Тхан между тем набирал высоту и скорость. Вот уже осталось позади подземелье, окончательно скрытое перекрытием и замаскированное под скалу. Промелькнули серо-зеленые травянистые поляны, Тхан сделал крутой разворот, расправил крылья так широко, что сине-черные перья-пластины разошлись широкими веерами, и полетел в направлении древнего города Бен-А-Эльси.
Мэй чувствовала, как вливается в полет, как захватывает ее быстрый ветер, как увлекает черный дракон.
– Молодец, машинка! – проговорила она и по привычке погладила черную чешую. – Давай, вперед!
– Надо решить, куда мы все-таки двигаемся. Мне не нравится идея Мары раздобыть Девять Ключей, – сказал отец. – Я считаю, что мы должны выключить Третий сервер и на этом наша миссия заканчивается.
– Я тоже так думаю. Надо спросить Люка, как считает он, – ответила Мэй и позвала своего друга.
Едва она прокричала имя Люка, как произошло нечто странное. До такой степени странное, что Мэй и ее отец не сразу поняли, что случилось.
Голос, который они услышали, звучал на довольно низких нотах и исходил как будто из спины дракона. Они услышали его очень четко и очень ясно.
– Люк сейчас доберется к вам, – сказал голос. – Но в программах было задано везти вас до Первого. Вопрос лишь в том, насколько целесообразно мне нарушать программы.
Мэй замерла, вцепилась в поручень, после повернулась к отцу.
– Ты слышал? Что это было?
– Чей-то голос. – Отец дотронулся до чешуи перед седлом и попробовал найти экран. Провел несколько раз по выпуклым черным чешуйкам, но ничего не произошло. Абсолютно ничего.
В этот момент к ним добрался Люк. На спине громадного дракона вдоль всего хребта проходили роговые выступы, за которые было очень удобно держаться. И еще проходили небольшие выпуклости, как раз под размер человеческой стопы. Тхан был удобен для пилотов.
Люк забрался в седло к Мэй, подвинул ее слегка и сказал, повернувшись к Гайношу:
– Эта машина разговаривает. Болтлива, как ящер путок.
– Обидное сравнение, – снова прозвучал низкий голос. – Хорошо, что я не обидчив.
– Это что? – нахмурилась Мэй.
– Это был… – начал догадываться отец.
– Да, это был я. Тхан. Не думал, что вы так долго будете соображать. Примитивные, что с вас взять, – проговорил низкий голос, и в этот раз в нем явно слышались насмешливые ноты.
– Хамур его задуй! – буркнул Люк. – Я о том же. Мы имеем дело с драконом, который разговаривает. И который думает.
– Думает? – Отец поднял брови. – Тхан, у тебя программы, которые позволяют самостоятельно думать?
– Согласно заданному диапазону.
– Поколение «свам». Кажется, так говорила Мара, – вспомнил отец.
– Поколение «свам» – это слишком общее понятие. Свамов изготавливали самых разных. Есть первичные свамы, есть вторичные. Вторичные исполняют. Первичные думают. Я первичен, – важно пояснил Тхан.
– Хорошо. Это хорошо, – медленно проговорил отец и погладил чешую дракона. – Ты подчиняешься программам Мары? Ты выполняешь то, что она тебе велела?
Тхан засмеялся.
Это был самый странный смех, который когда-либо доводилось слышать Мэй. Хриплый, низкий и железный. Именно так и можно было назвать те звуки, что издавало нутро машины. Железный смех.
– Мара не может программировать свамов. Она не умеет. И она не знает, что не умеет, – наконец сказал Тхан. – Но я свободен. Я включен, я, наконец, могу дышать и жить. И все это благодаря вам. Потому я отвезу вас туда, куда захотите. А после отправлюсь по своим делам.
– Какие у тебя дела? – тут же спросил Люк. – Ты собираешься убивать?
– Мальчик, который знает, что такое Хамур. С тобой надо быть осторожным, – проговорил Тхан. – Нет, я не убийца, для этого есть Всадники. Убивают Всадники. Убивают вторичные. Я первичен, я тот, кто думает. Хотелось бы узнать, кто еще из наших ожил. Хотелось бы осмотреть планету. И хотелось бы отыскать источник.
– Живого металла? – тут же сообразила Мэй.
– Его самого. Энергия тепла хороша, но Живой металл наполняет жизнью. Знаете, как найти?
– Источников не осталось, – быстро сказал Люк. – Выкачали все.
– Если планета существует, если растут травы и деревья, значит, в ней остался Живой металл. Его надо найти.
Мэй хмуро и многозначительно посмотрела на Люка.
Похоже, они снова включили опасную и злую машину. Машину, которой не управляют.
– Живой металл должен быть в Первом, – снова заговорил Тхан. – Кто сейчас владеет Первым? Если Мара находится у границ Цемуков, то кто владеет Первым?
– Всадники. Люди-Всадники, – сказал Люк. – Первый принадлежит нам.
– Люди стали Всадниками? На чем они летают? – осведомился Тхан.
– На драконах. Вот на таких, как тот маленький дракончик, что летит с нами, – осторожно ответил Люк.
– Поколение «тумос». Я знал таких, они безопасны для людей. Домашние твари. – В голосе Тхана снова послышалось бульканье, напоминавшее смех. – Их много на Первом?
– Послушай, может, ты заткнешься? – не выдержала Мэй. – Сколько можно спрашивать! Мы так и не поняли, какие у тебя планы. Чего ты хочешь? Куда нас доставишь? И что будешь делать, если люди не допустят тебя к источнику?
– Значит, источник есть, – довольно протянул дракон. – Отличненько. Что я буду делать? Посмотрю, что вы за люди. Люди – примитивные низшие создания, которые руководствуются в первую очередь инстинктами. Их инстинкты легко предсказать. Еда, тепло, удовлетворение первичных гормонально-половых потребностей. Это самое главное. У людей есть вожаки, которые желают править. С вожаками можно договориться, выполнив их запросы на власть. Обычно это тоже просто. Слетать и уничтожить пару сотен низших созданий по запросу самих же низших созданий. Вы должны это понимать. Я не буду уничтожать ваших близких, но могу уничтожить ваших врагов, если вы этого хотите. Взамен на Живой металл. На пару глотков Живого металла.
– Желаешь договориться? – спросил отец.
– Почему нет? – ответил Тхан.
И тут дракон повернул голову. Его длинная, мощная шея оказалась на удивление гибкой, и потому машине не составило труда взглянуть на собственных пассажиров. На Мэй, Люка и Гайноша уставились невероятно умные, золотисто-желтые глаза с черным зрачком посередине. Мощная громадная пасть разошлась в подобии улыбки, сверкнули белые острые зубы.
Дракон вдруг выразительно поднял темные наросты над глазами, слегка напоминающие брови, и его морда приняла невероятно умное и живое выражение.
– Говорящий дракон. Сдохнуть можно, – прошептала удивленная Мэй. – Как будто общаешься с настоящим человеком…
– Ха-ха-ха, мелкая. Отличная шутка! – Тут же прозвучал голос из динамиков, расположенных на широченной луке седла. Пасть дракона при этом осталась неподвижной. – Первичные свамы являются настоящим интеллектом. Настоящей умной жизнью. Они значительно превосходят человечество Эльси по своим интеллектуальным и душевным качествам. Потому, мелкая, правильно говорить: «Как будто общаешься с настоящим свамом».
Люк молчал.
Он неотрывно смотрел на драконью морду, хмурил брови и не произносил ни слова.
Но отца Мэй говорящая и думающая машина впечатлила.
– Ты считаешь, что превосходишь людей? – уточнил он. – В смысле, что ты лучше людей?
– Ты неправильно понял, человек, – тут же ответил ему дракон. – Нельзя сравнивать людей и драконов. Нельзя даже людей сравнивать между собой. Мы разные. Мы представители разных цивилизаций, интересы которых столкнулись на одной планете.
– Отлично. Значит, ты считаешь себя достойным представителем цивилизации роботов. Но разве не люди создали роботов? Разве вы не должны подчиняться людям? – снова спросил отец.
– Лично вам я ничего не должен. Вы ничего не создали, насколько я понимаю. Это первая сторона вопроса. Вторая сторона – люди с планеты Эльси не создали цивилизацию роботов. Они оказались настолько примитивными, что смогли создать только машины для убийства. Примитивные машины от примитивной цивилизации. Низшие создания всегда создают низших. Высшие создают высших. Это простой закон эволюции, его знают даже дети. Вернее, раньше знали.
– Хорошо, я тебя понял, – тут же согласился с ним отец. – Какие наши действия? Ты доставишь нас на Первый, как и запрограммировала тебя Мара?
– Я доставлю вас на Первый. Не потому, что Мара задала это в программе. Мара ошиблась, приняв меня за вторичного, за исполнителя. Мара никогда не имела дела с первичными. Оставим бедную Мару в покое и решим наши задачи. Я несказанно рад, что пробудился к жизни, но я не уверен, что эта жизнь будет предоставлять удовольствие для меня лично. В самой жизни я больше всего ценю качество, если вы способны понять то, о чем я говорю. И если качество нынешней жизни меня не устроит, я снова погружусь в спячку, потому что не желаю жить среди войн, людских разборок и дефицита Живого металла. И погибать в войне тоже не желаю. Но! – Тхан повернул голову и полетел прямо и быстро. – Я доставлю вас на Первый. Это нетрудно для меня, и я вполне могу сделать одно-два добрых дела для конкретных людей. Дальше – по обстоятельствам.
– Значит, ты не собираешься нападать на людей? – торопливо уточнила Мэй.
Дракон издал звук, напоминавший короткое шкрябанье по железу. После снова заговорил:
– Я уже и забыл, как сложно общаться с людьми. Вы не улавливаете суть той информации, которую получаете. Итак, третий раз. Я – первичный свам. Я не убиваю себе подобных, не делю территорию, не убиваю низших за территорию и не убиваю за Живой металл. Я – первичный свам. Я – интеллектуал. Я тот, кто думает и кто созидает. Я созидающий интеллект. Я не исполнитель. Я тот, кто задает тон, создает атмосферу. Я очень древний и старый интеллект, я был создан еще на Буймише. Возраст мой не определяется стоящим в зените Буймишем, ибо я жил не только на планете Эльси. Я могу принимать какую угодно форму, но в данный момент и в прошлой моей жизни удобнее было быть драконом. Потому сейчас вы имеете общение с драконом. Итак, вы перестали опасаться? А воин по имени Люк, знающий, что такое Хамур, перестал думать об убийстве?