— Как так–то? — Ахает.
— А вот так, — говорю я строго, не отрывая взгляда от барона.
— Чего припёрся⁈ — Завизжал колобок. — И без тебя тошно.
— За кольчугу дрянную ответь–ка, ты продаёшь? — Наезжаю.
А Мыслемир всё посматривает то на меня, то на Здеслава с интересом. Но не вмешивается.
— Это Колояр! — Кричит барон, озираясь. — Халтуру погнал, я с ним разберусь.
— А кто ему указания даёт, ты ж? — Дальше прессую.
— Тебе какое дело? — Трясётся барон.
— Да он, он, — слышу от стражников недовольное. Слышу, как звенят кольца на кольчугах. Проверяют и другие брак. Охают, понимая, что и у них контрафакт.
— Выкиньте его отсюда! — Взвизгнул Здеслав.
Дружинники за клинки взялись. Мои ощетинились сразу. Дарья лук взвела, затрещала тетива до критического натяжения.
— Я Ярослав Суслов, — представился, наконец. — Любой, кто клинок на меня направит без башки останется. Ну? Кто рискнёт?
Дружинники колобка в лице поменялись. Рожи уже не такие уверенные. Загалдел народ вокруг. Знают, знают тут меня. Молва по округе ходит.
— Сколько такой кольчуги продал уже, подонок? — Рублю уже, как хочу. — А не в ней ли рать наша на половца ходила в том году? Ну сука!!
Ну может, процентов десять войска точно в ней была.
Замахнулся на него. Тот сжался весь. И уже никто его не защищает.
— Это Колояр! — Повторяет барон, губа нижняя трясётся. — С ним разбирайтесь.
— А может с тобой, маркиз? — Посмеиваюсь и достаю монеты польские. Кидаю ему одну. Вторую подбрасываю главе стражи Мыслемиру.
Глава городской стражи ловит ловко и рассматривает с интересом.
— Ты!! — Визжит барон с шарами навыкате, пальцем на меня тычет. — Это ты!! Взять!! Взять его!!
Люди его снова суетятся, за клинки хватаются, но друг на другу смотрят, мол, кто рискнёт первым выхватить.
— Барон Бороздин Здеслав Борисович! — Начинаю я, как вердикт. — Вы сговорились с польскими шпионами и занимаетесь подрывом боеспособности нашего воинства. Вот уже несколько лет вы снабжаете ратников по всей округе дрянной кольчугой. Чтобы полякам легче было с нашими людьми справляться. Ведь они–то осведомлены, куда надо колоть!
— Ложь! — Взвизгнул барон, как поросёнок.
— Подло шантажируя кузнеца Колояра, вы заставили его заняться этим делом, — продолжаю рубить правду–матку. — Пользуясь его известностью, вы легко продаёте плохую кольчугу всем. И никто ведь до сих пор не проверил её качество, потому что даже не усомнился.
Барон затрясся ещё сильнее, в глазах ужас. Пытается что–то сказать, но видно нервы сдают. Слышу, как позади него завыла какая–то бабка, видимо, тоже в теме.
— Доказательства, доказательства, — хрипит гадёныш, за сердце хватаясь.
Мыслемир уже ко мне подходит.
— Ярослав, не узнал тебя сразу, — руку подаёт.
Здороваемся. Глава стражи серьёзен.
— Обвинения очень весомые, доказательства есть? — Уточняет Мыслемир у меня. — Или мне придётся спрос взять с тебя за клевету. Понятное дело, Колояра привлечём.
— Колояр не виновен, смотри, — подаю ему два письма. — Читать умеешь?
— Умею, Ярослав, умею, — отвечает, сразу вчитываясь. — Ага. Хейдель… Оп, и тут Хейдель. Это который послом мимо ездил, расфуфыренный, что павлин заморский?
— Видимо, — отвечаю. — Думаю, в подвале этого особняка ты найдёшь ещё больше доказательств.
— Бороздина взять, — рыкнул вдруг Мыслемир жёстко. — За заговор и измену!
И барона под белые рученьки схватили. Дружина его вся шарахнулась от своего же хозяина. А глава стражи ко мне повернулся, спросив воровато:
— Так это всё твоих рук дело?
— Ты про налёт ночной? Нет, что ты, просто птичка нашептала.
— Ну Ярослав, ну удружил, такую змеюку мы на плече пригрели, — посмеивается Мыслемир под вой барона, которого повели прочь.
К нему сразу часть родни ринулась выть, вторая половина бросилась пощады просить у главы стражи, но бойцы стеной встали, никого к нам не пропуская.
— За раскрытие заговора Платов тебя наградит. А ты за это кузнеца не трогай, — шепнул я Мыслемиру на ухо.
— Мне чужих заслуг не надо, — отвечает тот. — Но просьбу твою выполню, сам слышал, что кузнец давно пляшет под дудку этого жадного змея. Никто Колояра из моих и пальцем не тронет. Но люд житья ему здесь уже не даст.
— Под свою защиту его беру, — отвечаю. — Уедет он сегодня же.
— Дело верное, — вздыхает глава стражи и дальше приподнято. — А правда, что город строить собрался?
— Правда, — отвечаю и хлопаю его по плечу. — Всё, бывай, Мыслемир. Ещё свидимся.
— Удачи Ярослав. Береги себя.
Распрощались. Двинули мы колонной с гордыми осанками на дорогу, люд собравшийся с нас глаз не сводит. Выйдя на главную трассу уже по прямой с ветерком сквозь Сосково поскакали. Вдоль изб уже на выезде заметил чёрную кошку. И чуть коня на дыбы не дёрнул. Замедлился даже, отряд свой немного всполошив.
Тьфу ты, чёрт! Бежит по обочине вдоль берёзок за нами, часто–часто лапками перебирает.
Хотел уже спросить, как дебил, у животного, ну что ещё? А она стала замедляться, отставая и к тонкой фигуре в плаще с капюшоном запахнутым завернула. В руке у того, а точнее той корзинка с котятами. Глаза синие блеснули мне в след из тьмы.
Ладно, вычислила, что уж тут. Достал монетку золотую и швырнул в её сторону. Уверен, ей пригодится.
Проскакали несколько больших сёл, и к обеду распогодилось. На небе ни облачка. Вокруг просторы русские, дышится полной грудью хорошо. Даже нестись никуда не хочется. А завернуть к бережку речушки да поваляться в травке. По дороге то всадник навстречу пронесётся, то повозка, то крестьянин с узелком. Последние от нашего отряда шарахаются к обочине. Думаю, дивятся, что за серп и молот на щитах наших.
Деревеньки через каждые два–три километра. Но постепенно всё реже встречаются поселения.
Как большую реку пересекли по мосту кирпичному с арками, лесной массив стал подступаться, и водоёмы все куда–то делись. Кажется, что одичала земля. Спустя шесть часов непрерывной скачки завидели, наконец, деревушку небольшую с колодцем. К которой ещё надо метров триста с большой дороги проскакать.
На карте, что в Сосково купили, поселение числится, как деревня Анахино. Время уже к вечеру, и надо бы ночлег искать. Коней попоить и самим задницы отбитые от седла положить куда–нибудь.
К пяти стареньким избам прискакали. Безлюдно, хозяйства пустуют, куры не кудахчут, живность не бегает. И такое ощущение, что в домах вообще никого. Потоптались немного, покричали, вышел дед старый из–за сарайчика с видом, будто только с бодуна.
— Я барон Суслов из Малорыжково, чьи это земли? — Спрашиваю с седла.
— Велес в помощь, барин! — Отвечает старик певучим голосом. — Здесь барон Орлик хозяин. И возражать не станет за ночлег. Почти все хаты свободны, берите, какие нравятся. Десять медяков если не жалко старику, приму за милость.
Кинул ему серебряник. Дед поймал неуклюже, чуть не уронив, на колени упал.
— Барин сам где? — Интересуюсь, наблюдая, как дед тяжело встаёт и кряхтит при этом.
— Да в замке, где ж ему быть, — отвечает тот и беззубо улыбается. — Туда по тропе до Орлиного холма километров семь где–то. Но гостей Орлик не жалует.
— В колодце вода есть? — Спрашивает один из моих дружинников по существу.
— Этот дрянной, — отвечает дед. — Там дальше по тропе в низине хороший.
А меня и этот заинтересовал, только по другому поводу. Спрыгнул с коня и ближе подошёл. Колодец выложен из камней гранитных, ровных и хорошо подогнанных. Я такого даже в Сосково не видел.
Дерева у меня хоть отбавляй, но весь город из него лепить — это, как замок из песка на пляже строить. Шатко–валко, тяп–ляп. Пусть у меня большая часть домов и будет деревянные, но монументальные постройки быть должны. Они и есть лицо города, а не пять сотен изб. А каменоломня на севере, на которую мы рассчитываем, будет очень долго рожать нужный объём, да ещё и плохого качества.
Поэтому проблема с камнем строит остро.
— Откуда такие камни? — Спросил, ощупывая кладку колодца.
— Так это… — замялся дед. — У нас же каменоломня своя была.
— Была? — Переспрашиваю, мысленно потирая ладоши.
— Да уже и нету. Вернее перестали добывать давно. Как великаны там поселились, — выпалил дед.
— Чего⁈ — Возмутился я.
— Великаны⁈ — Подхватил и Руслан.
Даже лошади, услышав такие слова, забеспокоились сразу. Одинокого всадника, скачущего со стороны Орла, я заметил уже давно. Но не придал значения. А тут дед отвечает, на него и кивая:
— Так на них вон ходят иногда витязи.
Всадник к нам завернул.
— Доброго здравия люди!– Поздоровался крупный русый богатырь в кольчуге с копьём метра под три и спросил деловито сразу у всех: — великаны здесь водятся? Даф нужен.
— Доброго здравия, добрый молодец, — ответил дед с ехидством в голосе. — Здесь, здесь. И Даф здесь, и другие.
Тот кивнул и дальше поскакал, потеряв к нам всякий интерес.
— И тебе не хворать! — Крикнул я ему запоздало, пребывая в некотором замешательстве.
— Велес в помощь! — Пропел и Дед, да шапку сняв, произнёс уже негромко: — всё, уже не воротится.
— Так он на великанов? — Спохватился Руслан. — А мне с ним можно?
— А ну стоять, — рыкнула на него Дарья. — Герой нашёлся.
— Ну что ты милая, не гневайся, — забурчал витязь.
— Милая, — прокомментировал один из дружинников и прыснул. Другие поржали тихо. Дарья красная, как спелый помидор, вперёд поскакала к нормальному колодцу.
Остальным кивнул, чтоб за ней ехали. А сам деду:
— О великанах что знаешь?
— С Древнего дремучего леса они вышли ещё двадцать лет назад, с тех пор живут под горой в пещере, скот разводят, да всех залётных, как клопов прихлопывают. Трое их, сам Даф, жена его Дафна и сын Дафин.
— Хм, ну прикол, — комментирую. — А на деревни в округе они не нападают?
— Им горы своей хватает, там и пастбища хорошие, и родник ес