Древняя Персия, в широком смысле слова, намного шире современного Ирана. В период наибольшего распространения, при Ахеменидах, территория первой великой персидской империи покрывала огромную площадь, до тех пор подобных размеров империи в мировой истории не встречались: после смерти Дария I в 486 г. до н.э. древние персы господствовали над огромным пространством, от Балкан до Инда и от региона вокруг Аральского моря до Ассуана на первом водопаде Нила, на юге Египта. В более древний период, до великих переселений тюркских народов, ираноязычные племена даже расселялись на еще более обширной территории, поскольку сарматы, аланы, яссы и другие родственные им племена долгое время соседствовали со славянами на венгерских равнинах.
По некоторым признакам (географическим, климатическим, этническим, лингвистическим и культурным) эта огромная территория была очень разнородной. И сегодня людей, говорящих на иранских наречиях, можно встретить не только в Иране, Афганистане (который объединяет территории бывшей кушанской Бактрии и Арахозии, места проживания первых сторонников зороастризма) и в Пакистане. Их можно встретить также в наиболее отдаленных уголках бывших советских кавказских республик (Осетия, Дагестан и Азербайджан) и Центральной Азии (Узбекистан, Таджикистан, Киргизстан и Туркменистан, которые некогда образовывали центр парфянской империи), а также во множестве других стран Ближнего Востока.
Такой империей-миром невиданных ранее размеров, обладавшей большой культурной и этнической разнородностью, было достаточно трудно управлять, тем более что ахеменидские завоеватели нередко свергали местные династии, законно правившие в подвластных им странах. Единство империи могло быть гарантировано только хорошо продуманной политической концепцией и хорошей инфраструктурой, призванной облегчать прямую связь между центральной властью и различными народами и позволять быстро вмешиваться в события в случае мятежей или других конфликтов. В течение двух с половиной веков решение этой трудной задачи — поддержания равновесия в стране — имело успех вследствие большой терпимости Ахеменидов в религиозном вопросе, их адаптации к региональным традициям, децентрализации власти с обеспечением значительной местной самостоятельности, передаче региональной и местной элите менее высоких административных постов и т.д. За исключением Египта, большая часть завоеванных народов в результате всегда принимали ахеменидское господство, не ощущая его как иностранное владычество. Кроме того, для того чтобы укрепить целостность империи, царь постоянно перемещался со своим двором навстречу своим подданным. Обычно наиболее теплые месяцы года он проводил в Экбатанах, в Мидии, или в Персеполисе и переезжал в Сузы и в Вавилон осенью и на зиму. Понятие столицы оказывалось тогда весьма относительным, так как центральная власть была там, где оказывался царь.
За неимением надежных источников достаточно трудно определить точные размеры территории, которые подпадали под общее название аршакидской Парфии. За исключением Нисы, порой неизвестна даже точная локализация наиболее важных городов парфян. После исчезновения парфянской империи в результате возросшего противостояния между царем и аристократией, продолжавшегося истощения страны в результате войн, которые велись на два фронта — против римлян на западе и против кочевников на востоке, Сасаниды захватили эту территорию, сформировав «новоперсидскую» империю, добавляя новые провинции к древней аршакидской территории (которой они уже по большей части обладали с 230 г. н.э.). В большой трехъязычной надписи, вероятно, составленной вскоре после 260 г., сасанидский царь царей Шапур I дает географическое описание своей империи, раскинувшейся от стран Кавказа (Грузия, Сиган, Албания и Баласаган) до Пешавара, на северо-западе нынешнего Пакистана, в самом начале Хайберского перевала. Шапур, к тому же, был первым, кто назывался «царем царей Ирана и не Ирана». Последняя часть титула использовалась для того, чтобы указывать недавно завоеванные территории, население которых не имело ни иранского происхождения, ни маздеистской веры. К концу сасанидской эпохи династия почти восстановила страну в границах ахеменидской империи, в основном, благодаря захвату Египта в период между 619 и 629 гг. Но вторжение арабов с их новой религией окончательно погубило эту персидскую империю, полностью исчерпавшую свои силы по тем же самым причинам (война велась на два фронта, и происходили постоянные стычки «царей-вассалов»), что и аршакидская империя, существовавшая до нее.
СТОЛИЦЫ И ДРУГИЕ ГОРОДА
В ахеменидскую эпоху большая часть населения жила в сельской местности. Согласно Диодору Сицилийскому, плотность населения Персии в ту эпоху была очень велика. Археологические исследования позволяют, по-видимому, предположить непрерывный прирост населения в Сирии, Вавилонии Сузиане, Бактрии и Гиркании. Только по эламитским табличкам мы знаем названия (но не точную локализацию) около 400 населенных пунктов в Персии, городов и деревень, помимо крупных центров — Персеполиса, Суз и Пасаргад. В настоящее время проведено еще слишком мало археологических раскопок и мы не знаем точно, как были основаны все эти города, за исключением столиц (кроме Экбатан, бывшей мидийской столицы, где первые раскопки еще не позволили датировать основание города).
План террасы Персеполиса:
1. Лестница террасы. 2. Ворота Ксеркса («Ворота всех стран»). 3. Зал судебных заседаний (ападана) Дария и Ксеркса. 4. Зал ста колонн. 5. Дворец (тачара) Дария.
6. Дворец Артаксеркса III 7. Дворец (хадиш) Ксеркса.
8. Трипилон. 9. Гарем. 10. Казна. 11. Стена Укреплений. 12. Могила Артаксеркса II (или III?)
Вскоре после воцарения (около 515 г. до н.э.) Дарий I приказал начать строительные работы в Персеполисе, своей новой столице. Они были активно продолжены его сыном Ксерксом I и прерваны преемником, Артаксерксом I, в то время, когда еще не было завершено строительство всех зданий. Последняя фаза строительства происходила при Артаксерксе III. Дворец и резиденция были вознесены на высоту более 1100 м на искусственную террасу площадью 450 х 300 м у подножия Кохе-Рахмат — Горы Милосердия, и нависали над уже построенными дворцами эпохи Камбиза II. Если двигаться со стороны долины, комплекс был видим с достаточно большого расстояния. Вначале доступ осуществлялся с юга, но затем Ксеркс приказал выстроить на северо-западе террасы монументальную лестницу с двумя пролетами и ста одиннадцатью ступенями. На верху лестницы вздымались «Ворота всех стран», охранявшиеся двумя огромными крылатыми быками, образ которых был навеян ассирийскими памятниками. Пройдя через ворота и двор, придворные, делегации и другие посетители получали доступ в четырехугольный зал судебных заседаний (так называемую ападану), расположенного в 60 м от входа, высотой 25 м, потолок которого поддерживался тридцатью шестью колоннами, капители которых были украшены образами реальных или фантастических животных. Потолок и балки были сделаны из кедра и кипариса. В зале одновременно могли находиться несколько тысяч посетителей. С трех сторон (за исключением южной стороны) зал заканчивался портиками. На лестнице северного портика (первый портик, который видели входящие через «Ворота всех стран») высечен замечательный «фриз данников», на котором сохранился барельеф, изображающий все народы империи. На юго-западе террасы расположены жилые дворцы Дария (так называемые тачара) и Ксеркса (хадиш), а также помещение гарема с южной стороны. Восточная сторона террасы, соединенная в центре с западной стороной дверью, называемой Трипилон, включает «Зал ста колонн», построенный при Ксерксе I, и его дворец, а также казну (и военные помещения). С северного края террасы находится Стена укреплений. Находки эламитских табличек у подножия Стены укреплений и в помещении казны доказывает, что город не был просто «ритуальной постройкой», где регулярно организовывались крупные празднества, а был живым административным центром.
Вид через «Ворота всех стран» на зал судебных заседаний (реконструкция )
В Сузах, древней столице Элама, Дарий приказал выполнить общую перестройку. Новый город был построен на трех террасах, соединенных между собой при помощи дворца, жилых кварталов и крепости. Ападана дворца, главный зал с 72 колоннами, стала примером при создании дворца в Персеполисе. Огромные стены окружали террасу площадью в 12 гектаров (то есть почти эквивалентную площади террасы Персеполиса); для строительства этой платформы было необходимо более миллиона кубических метров материалов. Вход в царскую резиденцию осуществлялся через монументальную дверь высотой 15 метров.
Давайте теперь дадим слово самому царю, используя одну из его «строительных надписей» (надпись DSz), в которой он перечисляет предприятия и рабочих, которые участвовали в проекте, и упоминает использованные материалы:
«Для дворца, который я построил в Сузах, материалы были привезены издалека. Внизу земля была выкопана до тех пор, пока не достигли скальной породы; когда [земля] была скопана полностью, были положены камни (на) 20 локтей. На этом гравии был построен дворец. Известно, что земля была срыта, и что было сделано каменное основание, и что кирпичи лепились, и люди Вавилона сделали это. И была привезена с гор Ливана древесина кедра. Люди Ассирии привезли ее в Вавилон, а из Вавилона карийцы и ионийцы перевезли ее в Сузы. И из Гандхары, а также из Кармании была привезена древесина дерева яка. И было привезено золото сардами и бактрийцами, и они обрабатывали его здесь. И здесь же обрабатывались редкие камни, ляпис-лазурь и сердолик, они были привезены из Согдианы. И редкие камни, которые [назывались] бирюзой, также обрабатывались здесь, они были привезены из Хорасмии. И серебро, и эбеновое дерево были привезены из Египта. И украшения для стен были привезены из Ионии. И слоновая кость, которая здесь была обработана, была привезена из Эфиопии, Индии и Арахозии. И каменные колонны, которые были обработаны здесь, были доставлены из деревни, называемой Апитарус, в Эламе. Мастера, которые работали с камнем, были ионийцами и сардами. И чеканщики, резчики и граверы, которые работали с золотом, были мидянами и египтянами. И люди, которые работали с древесиной, были сардами и египтянами. И люди, которые обжигали кирпичи, были вавилонянами. И люди, которые украшали стены, были мидийцами и египтянами. И царь Дарий сказал: “Милостью Ахура Мазды, в Сузах, было заказано много прекрасной работы и много прекрасной работы было сделано. Да защитит меня Ахура Мазда, меня и мой народ”».
Выбор двух новых городов, Суз и Персеполиса, мотивировался политической волей отметить династическую реорганизацию и желанием восславить «новую» ахеменидскую власть (Дарий происходил из иной ветви царского дома, чем Кир и Камбиз). У этих двух городов было, таким образом, высокое символическое значение: они были расположены в центре империи, которая именно при Дарии достигла максимального размера, они были построены мастерами, происходившими из разных областей персидского мира и из привозных материалов. В то же время художественно-оформительские работы продолжались и в Пасаргадах, древней столице Кира (а также в Вавилоне и, возможно, в Экбатанах), так как в контексте узаконивания нового царя Дарию было совершенно необходимо утвердить преемственную связь со своими предшественниками, не прерывая связи с теиспидской ветвью династии.
Крылатый сфинкс из дворца Дария в Сузах
При Александре и Селевкидах в Иране были заложены многочисленные поселения с названиями — Александрия, Селевкия или Антиохия, в особенности в восточных регионах империи. Принимая во внимание, что многие из этих городов остались неотнесенными к какому-либо определенному месту, иногда бывает невозможно определить, идет ли речь о постройках новых поселений или о перестройке существующих городов. В Сузах (переименованных в Селевкию Эулайскую) вблизи ахеменидского дворца Дария I видны следы исключительно активного строительства; из торгового узла Сузы стали также важным сельскохозяйственным центром. Хотя гимназия или булевтерион (зал заседания высшего совета) не найдены при археологических раскопках, об их существовании свидетельствуют греческие источники. Греческий язык активно использовался даже в парфянскую эпоху, как о том свидетельствует надпись, фиксирующая обращение парфянского царя Артабана II к жителям города в 21 г. н.э. Даже в сасанидскую эпоху город не потерял своей значимости. Перестроенный Шапуром II под именем Эранхварре-Шапур — Слава Ирана Шапура, этот первостепенный экономический центр располагал собственным монетным двором и был местом нахождения христианской епархии в начале V в.
План крепости в древней Нисе. II в. до н.э.
Трудно сказать, имела ли место в реальности оккупация Фарса в парфянскую эпоху (возвращение к экстенсивному скотоводству), или этот образ должен быть приписан отсутствию раскопок. Городская инфраструктура Гекатомпила (Шахр-и Кумис) в Хорасане, одной из древних зимних столиц аршакидских царей, начиная с 217 г. до н.э., неизвестна. Инфраструктура Нисы (неподалеку от столицы Туркмении — Ашхабада), другой парфянской столицы, перестроенной Митридатом, больше подходит для царской части города на юго-востоке. Город или, точнее, его более древняя часть, названная позже Митридатакерт, согласно информации с более чем 2000 глиняных табличек, найденных в крепости и содержащих бухгалтерские записи о поставках вина, остается в настоящее время единственной достоверно исследованной аршакидской резиденцией. Внутри крепости (ограбленной и опустошенной в конце Аршакидской эпохи) царские постройки, окруженные впечатляющей пятиугольной насыпью 20—25 м высоты и 5 м толщины, образуют две группы. На юге расположены три строения монументальных размеров: здание с «Квадратным залом» (со стороной 20 м), возможно, тронный зал или зал приемов; храм-башня и круглый зал из кирпича-сырца (диаметром 17 м), функция которого еще окончательно не определена. На севере крепости расположен «Квадратный дом» с пристройками, самое крупное строение ансамбля (со стороной 60 м), по всей видимости, воздвигнутое вначале для пиршеств, согласно эллинистическим традициям, но превращенный к началу христианской эры в сокровищницу дворца, где хранились монеты, драгоценная одежда, вооружение и ценные предметы (среди которых были мраморные статуи в эллинистическом стиле и более 50 ритонов из слоновой кости). По Ктесифону, другой парфянской столице, построенной на правом берегу Тигра, по другой его части — греческому городу Селевкия на Тигре, мы знакомы теперь с четырехугольным общим планом, с улицами, пересекающимися под прямым углом. Четкая прямоугольная сетка прерывается двумя большими площадями и несколькими важными зданиями, а также каналом, расположенным по центральной оси плана, и главной улицей, пересекающей город на юге. Позже Ктесифон (под новым названием: Вех-Ардашир — наилучший (город) Ардашира) стал центром сасанидской империи, где венчались на царство цари царей.
Реконструкция внутренней части «Квадратного зала» середины парфянской эпохи
Сасанидские города строились согласно двум весьма отличающимся планам: круглые города и города с четырехугольным планом, с прямоугольной квадратной сеткой улиц. Примером первого типа городов является город Фирузабад в Персии (это современное название самого древнего сасанидского города Ардашир Хварре, что означает «Слава Ардашира», основанного Ардаширом I еще до получения царской власти). В центре круга диаметром около 2 км, ограниченного двойной земляной насыпью, открывается загадочная квадратная конструкция, которая ныне имеет в высоту около 30 метров. Две главные оси и второстепенные радиальные оси разделяют круг на четыре сектора, каждый из которых составлен, в свою очередь, из пяти частей, что создает, в общем, двадцать кварталов, связанных между собой улицами, выстроенных концентрическими окружностями. В нескольких километрах от города расположено два дворца, один из которых стоит на скалистом плато. Он известен под названием Кала-и-Достар. Второй тип (по «гипподамскому» плану, который также использован в Дура-Европос и др. городах, назван по имени архитектора Гипподама из Милета, жившего в V в. до н.э.) был реализован его сыном Шапуром I в другом городе в Персии — Вех-Шапур, что означает «наилучший (город) Шапура» (перс. Бишапур). Город защищен с одной стороны горой, с другой — рекой и окружен богатыми землями. Прямоугольник в 1800 м на 900 м с равномерной квадратной сеткой улиц разорван в северо-западном углу города рекой. Две главные улицы пересекают город и перекрещиваются в центре, там, где сатрап приказал воздвигнуть памятник Шапуру I. На границах города вход был защищен четырьмя воротами.
План города Фирузабада
В восточной части находились общественные здания и подземный город, который был возможным местом отправления погребального культа.
Другие многочисленные города и постройки, от Самарканда на востоке до Багдада на западе, известны благодаря литературному труду постсасанидской и среднеперсидской эпох, озаглавленному «Города страны Иран». В этом коротком документе содержится каталог основных городов сасанидского Ирана с сообщениями об их (реальных или мифических) создателях и некоторыми уточнениями обстоятельств их основания. Другие названия известны по печатям позднесасанидской эпохи, но в обоих случаях города обычно не локализованы, и в целом можно прийти к выводу, что наши познания относительно сасанидского градостроительства все еще весьма ограничены.
ДОРОЖНАЯ И РЕЧНАЯ ИНФРАСТРУКТУРА
Сеть дорог, покрывавшая территорию ахеменидской империи, произвела огромное впечатление на греческих авторов. Ахеменидские цари частично благоустроили древние караванные пути и построили новые дороги. «Царская дорога», соединявшая Сарды (и Эфес) с Сузами, имела длину более 2400 км и проходила через Малую Азию и Месопотамию. Это была одна из наиболее известных дорог. Участок в 600 км между Персеполисом и Сузами, который пересекал «населенные и надежные земли» (согласно Геродоту), часто появляется также в административных эламитских документах: исходя из топографических и археологических данных, а также названий городов, историки предполагают, что имелось 22 станции (сегодня, за некоторым исключением, с трудом идентифицируемых и не локализуемых) на расстоянии приблизительно в 24 км одна от другой. Другой путь вел из Персеполиса в Экбатаны в Мидии (20 дней пешего хода) и далее, в Бактрию и Индию.
Согласно Мегасфену, на дорогах в Индию стояли каждые 10 стадий дорожные каменные столбы (то есть почти через каждые два километра), указывая расстояние в парасангах, а также направления на развилках дорог. Дороги ахеменидской эпохи продолжали использоваться в последующие эпохи Аршакидами и Сасанидами (это доказывают Певтингерова таблица и другие ранние карты), многие используются и по сей день. За исключением негостеприимных регионов, таких, как пустыни, где дороги были, без сомнения, всего лишь тропами, царские дороги были чаще всего широкими путями, которые древние авторы определяют как «проезжие» (что не является синонимом «замощенные»...).
Разрез подземного канала (qanat)
Функция этих имперских дорог была прежде всего стратегической и политической: они использовались для доставки войск в случае мобилизации и позволяли быстро пересылать царские послания и иные сообщения. Царские гонцы имели в своем распоряжении смену свежих лошадей и могли покрыть таким образом расстояние между Сардами и Сузами всего за несколько дней, в то время как армии, передвигавшейся пешим ходом, необходимо было затратить три месяца. Помимо учреждения царской почты в виде службы верховых нарочных (так называемые ангарейоны ), Ахемениды располагали также «быстрой» системой связи, для простых сообщений используя костры, которые зажигали на вершинах соседних гор, или используя установки со щитами, отражающими солнце, как зеркала. Регулярно обслуживаемые специальными рабочими и гарнизонами, дороги также охранялись всадниками, которых Геродот называет «контролерами улиц». Чтобы воспользоваться этими дорогами, путешественники должны были получить пропуск с печатью (элам. halmi), на котором, помимо разрешения, была отметка о списке продуктов, которые они могли получить в царских распределителях, расположенных вдоль трассы.
Источники намного более скудны в сообщениях относительно каналов и других речных путей, значимость которых для быстрой доставки тяжелых грузов (зерно, камни, древесина и т.д.) была велика. Исключение составляет «царский канал» (названный Аммианом Марцеллином Naarmalcha), который использовался еще в селевкидскую эпоху и был расширен в парфянский период. Он был главной торговой артерией, соединяющей западные провинции и регионы на иранском плато. В целом, вавилоняне в особенности, создали обширную сеть водных путей (используя реки и каналы) между Тигром и Евфратом как для транспортировки грузов, так и для орошения земель, снабжения питьевой водой и доставки различных грузов. Самым знаменитым каналом по-прежнему является Суэцкий, торжественно открытый Дарием I между Нилом и Красным морем. Канал весьма облегчил торговый обмен (в основном, предметами керамики) между греческими городами Эгеиды и городами, расположенными в долине Нила и на Красном море. Вопреки тому, что внушает нам высокопарная надпись на одной из стел возле канала, мы знаем теперь, что никогда не было прямого сообщения между Красным морем и Персидским заливом.
ОРОСИТЕЛЬНЫЕ РАБОТЫ
Сады ахеменидских царей были часто расположены вблизи рек, как, например, в случае сада Кира Младшего в Келенах в Малой Азии. Вавилонские тексты позволяют также утверждать, что существовала специальная администрация, ответственная за водоснабжение и ирригацию. Для того чтобы увеличить доход от земель, удаленных от рек, персы строили оросительные системы, используя грунтовую воду горизонтальных слоев, которая выводилась на поля через длинные подземные каналы (называвшиеся qanat в арабской транскрипции) и систему запруд. Описание (весьма несовершенное) техники qanat в Гиркании в селевкидо-парфянскую эпоху, но, несомненно, применявшееся также в ахеменидский период, можно найти у Полибия (X, 28, 2—4) и у Геродота (III, 1, 17), который рассказывает о системе шлюзов для накопления воды. Вода из горизонтальных слоев грунтовых вод, при испоьзовании естественного наклона хорошо политых дождями склонов гор, отводилась к полям через систему длинных подземных галерей, на глубине 100 м или даже больше, на расстояние 10—15 километров. Иногда это расстояние доходило до 40 км. Вынутая порода раскладывалась вокруг отверстий вертикальных шахт.
Существование запруд подтверждается уже в ахеменидскую эпоху, хотя строительство основных плотин и запруд (длина одной из которых, по имени «Плотина царя» в Шуштаре, достигала 1500 футов) было осуществлено уже в сасанидскую эпоху благодаря обилию рабочей силы, в том числе выведенной из Римской империи. В ахеменидском Эламе запруды использовали главным образом для орошения, но в то время уже имелись акведуки, чтобы снабжать крепость Сузы питьевой водой: речь идет о двух галереях длиной от 3 до 4,5 м, с разницей по высоте в 15 м, с тремя устройствами, для того чтобы регулировать расход воды. Запруды в районах Персеполиса и Пасаргад были построены, очевидно, для защиты от паводков.