки экспериментировали со своей физиологией.
— Приветствую вас на станции, — заговорила она приятным молодым голосом. — Я много о вас слышала.
— Жаль, но не могу ответить вам тем же, — сказал он, руководствуясь протоколом поведенческих программ, открытым в экзозрении.
— Я Неския, руководитель станции. Мой предшественник очень высоко отзывался о ваших способностях. Наша фракция благодарна вам за согласие вернуться.
«Можно подумать, у меня был выбор».
— Прекрасно. Но какова цель моего визита? Неужели в работе роя возникли сбои?
— Ничего подобного.
Плавным жестом она указала направление, и ее змеиная шея повторила движение руки, причем лицо осталось повернутым в сторону Троблума. Он шагнул следом, и чемодан послушно поспешил за хозяином, держась прямо над его головой. Над ними открылась дверь-диафрагма. Да, внутренность станции за семьдесят лет, безусловно, изменилась.
— Ого.
— Вы, кажется, разочарованы? — спросила она, помедлив у двери.
Троблум так и не понял, то ли пол изогнулся таким образом, что дверь оказалась впереди, то ли гравитация на станции вела себя еще более странно, чем он думал. Но полевое сканирование он применять не стал. Попытки дезориентировать его в пространстве казались чересчур ребяческой выходкой.