Халдей
Греки часто отождествляли ассирийцев с вавилонянами и халдеями. Ямвлих в трактате «О египетских мистериях» писал: «Ведь поскольку боги объявили достойными их наречия, священные народы, а это – египтяне и ассирийцы…» В самом Вавилоне термин «халдей» вышел из употребления, но многие народы по-прежнему называли их халдеями. Древняя столица Халдеи, Вавилон, представлял собой город, куда свозились товары со всего мира (золото, серебро, железо, медь, олово, драгоценные камни, шелк, слоновая кость, черное дерево, пряжа, жемчуг, предметы роскоши, рабы и рабыни, оружие, боевые колесницы, продукты). Чтобы справиться с мощным потоком товаров, нужны были не только деньги, но и купцы, люди, специализирующиеся на торговле и обращении денег. При Навуходоносоре в употребление вошла чеканная монета. Монетной единицей вавилонян стала серебряная мина (60 секелей, 60 мин – 1 талант). Впоследствии эта система была перенята греками (в 748 г. до н. э.). Серебро взвешивали на весах, употребляя вместо гирь яйцеобразные камни с указанием веса. Надписи делались специальными чиновниками. По мере роста торговли увеличилось денежное обращение Вавилонии, рос купеческий класс.
Весовые камни или древние гири эпохи Гудеа
Как известно из многих документов, посвященных торговым сделкам, покупке и продаже недвижимости, а также делам по продаже земли, доминирующим фактором в экономике Месопотамии примерно к 1800 году до н. э. стал частный капитал. Дж. Веллард пишет: «Таким образом, на смену шумерской модели религиозного коммунизма пришли торговля и коммерция, ставшие столпами Вавилонской империи. На фундамент старой государственности семитские завоеватели возвели свои политические и экономические стены, перейдя от теоцентрического общества к коммерческому. Капитализм, впервые появившийся на исторической сцене, не слишком отличался от современной его формы». Вряд ли можно употреблять современную кальку для обозначения тех процессов, но по сути экономические процессы в нашем мире и явления в Вавилоне в чем-то были близки.
Еврейские предприниматели
Учитывая неплатежеспособность основной массы населения, его нужду в деньгах, вскоре возникло ростовщичество. Уровень взимания процентов таков: 20 процентов при ссудах деньгами и 33 процента при ссудах зерном. Ростовщики Вавилонии (преимущественно евреи) быстро вошли во вкус сей практики, ловко манипулируя сделками и превышая установленную официально сумму процента. Естественно, те, кто давал деньги в рост (собственники, купцы, жрецы храмов и даже цари), имели огромные состояния. Вероятно, основную массу ростовщиков составили евреи, в том числе оставшиеся после переселения осевшие потомки родовой аристократии. Они прекрасно обустроились в крупнейших центрах Вавилонии, взяв в свои руки торговлю, меновые операции и вообще прибрав значительную часть экономики.
Весовая гиря торговца
В Вавилонии и Ниневии подобия банкирских домов возникли еще в VII веке до н. э. Найдены кредитные билеты, векселя, бумаги на предъявителя и т. д. и т. п. Так, особой известностью пользовалась фирма «банкирский дом Эгиби и K°» (основана в 685 г.). Могущества она достигла при Александре Македонском. Первым банкиром, вероятно, был еврей из числа тех, кого некогда переселил из Самарии царь Саргон (Эгиби на халдейском языке – Иаков). Другой банкирской фирмой, на юге города Ниппура, стала фирма «Мурашу и K°». У еврейских банкиров глубокие корни.
Кстати, история их возникновения и возвышения чрезвычайно любопытна. В книге В. Белявского «Тайны Вавилона» рассказано, как в VI веке до н. э. на небосклоне взошла новая звезда первой величины – Набу-аххе-иддин, сын Шулы, потомка Эгиби. Набу-аххе-иддин быстро богател. Он скупал имения, дома, рабов. Вел крупные денежные операции. Политические бури, потрясавшие Вавилон, нисколько ему не мешали. Напротив. В мутной воде «ловить рыбу» было легче. Банкир понял, что успех в экономике зависит от установления тесных связей с «администрацией» правителя. Он нашел путь к дворецкому царевича Бэлшарру-уцура (Валтасара). И когда царевич пришел к власти, став с 553 года соправителем царя Набонида, он не забыл услуг, оказанных ему «олигархом». Эгиби получил пост царского банкира, а заодно и пост царского судьи. Так родился знаменитый банкирский дом Эгиби. Так осуществилось, возможно, одно из первых коррупционных слияний – власти политической, экономической и судебной. Вскоре Набу-аххе-иддин вступил в союз с таким же, как он сам, денежным воротилой Иддин-Мардуком, сыном Икиши. Дед этого воротилы тоже носил фамилию Эгиби и происходил из того же села Пахирту, как многие нынешние еврейские банкиры происходят из одной «мировой деревни». Дед прекрасно знал отца Набу-аххе-иддина, некоего Шулу. Тот и другой – типичные «деревенские живоглоты». Этот дед, Кудурру, переехал в Вавилон. Один сын его, правда, не преуспел в бизнесе – и так и умер нищим. Другой, Иддин-Мардук, нашел верное решение, женившись на даме с богатым приданым. У этой женщины были деньги, рабы и, главное, совсем не женская деловая хватка. С ее помощью муж нажил крупное состояние на ростовщических операциях и спекуляции чесноком, финиками, ячменем, шерстью, скотом, сезамом. В 50-х годах он открыл банк «Сезам, откройся!» Дочь и сын от этих двух ветвей семейства Эгиби в итоге соединились, а, значит, соединились и их состояния… При Идти-Мардук-балату банкирский дом достиг зенита процветания. Ему принадлежало 48 имений. У Эгиби было 59 городских домов в Вавилоне, Барсиппе, Кише и других городах и около 300 рабов. Капиталы широко использовались в ростовщических и банковских операциях. Иддин-Мардук, в отличие от семьи Эгиби, предпочитал хранить богатство в деньгах. Автор пишет, что Вавилон эпохи столпотворения был родиной банков, подобно тому, как Шумер III тысячелетия до н. э. – родиной бухгалтерии.
Банки Вавилона – результат длительного процесса развития ссудно-ростовщического, торгового капитала и денежного обращения. Их вызвала к жизни потребность в кредите, без которого деловая жизнь в Вавилоне VI века до н. э. стала невозможной. «Ростовщические ссуды уже не могли удовлетворить дельцов, нуждавшихся в наличных деньгах. Тогда-то и появилась комменда – или по-вавилонски harrana («дорога»), то есть ссуда, выданная на торговую поездку… Комменда уже представляла зародыш банковских операций. По крайней мере, средневековые итальянские банки выросли на операциях типа комменды. Так было и в Вавилоне».
Царь-божество Ваал (Баал)
Первые банкиры еще не называли себя так. Видимо, возникновение «домов» было неизбежно и диктовалось экономическими условиями. При Навуходоносоре глава царских торговцев при дворе царя носил имя Ханнуну, т. е. Ганнон, а Вавилон был включен в разветвленную торговую сеть Нововавилонского царства. Они не довольствовались ролью денежных воротил, часто выступая в роли работорговцев. Представители дома Эгби поставляли рабынь в публичные дома. «Эти банкирские семьи, в которых браки заключались по расчету, все более разветвлялись и усиливали свою власть». Кстати говоря, они же первыми запустили в действие и механизм банкротства. С его помощью они ловко обчистили многих кредиторов, которые им доверились, подобно тому, как это делали герои пьес А. Островского и как это делают ныне «герои бандитского капитализма» в современной России.
Влиятельные круги Вавилона быстро вошли во вкус ростовщичества. Ростовщичество стало главным средством их обогащения: «бедные стремились быть богатыми, богачи боялись разориться». Положение торговца или ростовщика более предпочтительно, дело ясное, нежели положение обычного труженика. Во «Второзаконии» сказано: «Иноземцу отдавай в рост, брату твоему не отдавай в рост». Не зря же в вавилонском Талмуде (трактат Бава Меция) говорится о позиции продавца: «Я не верю рабочему и с клятвой, я утверждаю, что он – злоумышленник, и никто не имеет права заставить меня против моей воли верить клятве человека, если я не имел с ним дел ранее; я ведь не давал ему до этого ни в долг, ни на хранение, не договаривался с ним ни о чем». Талмуд косвенно поощряет и тех, кто намерен был присвоить чужое имущество. Он четко ориентировал евреев на принцип: «Того, кого подозревают в намерении присвоить чужое имущество, нельзя подозревать в том, что он способен принести сложную клятву».
Душу умершего ростовщика готовы взять грифоны
У вавилонян в ходу была поговорка: «Отныне деньги делают человека, а у бедняка нет и чести». Как видите, появился особый класс, ничего не производящий, но привыкший получать колоссальные прибыли. Это не всегда благоприятствовало росту экономики Вавилона. Ведь его богатство росло на крови тружеников и рабов. Богатые вавилоняне имели несколько десятков рабов (а порой и более 100). Банкиры и ростовщики имели их еще больше. Одна семья Эгиби имела более 200 рабов. И хотя Хаммурапи хотел уничтожить ростовщичество (документы из Тель-Сифры), но он не смог этого сделать. Основанное им государство просуществовало 150 лет и затем пало и исчезло.
Межевой камень Навуходоносора I. Вавилон. XII в. до н. э.
С развитием земледелия, укреплением рабовладельческих и товарно-денежных отношений в городах Месопотамии усилилось социальное расслоение. Положение простого народа всегда резко отличалось от положения царей, чиновников, знати и купцов. Бедняки жили в домах площадью не более 30 кв. м, тогда как богачи, как и ныне, занимали роскошные дворцы, порой до 1600 кв. м. Больше становилось подневольных работников (бедняки, разорившиеся общинники, пришельцы из других мест, рабы, преступники, наконец, даже часть мелких производителей). Жизнь их была тяжела и безрадостна, о чем говорят и пословицы: «Бедняку лучше умереть, чем жить: если у него есть хлеб, то нет соли, если есть соль, то нет хлеба, если есть мясо, то нет ягненка, если есть ягненок, то нет мяса». Еще более показательна такая: «Бедному лучше быть мертвым, чем живым». Вероятно, многим беднякам приходилось расплачиваться за долги, отдавая в услужение и рабство детей. Так, одна из поговорок гласила: «Богач живет своими доходами, бедняк – ценою своих детей» (т. е. за счет продажи их в рабство). Поэтому в вавилонской литературе столь популярна тема людских страданий.