— Да, барин.
— Да, ваше благородие…
— Так, ты, — высмотрел я девку из прислуги. — Собери нам еды со стола, а то я с дороги. В Москву мотался.
Три минуты, вручил корзинку ошарашенной Дарье и вместе с ней отправился в поместье.
— Не узнаю тебя, — бурчит магичка с явной критикой. — Зачем было так жестоко, помолвка ведь.
— А не жестоко, что я с бабкой в покосившейся избе пятнадцать лет жил, ни копейки не имея. Три курицы, дохлая корова. А этот… ты вообще слушала?
— Да так, сложно ты говорил, не всё понятно, — призналась.
Отмахнулся, смысла повторяться нет.
— Мне дружина нужна, есть у тебя проверенные наёмники? — Спрашиваю.
— А меня мало? — Укорила.
— И днём, и ночью охранять меня будешь? — Посмеиваюсь.
— Это надо в Сосково ехать. Здесь всё под князем. Правда есть несколько бездельников в деревне, которые за копейку удавят родную мать. Крепкие опытные охотники.
— Хорошо, дуй за ними.
— Не поняла? Прямо сейчас?
— Да, прямо сейчас. Скажи есть работа на сутки, по два серебряника на рыло. И сама возвращайся к поместью.
— Я думала, ты шутишь на счёт поместья.
— Нет, теперь я там живу, — признался.
— К чему такая спешка, Ярослав? — Спросила Дарья уже на перекрёстке, где собрались разминуться.
— Сегодня ночью меня попытаются убить, — выдал предположение.
— Ты чего⁈ Ерунду говоришь такую. Пятнадцать лет не пытались, и вот сегодня попытаются.
— Я бы на месте Иллариона постарался решить проблему именно так, — прошептал ей, озираясь и замечая, что люд на нас подозрительно смотрит. — Поэтому пусть оружие прихватят какое есть.
— Ладно, сделаю, как скажешь, — проворчала. — Рубли ж твои. Как и барские прихоти.
Разошлись, условившись позже встретиться на развилке. Я за бабушкой Нюрой поспешил к старой избе. Её нельзя оставлять там, иначе будет слишком уязвима для злодеев.
Впервые меня не было весь день. И этим живо воспользовались. Ещё на подходе понял, что — то не так. И поспешил в распахнутую настежь дверь. Внутри погром! Стол, стулья, всё перевёрнуто и переломано. Даже печку разломали, сволочи.
— Чую злой след! — Слышу от духа. — Уходи скорее!
— Никогда бы не подумал, что часть духа леса будет таким трусливым, — ответил зло и стал бабушку звать.
Заглянул в свой закуток, а там не только тумбу в щепки разбили, ещё и стены соскоблили. От следов когтей стало жутко.
— Оборотни? — Спросил негромко и, получив, положительный ответ уточнил. — Ещё ж только солнце садится? Как они днём?
— Это уже необратимые, самые злые.
Страшно стало за Нюру. Выскочил во двор. А там… корову разорвали в клочья, сарай снесли. К соседскому забору бросился, чтоб свидетелей позвать. А в соседнем доме, будто все вымерли. В окнах свет не горит.
Отдышался, собрался с мыслями. Осмотрел двор повнимательнее, дотронулся до туши: ещё тёплая! Значит, были недавно. Кровавые следы ведут вниз к реке.
Стоило бы Дарью подождать, да за Нюру страшно. Медлить нельзя.
Огород прошёл, дальше через пролом в заборчике. Эти твари даже здесь всё перекопали. И что же они искали так тщательно?
На середине поляны с покошенной травой видимый след обрывается, и дальше ведёт уже дух, не переставая пилить меня, чтоб я развернулся. К счастью, моим телом он не управляет, хотя очень хочет, я уверен.
Следы собачьих лап — не очень большого размера, это обнадёживает. Но настораживает другое. Мой симбионт утверждает, что Нюра с ними пошла сама. Её не тащили.
Под горочку двигаюсь быстро, по сторонам небольшие берёзовые рощицы начинаются. А внизу уже видны заросли у реки, которые идут на всём её видимом протяжении. Солнце ещё не село, но окрасило небо в красный и напомнило тем, что вечер и тьма неминуемо близко. К счастью у меня есть зажигался.
У реки след повёл против течения, в сторону от моста и всё дальше от местной цивилизации. Судя по тому, что тропы не видно, сюда местные не суются. Всё какое — то дикое. Метров через сто чуть выше берега реки началась канава с разломом, которая вскоре переросла в овраг с обрывом. Земля буквально вылезла из ровной и красиво заросшей зелёной почвы серо — бежевым пластом.
Двинулся под ним, темень от зарослей надвинулась. Корни толстые уродливо потянулись на пути, под них след ведёт. Подошёл, наклонился. Метр в высоту, не больше. И тут уже по земле сырой множественные следы лап видно, уходящие в черноту. Где, похоже, проход в пещеру.
Твою мать, да там целая стая.
Но я не отступлю.
— Справимся? — Спрашиваю симбионта. — У нас же резерв в семь раз возрос. Должны же мы этих шавок, как овец перещёлкать?
— Резерв — это хорошее подспорье, но там пещера, где дёрна нет, — констатирует дух. — А значит и мелких корней не найти.
— Из ноги же у меня что — то там убийственное вылезает?
Почему только сейчас я стал задумываться о том, какими средствами поражения обладаю с этой спорой…
— Это всего лишь нить, которая управляет корнями, — заявляет союзник.
Знал бы, хоть вилы бы взял! На худой конец дубину.
— И что делать? И не говори мне, что без дёрна ты бесполезен? Может, кустиком притворимся и зайдём?
— Бесстрашный же ты, Ярослав. Есть другая идея.
Глава 10Кто здесь Альфа⁈
К кустам подошёл вплотную по просьбе духа. Мол, чем дальше от цели, тем больше магических сил тратится. А нам надо экономить.
Не успел глазом моргнуть, почва затрещала, а кусты зашевелились, что чуть сердце не обвалилось со страха. Ведь оборотни могут затаиться где угодно!
— Не бойся Ярослав, здесь есть, чем поживиться.
Ага. За две минуты вытянул целую охапку корней и к туфлям моим присосал по букету щедрому. Вид со стороны, наверное, ужасный. И это при том, что от земли очищены. Два шага сделал, шаркая вениками, тянущимися из пяток.
— Нет, такая порнография нам не нужна, — заключаю.
— Я оживлю их, когда нужно будет бить.
— Оборотни от смеха скорее передохнут. Уплотнить корни можешь?
— Постой — ка, могу, — выдал дух с неожиданным восторгом.
Он что? Тоже своих возможностей не знает⁈
— Но тогда не будет нужной эластичности, — добавляет союзник.
— А мы скомбинируем, — отвечаю, потирая ладоши.
Снимаю сумку, скидываю дорогой кафтан, чтоб не испачкать. Всё это кустиком без корней мертвеющим заваливаю. И начинаю вместе с духом экспериментировать с деревянной бронёй и средствами поражения. Щитки на ноги из дерева вполне годные выходят, с наколенниками пришлось возиться, в итоге на чашечку нарастил сплетённых и сжатых корней. Дальше уже по согласованной технологии нарастили щит на грудь. Следом на предплечья. Если вначале тяжело довести до духа желаемое, то к концу он уже понимает без слов.
На руки сперва по три штыря сделали, как у «росомахи», вышло слишком жёстко даже против псин. Подумал, что кровавую бойню тоже затевать не стоит. Округлили да уплотнили над костяшками корни — по старинке попробуем всем зубы выбить.
Пока усиливался, треть резерва сожрало.
И тяжелее идти стало. По комфорту я не больше килограмма корней могу таскать постоянно. Так прикинул навскидку. И понимаю, что нужно тренироваться, чтобы больше защиты с собой было на постоянной основе. А сейчас, получается, на марш бросок похоже. Временные трудности и напряг. Поднатужиться на бой, а потом избавиться от довеска.
Упал на коленки и пополз по следу в пещеру. Ощущение такое, будто я хоккейный вратарь. Шлема для полной картины не хватает.
— Сделать? — Отозвался дух бодренько.
— Не! Не!
Когда мрак накрыл, и пришлось идти наощупь, зажёг заранее заготовленный жезл. Очень полезная вещь, кстати. Под разломом в почве с породами, в дыру прошёл, завешенную тонкими корнями, как занавесом. Оказавшись в пещере, сумел встать в полный рост и двинуться уже, как человек. Прислушался, принюхался. Водица капает и журчит, псиной воняет. Двинулся дальше, держа ухо востро.
По стенам пошли острые тонкие слои пород, сверху корни с паутиной гладят мою модную стрижку, а туфли хлюпают по глине, где периодически видны и блестящие спины булыжников, на которые я периодически встаю, дабы миновать грязь. Но вскоре, смирившись с тем, что испачкаюсь, иду уже более уверенно по тоннелю.
До первой развилки.
Все следы смывает грунтовыми водами, что идут навстречу ручьём.
Вскоре пришёл к выводу, что надо идти в правый тоннель, и не прогадал. Жёлтый свет стал постепенно заполонять пространство и отблёскивать на торчащих гладких камнях по стенам.
А за ним стали доноситься и голоса! Замер, перестал дышать и навострил уши.
— Почему я должен тебе верить? — Слышу мерзкий рычащий голос, будто у хозяина его ком у горла встал.
— Сущности донесли, что Молох потерял свой ключ, — шепчет кто — то.
— И какое совпадение, дурачок принёс зелёное яйцо Олегу, — раздаётся голос Бориса!
— Он не брал, я бы почувствовала, — слышу смиренный лепет Нюры.
Живая, уже хорошо!
— Надо наведаться в дом, — слышу сиплый звериный ещё более мерзкий голос. — Страх больше не властвует там.
— Ты уверена⁈ — Гремит рычащий.
— Истина, лорд! Но когда об этом узнает Могута, мы навсегда потеряем надежду и не сможем попасть в Мёртвый город.
— Ключ в доме, я уверен, — распознаю голос рыжего Николая из той же банды хулиганов.
Они искали в избе некий ключ⁈ И привязали это к тому пауку? А что я стащил? Яйцо? Но речь ведь не о нём. Неужели та брошь⁈ Моя родовая брошь из родного мира? Они ведь её называют ключом.
— Всем тихо! — Прогремел рычащий и добавил елейным тоном. — Здесь чужак.
— Окружён, мой лорд! — Раздаётся за спиной торжествующее с причмокиванием, и сердце моё падает!
Оборачиваюсь, псина на двух ногах стоит и скалится в трёх метрах позади. Как подкралась, ума не приложу. Полутораметровая, худощавая. И, твою мать, человеческим голосом разговаривающая.