Он рассмеялся вслух, подумав об этом. Мало ли кого следует опасаться в этом краю, где бушует война? Тут и армии Смешанных, и кавалерия, и пехота. Мемнон — просто еще одно имя в списке, и Джиана тоже, и Декадо, и неизвестно, кто еще.
Скилганнон вздохнул, оглянувшись на сидящего у костра Ха-рада. Это парень потерял любимую девушку, и его мир рухнул. Скилганнон хорошо понимал его чувства, вспоминая тот день, когда узнал о смерти Джианы. Станет ли Харад когда-нибудь таким, как прежде? К топору он не прикасался весь день. Снага лежал у скалы, забытый.
К Скилганнону подошла Аскари.
— Хочешь побыть один?
— Нет. Нам надо выйти завтра, чтобы перехватить Киньона. Или найти кого-то другого, знающего дорогу к Ростриасу. Я уверен, что как только увижу реку, то и храм смогу отыскать.
Во мраке заржала лошадь. Аскари сняла с плеча лук, наложила стрелу. Вскоре появился всадник — Декадо.
Его черный колет стал серым от пыли. Он явно удивился, увидев их, и остановил коня.
Аскари натянула тетиву, но Скилганнон ее удержал.
— Не спеши его убивать.
— Мило с твоей стороны. — Декадо легко соскочил с коня, вперив взгляд в Скилганнона. — Стало быть, ты мой пращур. Честно говоря, не нахожу между нами сходства.
— А вот мне оно видно. Тот же затравленный взгляд, тот же страх.
— Я ничего не боюсь. Ни тебя, ни этой красотки с луком, ни Теней. Ничего.
— Лжешь. Ты боишься лишиться своих мечей. Никогда их не упускаешь из виду. Даже вечером ты должен быть убежден, что они лежат рядом. Постоянно трогаешь их, а утром первым делом гладишь их рукоятки.
— Это правда, — с холодной улыбкой признал Декадо. Нажав на изумруд, вставленный в рукоять у себя за плечом, он извлек из ножен Меч Огня. Скилганнон, отступив на шаг, обнажил собственные клинки.
— Долго же ты ехал, чтобы найти свою смерть, мальчик. Декадо вынул второй клинок.
— Всякому надо где-нибудь умереть. Держи лук наготове и отойди, — сказал он Аскари. — Стань как можно ближе к утесу.
Скилганнон прищурился — слова Декадо показались ему странными. Тот между тем разминался, помахивая мечами.
— Тучи собираются, видишь? — сказал он.
Скилганнон посмотрел на небо. К ним, с топором в руке, шел Харад.
— Когда они закроют луну, приготовься, — сказал Декадо. — Не знаю, насколько ты хорош, родич, но если ты хоть немного оплошаешь, смерть не заставит себя долго ждать.
— А ты, значит, оплошности совершить не можешь?
— Себя я знаю, — улыбнулся Декадо, — но сейчас тебе надо опасаться не меня, родич. Тени близко.
Стало темно. Скилганнон, закрыв глаза, вошел в иллюзию неприсутствия. Послышался свист, точно от ветра, дующего в окно. Скилганнон, мгновенно повернувшись, рассек воздух Мечом Ночи. Лезвие ударилось о металл и отскочило назад. Вскрикнула Аскари, и кто-то пронзительно завопил от боли. В полной темноте Скилганнон прыгнул вправо и снова крутнулся, выставив перед собой мечи. Едва слышный шорох бросил его на одно колено. Меч Дня нанес рубящий удар и прошел через что-то мягкое. Луна проглянула сквозь тучи. При свете Скилганнон увидел футах в двадцати от себя бледное пятно. Доля мгновения — и оно оказалось рядом. Существо, метившее ему в грудь темным кинжалом, с невероятной быстротой увернулось от Меча Ночи, но Меч Дня самым острием зацепил его горло. Оно отскочило прочь, зашаталось и упало.
Луна просияла снова и осветила лежащих на земле Харада и Аскари.
— Шустрые, а? — усмехнулся Декадо.
Рядом с людьми лежали три скелетообразных тела. В одном торчал Снага, второго сразил Декадо, третьего — Скилганнон.
— Ну что, будем драться? — спросил Декадо.
— Если тебе невтерпеж. Мне лично хочется тихо посидеть у огня. Погладить рукоятки своих мечей. Есть еще поблизости эти твари?
— Не думаю. Они ходят по трое. Но другие не замедлят явиться.
Скилганнон склонился над Аскари — неестественно бледной, с раскрытыми глазами. Пульс на шее бился, но слабо.
— Она жива, — заверил Декаде — Яд, которым смазаны их дротики и кинжалы, только парализует. Закрой ей глаза, и пусть спит. Через час она очнется с адской головной болью. — Он подошел к Хараду. — А вот это настоящее диво. Я поставил бы что угодно на то, что такой увалень с топором нипочем не убьет Тень. — Он сапогом перевернул Харада на спину, спрятал в ножны свои мечи и закрыл поверженному глаза. После этого он отошел и добавил в костер хвороста.
— Почему ты помог нам? — спросил подсевший к нему Скил-ганнон.
— Вопрос в том, кто кому помог, родич. Тени охотились за мной. Каково это — быть снова живым после стольких веков?
— Охотились за тобой? Почему?
— Я впал в немилость у Вечной, и она приказала убить меня. Напрасно. Ей стоило попросить, и я бы сам покончил с собой. — Декадо вздохнул. — Ты, по преданию, тоже ее любил и понимаешь, что это значит.
— Что же ты собираешься делать дальше?
— Могу последовать твоему примеру и уйти в монастырь, только вряд ли. Мой тезка и твой потомок при жизни Тенаки-хана тоже так поступил. После он стал воителем, одним из ордена Тридцати. Он был известен как Ледяной Убийца, лучший боец на мечах своего времени. Да и не только своего. Тебе он доводился, не соврать бы, праправнуком. Приятно сознавать, что в тебе течет хорошая кровь, верно?
— Ты сказал только, чего делать не собираешься, — заметил Скилганнон.
— Я еще не решил.
— Дай знать, когда примешь решение.
— Тебе я скажу первому, родич. Скилганнон вытер мечи и убрал их в ножны.
— Твои на мои очень похожи, — сказал Декадо. — Ты по себе знаешь о моей мании?
— По себе. В этих клинках живет злой дух, Декадо. У них есть власть сводить нас с ума и делать убийцами. Они постоянно требуют крови и смерти. Им трудно противиться, а твои еще опаснее, чем мои. Мечи Дня и Ночи выковала одна ведьма, Хеула. Дар ее был велик, но это лишь копии более древней и страшной пары, Мечей Крови и Огня. Сейчас этой парой владеешь ты.
— Я и до них был убийцей, — печально сказал Декадо. — Мечи в этом винить не приходится. Джиана мне рассказала, что последнего их хозяина убил ты. Она часто о тебе говорила. Я даже ревновать стал к тебе, давно умершему. Надеялся, что кто-нибудь тебя оживит — тогда я убил бы тебя и доказал миру, что не такой уж ты великий герой.
— А теперь?
— Не могу сказать, что это желание покинуло меня безвозвратно, — улыбнулся Декадо.
Аскари ощутила колотье в кончиках пальцев. Она медленно раскрыла правую ладонь, и покалывание распространилось до локтя. Она лежала тихо, с больной головой, и понемногу возвращала себе управление собственным телом. Наконец она, постанывая, заставила себя сесть, и рядом тут же возник Скилганнон.
— С возвращением!
— Кто они были такие?
— Декадо их называет Тенями. Джиамады особого рода.
— Никогда не видела таких быстрых созданий. Только что оно в нескольких ярдах, и тут же... — Она посмотрела на свое плечо. В зеленом камзоле осталась дырочка, вокруг нее запеклась кровь. — Оно укусило меня и тут же перелетело к Хараду. Он как, ничего?
— Харад убил Тень, но она и его успела обездвижить. Он еще спит.
— Это не сон, — передернулась Аскари. — Я все слышала. Твой разговор с Декадо, треск хвороста в огне. Только двинуться не могла.
Декадо у костра внезапно встал, надел на спину свои черные ножны и подошел к ним. От его пристального взгляда Аскари стало не по себе, и она сказала:
— Перестань пялиться на меня.
— Это трудно, — хохотнул он. — Сходство просто дьявольское.
— Внешнее сходство, — отрезала девушка. — В остальном я на нее не похожа.
Харад тоже сел, потом встал и побрел куда-то. Скилганнон поспешил к нему, Аскари осталась с Декаде
— Теперь ты на меня уставилась, — заметил он.
— Я слышала истории о тебе. В них нет ничего хорошего. Невесело тебе, должно быть, живется.
— Чепуха. Я самый счастливый человек на свете.
— Не верю я в это.
— Я правду говорю. У меня было счастливое, веселое детство. Меня все любили у нас в городке. Теперь я известен своим остроумием и обаянием. Есть у вас тут какая-нибудь еда?
— Нету.
— Ну что ж, на нет и суда нет.
— Как эти твари умудряются так быстро двигаться? — спросила она.
— Это превосходит мое понимание. Насколько я знаю, их создают из существ с полыми, очень легкими костями. Птицы, летучие мыши, что-то вроде. Жутко иметь с ними дело, правда?
— Нет. Они делают то, для чего предназначены. Они опасны, и только, а жуть меня берет от тебя. — Она попыталась встать. Декадо хотел поддержать ее, но она оттолкнула его руку. — Не трогай меня!
— Боишься, что у вас с ней окажется больше сходства, чем ты полагаешь?
— Не понимаю.
— Ей нравилось, когда я трогал ее.
— Потому что ты такое же чудовище, как и она.
— И то сказать, — признал он беззлобно.
— Если ей это так уж нравилось, с чего она вдруг приказала тебя убить?
— Милые бранятся... Обычное дело. Такое случается каждый день.
Вопреки легкомысленному тону она увидела страдание в его глазах и пожалела его, но тут же и рассердилась.
— Я не ее сторонница, но надеюсь, что это ее желание будет исполнено. Ты злой, и мир без тебя станет лучше.
— Твоя правда. — Он отошел и сел на коня.
Аскари последовала за ним. Скилганнон и Харад стояли поблизости.
— Думаю, мы еще встретимся, — сказал Декадо.
— Друзьями или врагами? — спросил Скилганнон.
— Кто знает? Если вы идете на север, то впереди у вас много солдат и джиков. Это авангард основных сил Вечной. Скоро состоится решающее сражение с Агриасом. Джиана хочет покончить с войной по эту сторону моря. — Сказав это, Декадо повернул коня и уехал.
— Он мне не нравится, — заявил Харад.
— Он сам себе не нравится, — сказала Аскари, — и это доказывает, что он способен верно судить.
— Все равно я рад, что он оказался здесь, когда Тени напали, — с улыбкой произнес Скилганнон. — О чем вы с ним говорили?