За людьми, работающими в храмовых мастерских, постоянно наблюдали надсмотрщики. Ремесленники получали на каждый день определённые задания, и плохо приходилось тому, кто не выполнит задания.
Бедствия Анупу[13]
Недалеко от пустыни, на берегу Солёных озёр, в небольшой деревушке жил крестьянин Анупу со своей женой Мерет и тремя детьми. С утра до ночи работал Анупу, добывая соль из озёр, ходил на охоту в пустыню. И всё-таки он был очень беден. Никогда не ели досыта его ребятишки, а закрома были всегда наполовину пусты.
Так продолжалось уже много лет, жизнь Анупу была горька, как соль на дне озера.
Однажды в закроме Анупу осталось только восемь мер зерна.
Анупу решил отправиться в столицу и продать на рынке соль, которую он добыл из озера, битую птицу и шкуры пантер и волков, пойманных им в капкан. Он надеялся, что, выгодно продав всё это, он сможет купить в городе зерно и обеспечить свою семью.
Анупу сложил все свои богатства в мешок, нагрузил осла и в полдень двинулся в путь. Дорога, постепенно подымаясь в гору, шла по берегу Нила. Наконец она превратилась в узкую тропинку над обрывом у реки. Анупу подгонял своего осла и тихо напевал, монотонную песенку о том, что они скоро придут в город, выгодно продадут всё привезённое, ослик поест свежего душистого сена, а он — вкусного хлебца. Песня слагалась сама собой, и Анупу медленно двигался вперёд.
И вот показался, высокий забор, за ним стоял красивый дом. Слегка покачивались от ветра кроны пышных пальм. Анупу приближался к усадьбе знатного и богатого вельможи Ренси, который жил в столице и служил во дворце самого, фараона.
С одной стороны узкой дороги сплошной стеной рос высокий ячмень. С другой; стороны тропинка подходила к самой реке. На дамбе у реки стоял Тотнахт, главный управитель усадьбы Ренси.
Тотнахт издали увидел Анупу, и недобрая мысль пришла ему на ум. «Хорошо бы отнять у крестьянина осла и поклажу, — подумал он, — да, в самом деле, это очень хорошо. Крестьянин беден, нет никого, кто бы мог его защитить, а добыча может оказаться заманчивой. Ведь, судя по всему, крестьянин идёт из области Солёных озёр и везёт с собой дары пустыни. Надо только сделать так, чтобы ничто не противоречило закону».
И Тотнахт придумал. Он решил загородить крестьянину дорогу. Кликнув работника, Тотнахт велел ему принести большую холстину и разложить её поперёк дороги для просушки.
— Берегись! — закричал управитель приближающемуся крестьянину. — Не наступи на моё полотно!
— Я сделаю, как ты приказываешь, — покорно ответил Анупу и свернул с дороги.
— Смотри, не иди по моему полю! — снова закричал Тотнахт.
— Где же мне идти? Берег высок, на пути стоит ячмень, а дорогу ты загородил полотном. Разве ты не позволишь мне обойти его?
Пока Анупу просил Тотнахта пропустить его, осёл захватил губами несколько колосьев и стал медленно жевать их.
— Твой осёл ест мой ячмень! — закричал Тотнахт. — Я заберу его!
— Ты не должен этого делать! — воскликнул крестьянин. — Я шёл правильной дорогой, это ты загородил её, и не моя вина, что мой осёл сорвал несколько колосьев.
— Ты смеешь ещё рассуждать, негодный, так я проучу тебя! — И Тотнахт, схватив ветку тамариска, избил крестьянина. А потом его слуги взяли осла под уздцы и увели с собой.
Десять дней стоял Анупу перед домом Тотнахта и умолял его вернуть ему осла и поклажу. Слуги били несчастного и прогоняли его, но Анупу каждый раз возвращался и громким голосом повторял свои мольбы.
— Не голоси, крестьянин, или ты отправишься в страну бога молчания, — пригрозил ему выведенный из терпения Тотнахт.
— Ты побил меня, ты украл мою собственность и теперь ты отнимаешь жалобу из рта моего! — горестно воскликнул Анупу.
И он решил идти в город Гераклеополь к могущественному Ренси искать у него справедливости. Измученный долгой дорогой, пришёл Анупу в столицу. Он увидел Ренси у его дома и пожаловался ему на Тотнахта:
— Господин мой!.. Ты руль неба, ты столп земли!.. Руль, не упади, столп, не покачнись!.. Знающий вещи всех людей, разве ты не знаешь моего имущества?.. Ты подобен волне, ты — Нил, озеленяющий поля!.. Накажи грабителя, защити пострадавшего!.. Не лги — ты велик, не будь колеблющимся — ты имеешь вес… Господин мой, позволь, чтобы воззвал к тебе человек по своему правому делу!.. Моё тело полно, моё сердце перегружено!.. Не закрывай же твоего лица от того, кого ты знаешь; не будь слепым к взирающему на тебя!
Ничего не ответил Ренси. Только посмотрел на крестьянина и молча прошёл мимо.
Каждый день стал приходить с раннего утра Анупу к дому Ренси и дожидаться его выхода. Как только показывался знатный египтянин, Анупу подходил к нему и начинал свои жалобы. Он сравнивал вельможу с крокодилом и чумой. Правды нет нигде, оценщики мошенничают, чиновники воруют, зло и насилие повсюду, нет никого; кто заступился бы за бедняка. Слуги Ренси избивали Анупу и прогоняли его от дома, но утром он снова был на месте.
В конце концов жалобы крестьянина стали известны фараону.
И тут произошло чудо. Фараон велел вернуть Анупу осла и поклажу и наградил бедняка подарками.
Так кончается знаменитая египетская сказка о «Красноречивом крестьянине». А так как это сказка, то и конец у неё счастливый, какой обычно бывает в сказках.
В действительности же бывало иначе. Никто не приходил на помощь беднякам, не у кого было; им искать правды и защиты. Вот как рассказывается в другом древнем папирусе о судьбе египетского бедняка:
«Сердце в нищете, печаль в каждом месте. Города и деревни плачут. У бедняка нет силы, чтобы защитить себя от тех, которые сильнее его».
Тяжела и беспросветна была жизнь египетских земледельцев. С утра до ночи гнули они спину на пашнях, а жили впроголодь — всё забирали у них царские чиновники. Не легче была доля и ремесленника. От зари до зари сидели они в душных мастерских, не видя сияния дня, и работали без отдыха, без передышки.
Но и этот тяжёлый труд не спасал бедняков от голода и побоев царских чиновников.
Негде было искать защиты бедному человеку. Чиновники брали взятки, в суде сидели богатые вельможи, которые никогда не выслушивали жалоб бедняка и не судили по правде и справедливости. Знатные вельможи прогоняли крестьян с их земли, отбирали имущество, разоряли непомерными налогами и земледельцев и ремесленников. В Египте появилось много бездомных людей, лишённых куска хлеба, потерявших семьи. В одной песне поётся про одинокого уставшего путника, «который умер на дамбе, не оставив никого на земле; охватывает река и солнечный жар конечности его; говорят с ним рыбы прибрежные».
Но чем тяжелее жилось бедняку, чем больше заставляли его гнуть спину богатые вельможи и царские чиновники, тем сильнее закипали в нём ненависть и злоба против его поработителей.
И когда больше уже нельзя было терпеть — египетские крестьяне и ремесленники восстали против фараона, против царских слуг и против богатых вельмож. Вместе с ними восстали и рабы.
Восстание крестьян и рабов[14]
Это восстание произошло около 1750 г. до н. э. В двух дошедших до нас папирусах сохранилось подробное описание этот события. Один из этих папирусов хранится в Ленинграде, в Государственном Эрмитаже.
Высоко поднялся огонь над столицей, зарево его видно далеко. Фараон попал в плен к восставшим, и теперь горит его дворец, подожжённый неизвестными людьми. Но вот уже рухнула крыша, сгорели деревянные колонны, ничего больше не осталось от дворца. И только обгоревшие кирпичные стены уныло возвышаются среди развалин и обломков, покрытых серым пеплом и раскалёнными углями.
А рядом, в кварталах близ дворца, бушует огонь. Трещат балки, объятые пламенем, вспыхивают деревянные стены зданий, не хватает воды, чтобы залить это море огня, невозможно подойти близко от страшного жара. Это горят дворцы вельмож. «Столица разрушена в один час», — говорится в папирусе.
Многие кварталы всё же уцелели от огня. Вот на углу светлый дом, его двери распахнуты настежь, в них беспрестанно входят и выходят бедно одетые люди. На одних висят жалкие лохмотья, другие совсем обнажены, и только узкий пояс туго стягивает их бёдра. Но зато все вооружены. Одним удалось раздобыть себе настоящие мечи и копья, другие захватили просто большие дубины; это восставшие бедняки — крестьяне, рабы и ремесленники — захватили столицу. Только что ворвались они в этот дом. Здесь находится податная палата. У двери прямо на улице валяются груды свитков папирусов. По ним ходят, их топчут ногами, с яростным удовольствием и ненавистью стараются их уничтожить.
А какие перемены произошли внутри дома, в комнатах, где помещались канцелярии! Недавно тут на циновках сидели, скрестив ноги, царские чиновники. На коленях их были развёрнуты свитки, быстро бегала по папирусу тонко очинённая тростниковая палочка. Чиновник-писец аккуратно обмакивал её в чёрную краску и старательно выводил замысловатые знаки иератики, египетской скорописи. Вдоль стен стояли резные узорчатые ларцы. В них хранилось множество свитков папирусов. Здесь было — управление по сбору податей со всего Египта — податная палата.
В одних ларцах лежали податные списки. В них были переписаны все крестьяне, размеры их земельных участков, количество скота, число деревьев на их земле — словом, всё имущество, Регулярно через год производили царские чиновники такую перепись по всей стране и отправляли готовые списки в податную палату. А там специальные писцы рассчитывали, сколько зерна, масла, вина, льна, ткани, сосудов и других вещей должен давать каждый в царскую казну. В особых ларцах лежали другие списки, в них были записаны все неплательщики. На каждого был заведён счёт, и в папирусах были точно указаны все недоимки бедняков. Время от времени, чиновники с отрядом стражников выезжали в номы, чтобы собрать недоимки. Они, подъезжали на лодках к поселениям, хватали бедных крестьян, избивали их палками, а потом увозили с собой зерно, масло и вино, угоняли скот — словом, забирали всё имущество земледельца, превращая его в разорённого бедняка. Страшнее чумы или нашествия чужеземных врагов были эти карательные отряды чиновников из дома податей.