Развитие образа героя требует введения его фигуры в сюжеты с ранее известными мифическими персонажами, созданными на основе реальных исторических персон. Так, образ Геракла помогает формировать великий изобретатель Дедал, который вынужден был вместе с сыном Икаром бежать с Крита от гнева Миноса, впервые использовав для своих суденышек парус. Именно паруса позволили им уйти от весельного флота Миноса. Но кораблик Икара перевернулся, и он утонул. Геракл же случайно оказался на безымянном островке, куда волны вынесли труп Икара, и похоронил труп юноши. Здесь из мифологического сюжета исчезает полет Икара и Дедала на крыльях, и сюжет становится более реалистичным, зато Гераклу достается дополнительная линия судьбы – связь с известными героями прежних мифологий. При этом плавание под парусом искусственно удревняет историю, поскольку Минос – знаменитый талассократ, и уж парусом он пользовался наверняка не позднее Дедала.
Тем же манером к величию героя приобщен человеколюбец Прометей, которого Геракл, якобы по воле Зевса, освободил от цепей, а орла, терзавшего прометееву печень, убил. В этом мифе – превращенная история с походом Тесея и Перифоя в страну феспортов (Эпир), где они потеряли войско и попали в плен.
Их держали прикованными цепями. И освободить их смог лишь Геракл. Причем, этот поход также был мифологизирован: якобы Тесей и Перифой пытались похитить не царицу царя феспортов, а саму владычицу Аида Персефону. Точнее, это попытался сделать Перифой, и за это был в Аиде прикован к камню. Тесей отправился за ним, но без помощи Геракла выйти из Аида он не смог. Геракл освободил Тесея, но вытащить Перифоя не хватило даже его безмерных сил.
Мифология греков – это не только приукрашивание своей истории, но и «употребление» древних сказаний и их хтонических персонажей. Олимпийские боги усмиряют не только разных ужасных существ – обитателей бессознательного – но и свой собственный хтонизм, который сохранялся даже в антропоморфных божествах (по Геродоту грекам богов дали пеласги, а также восточные народы – Аполлон, Артемида, Арес и другие происходят от более древних восточных аналогов).
Бессознательный страх загоняет Еврисфея в амфору, когда Геракл приносит ему тушу убитого вепря. Хотя реальному Еврисфею достаточно было приказать не пускать Геракла на порог дворца. Миф же требует разрешения психологического беспокойства. Поэтому фигура Еврисфея обретает комические черты. Смеясь или описывая ужасный конец негативных персонажей мифов, греки расставались со своими страхами.
Чтобы освоить незнакомую территорию, надо было избавиться от страха сильнопрофилированной местности, которая пугала обитателей равнин, пришедших на Пелопоннес. Отсюда подвиги Геракла – добытые в лесу ужасный вепрь, страшный бык, лев с непробиваемой шкурой, плотоядные кони… Расправившись с ними в мифе, греки очищали себя от бессознательных страхов (неслучаен обряд очищения после убийства не на поле брани). А возможно, обозначали тем самым и уничтожение тотемов местных племен.
Царь Еврисфей прячется от Геракла в амфоре
Мифологизация Геракла, скорее всего, произошла в период переселения дорийцев, а для ахейцев он был просто завоевателем, разорившим множество городов и убившим множество воинов, царей, женщин, детей. Дорийцы приспособили Геракла к своим мифологическим запросам. Но мифологизация героев была и у гомеровских греков. Подавление хтонических существ требовало молодой энергии, и ее демонстрировали герои, превратившиеся в богов, которые были вечно молоды, пока не начали устаревать – тогда греческое искусство начало снабжать богов-мужчин бородами, а богов-женщин возрастом.
Служба у Еврисфея
Куда было Гераклу бежать из Фив? Разумеется – к родственникам, которые правили на Пелопоннесе. И он обращается к своему двоюродному брату Еврисфею, который в то время правил в Микенах, а также владел Тиринфом. У Еврисфея Геракл становится полководцем и совершает множество подвигов, ставших любимейшими эпизодами античной мифологии.
В мифологии Еврисфей представляется жестоким правителем, который пользуется требованием оракула, заставляющим Геракла исполнить невыполнимые приказания. Геракл же, как подобает герою, успешно с ними справляется. Часть заданий связана с охотой на опасных животных, которых никто другой не мог убить. Но истории с дикими животными – лишь сказочный мотив, отвлекающий внимание от реальных деяний Геракла, представляющих собой грабительские походы. Именно грабительские, поскольку задачи завоевания в тот период никто перед собой не ставит.
Соперничество Геракла и Эрикса на Сицилии по поводу быков Гериона – отражение единоборства в войне. Еврисфей велел Гераклу пригнать ему стадо быков (коров) трехглавого великана Гериона. Где-то на краю земли Геракл убил сначала пастуха и пса, стерегущих стадо, а когда его нагнал Герион – то и его. Затем Геракл очутился в Сицилии, где краденое стадо смешалось со стадом царя Эрикса, и единоборство предполагало ставку: все получает победитель. Как цивилизованные люди, герои состязались между собой в пентатле (пятиборье), и Геракл выиграл во всех дисциплинах. А в последней (борьбе или панкратионе) поднял Эрикса и ударил его оземь, убив насмерть. Коровы тем временем разбежались, и Гераклу стоило больших усилий их собрать и доставить в Микены. Павсаний философски отмечает: «Люди в те времена выше всего ценили стада коров».
Геракл сражается с Герионом
Еще одна история с таким же детским приемом отвлечения внимания – с золотыми яблоками Гесперид. Значение этих яблок неясно, у них есть лишь мифологическая функция приданого Геры. Для нас они означают просто «богатство» или «золото», которое Геракл должен был завоевать во время похода в Ливию. Конечно, грабеж надо чем-то прикрыть. И возникает история о том, что хранительницы яблок Геспериды были похищены разбойниками, а явившийся герой их спас, перебив стражу и тут же получив эти самые яблоки в награду. Такой оборот дела явно надуман: в этом случае никакого смысла хранить яблоки не было, ибо они лишались какой-либо священной функции. Скорее всего, Геракл просто захватил и ограбил святилище Геры, доставив его богатства в Микены.
В многочисленных версиях этой истории Геракл чем только ни занимался, где только ни побывал. Он убивает злобных пигмеев в Эфиопии и доходит до Рипейских (Уральских) гор. Но все это – приключенческий роман античных времен, реальная основа которого – грабительские походы.
Вероятно, Геракл был участником большого похода в Египет, который подобен (или неверно датирован) отраженному в Карнакской надписи (1219 г. до н. э.). Ахейцы здесь выступают под именем «акайваша», а поход напоминает поход на Трою – в большой коалиции, собранной ливийцами. В «Одиссее» один из рассказов упоминает беспрерывные грабительские экспедиции ахейцев: «Девять там лет воевали упорно мы, чада ахеян». В последнем походе пелопоннесские разбойники были разбиты, пленены и обращены в рабство.
История с плотоядными конями фракийского царя Диомеда – тоже из разряда детских. Негативное отношение к Диомеду должно возникнуть именно потому, что он скармливает своим буйным коням ни в чем не повинных людей. Раз так, то коней Гераклу не зазорно будет похитить, а попытавшихся остановить похитителя убить вместе с их царем. Диомед ограблен и убит, кони в Микенах, но из-за своей буйной натуры никому не нужны и отпущены в лес – на растерзание диким зверям. А Геракл ходит в героях – усмирил таких ужасных коней! Причем, накормив их до отвала плотью своих хозяев.
Геракл сражается с кентаврами
Если считать мифических кентавров просто всадниками, то племя этих всадников не было дружественно Гераклу. Но были у него в этом племени друзья. Прежде всего, кентавр Хирон – его учитель. Во время службы у Еврисфея Геракл заглянул к кентаврам, и «дежурный по кухне» Фол стал угощать его вином. Остальные кентавры, возвратившись в свое логово, были возмущены, что кто-то так запросто пьет их вино. И набросились на Геракла и Фола. Геракл отогнал их горящими головнями из очага, а потом стал поражать стрелами из лука, пока не загнал в пещеру. Ворвавшись в пещеру, он пустил стрелу и попал в ногу оказавшемуся там Хирону (по другой версии, стрела прошла навылет через тело другого кентавра и на излете ранила Хирона). Стрелы были отравлены ядом гидры, поэтому Хирон, учитель Геракла, отправился в Аид. Ну а простодушный Фол «уронил на себя» стрелу Геракла, которую из любопытства подобрал. И тоже, разумеется, умер.
Геракл сражается с амазонками
Столь же наивен рассказ об амазонках – племени с сохранившимся матриархатом, где мужчины наверняка были, но командовали всем женщины. Не амазонки напали на Геракла, а он осадил их город Фемискиру – ради сказочного приказа добыть пояс царицы Ипполиты (или Меланиппы). Взять город Гераклу удалось с помощью предательства Антиопы, которая влюбилась в спутника Геракла юного Тесея, сына афинского царя Эгея. По другой версии царица была похищена, а когда амазонки бросились к кораблям Геракла ее спасать, герой ее просто убил. Или отпустил, а она умерла от горя или от позора. Наверняка нападение на амазонок было предпринято в союзе с Афинами (присутствие Тесея не случайно), поэтому амазонки собрали войско против Афин и основательно потрепали еще не очень известный город. Потом они появились под Троей и сражались против ахейцев.
По той же схеме сформирован миф о конюшнях в Элиде, которые Геракл предложил вычистить в обмен на награду – царь Авгий должен уступить ему десятую часть скота. (У Павсания речь идет о загаженности навозом не только конюшен, а прямо-таки всей страны!) Якобы, Геракл придумал уловку: направил на конюшни воды реки, изменив ее русло (как это он уже делал в Беотии, чтобы помешать передвижению конницы минийцев). Авгий отказался выполнять условия спора, поскольку задание выполнено не трудом, а хитростью. По своему вздорному характеру Геракл решил, что за это он должен Авгия убить, а его страну разорить. Но, как пишет Павсаний, «в войне с Авгием Гераклу не удалось прославить себя никакими подвигами: так как дети Актора были в цветущем возрасте и отличались смелостью, то союзники Геракла не раз обращались ими в бегство». И Геракл снова идет на уловку: он устраивает засаду и убивает этих замечательных воинов – сыновей Актора, когда они направлялись священным посольством на Истмийские игры во время установленного перемирия. Убийство было тайным, и к его раскрытию жена Актора Молина приложила большие усилия. Но ее претензии к аргосскому Тиринфу, где жил Геракл, были отвергнуты. В результате Элида навсегда отказалась от участия в Истмийских играх: атлеты опасались «проклятия Молины».