— Извольте не нести всякую чушь, господа паладины, — бросил впереди стоящий адепт с третьего курса. — У Зориной род хоть и древний, дворянский, да батька её всё состояние проиграл давно. Долги у них бешеные. Вот она и вцепилась в учёбу, потому что бесприданница теперь.
— Так ухажёры же есть, — смеются мои.
— Есть, пока до сватовства дело не дошло. Там любой барин своего сына быстро вразумит.
— А ты откуда знаешь? — Поинтересовался я.
— Извольте на «вы» меня называть, господин паладин, — заважничал адепт. — Я княжич Казанский, а они наши соседи по именью.
Мдя, а что если действительно в нищете живёт? У неё там и карандаши вон кончились…
Пока получал еду по норме, Ясмина с подругами свалили.
Кусок в горло не лезет, кое–как поцедил кашу. И двинул лечиться, прощаясь с ребятами. В Оранжерее, как и ожидалось, адептов тьма. Погуляв минут сорок по дорожкам и потянув тем самым время, я направился к врачихе, когда до закрытия общаг оставалось всего–то минут двадцать.
В назначенном кабинете меня приняла уже другая тётка, которая была в курсе процедур. Но не ожидала увидеть такое молодое изуродованное тело. Пока она охала, да ахала, я заговаривал ей зубы. И в итоге дотянул время до комендантского часа.
— Ой, как долго я вас продержала, — спохватилась женщина. — Вас могут наказать, если поймают по дороге. Приказ наказаний нынче очень строг к адептам. Особенно к паладинам.
— Напишите записочку, этого будет достаточно, — предложил, едва сдерживая коварную улыбку. Потому что женщина сразу и потянулась за листом, обеспечивая мне алиби.
С этого момента мой план начал осуществляться!
Глава 8Загадочная особа
Когда вышел в Оранжерею, свет уже притушили, а адептов разогнали. Затаившаяся тишина не предвещала ничего хорошего. Шелест листвы донёс, что в парке под купольной крышей прячутся сразу пятеро морд.
Похоже, решение ректора выделить только троих, Морозовой, как детский лепет. В Академии заправляет она.
Забурившись в кусты поглубже уже к знакомой стене, я вытащил из сумки заготовленное трико и стал переодеваться. Синее, не чёрное, но тоже сойдёт. Самое главное — маска на лицо, где вырезана ткань под глаза. Я изрезал два рукава и обе штанины, чтобы вышло хоть что–то симпатичное. Всё–таки у меня почти свидание с загадочной особой!
Облачившись в «ниндзя», перекинул сумку со шмотками адепта через плечо и повязал заранее заготовленный пояс — тоже из материалов полученного сегодня трико. Зафиксировал, так сказать, положение и выдвинулся на полусогнутых ногах к библиотеке.
Ожидал, что в засаде перед входом в библиотеку будет сидеть какой–нибудь хмырь, но обошлось без удушающих.
В библиотеке тишь да гладь, свет почти полностью потушен. Вот только библиотекарша ещё не ушла, у стола бра на столбе светит прямо на неё. Похоже, она тоже в группе захвата.
Перепрыгнул через перила, опускаясь практически бесшумно на носочки. Замер на пару мгновений, вслушался. Затаились, собаки серые. Впрочем, они могут и не знать, что лазутчица ищет вход через библиотеку. Может, думают, что он в Оранжерее.
Переползаю под столами с бешеным сердцем, прошмыгиваю за ближайший стеллаж и спешу в угол зала. Прижавшись к стене, жду. Осматриваюсь. Очко, конечно, поигрывает, мама не горюй.
Думал я раньше пришёл. А нет. Она уже здесь! На крыше второго стеллажа мелькнула её изящная фигура.
— Пс, — зову её снизу. — Пс!
И высунулась ведь!
— Ловушка, не лезь, — шепчу.
Смотрит на меня, одни глазища чёрные или тёмно–синие в меня уставились ошалело. Сама никак не реагирует, просто изучает. Или всматривается, ведь здесь темень почти кромешная.
— Засада в хранилище, отбой, — дальше вещаю и тут же прикусываю язык. Потому что слышу движуху в зале!
Девушка тоже поворачивается на шум. А следом исчезает из поля зрения.
Высовываюсь в зал поглядеть. А там двое с фонариками.
— Заканчивайте работу, комендантский час, — наезжают на библиотекаршу мужчины в красных мантиях.
— Всё, всё, ухожу. Карточки проверяла по заданию Приказной, завтра ревизуют…
Так, что–то здесь не сходится!
Возвращаюсь в конец стеллажа, перехожу на следующий. А вот и моя загадочная особа, снова ножки расставила, встав на два стеллажа, вытянулась изящно и потолок щупает пальчиками в чёрных тряпичных перчатках. Только на этот раз чуть подальше от стены исследует область.
Рельефные ноги, узкая талия, грудь кругленькая выпирает. Фигурка, закачаешься.
Чуть повозившись, на меня смотрит. Замерла.
— Они знают о тебе, — шепчу снова.
Ничего не отвечая, снова принимается за своё занятие. Делать нечего, лезу на стеллаж с торца, чтоб книги не посыпались. Корни толкают меня, как будто пожарная лестница расправляется. Кстати, очень удобно.
Поднявшись, как «на лифте», спокойно встаю на крышу. Девка в четырёх метрах от силы смотрит ошалело.
— Ты меня вообще слышишь? — Шепчу. — Или глухая? Может, немая?
— Да уйди ты, — шипит, наконец, в ответ! — Вот привязался.
— Ладно, я на стрёме постою. Продолжай, — говорю деловито.
— Делай, что хочешь, только не мешай, — прошептала и продолжила ощупывать потолок.
Щелчок раздался! Плитка потолочная продавилась. Девушка отодвинула её вообще, затем подпрыгнула, ловко подтянувшись, и быстро исчезла в дыре. Которую тут же и закрыла за собой.
Ну а я что? За ней двинулся, ногу отставил на второй стеллаж и стал щупать, как она. Кое–как нашёл две кнопки, которые вдавил одновременно, и люк поднялся. Отодвинул его, нащупав твёрдый край взялся и, как ленивая задница, корнями себя наверх и подтолкнул.
А там… второй потолок! Чуть больше метра высота до верхнего, каждые пару метров тонкие крепежи в виде палок. И никаких тайных переходов, тоннелей, лестниц, просто подвесной потолок, пусть и не из пенопласта или пластика. Скорее походящий на мраморный пол, но хлипкий по ощущениям.
Девицу увидел не сразу среди целого леса крепежей. Уползла прилично в направлении Оранжереи. По её примеру, приложил плитку обратно, надавил до щелчка, закрывая дыру. И взятки–гладки.
Ползу за ней и чую внизу лёгкую суету. Без криков или тревоги, просто отголоски шёпота доносятся. А что если нас ведут⁈ Или всё–таки из виду потеряли?
Стена впереди с тремя дырками, полез в ту же, вентиляционная шахта пошла, и не простая, а ступенями. Такое впечатление, что ниша, где я с помощью дыркодела оказался, старая да запаянная, и на неё никто не возлагает надежд. Поэтому провели ещё одну вентиляцию, по которой и ползёт моя подруга по–пластунски очень–очень изящно и пластично. А я за ней спешу, не отставая. А попка подкаченная влево–вправо. Красотища. На меня вдруг взглянула, замерев, и тут же ускорилась, а затем на повороте скрылась.
Ускорился следом. Но спохватился, ибо слишком много шума от моей неуклюжести. Вывалился в пространство пошире, где можно уже в полный рост стать. По обе стороны по шесть шахт зияет и ещё две прямо. А этой девицы и след простыл. Мля, и куда она удрала⁈
Здесь уже не чувствуется, что снизу нас пасут, скорее всего — это коммуникации меж залов. Покричать что ли? Собрался уже сканер доставать. А лазутчица из средней правой шахты выглядывает.
— Ну ты идёшь? — Спрашивает весьма неожиданно. — Еле плетёшься.
Ха, когда это я стал своим? Впервые тон вложила в голос: грубоватый, с нотками сексуальности мне совершенно незнаком.
За ней спешу в новый тоннель, где на четвереньках быстро её нагоняю.
— Не заставляй жалеть, что взяла тебя с собой. Топаешь, как конь, — фыркнула, когда приблизился.
— Прости, за тобой не поспеваю. Здесь кстати легко заблудиться, целый лабиринт.
— Если без карты, то да, — ответила и двинула дальше живенько, тоже встав на четвереньки.
Уф, что ж ты делаешь!
— Слушай, может, ты не расслышала меня? — Снова завожу тот разговор. — В хранилище засада и куча оберегов всяких на обнаружение или сигнализацию. Они ждут тебя целой толпой, я подслушал Морозову. Она злая, как собака.
— Да мне дела нет, — усмехнулась девушка. — Что до Морозовой, что до её Хранилища. Они туда напихали барахла всякого от убиенной нечисти и разобраться с этим не могут целыми годами. Говорят, там есть артефакты, которые лучше не трогать вообще, иначе вся Академия провалится в Навь.
— Подожди, а ты же от Чернавы? — Решил уточнить, затаив дыхание. Потому что засомневался вдруг!
— Да какая Чернава, кто это вообще? — Выпалила девица и на развилке повернула направо.
— Подожди, не понял, — догоняю и на повороте чуть ли носом в её булки не упираюсь, потому что та притормозила и из–за плеча на меня посмотрела.
Глаза красивые, снять бы маску и увидеть лицо. Очень интересно! Если бы не тёмные волосы, другой голос и такой гонор, решил бы, что это Ясмина. Уж очень разрез глаз напоминает.
— Я специально пустила слух о хранилище, — заявляет загадочная авантюристка. — Чтоб они отвлеклись от другого. Хорошо ведь сработало, правда?
— Блин, серьёзно? — Опешил.
Двинула дальше, посмеиваясь, оставив без ответа.
— И куда мы? — Вою, уже без особого энтузиазма.
— Увидишь…
Минут двадцать ещё бродим по лабиринту из шахт, то в нишу большую вылезем, то по трубе вверх карабкаемся! Она руки и ноги распорками ставит, чтоб подняться. А я на корнях поднимаюсь следом с довольной миной. Очередной раз девушка даже оборачивается и сверлит меня взглядом, а затем выдаёт:
— Как ты это делаешь?
— Левитация, — сказал, что первое в голову пришло.
— Ну, ну, — явно не поверила и дальше строго: — всё, дальше ни звука.
Решётки пошли по левое плечо через каждые пять–семь метров. И не впаянные в кирпич, какие я недавно обходил, а, похоже, съёмные.
Вижу, что девушка считает их, выбирая определённую, у которой становится спустя десять–пятнадцать минут ползаний по длинному тоннелю.
— Отвернись, иначе ослепнешь, — шепчет мне и демонстрирует небольшой шарик из стекла размером с вишню, который просовывает в щель решётки.