Общими усилиями расшифровали знаки на печной панели. Мара вдруг сказала, что это проще простого, надо просто закинуть ингредиенты в специальные лоточки печи, а дальше все получится само собой.
– Сварим суп, и дело с концом, – сказала она.
Мясо, зерновые и коренья были помещены в темные квадратные лоточки, которые выдвигались из внутренности печи. После отец Мэй нажал кнопку с иероглифом, обозначающим слово «суп», печь весело мигнула и тихо, еле слышно загудела.
Мара сполоснула руки под краном – узкой блестящей трубочкой, выходящей прямо из стены и реагирующей на голосовые команды, после нажала пару кнопок на гладкой панели, которая находилась рядом с печью.
– Выпьем горячего напитка. У нас есть саам, слышали о таком?
– Энергетический напиток из семян дерева, которое уже давно не растет на Эльси, – тут же ответил отец. – Здесь он сохранился?
– Здесь много чего сохранилось. Есть сухие прутья мираки, есть сухие лепешки, которые за полминуты разогреются в печи. Еды полно, но вся она сделана людьми с Буймиша. Это их технологии, а они умеют сохранять еду и энергию на многие столетия. Они очень экономны, не любят лишних ресурсных трат.
– Откуда ты столько про них знаешь? – спросила Мэй.
– Я росла среди них. Мой отец забрал меня от матери и вырастил сам. Я много работала вместе с ними, но в итоге оказалась здесь, на этой станции. Одна.
– А твой отец где? – поинтересовался Люк.
– Улетел с командой. Меня они с собой не взяли. Я, видите ли, не чистокровная, я не рождена на Буймише. У них очень четкое деление на своих и чужих. Только те, кто родился на Буймише, могут принадлежать к их народу. Странно мне, что вы приняли их за друзей. Они вам не друзья, не заблуждайтесь!
Мара снова подняла указательный палец, но в этот момент лучевая печь издала тихий писк, ее огоньки радостно мигнули, дверца открылась, и выдвинулся контейнер, в котором аппетитно дымилась густая жидкость.
– Суп готов. Можем поесть и лечь спать, – сказала Мара.
– Нам сначала нужен план, – поправил ее Люк. – Как быстрее и лучше всего добраться до Третьего сервера и отключить его? У нас нет драконов и нет шагающих машин. Пангус сдох…
Люк прошелся по широкой кухне, остановился перед Марой, качнулся слегка на носках и сказал:
– Нам нужна машина, на которой мы могли бы попасть в Третий сервер.
В его голосе звучали уверенные, железные ноты, такие же горячие, как чешуя у Енси.
Мара и глазом не моргнула.
– Найдем. Ешьте. Я поищу вам машину завтра утром. Ключи от сервера у вас?
– Конечно, – поторопилась с ответом Мэй, но тут же перехватила предупреждающий взгляд Люка и умолкла.
– Тогда вы сможете отключить его. Делов – совсем ничего. – Мара довольно хлопнула ладонью по столу и взялась разливать суп.
– Только если не нападут роботы-Всадники, – мрачно уточнил отец Мэй.
– Тогда вам придется сражаться с ними. Это будет плохая война. Всадники хорошо умеют убивать, они совершенны в этой задаче.
– Давайте просто взорвем весь сервер, – предложила Мэй и посмотрела на отца, уверенная, что он поддержит эту ее идею.
– Нельзя просто взять и взорвать сервер! – Мара заволновалась. – Для этого ни у Городских, ни у жителей Камлюков не хватит взрывчатки. Откуда вы знаете, как далеко проходят под землей коридоры Третьего севера? И сколько там хранится машин? Откуда вы знаете, не выходит ли под землю еще один источник Живого металла?
Мара отложила белый пластиковый половник, отставила пластиковые миски, уперлась ладонями в стол и снова заговорила, медленно и четко, точно озвучивая военное задание:
– Сервер уничтожать нельзя. Мы не знаем, как работают эти технологии, не знаем, как отреагирует база на взрыв, не знаем, какие мощности заложены на Третьем сервере. Потому мы не будем взрывать базу. Вам надо ее просто отключить. Точно так же, как вы ее включили. Это ведь вы включили Третий сервер?
– Неважно, – быстро ответил Люк. – Мы тебя поняли. Мы так и сделаем: просто отключим сервер. Машину для нас ты найдешь. Потому хватит лишних разговоров. Едим, отдыхаем и с рассветом трогаемся в путь. И без того потеряли слишком много времени.
Суп из лучевой печи и вполовину не был таким вкусным, как еда, приготовленная отцом Мэй. То ли сбились настройки у печи, то ли слишком долго лежали продукты – не понять. Мэй сама видела, как Мара засыпала в лоточек кругленькие желтенькие зернышки нами и коричневые плоские ниахи. Но вкуса этих бобовых не ощущалось вообще.
Коренья оказались слишком терпкими, и лишь вкус острого копченого мяса, щедро покрошенного в суп, придавал этой еде хоть немного съедобности.
Мэй была голодная, потому съела все. Вычистила чашку куском лепешки, выпила горячий и терпко-сладкий напиток саам и почувствовала, как отяжелели ее веки.
– Здесь есть две каюты для отдыха. Размещайтесь в них. Я отдохну в общей комнате. Мне не впервой, – вздохнула Мара и поднялась. – Когда-то на этой базе жили люди и пытались управлять роботами…
– Ты помнишь этих людей? – спросил отец Мэй.
– Не помню. Это было очень давно. Слишком давно.
Комнаты для отдыха оказались маленькими и не очень-то комфортными. В них стояли только стеллажи с пледами и невысокие узкие кресла, предназначенные для обычных людей. Отец Мэй ловко сдвинул вместе три кресла, достал несколько пледов и предложил устраиваться.
– Я буду с Люком, – тихо проговорила Мэй.
Отец глянул на Мэй долгим и немного грустным взглядом, после устало махнул рукой.
– Пусть так. Отдыхайте, пока есть возможность.
Глава 21Мэй. Я не доверяю Маре
Когда Мэй была гораздо младше и только-только начала учиться в школе, братья подарили ей большую книгу с цветными картинками. Книга называлась «История планет». В самом центре обложки яркими всполохами сияло Светило. Краски, которые были использованы при печати, имели объемную структуру, и, когда маленькая Мэши поворачивала книгу под разными углами, выпуклый шар казался живым, настоящим и близким.
Вокруг всеобщего Светила – звезды, что дарила тепло и свет – летали несколько планет. Чуть больше десятка. Дальние большие планеты не имели обитателей. Лишенные тепла и воздуха, они представляли собой мертвые сферы, промерзшие и абсолютно непригодные к жизни.
Несколько средних планет были расположены довольно близко друг к другу и вполне могли быть обитаемыми. Эльши являлась спутником одной из них, спутником Буймиша. Не очень большая, уютная и милая, Эльши приютила на себе человечество, стала колыбелью цивилизации. Родным домом для миллионов людей.
Только Эльши уникальна, и только на Эльши есть жизнь. Остальные планеты хоть и пригодны для жизни, но необитаемы. Процесс эволюции на них не продвинулся дальше развития примитивных форм жизни.
Вот что было записано в той книге, которую подарили братья Мэши.
Кто написал эту книгу? Почему остатки человечества, уцелевшие в страшной Железной войне, были так уверены, что они одни во Вселенной?
В книге также рассказывалось о происхождении Деревьев-Гигантов. Говорилось, что многочисленное производство роботов настолько изменило окружающую среду планеты, что фауна мутировала и породила жутких монстров. Говорилось об измененном ДНК деревьев, о том, как растения перешли на питание живыми организмами. Как они стали хищниками, а после многочисленных радиоактивных взрывов, которые привели к уничтожению Киберши, прибрежного государства, деревья превратились в Гигантов.
Гиганты напали на людей, устроили бойню на Соленой равнине, а после методично и неизменно принялись уничтожать военные базы и города людей. И только скалы смогли остановить Гигантов.
Про людей с планеты Буймиш в книге не говорилось.
Не учили про них и на уроках истории в школе. На астрономии Мэй смотрела вместе с остальными учениками в усовершенствованные телескопы, записывала фазы Буймиша, высчитывала дни, когда полный Буймиш поднимется в самую высокую точку небосклона – в зенит. Но о том, что Буймиш может быть населен – об этом никто не говорил.
Никто не знал, и никто не думал.
Каким образом наличие разумной и технологически продвинутой цивилизации осталось тайной для жителей Эльси?
А может, предки знали о Детях Неба, но эти знания пропали после войны, вместе с уникальными технологиями создания роботов?
Мэй заворочалась, натянула на плечи край мягкого серого пледа, после повернулась к Люку.
Люк лежал рядом. Глаза закрыты, длинные черные ресницы не дрожат, дыхание ровное и спокойное. На скуле сеть тонких царапин, на щеках очень редкая, еле пробивающаяся щетина. Раненую ногу Люк закинул поверх пледа, и даже в сумраке каюты Мэй могла рассмотреть красное пятно крови, расползающееся по повязке.
Плед они взяли один на двоих. Под ним – теплота и уют, и сон уже склеивал ресницы, засыпал глаза чем-то колючим и неудобным. Спать, спать, спать.
Мэй думала, что уснет сразу, как Люк. Но голова будто жила отдельно от тела, сломленного усталостью. Мысли возились и тарахтели назойливыми вопросами, точно говорливые ящерицы путоки.
– Люк, ты спишь? – прошептала Мэй, дотрагиваясь до смуглого плеча друга.
– Еще нет, – ответ последовал сразу.
– О чем ты думаешь? Потому что я все время думаю и не могу ничего понять.
– О матери. О сестрах и братьях. Думаю, если на базе была еще одна Гадина, то она может напасть на пустыню.
– Или на Города…
– Как только Мара уснет, мы двинемся в путь. Я не могу лежать и отдыхать, зная, что моим родным угрожает опасность.
– На чем? – удивилась Мэй. – Пойдем пешком? Мара обещала нам машину.
– Вот на Мариной машине и поедем.
– К Третьему серверу?
– Да. Сначала туда. Взорвем там все, и пусть Мара дальше рассуждает, насколько это правильно и целесообразно.
– Знаешь, это ведь мы виноваты. Это мы включили Третий сервер и запустили Ниу-Ши.
– Что нам оставалось делать? Ждать, когда Городские убьют всех Всадников? У нас не было выхода. Мы не можем не воевать. Не можем не убивать, пока убивают нас самих. Люди существуют только в стадии войны, другого существования мы не знаем. Может, знают Дети Неба, как это на самом деле: жить и никого не убивать.