— Мила, валим, валим, — рванул вместе с ней к арке.
Заржала, как лошадь, побежала быстрее меня, за собой потянув. На лестнице отцепилась, я вперёд неё побежал, а она взяла да прыгнула через пролёт.
— Ой! Не рассчитала! — Вскрикнула, запнувшись о подол при приземлении.
Но я метнулся и успел её подхватить, не давая плюхнуться носом. Остромила явно не ожидала, что удержу. Встав на ноги, посмотрела на меня с явным восторгом.
— Ненавижу платья, — выпалила. — Скорее бы его снять.
Похоже на намёк, но обольщаться не стоило. Выйдя в главный зал, где уже людей осталось примерно двадцать процентов, мы двинули в танцевальную зону. Так как теперь пространство просматривалось достаточно далеко, я потянул мою новую знакомую подальше, чтоб Юсупова потеряла нас из виду.
В праздной атмосфере с музыкой и на фоне танцующих пар, мы оба растерялись поначалу. Остромила из девицы с гонором превратилась в скромную мышку, которая с надеждой посмотрела на меня, когда я встал на позицию.
— Я не умею танцевать по–вашему, — признался с трудом, потому что не хотелось разочаровывать её как можно дольше.
— А я никак не умею, — нахмурила нос девушка. — Учили меня, учили, а я всё забыла. Мне проще с мечом пуститься в пляс, чем с мужчиной.
С первого впечатления она показалась мне некрасивой. Но в ней определённо что–то есть. Просто она вообще не накрасилась, если уж анализировать её внешность. А так, подвела бы брови, ресницы подкрасила, и всё, барышня на выданье. Ладно, груди нет — не беда, мне удалось оценить, когда спасал от падения, какие у неё мощные ляжки. Думаю, задница тоже хорошо подкачена. Вот как платье топорщится.
— Тогда смотри, давай по–моему, — говорю.
Кивает с волнением.
— Я руку на поясницу положу, ты только её не ломай, ладно? — Предупреждаю. — И по причиндалам мне бей.
— Ой, тоже нашёл недотрогу, — посмеивается Остромила. — Мамка не знает, что ни день в академии я с паладинами борюсь на равных. То они меня за сиську, то я их за причиндалы.
— Всё, всё, я понял!
Показал, как надо. Пошли понемногу в такт музыке и вскоре уже уверенно покружились в вальсе. Вопреки всем и вся, как два дебила, средь дюжины пар, танцующих определённо то, что здесь и танцуют.
Слышу, как над нами посмеиваются некоторые. Но не вяжется с тем, что в нашей части танцевальной зоны народа скапливается всё больше. И мне прекрасно видно, как удивлены лица многих гостей. А ещё я засвидетельствовал, как бабуля Юсупова пожирает нас глазами около двух минут, а потом плюёт на всё и сваливает. В буквальном смысле харкает на белый мраморный пол зелёной соплёй. Кажется, до старухи, наконец, дошло, что она молодым девкам не соперница. Особенно тем, кто может и в бубен дать.
Минут десять мы покружились, захватив часть первой мелодии и плавно перейдя на вторую. Когда вторая закончилась, я замедлился и отпустил девушку первым, почувствовав нерасторопность с её стороны.
Мы поклонились друг другу по местным традициям.
— Ты ж с мамкиной академии? — Переспросила вдруг Остромила.
— Да с орловской.
— Ну тогда встретимся на поле боя, Ярослав, — выпалила девушка, развернулась с заметной неуклюжестью, и пошла через толпу в смежный зал. Её спешка показалась мне нелепой, как и последние слова.
Оставшись в одиночестве в центре зала, я тоже ощутил неловкость от множества заинтересованных взглядов. Когда тут были толпы, да и в других зала, никому не было дела до какого–то юноши. А теперь тут собралась молодёжь по интересам.
И китайцы. Две девчонки и взрослая парочка. Сильно выбиваются из общей массы, забавно так устроились обособленно. Любуются всеми, будто в московском метро потерялись и не знают, куда дальше идти. Хотя при них и мужчина в сдержанном камзоле, явно из служащих дворца, никуда не отходит. Похоже, переводчик и сопровождающий.
Взрослая китаянка на меня уставилась. Кивнул ей. Кивнула в ответ с улыбкой хитрой. Одна из девочек кстати ничего так. А вообще обе миленькие. Но с Китаем позже разберёмся.
Отступаю с площадки в сторону колонн, где небольшими группами у принесённых слугами столиков попивают из хрусталя напитки и заводят светские беседы.
По большому счёту мне бы действовать по своему плану и валить. Если бы я знал, что мой князь так отреагирует, ещё подумал, стоит ли соваться сюда. Но уже поздно, я засветился. Несмотря на поддержку Морозовой, думаю, не стоит злить Вячеслава.
К императору мне не пробиться. Какой–то барон среди знати вызывает раздражение, а тут попробуй ещё заикнись на аудиенцию к самому монарху. Златозар сидит там в своём ВИП–зале, быть может как раз с Воронцовым, который точит на меня зуб, и другими князьями с Москвы, да весело похрюкивает. Наверное, если только Лазурную розу ему подарю и признаюсь в любви, он будет впечатлён.
Но эта роза для Василисы. Коль нельзя лично, мне нужно подумать, как ей подарок передать.
У меня ещё минут сорок есть, карт–бланш от князя. За это время я могу пробиться только к Златославе, которую видел наверху. С ней имеется небольшая фора, она должна помнить смелого юношу из Академии.
— Вы позволите? — Подступаюсь к одному из более свободных столиков с пирамидой бокалов, где два деда в шикарных камзолах оккупировали кормушку и хлещут шампанское, как воду. Что–то для смелости захотелось и мне опрокинуть.
— Да, угощайтесь, — ответил один с лысой головой и добавил: — интересный танец, заграничный?
— Да, французы к нам приезжали, обучали, — заливаю. — На крыше у меня в особняке жили.
— Точно французский! Ловко вы закружили старшую девку Морозовой, — подключился второй чёрненький дедок, подавая мне дрожащей рукой бокал. — Бойкая баба, не то, что эти нежные и дохлые. На ней и верхом можно, живо поскачет. Не упускайте хорошую партию, мой вам совет, юноша.
Слушать о бойких бабах старческие голоса — это забавно.
— Да я тут не за партиями, — отвечаю им и предлагаю тост. — Давайте за ваше здоровье, господа.
Стукнулись бокалами, выпил залпом, сразу по шарам и дало.
— Всю закуску попёрли, — жалуется лысый дед.
— Угощайтесь, господа, — подаю два мандарина, сделав вид, что достал из–за пазухи.
Деды порадовались и подивились. Я даже любезно почистил мандарин одному, у которого руки трясутся. Хотел уже в беззубый рот положить.
— Ты глянь, глянь, — обсуждают деды ворчливо, наблюдая за танцующими. — Во вымахала девка у Шишкиных. А на Семёнову посмотри, сиськи больше, чем у мамки. А ей всего шестнадцать.
— Да, дойки, как у коровы, — соглашаюсь я, посмеиваясь. И хлебаю ещё.
Деды смотрят на меня с восторгом.
— Нам бы твои годы, — выдаёт лысый.
— Да вы и сами ещё не сильно старые. Главное, что в сердце молодость, — поддержал дедов.
— Верно говоришь, — вздыхают. Пьём!
Наблюдаю за танцующими парочками, как у девок красиво распускаются платья в процессе танца. Есть, есть тут красотки. Как милые крошки, так и харизматичные взрослые суки с блядским взглядом. На всех, конечно, плевать. Но за просмотр денег не берут.
Набравшись решимости, двинулся обратно на второй этаж. Но даже танцевальной зоны не успел пересечь, встал, как баран. Потому что Златослава уже тут! Вышла с другой стороны зала на танец с молодым и высоким белобрысым парнем. Что⁈
Да это ж гусь Таислав, племянник нашего князя. Вырвался с Академии! И чего удивляться? Он–то точно приглашён своим дядей по случаю дня рождения двоюродной сестры.
Здесь не только он. Максимилиана и Ростиха теперь вижу в окружении расфуфыренных девиц. Получается, сладкая троица в полном составе. И они тоже меня приметили. Стоят с противоположной стороны и посмеиваются. А чего ж не смеяться? С ними рядышком обосновались телохранители Златы два мага хай левла. Смотрят на меня хмуро. Похоже, что–то сказать хотят.
А я решаю не мешкать. Иду прямо к танцующим. Почти одновременно со мной с другой стороны навстречу выдвигаются и оба мага.
Златослава останавливается в процессе танца и смотрит на меня вопросительно. А я обращаюсь к Таиславу:
— Позвольте, мой юный друг, украсть у вас, прекрасного ангела.
— Но я… — замялся гусь.
— Брысь отсюда, — прошипел на него, быстро потеряв терпение, и уже к племяннице императора: — вы так прекрасны, что я готов помереть от ваших магов, но только после танца, если позволите.
Гусь уходит на второй план, послушно отступая. Строгий и вопросительный взгляд рыжей Златы сменяется удивлённым. А то и восторженным.
— Я вспомнила тебя! — Воскликнула она и взмахом руки отправила своих псов обратно. Те всего пяти метров не дошли. За ними ещё и стража потянулась.
Ох уж эта Злата. Чуть пониже меня ростом, и явно не худышка. Сочные карие глаза с отблеском бордовым, взрывная россыпь ресниц, милые веснушки по румяным щекам, ну и конечно же широкий аппетитный зад.
— Вы позволите? — Обхаживаю.
— А это что за позиция? Как с мужичкой Морозовой будешь со мной танцевать? — Возмутилась, не даваясь. — А я и думаю, что за иностранный танец исполняет юнец, когда рожа — вылитый наш.
Блин, прокол.
— А впрочем, научи, — заявляет. — Надоело плясать одно и то же.
Понимая, что играю с огнём, я тактично, аккуратно и учтиво рулю племянницей императора. Когда прислоняю руку к пояснице, очко играет в такт мелодии. Да я и холкой чувствую, как сгущаются тучи надо мной.
Но девушка только и рада контакту. Смотрит, слушает, выполняет с живым интересом. Легко соглашается положить руку на моё плечо, сцепиться ладонями другой. И вот мы делаем первые шаги. После грубой и неотёсанной Остромилы, чувствовать изящную и нежную Злату, что пушинку — одно удовольствие на грани нервного срыва. Это при том, что она тоже не маленькая.
— И раз, два, три! Раз, два, три! — Комментирую, вспомнив всё, чему нас учили в школе перед выпускным.
Распробовав танец, Злата понеслась уже смелее.
— У вас отлично получается! — Хвалю её.
— Ты отличный учитель, — отвечает, улыбаясь.