А я вдруг подумал. Кто убирал отсюда тела? Убитых лордов, возможно детей и слуг? Уцелевшие слуги? Или кто — то из деревни? Почему отличную посуду не забрали или подсвечник добротный не стырили? Это ж можно умыкнуть за милую душу попутно. Всё добро на месте.
В общем, странное дело. Шестнадцатилетней давности.
Домовой первый спустился очень ловко, даже с лампой в руке. Полез и я, чувствуя запах плесени.
А внизу целый винный погреб! Ну неужели его бы оставили, если бы добрались сюда? Хотя подвал не так уж и сильно замаскирован. Торопились?
Баш ведёт уверенно меж стеллажей и бочек, шагаю по частично прогнившим доскам. Слышно, как капает вода. Прошли помещение площадью метров сорок. И домовой уткнулся в тупик.
— Там, — кивнул и лампу приподнял к стене кирпичной.
Стена, как стена. Вот только огонёк тревожится, клонясь к стене. Вытяжка?
Стал стену ковырять с азартом. Ножик, шило, все подручные средства с собой прихватил. Домовой подсказал, какие кирпичи ковырять, они очень легко дались, будто и без цемента вовсе. Полчаса возни, и уже дыра целая. А дальше проход, выложенный из других.
Домовой снова первый полез, забавно виляя толстым крысиным хвостом. Я за ним, выполз в небольшую комнату, где есть проход и дальше. Оттуда веет сыростью, слышна капающая вода. Но продолжать путь я не спешу. Здесь в стену вмурован ещё один сейф! Сам он ржавый, плесенью уже покрылся, а рамка, вероятно, от картины, прикрывающей его, валяется внизу. Здесь и трухлявый столик, покосившийся на одну ножку, и несколько стульев. Всё отсырело.
И сразу возник вопрос. Неужели барон бы здесь комнату организовал при такой сырости? Что — то явно не так.
Но в первую очередь меня интересует сейф!
С волнением я подбираю ключ. И один подходит. Всего два щелчка, дальше не идёт. Пробую ещё, с силой. И так, и сяк. Ну не в какую. Ковыряю шилом стыки дверцы и рамы. А дверца берёт и отходит.
Внутри нет плесени. Похоже, коробка здесь цельнометаллическая. Только у двери рама проржавела и чуть плесенью окрасилась, но дальше не пошла.
Мешочки по стенам вижу.
— Обереги с солью, — комментирует домовой. — От плесени.
То есть барон знал, что здесь может затопить?
В сейфе три большие деревянные коробки, стоящие друг на друге. Вынимаю первую и ставлю на стул. Тяжёлая какая.
— Дуб, пропитанный маслом, внутри что — то ценное, — комментирует дух.
Крышка с петлями легко открывается, петли даже не поржавели. Внутри мешочки! Открываю первый, уже наощупь понимая, что там монеты. И действительно, серебряные рубли. В двух даже золотые.
Не сказать, что прыгаю от счастья. Пока такие богатства для меня — это скорее проблема. Любой спросит, откуда у дурака Ярика это, однозначно украл.
Откладываю. Второй ящик вынимаю, этот полегче. В нём цилиндры, длинной сантиметров под двадцать. А в них рулоны бумаги, в одних плотно сидят, из других легко вываливаются.
Вытащил бумагу из одного, какие — то векселя на бланках.
— Нужен мешок, — говорю мысли вслух.
— Сейчас принесу, Ярослав, — подхватывает домовой и исчезает, оставив лампу на полу.
Третий ящик самый тяжёлый, вынуть даже не смог, пришлось так копошиться. А там по отсекам: в одном золотые самородки, в другом мешочки с каменьями, в третьем украшения из золота. Немного, но ничего простого не увидел. А в четвёртом отсеке бардовый бархатный мешочек, в котором хранится один единственный перстень — печатка из какого — то тёмного, тяжёлого металла.
Совершенно новый, ни царапины, похоже, запасной. Попытался рассмотреть, что за тиснение, как раз Баш подоспел с мешком льняным.
Рисунок на перстне сложно распознать в таких условиях. То ли дерево, то ли паутина. Надо смолу растопить в кабинете и отпечатать на ней, чтобы разобрать рисунок до мельчайших деталей. Но это сейчас не в приоритете.
— О, кольцо из вулканического металла, — заговорил домовой. — Родовое, не иначе.
Запасная печать барона, понятно. Померил, на большой палец самый раз. Перевернул печатью вовнутрь, вид невзрачный, кольцо и кольцо. Так и оставил. Теперь это моё, как и все ценности здесь.
Взял один мешочек серебряных рублей с собой и пересыпал все цилиндры с бумагами в мешок, чтобы изучить их наверху. Остальное обратно убрал и на ключ закрыл.
Любопытство взыграло, решил следующее помещение посмотреть прежде, чем возвращаться. Заглянул, а там уже арочный свод и по центру вода в бассейне плещется. А нет, это даже не бассейн, это лестница куда — то ещё ниже.
— Затоплено, — огорчился Баш. — Но я могу проплыть, только скажи, великий.
— Опять за своё, просто Ярослав. Нет, не надо. Я подумаю, что с этим делать.
Скорее всего, барон при жизни как — то выкачивал регулярно воду. Или же убирал её отсюда для прохода в нужный момент. Такой способ оградить от незваных гостей некую обитель вполне годен. Там может быть тоннель заполнен, а выход уже нет. Я бы так сделал.
— Не знаешь, что там? — Спрашиваю.
— Нет, — ответил Баш. — Но чую, что глубоко всё уходит.
А что если там нечто поважнее вещей из сейфа? За что барона с его семьёй и убили? Так, с этим ещё предстоит разобраться.
А пока я возвращаюсь обратно в особняк, быстро заложив кирпичами вход. Последний кирпичик тоненькими пальцами ювелирно затолкал сам домовой.
На третьем этаже нашёл светлую комнату и читальный столик. Похоже, для этого и предназначено помещение. Здесь и сел разбираться с бумагами. Всё ж на русском языке, пусть и с «Ъ» излишними. Ну и ещё с парочкой загогулин.
Векселя, акции, какие — то договора и долговые расписки. Много всего интересного, но чернила местами уже рассосались. В одном цилиндре карту вытащил плотную и развернул. Оказалось, как раз, наше местоположение со значками всякими. Тут ещё и пометки барона, судя по всему. Границы отчерчены, где надо. Шкала имеется.
Обозначен внутренний периметр, как понял, это земля поместья. А другие куски уже вокруг с пометками владельцев.
Основной ориентир — наша река, пригорки, низменности. В общем то, что никуда не денется, в отличие от тех же домов.
В какой — то момент меня осенило, ибо ряд фамилий уже видел! Полез обратно пересматривать бумаги и нашёл! Долговые расписки. Все должны барону Суслову. Кстати, это фамилия Ярослава.
Полез дальше копать. И вот оно! Сделки передачи участков на бумаге. Раз, два, три, четыре господина — должника, пусть и в разное время, но передали свои земли барону за долги. Очень ветхая бумага и уже едва заметные чернила поначалу расстроили меня. Но я увидел кое — что интересное. На каждом договоре розовая, пусть и невзрачная шестиугольная печать.
«Заверено имперской канцелярией». Вот и всё, господа. В любом случае, можно обратиться к власти, и они всё подтвердят.
У меня аж с сердца камень упал. А ещё я вдруг осознал, что деревенька — то Малорыжково, где каждая собака считает своим долгом меня шпынять, стоит на моей земле.
Какие я там налоги князю должен? С этим, думаю, разберусь быстро. А вот крестьяне, живущие на моей земле, интересно, кому поборы платят? И не только за землю под их домами, но и за поля, с которых они и сено, и зерно собирают.
Кто за Суслова теперь дань собирает? Какая хитрая морда?
Там ещё много бумаг, с которыми предстоит разобраться.
Но одно ясно, мне пора готовиться к визиту к князю.
Глава 6Благоустраиваем дом, осматриваемся
Следующие несколько дней я благоустраивал свой особняк, стараясь не светиться и не сильно шуметь, дабы не привлечь любопытных. Расчищал местами внутренний двор, в основном, чтобы готовить площадку для тренировки. Нашёл не без помощи домового много хорошего инструмента в доме барона и кучу гвоздей. Сколотил перекладину, брусья, повесил на ветку пусть и примитивную, но вполне годную грушу. Набил соломы поплотнее в мешок, со слабыми кистями Ярослава — пока только так. А потом и на песок перейдём.
Стал отрабатывать атакующие связки. Акцент на быстроту и постановку удара, на выносливость. Занялся растяжкой, чтоб хай — кики пробивать, увы, Ярослав — полное бревно, работы непочатый край. Отжимания начал, руки ходуном, подтягивания попробовал, ужас, ну и дохлятина… приседания и выпады ещё куда ни шло, простейшие упражнения с собственным весом даются с трудом. А я уже соорудил гантели из подручных средств, чтобы бицепс и плечи качать.
Хотя и так всё качается, когда я то метлой, то граблями на территории орудую, как проклятый.
Вокруг забора терновник оставил, выход через те же шаткие доски меня пока устраивает. С окон тоже не стал доски снимать, пусть думают, что всё заброшено.
Нюре дал серебряный рубль и понаблюдал, что будет. Сразу вцепилась, где взял. Сказал, что нашёл в лесу. Вскоре в избе появился сыр и даже конфеты. Практичная Нюра и курей докупила, потому что поняла, кто сырые яйца по утрам ворует.
Когда дал второй рубль, насторожилась ещё больше.
А потом увидела родовое кольцо и за сердце схватилась. Пришлось признаться.
— Убьют они тебя, если узнают, — залепетала бабуля сама не своя. — Бежать надо.
Метнулась к печке зачем — то, придержал.
— Никуда не побегу, ба, — заявил хмуро. — Всё, хватит дрожать. Если знаешь, кто враг, говори.
— Не знаю, — насупилась.
— А я думаю, что знаешь.
Отвернулась, сжалась вся.
— Из Академии кто — то, — пробурчала. — Но это всё, что мне ведомо, внучок. И если он прознает, что сообразительный ты стал, расправится без жалости.
— Ну и что теперь? В избе этой помереть, ба? Я буду аккуратен. Постепенно во всём разберёмся. Не переживай.
— Изменился ты совсем, Ярушка. На барона стал похож.
— Ба, всё будет хорошо.
— Жизнь твоя, — отмахнулась вдруг сварливо. — Делай, что хошь.
Вот именно.
А у нас в округе всё интереснее. Всадники солидные через деревню носятся туда — сюда. Иной раз целые отряды легковооружённых удальцов своей стремительностью распугивают кур с дороги. Один раз и карету богатую увидел, проезжающую в направлении Академии.