— Помню, барин, помню. С рассвета завтра и отправлюсь уже без этого сорванца.
Мужичок откланялся, поспешив на рынок по делам, Айка в повозке осталась.
А мы двинули по дороге обратно до развилки и к мосту. Солиднее было бы на лошадях верхом. Но я ещё не научился.
Смотрю, тут периодически витязи вразвалочку в сёдлах проходят с важными лицами. До моста трое одиночек встретились. Все в броне красивой с гербами на щитах разными, по полной боевой выкладке с мешками перевязанными по бокам лошадей да сумками походными, напоминают скорее не наёмников, а искателей приключений, которые проделали уже немалый и нелёгкий путь.
По мосту через пост прошли спокойно, никому до нас дела нет.
А вот скачущего за нами витязя остановили.
— Кто таков!
— Богучар моё имя! — Прогремел здоровяк с седла. — С Ростовского княжества я! Князя Вячеслава видеть хочу!
— По какому делу, его сиятельству докучать решил? — наезжают постовые.
— Половцы на Ростов напали, бьёмся из последних сил. Помощь нужна.
— И так каждое лето, — усмехнулся один из дружинников.
— Не в этот раз, — продолжил ростовский витязь. — Большая орда, не сдюжим. Дальше на север пойдут и до вас дойдут. А коль так, надо одним кулаком выступить, иначе поодиночке всех перещёлкают.
Удаляемся, стараясь не показывать интереса, и не лезть не в своё дело. Но пока их ещё слышно.
— На охоте князь, — вышел из башни какой — то более адекватный дружинник. — Там и тульский заодно. В обход налево скачи и на север по прямой, там спросишь…
В гору метров на пятьдесят поднялись, весомый такой подъём. Хрен тут какой штурм пройдёт, если вдруг половцы действительно решат напасть.
Орда целая? Неужели у них тут своё манго — татарское иго намечается⁈ Но раз есть император, почему гонец сюда пришёл? А не в Москву поехал? Странно.
Поднялись до арки, где уже нас стража и остановила. Сразу три наглые рожи в кожаных доспехах со щитами и пиками метра под три в высоту.
— Чего надо⁉ Замок закрыт!
Дарья сразу отстала, за спину мою спрятавшись. А вот Крезо за словом в карман не полез:
— Это барон Суслов, чего грубишь, отрепье⁈
— Впервые слышу, — нахмурился один.
— Помер Суслов давно, а ты барин, чей? — Вмешался второй постарше.
— Сын Дмитрия Суслова, Ярослав моё имя, — представился важно.
— А ну это, и чего надобно, ваше благородие? — Выдал первый издевательским тоном.
— Я к сотнику Ижеславу пришёл, — говорю прямо. — Доложите о моём приходе.
Засмеялись.
— Аки птица важная, — стали комментировать. — Нашего командира ему подавай. Правая рука князя сейчас прям и прибежит.
— Эй, барон! — Раздалось со стены мощно.
Голову поднял. Оттуда дедуля в кафтане красно — фиолетовом на меня смотрит. Борода белоснежная переходит в бакенбарды, а под шляпкой с изогнутым козырьком, похоже, лысина.
— В трактире «Золотой гусь» его ищи, — говорит басисто. — Второй день оттуда не вылезает. И передай от коменданта привет пламенный. Если до вечера не воротится, князю всё доложу.
— Спасибо добрый человек! — Ответил ему. — Передам обязательно.
Прищурился дедуля, посмотрев на меня пристально.
— Суслов, говоришь?
— Сын барона Дмитрия Суслова! — Повторяюсь уже.
— От Ижеслава вернёшься, заходи. А то я было подумал, что врут барышни про тебя.
— Вы о баронессе Веселине?
— О ней, о ней, ваше благородие! — Посмеялся дедуля. Похоже, он и есть комендант.
Ну уже легче.
Пошли обратно, и за мостом налево повернули в другую сторону от рынка.
Когда нырнули в серую улочку, совсем стало не по себе. Вся движуха в Каменцах с другой стороны, где рынок. А здесь угрюмый, спальный райончик. Да ещё и земля на утрамбованную чёрную глину похожа. Чует мой дух, что с такой нам особо не сманеврировать в случае чего.
Идём, из окон на нас смотрят с дикими глазами, как звери из кустов. Прохожих мало, в основном сидят на лавках или на крыльце. Крезо, который вёл уверенно к трактиру, притормозил.
Впереди повозка у дома стоит, куда грузят истерзанные трупы.
— Оборотни? — Спрашиваю Дарью тихо, стараясь побороть непроизвольную дрожь.
— Нет, упыри, — отвечает девушка. — Главная напасть Каменцов.
— Как вурдалак завёлся два года назад, так каждую неделю по трупу, — комментирует Крезо обыденно. — А если затишье, потом вот так: целую семью находят.
— А почему князь ничего не делает? — Возмущаюсь. Больно на сердце, когда тела не только взрослых вижу.
— У него в замке всё хорошо, — отвечает Крезо, когда мы мимо телеги проходим, и шляпу снимает.
— Не наговаривай на князя, — бурчит Дарья, снимая и свою. — Награда за вурдалака десять золотых была, потом князь до тридцати поднял. Ищут его, как могут. Я и сама искала.
— А в нашей деревне безопасно? — Спохватываюсь.
— У нас оборотни, — посмеивается Крезо. — Малорыжково их территория.
Что ж. За отца гордиться можно.
Массивный двухэтажный трактир «Золотой гусь» аж в конце села оказался. Обособленно на берегу канала, частично нависая над ним и стоя на сваях, а дальше постоялый двор и выезд, как раз в сторону северных угодий.
Судя по шуму из окон и количеству припаркованной конницы, внутри половина его сотни гуляет.
Только собрался уже входить в трактир, чтоб с Ижеславом познакомиться. А тут Крезо за лошадьми что — то заметил и позвал.
Справа стали обходить. А там на столбе мужик за руки подвешенный к перекладине на коленках стоит, рубаха изодрана, вся в крови. Свежие рубцы видно на спине.
— Секли, — заключает Крезо сразу же.
— Так это ж… — Дарья обходит его. — Илларион⁈
В ответ только невнятные стоны. Я и сам вижу, что это наш староста.
Похоже, по — хорошему с сотником не получится.
Глава 14Сотник Ижеслав
По моей просьбе Крезо освобождает старосту. Передаю амулет Дарье, которая живенько его лечит. Несмотря на то, что это подрывает нашу боеспособность в виде улетучивающегося резерва боевой магички, оставить так по сути своего гражданина я не могу.
— Что случилось? — Спрашиваю Иллариона, пришедшего в себя.
А он отдышаться не может, воду всё хлебает и трясётся.
— Это Ижеслав всё затеял, — заговорил, наконец. — Он заставил меня прибрать всё к рукам и платить ему. С князем он всё уладил, не знаю, как. Но поостерегись молодой барон.
— Разберёмся, — хмыкаю, наполняясь гневом.
— Я уже не жилец, меня так и или иначе достанут. Да и тебя. Потому что Ижеслав на хорошем счету у князя, он его самый верный витязь, который с ним с самого начала.
— Разберёмся, — повторил. — На рынке Митя, он тебя довезёт. Сможешь дойти?
— Смогу барин, а ты?
— Буду с ним разбираться. Сколько там их? — Уточняю на всякий случай.
— Человек сорок.
— Всё, иди, не маячь.
— Спасибо, барин, прости меня…
Отпустил Иллариона, понимая, что если не решу с сотником, старосте действительно не жить. Возможно, и его семье придётся худо.
По большому счёту сотник уже ко мне с мечом пришёл. Должен от меча и схлопотать. И меня не страшит, что руки запачкаю в крови. Сказочный мир уже плавно меня туда окунул.
— Что ты собрался делать? — Спрашивает обеспокоенная Дарья, возвращая амулет, который я живенько надеваю на шею.
— Да хотел всех положить, если честно, — отвечаю сквозь зубы, встав перед крыльцом. — Упырь орудует, тела грузят, а эти жрут второй день, срать им на свои обязанности и долг. Совершенно бесполезные люди. Но люди князя.
— Вот именно, — предостерегает Крезо. — Нужна веская причина, чтобы нападать. Если бы он сам полезет, это другой вопрос.
— А он и полез, — фыркает Дарья.
— За то нападение ещё поди докажи, тем более мы сами все следы замели, — парирует Крезо.
— Хорошо, сделаем по — другому, — заключаю. — Ваша задача…
Обсудили всё быстро. Несмотря на то, что оба оказались против затеи, всё равно согласились следовать плану.
Вхожу в трактир один. Сразу в нос бьёт блевотное зловонье вперемешку со стойким мужским потом. Зал большой, половина со сдвинутыми безобразно столами занята дружинниками. Вторая пустует, похоже, всех прочих посетителей они разогнали.
Но и на людной стороне уже как — то грустно. Кто спит прямо на столе, другие на полу. Часть продолжает бухать и создавать массу неадекватного шума. Сам стол завален помоями, за таким сидеть даже противно, не то, чтобы жрать.
Пытаюсь вычислить, кто Ижеслав, судя по всему, он должен быть уже в возрасте.
Брюнетка лет тридцати ко мне подходит растрёпанная, на вид очень уставшая.
— Барин, это не лучшее сейчас место для трапезы, видишь, кто здесь?
— Нет, не вижу, я проездом здесь. А что не так?
— Ижеслав со своей дружиной, не знаешь такого?
— А кто из них, покажи? — Киваю на свиней.
— Вот, самый здоровый, жрёт брагу, как конь воду, и всё не валится, — ворчит женщина. — И так каждый раз, когда князь наш уезжает из замка. Сил больше нет, прости барин. Уходи по добру. Они злее упырей, когда нажрутся.
— Да я и сам не сильно добрый, — хмыкаю и иду к их столам уверенно, не отрывая взгляда от сотника.
Здоровяк с плечами широченными и мощными, бицепсом, больше моей ляжки, сидит во главе стола и втирает что — то пошарпанной сисястой официантке, которая уже клюёт. Седые волосы выдают, что уже не молодой, а так и не скажешь. Морда квадратная, одна только челюсть на пол лица. Судя по кривому носу, порванному уху и длинному шраму на скуле, любит продраться. В рубахе сидит нараспашку, грудь волосатая в шрамах.
Меня увидел ещё на подходе и впился синими несколько диковатыми глазами.
Свободным мест достаточно, но я решил показать свою наглость сразу. Выбрал мужичка подохлее, спящего на помойном столе. Взял его за плечо и рванул на себя, скидывая.
Тот стал было возмущаться. Но я ещё и подопнул.
— Пошёл отсюда, смерд, — рыкнул ему и уселся за два стула до Ижеслава.