[273]. Для этой стоянки имеется два определения: 4490±250 (ТА-24) и 4700±250 (ТА-26)[274]. Как мы видим, радиокарбонное определение для обоих памятников не выходит за пределы первой половины III тысячелетия до н. э. Это время появления и распространения в Прибалтике ямочно-гребенчатой керамики, время и развитого этапа балахнинской культуры. Первой половиной III тысячелетия до н. э. на основании изучения не только археологических, но и геологических (палинологических) материалов датирует Н.Н. Гурина[275] приладожскую стоянку Усть-Рыбежна I. Керамика этой стоянии, как подчеркивалось выше, весьма близка к керамике развитого этапа балахнинской культуры.
Итак, все вышеизложенное позволяет относить развитой этап балахнинской культуры к первой половине III тысячелетия до н. э. Этой датировке не противоречит и начало изменения в конце периода расположения стоянок — перенос их на более высокие места, что, по-видимому, было связано с окончанием атлантического периода, когда увеличивается общая увлажненность климата[276].
Развитой период балахнинской культуры — время максимального расширения ее территории и период вообще максимального распространения культур с ямочно-гребенчатой керамикой, что отмечали почти все исследователи неолита Восточной Европы (А.Я. Брюсов, М.Е. Фосс, Д.Я. Телегин, Н.Н. Гурина, и др.). Д этому времени относится наибольшее число памятников балахнинского типа на территории Среднего Поволжья. Проникновение балахнинских племен на восток шло, очевидно, несколькими путями. Один из этих путей проходил по Волге, другой — по притокам Оки (по Теше и Мокше) и оттуда на р. Суру и ее притоки — Алатырь и Пьяну (рис. 27).
Поздний этап (вторая половина III тысячелетия до н. э.). Классическими позднебалахнинскими памятниками являются стоянки на Нижней Оке — IV Гавриловская, нижний слой Панфиловской, Желнинская[277]; в Балахнинской низине — I и IV Больше-Козинские[278] и на Средней Волге — Остреевская, Путьковская, IV Полянская, II Выжумская[279] и средний горизонт III Обсерваторской[280].
Важными памятниками для стратиграфического обоснования позднего этапа балахнинской культуры являются стоянки II Парижская Коммуна и Путьковская, выявленные по левому берегу Волги, в пределах Горьковской области. На обеих стоянках удалось установить наличие стратиграфически расчлененных культурных горизонтов с керамическими комплексами, характерными для второго и третьего этапов балахнинской культуры. Причем, в обоих случаях слои с керамикой, характерной для второго этапа, залегали под слоями с керамикой третьего этапа[281].
Абсолютное большинство стоянок занимает края надлуговых террас Оки и Волги и некоторых их притоков, располагаясь в среднем на высоте 6–7 м от современного уровня ближайшего водоема.
Зафиксированные площади стоянок (Остреевская, Путьковская, IV Полянская) колеблются в пределах от 1000 до 1500 кв. м. На поверхности некоторых из них (Остреевская, IV Полянская, Иморская) прослежено от двух до четырех жилищных впадин (5×7; 7×9 м), а на III Обсерваторской стоянке вскрыты остатки двух жилищ с неглубокими земляными котлованами[282].
Для изученных жилищ характерны средние размеры (7×3 и 7×4 м). Их прямоугольная форма и ряд конструктивных особенностей (двускатная или односкатная крыша, деревянное крепление стен, боковые ниши-погребки) свидетельствуют о сохранении прежних традиций в строительстве жилищ. Уменьшение размеров жилищ сопровождалось увеличением их числа на поселениях (до четырех на отдельных стоянках).
Глиняная посуда позднего этапа (рис. 25, 7–9; 31), сохраняя определенную близость с сосудами предшествующего периода в форме, составе теста, обработке поверхности и орнаментации, приобретает ряд новых черт (табл. В). Больше становится сосудов с округлыми днищами, плоские края венчиков заменяются округлыми, исчезают края с «валиком» и «воротничком», улучшается обработка поверхности — внешняя заглаживается, иногда до лоска, а для выравнивания внутренней поверхности часто употребляется гребенчатая зачистка. Но больше всего изменяется орнаментация, которая как бы возвращается к традициям древнейшего этапа — распространяется многорядный ямочный орнамент, возрождаются шнуровые оттиски, почти повсеместно встречаются узоры из оттисков ногтевидного, более крупного, чем в древнейший период, штампа. Сближает орнаментацию поздней балахнинской керамики с наиболее ранней и то, что в композиции узоров ведущее место занимают ямочные вдавления, тогда как гребенчатые, шнуровые и прочие оттиски как бы выполняют подсобную роль, заполняя в основном межзональные пространства. Сходные в этом отношении процессы наблюдались и в других районах распространения культур с ямочно-гребенчатой керамикой, например, в Карелии. Здесь если более ранние стоянки, относящиеся к развитому неолиту, например, Курмойла I[283], содержат керамику, в орнаментации которой наряду с глубокими ямками существенную роль выполняют и другие элементы — отпечатки шнура, гребенки, отступающей лопаточки и т. п., то в орнаментации керамики более поздних стоянок, например, Деревянное II, абсолютно господствуют ямочные вдавления, а другие элементы орнамента практически исчезают, за исключением короткого гребенчатого штампа, имевшего «явно подчиненное значение»[284].
Рис. 31. Позднебалахнинская керамика из среднего горизонта стоянки Обсерваторская III (1-12).
Вместе с тем керамику позднего этапа балахнинской культуры нельзя, конечно, отождествлять, с древнейшей. Возрождается лишь традиция, а в целом орнаментация становится иной. Во-первых, она более разреженная, во-вторых, почти полностью исчезает круглая глубокая ямка, замененная неглубокой ямкой с округлым дном, иногда имеющим прямоугольные и овальные формы (рис. 25, 7, 9; 31), начинают встречаться сосуды, лишенные орнаментации. Прочие элементы узора — оттиски гребенки, шнура, ногтевидных вдавлений укорачиваются и становятся более широкими (рис. 25, 7; 31). Стиль орнаментации упрощается — преобладает горизонтальная зональность (рис. 25, 7–9), очень редко употребляются зигзаги, горизонтальные и вертикальные «елочки», практически исчезают узоры в виде треугольников, ромбов и более сложных фигур. На некоторых памятниках встречаются сосуды с бессистемной орнаментацией, но в целом это явление нельзя считать характерным.
В кремневом инвентаре больших изменений не происходит. Правда, у нас нет еще значительных чистых комплексов кремневого материала со стоянок, так как большинство памятников дает или смешанный, или слишком немногочисленный материал. Поэтому можно считать, что в последний период сохраняются те же орудия, что были характерны для предшествующего времени, только отмечается некоторое разнообразие скребков (появляются дублированные экземпляры) и ножей (возникают ножи с двусторонними лезвиями и с рукояткой).
Изделий из других материалов (кости, дерева и пр.) на стоянках пока не найдено, так же, как и нет каких-либо следов употребления металла.
Дата стоянок позднего периода балахнинской культуры в основном должна быть определена второй половиной III тысячелетия до н. э., хотя веских аргументов у нас для такой датировки пока нет. Учитывая то, что конец развитого периода балахнинской культуры падает на вторую четверть III тысячелетия до н. э., и тот факт, что в последней четверти III тысячелетия до н. э. территорию балахнинских племен (в том числе и места большинства поселений) занимает население нового культурного образования ранневолосовского типа (см. ниже), следует полагать, что в предложенной дате не будет большой ошибки.
В поздний период своего существования балахнинские племена консолидируются в нижнем течении р. Оки и на берегах р. Волги, покидая удаленные от этих рек бассейны Мокши, Пьяны, Суры и других южных притоков (рис. 24). В указанных районах единственным определенным памятником является Иморская стоянка на р. Вад, обнаруженная М.Ф. Жигановым в 1957 г. и содержавшая керамику с преимущественной плоско-ямочной орнаментацией, к тому же в значительной степени разреженной[285].
На Нижней Оке и прилегающих участках правого берега р. Волги, от г. Мурома до г. Балахны, известна большая группа памятников — Панфиловская (нижний горизонт), Волосовская (нижний горизонт), Сонинская, Плеханов Бор, Желнинская, IV Гавриловская стоянки на р. Оке и Балахнинская, I и IV Больше-Козинские стоянки в Балахнинской низине по левому берегу Волги (рис. 24).
Небольшая группа позднебалахнинских памятников обнаружена по левому берегу Волги, напротив г. Горького, в районе устья р. Линды — Остреевская, Путьковская и Коринкинская стоянки. Далее вплоть до устья р. Ветлуги памятников этого периода нет, лишь у самого ее устья из многочисленных стоянок предшествующего времени сохраняются редкие памятники типа IV Полянской стоянки и Козьмодемьянского местонахождения. В это время отмечается проникновение балахнинского населения на север, в леса Марийского Заволжья, свидетельством чему служат остатки стоянок на р. Выжуме, Большом Кундыше (Широкундышская стоянка) и Чирковская стоянка на р. Кокшаге.
Ниже устья р. Ветлуги, на Волге, у пос. Дубовское обнаружена в 1960 г. I Отарская стоянка, а напротив г. Чебоксары — Чебоксарское местонахождение. Наиболее восточная и достаточно значительная группа стоянок — средний горизонт III Обсерваторской, V Займищенская, средний горизонт IIIA Займищенской, Дербышкинская и Мало-Отарская