Следующий к северу ном, ныне Дендера, был посвящен супруге Хора, богине неба Хатхор; он был тесно связан с Эдфу в культовом отношении, иероглиф его представлял пронзенного крокодила — также след религиозной борьбы. Далее среднеегипетские номы Коптос, Панополь, Сиут, Кинополь, Гермополь, по-видимому, вошли в союз с царством поклонников Хора и вместе с ним продолжали завоевания на севере.
До нас дошло несколько шиферных пластинок и каменных наконечников булав, пожертвованных царями в иераконпольский храм, вероятно, в благодарность за победы. На них мы находим интересные рельефные изображения животных иногда фантастических, сцены охоты, войны, разрушения крепостей, добычи в виде скота и т. п. Иногда царь-победитель символически изображен в виде мощного тельца, повергающего врагов или разрушающего крепость, иногда в виде льва, пожирающего поверженного, или кобчика, сокрушающего крепостную стену и связывающего врагов. Царя сопровождают в виде шестов с гербами соответствующих номов представители союзных областей. Так, на самом знаменитом из этих замечательных памятников древнейшей истории Египта, шиферной пластинке царя, имя которого пока читается условно «Нар-Мер», изображено символически или пиктографически покорение самой крайней к северо-западу области Дельты и пленение 6000 врагов; царь, сначала в короне Верхнего Египта, после победы изображен на поле битвы в виду обезглавленных трупов врагов, в нижнеегипетской; представители союзных областей его сопровождают. С этого памятника можно начинать историю единой египетской монархии и конец эпохи так называемых «служителей Хора» — царей двух половин Египта. Параллельно Иераконполю, в северном Египте называли центр культа Хора и богини-покровительницы Уаджет — г. Буто, как резиденцию северного «служителя Хора». Но, вероятно, не меньшую роль играл г. Саис, священный центр культа богини Нейт, пользовавшейся большим почитанием уже в эту отдаленную эпоху и изображавшейся потом в короне Дельты. Между прочим, имя ее носила супруга царя, гробница которого найдена по близости к будущим Фивам, у нынешней деревни Накада (26 км), где де Морган открыл большое «доисторическое» кладбище неолитической эпохи и величественную гробницу царя Аха, которого долго отождествляли с основателем единого Египетского царства — Миной. Чем объясняется присутствие здесь этой гробницы в то время, как скромные гробницы других древнейших царей, в том числе и самого Аха, обнаружены у Абидоса, что соответствует и преданию о происхождении первой династии из абидосского Тина? Возможно, что здесь была резиденция Аха. В таком случае эта область уже на заре египетской истории получила важное значение, и это будет вполне понятно, если мы примем в соображение ее географическое положение. За Гермонтисом Нильская долина, дотоле крайне узкая, впервые расширяется на пространство более 10 км и дает место значительным поселениям по обе стороны великой реки. Далее, Нил здесь впервые заметно направляется к западу, его долина приближается к Чермному морю и знаменитым Хаммаматским рудникам; отсюда через Коптос шла дорога к берегам и гаваням моря. Все это, в связи с близостью юга, древней столицы «служителей Хора», Иераконполя, редким плодородием и райским климатом фиванской долины, обусловило раннее участие ее в исторической жизни Египта. Показательно в этом отношении и то обстоятельство, что самый южный пункт ее, г. Ермонт, затем сами Фивы, наконец, соседний большой центр на севере Коптос чтили сходных богов: Монту, Амона, Мина, первоначально богов плодородия, друг с другом отождествлявшихся и друг в друга переходивших, особенно Амон и Мин. Гермонтис по-египетски назывался южным Оном и даже просто Оном, т. е. носил то же имя, что и священнейший город севера — Гелиополь. Уже это указывает на его древнее религиозное значение, для нас не столь очевидное, потому что последующее возвышение Фив оставило его в тени. Во всяком случае достойно внимания, что как на севере, так и на юге около столицы имеется по священному городу с одинаковым именем.
Некрополь у Накады и его главное украшение — гробница царя Египта Аха или, может быть, местного князя, его современника, как полагает Масперо, являются богатыми сокровищницами египетской культуры эпохи так называемого халколита, когда еще господствует камень, но уже появляются и металлы. Сама гробница представляет замечательное сооружение, напоминающее крепость или дворец, с несколько наклонными стенами, разделенными нишами и выдающимися частями; внутри центральное помещение для погребения царя и более двадцати меньших помещений для приношений и даров всякого рода, превращавших гробницу в богатый магазин всего необходимого для загробного существования. Здесь и сосуды из глины, алебастра, меди, камня изящных форм, и кремневые орудия всякого вида, и изящные безделушки из слоновой кости и золота, указывающие на развитый вкус и совершенство техники, и части мебели, и интересные фигурки животных, и характерные фигурки людей, между прочим, с обозначением татуировки. Есть архаические памятники письма; сцена сопровождается и фонетической подписью. Есть ряд цилиндров с именем царя Ахи и его жены Нейт-Хотеп и другими текстами, есть ряд пластинок с цифрами. Все это приводят нас уже в тот Египет, который мы знаем по его классическим памятникам. Сама гробница представляет царскую «мастабу», которая, по исследованию Борхардта и Дерпфельда, является зерном, из которого развились великие пирамиды фараонов Древнего царства.
Имел ли царь Аха, погребенный в Накаде, своим вторым именем «Мина» или нет, во всяком случае это был могущественный государь, признававшийся во всем Египте. В его обеих гробницах найдены пластинки из слоновой кости с изображениями событий его царствования, имевшими целью обозначение по ним лет. На одной изображена флотилия, едущая в Саис на освящение храма богини Нейт, на других мы видим пленников, ливийцев и других, указывающих на внешние войны, и т. п. Вероятно, Нар-Мер был его ближайшим предшественником, а может быть, преемником, во всяком случае, его царствование должно быть отнесено к той же эпохе. От него, кроме описанной нами пластинки с изображением победы, сохранилась булава с рельефным изображением юбилейного праздника с ритуальной пляской и храмом бога Тота, с огромными цифрами угнанного у ливийцев скота и т. п. На этих памятниках, кроме изображений, имеющих характер пиктографии, мы уже находим начатки фантастического иероглифического письма, сначала употреблявшегося для собственных имен (на пластинке Нар-Мера для имен царя, названия покоренной области, разрушенной крепости), цифр (6000 пленных) и т. п., а затем и для целых строк, чтение которых, в виду их архаичности, пока еще затруднительно.
Открытые в Абидосе гробницы древнейших царей и многочисленные их памятники дают возможность составить список не менее 15 имен двух первых династий. Чтение этих имен все еще вызывает сомнения, а потому лишь в немногих случаях они могут быть без оговорок отождествлены с приводимыми в списках Манефона и на барельефе в Абидосском храме, где создатель его, Сети I, со своим сыном Рамсесом II изобразил себя совершающим каждение перед именами своих предшественников, начиная с основания царства. Возможно, что во время постройки храма были открыты гробницы древнейших царей, о них вспомнили, но имен их уже не могли точно прочесть и передали архаические иероглифы, как могли. За время этих двух династий Египет мало-помалу стал принимать тот религиозный, культурный и государственный облик, который был свойственен ему в последующую эпоху. Государство уже было сплоченным бюрократическим; при первом царе III династии Хасехемуи была последняя война с Дельтой — памятники этого царя в Иераконполе изображают его сидящим на троне в виде статуи, обычного во все времена в Египте типа, но на пьедестале изображены в самых разнообразных позах убитые и умирающие враги уже вне всякой условности и с большим реализмом. И здесь даются огромные, конечно, фантастические цифры. Скульптура этой эпохи стала давать и такие совершенные произведения, как статуэтка из слоновой кости старика-царя, замечательная по работе и реализму. Весьма интересна резьба на ручках кремневых ножей, сделанных из слоновой кости и металлов. На одной из них, недавно приобретенной Лувром, изображены, с одной стороны, в горизонтальных рядах сухопутная и речная битвы, с другой — богатырь, укрощающий двух колоссальных львов и окруженный животными. По стилю это изображение едва ли не ближе к Вавилонии и даже Эламу, чем к классическому Египту, что заставило еще раз поднять вопрос о связи в архаическую эпоху Египта с Вавилоном или об общности происхождения двух великих культур. Шиферные пластинки, особенно более древние, уже немедленно после своего открытия также давали повод говорить об этих связях, но особенно показательно в этом отношении употребление египтянами в качестве печатей цилиндров, которые начиная с эпохи Среднего царства заменяются скарабеями и совершенно выходят из употребления, а также то обстоятельство, что египетская система мер и весов восходит к вавилонской. Все это, конечно, указывает на сложность условий развития египетской культуры, хотя и заключенной в узкую долину, но далеко не обособленной от окружающего мира.
Уже к началу I династии в Египет попадает медь с Кипра; цари этой династии воюют и с ливийцами, и с семитами Синая, где разрабатывают рудники; деревянные перекрытия и полы в их абидосских гробницах требовали леса, который получался из Палестины и Финикии; в этих гробницах, а также в Накаде, найдены сосуды, имеющие соответствия в неолитических критского Кносса. В Иераконполе открыта фигурка из настоящего ляпис-лазури, камня, добываемого только в Афганистане и попадавшего в Египет впоследствии через Вавилон. Изделия из обсидиана также указывают на торговлю, вероятно, с севером.
Таким образом, три великие цивилизации — Египетская, Вавилонская и Эгейская были почти современны. Какая из них возникла раньше и на сколько, в настоящее время определить еще не представляется возможным: хронология, особенно египетская, представляет все еще значительные трудности, и только недавно удалось ее установить с большим или меньшим приближением. В Египте не было постоянной эры; первоначально летосчисление велось первобытным способом — года обозначались просто по наиболее памятным событиям, потом по податным переписям, наконец, по годам царствований. Для справок существовали списки лет по царствованиям и событиям; до нас дошли куски камней с такими списками — один в музее в Палермо, обнимавший некогда весь период от раздельного существования двух царств до V династии включительно; в нашем распоряжении только ? этого важного памятника, который может быть назван древнейшей летописью и который, если бы сохранился полностью, дал бы из года в год весь остов истории Египта, значительной части Древнего царства. Другим важным памятником этого рода является папирус Туринского музея со списком царей, с датами и суммами их по периодам. К сожалению, и он сохранился в разорванном виде и доходит только до XVII династии. Некоторое пособие оказывает сохраненное поздними византийскими хронографами извлечение из труда современника первых Птолемеев египетского жреца Манефона, написавшего для греков египетскую историю. Это извлечение представляет списки царей с датами, распределенных по 30 династиям. Это распределение удержано в науке, что же касается дат, то они весьма искажены. Трудность увеличивается еще тем, что египетский год не соответствовал точно ни солнечному, ни лунному: он состоял уже в эпоху Древнего царства из 12 месяцев по 30 дней и 5 добавочных дней в конце года. Такой год был на