иновных и даже на невиновных ярмо рабства.
Персидский конный и пеший воин
Как известно, в 480 году до н. э. огромная армия Ксеркса вторглась в Грецию. Вот как описывали историки ее состав: «Необозримые полчища неотвратимо надвигались на Элладу. Шли, разделившись на племена, каждое племя в своей одежде, со своим оружием. Персы в длинных штанах, в мягких войлочных шапках, в чешуйчатых панцирях, с плетеными щитами, с короткими копьями, с акинаком на правом бедре. Киссии в митрах – повязках, концы которых свисали у них по обе стороны лица. Чернобородые ассирийцы в льняных панцирях, в медных, искусно сплетенных шлемах, со щитами, копьями и деревянными палицами с железными шишками на конце. Стройные длиннобровые бактрийцы с тростниковыми луками и короткими бактрийскими копьями. Арабы из оазиса Дисоф в длинных, высоко подобранных бурнусах, с луком за правым плечом. Мелкокудрявые ливийские эфиопы в львиных и барсовых шкурах, с луками из пальмовых ветвей, с маленькими камышовыми стрелами и копьями, у которых острия были сделаны из рога антилопы. Смуглые индийцы в белых хлопковых одеждах и вместе с ними восточные эфиопы. Эти носили на себе лошадиные шкуры, снятые целиком, над ушами у них торчали лошадиные уши, а лошадиная грива развевалась на затылке, как султан. Узкоглазые саки, скифское племя, в островерхих шапках, с луками, кинжалами и сагариссами – обоюдоострыми боевыми секирами. Ливийцы в кожаных одеждах и пафлагонцы в плетеных шлемах и сапогах, доходящих почти до колена. Фракийцы в лисьих шапках и ярких одеждах, с дротиками, кинжалами и пращами… Арии, каспии, хорасмии, согдийцы и все другие бесчисленные азиатские племена». Все это огромное войско, собравшее более пятидесяти народов, представляло собой громадную массу, которую, разумеется, нужно было все время кормить и поить. Цифры численности персов всеми приводятся разные. По словам того же Геродота, всего людей, так или иначе связанных с армией Ксеркса, насчитывалось более пяти миллионов. Другие же говорят о двухмиллионной армии. Звучит просто невероятно.
Лучник в восточном костюме. Конец VI в. до н. э.
Вряд ли эти огромные цифры соответствуют действительности, особенно если учесть относительно малое число греков, встречавших войска персов. В любом случае движение чудовищной армады представляло страшную угрозу. Мифические драконы, требовавшие себе постоянных жертв, – это невинные агнцы по сравнению с драконами армии. Приведу только один пример. Когда в Аканте Ксеркс заставил местных жителей устроить грандиозное пиршество для его армии, те вынуждены были доставить все съестные припасы не только из окрестных обителей, но и закупить в отдаленных районах. Солдатам накрывали столы прямо на земле, на открытом воздухе, а для Ксеркса и знати построили огромный шатер. Туда снесли роскошную мебель, уставили столы золотой и серебряной посудой, взятой у местных жителей. Все, что наживали люди десятилетиями, оказалось на столах и на земле. Все, словно саранча, пожрало войско завоевателей. Ужасные поборы разорили народ… Те, кто избежал насильной вербовки, покинули свои дома и ушли прочь, иные из них навсегда. Ксеркс оставил после себя вконец разоренную и обезлюдевшую страну. Мы не говорим уже о такой «мелочи», как принесение жертвы богам по окончании возведения моста. Персы схватили 9 юношей и 9 девушек из местных жителей: по приказу великого царя их закопали заживо на глазах у всего войска.
Греки, не имея тогда возможности биться на суше с превосходящими силами, встретили врага на море, в проливе у острова Саламин, куда они эвакуировали граждан из Афин. В ожесточенном сражении полководец греков Фемистокл разбил флот Ксеркса, которым руководил брат царя, Ариомен. Персы потеряли в том бою 200 кораблей, греки всего – 40 триер. Ксеркс тогда сказал Артемисии, своей даме-адмиралу, правительнице Галикарнаса (кстати, заодно и бабушке Геродота): «Мужчины стали для меня женщинами, а женщины – мужчинами». Смысл этого понятен тем, кто знает: сказана фраза после поражения от греков в морском сражении. Ксеркс этими словами хотел выразить свое глубокое возмущение поведением мужчин его войска. «Для Ксеркса Саламин стал личной трагедией, – отмечает историк. – Он надеялся демонстрацией силы внушить грекам благоговейный страх, и то, как он, по рассказам, реагировал на провал, казнив финикийского адмирала, тем самым заставив отвернуться от него финикийских союзников, показывает его слабость и невысокий интеллект. После поражения он вернулся в Персеполь и, насколько нам известно, никогда больше не покидал Персию. Великий человек сумел бы понять, что в монолитной системе обширные территории, приобретенные завоеваниями, нельзя удерживать и бесконечно расширять».
Дарий Великий
Эти битвы, как и само противостояние персов и греков, нашло отражение в трагедии греческого драматурга Эсхила «Персы». Ни одна из дошедших до нас из того времени трагедий не имеет столь реальных исторических персонажей, действующих на сцене. Атосса, Дарий, Ксеркс – правители могучего Персидского царства. Время действия трагедии – 480 год до н. э., когда персы потерпели от греков сокрушительное поражение. Самое знаменательное в этой истории то, что автор, Эсхил, был непосредственным участником решающих сражений – в битвах при Марафоне, Саламине и Платеях. Действие трагедии происходит в персидской столице Сузах. Сведения о ходе тех событий читатель получает из уст персов. Гонец, донесший весть о поражении персов под Саламином, говорит: «О Саламин, о имя ненавистное!» Хор ему вторит: «Будут Афины в памяти // Вечным проклятьем жить: // Так много в Персии теперь // Безмужних жен, матерей бездетных!» Далее появляется тень царя персов, Дария; в пространном монологе он рисует картину триумфа греков и печальную судьбу персов:
Войной на греков не ходите в будущем,
Каким бы сильным войско наше
ни было:
Сама земля их с ними заодно в бою….
Лишь горсть вернется. Божьим
прорицаниям
Должны мы верить, судя по событиям:
Коль что-то подтвердилось,
подтвердится все.
А это значит – воинство отборное,
Пустой надежде веря, там оставил сын.
Оно на той равнине, где Асоп течет,
Поилец добрый беотиийских пажитей,
И где в расплату за мечты безбожные
И за гордыню горе ожидает тех,
Кто, в Грецию явившись, позволял себе
Кумиры красть святые или храмы жечь.
До основанья алтари разрушены,
С подножий сбиты и разбиты статуи.
Так вот, не меньшим злом
за это воздано
Теперь злодеям будет. Не исчерпана
Страданий чаша.
Бед еще полным-полно.
И возлиянье совершат кровавое
Копьем дорийским греки
под Платеями,
И цепь могил пребудет вплоть
до третьего
Колена молчаливым назиданием:
Не заносись, мол, смертный,
не к лицу тебе.
Вины колосья – вот плоды кичливости,
Расцветшей пышно.
Горек урожай такой.
Возмездье это видя, вечно помните
Элладу и Афины. Своего добра
Не расточайте и, богатством
собственным
Довольствуясь, не зарьтесь
на чужой кусок.
Персы вскоре испытали на себе гнев богов… После того как Александр, став царем Македонии, усмирил в двух походах греческие государства (причем разрушил до основания и город Фивы, где его отец в молодые годы учился военному искусству, а все население продал в рабство), он двинулся походом на Персию. Страна эта всегда была непрочной в силу пестрого состава входивших в нее областей и народов. В период, предшествовавший вторжению Македонии, там обострилась борьба за власть между Дарием III (336–330 гг. до н. э.) и рядом сатрапов. В первом же сражении при реке Граник (334 г. до н. э.) персы были наголову разбиты: на стороне македонцев – подготовка воинов, тактика, вооружение. Персы попытались скопировать у греков фалангу, но механическое заимствование далеко не всегда приносит удачу. Вооружение части армии персов длинными копьями и мечами также не сделали их войско боеспособным. Идея, предложенная командующим греческими наемниками Мемноном – не ввязываться в сражение, но отступать через Малую Азию, увлекая македонян в глубь страны, отрывая их от основных баз, вынуждая отвлекать силы на бои с оставшимися малыми гарнизонами, – эта разумная тактика была Дарием отвергнута. Тот предпочел сразу же броситься очертя голову в решающее сражение. В итоге, Александр разбил персов, им не помогли даже и греки-наемники.
Персидские Ворота, соединяющие восточную и западную часть юга страны
Второе крупное сражение с Александром произошло при Иссе (333 г. до н. э.), в Сирии, где войско Дария вновь встретилось с войском Александра Македонского. Сражение носило ожесточенный характер. По словам Квинта Курция Руфа, Александр так напутствовал воинов перед битвой: «Персы будут сражаться, перехваченные в бегстве, потому что они уже не могут продолжать его. Уже третий день они стоят на одном месте, обессиленные страхом, отягченные своим вооружением. Верным доказательством их отчаяния служит то, что они сжигают свои города и поля, будучи уверены, что все, чего они не уничтожат, достанется победителю… Македонцы своим мужеством достигли того, что нет на земле места, где бы о них не знали. Пусть они только посмотрят на неустройство персидского войска: у одних нет ничего, кроме дротика, другие мечут камни из пращей, лишь у немногих есть полное вооружение. Итак: там больше людей, у нас же больше готовых сражаться».
Золотая пластина из Хамадана
Иначе говоря, Александр Македонский подчеркнул, что в его войске больше опытных воинов-профессионалов, у персов же огромное количество тех, кого позже будут называть «пушечным мясом». Разумеется, он не преминул рассказать и о том, что его воины знают, что он один не участвует в разделе общей добычи и что все, добываемое их победами, расходится среди них же, на награды и потребности. В свою очередь, Дарий обратил внимание воинов на то, что они пришли туда, откуда нельзя (да и некуда) бежать – все у них в тылу разорено войной: в городах не осталось жителей, в полях – земледельцев. Их войско сопровождают жены и дети – готовая добыча для врагов, – если только телом своим они не прикроют дорогие существа. Войско персов огромно, македонцев же – малочисленно. Их можно просто затоптать лошадьми, если послать в бой серпоносные колесницы. Победив в этом сражении, персы победят и в войне. К тому же и бежать им некуда: с одной стороны их запирает Тигр, с другой – Евфрат. Войско персов легкое и подвижное, тогда как войско македонцев отягощено большой добычей. «Поэтому надо перебить их, заваленных нашим добром». Может быть, заключил свою речь Дарий, боги окажутся благосклонны к Персидскому царству, которое они в течение 230 лет подняли на величайшую высоту и вели от победы к победе (еще со времен царя Кира). Такова психологическая подготовка.