28).
Итак, типы пружинных съемных замков в древнерусских городских напластованиях распределялись по векам следующим образом:
— в IX–XI вв. бытует единственная конструкция — тип А;
— в XII в. продолжают использовать тип А; кроме того, в самом начале века появляется замок типа Б и бытует весь век; во второй половине XII в. начинают эксплуатировать новую конструкцию — тип В, а в конце века — его усложненные варианты;
— в начале XIII в. исчезает конструкция типа А; в течение всего столетия продолжают бытовать замки типов Б, В (всех его модификаций); в середине XIII в. появляется, но быстро выходит из употребления замок с винтообразным ключом; тогда же появляется замок типа Г, которому была суждена более продолжительная жизнь;
— XIV в. — продолжают бытовать все варианты замка типа В и Г; в середине столетия замок типа Б исчезает; в самом начале века появляется и постоянно эксплуатируется замок типа Д; а в середине века появляется новая модификация — тип Е;
— в XV в. замки с коленчатым ключом исчезают (тип В с вариантами в самом начале столетия), тип Г доживает до середины века; доминируют замки с торцевыми ключами типов Е и Ж, впрочем, тип Д, исчезает одновременно с замками типа Г;
— в XVI в. обнаружены только модификации замков типа Е. Правда, сохранность металла в данных напластованиях неудовлетворительная.
Размеры висячих замков разнообразны — от больших «амбарных» до миниатюрных диаметром в 10 мм и высотой 30 мм. Технология их изготовления была сложной (табл. 5, 28–30). Некоторые типы замков имели более 40 отдельных деталей, изготовление и сборка которых требовали высокого уровня мастерства и определенных навыков. Отдельные детали замков спаивали медным припоем. Очень тонкие замочные пружины (толщиной от 0,8 до 2 мм) делали сварными из стали и железа. Замочники знали, что цельностальные пружины в данной конструкции замков легко ломались, поэтому соединяли в пружине упругую сталь с вязким железом и получали таким образцам надежную деталь. Довольно часто корпус замка, скобу дужки и стержни ключей обмедняли или лудили, т. е. покрывали оловянным сплавом. Нередко корпус замка и стержень ключа орнаментировали.
Все неподвижные (нутряные) древнерусские замки по способу их крепления относят к типу накладных (прирезных). Среди широко распространенных нутряных замков выделяются четыре типа, из них один тип — в двух вариантах.
Первый тип — цельнодеревянный замок с «желудями», у которого единственной железной деталью был ключ (табл. 7, 8). Подобные замки бытовали с древнейших времен (например, в Древнем Египте) и сохранились как в русской деревне XX в., так и в деревнях Эстонии, Латвии, Польши, Чехословакии, Швеции. В древнерусских городах деревянные замки бытовали в течение IX–XI вв., а в XII в. начали постепенно выходить из употребления.
Судя по форме железных ключей, такие замки изготовляли одно-, двух- и трехштифтовыми (табл. 7, 1–7). Штифты в механизме замков выполняли функцию задержки — сувальды.
В XII–XIV вв. пользовались иногда упрощенными деревянными замками — задвижками, которые открывались конструктивно простыми крючкообразными ключами (табл. 7, 9, 10). Среди поздних вариантов этой группы замков представляет интерес конструкция ключа, лопасть которого прикреплялась к стержню на шарнире (табл. 7, 9). Для такого ключа достаточно было небольшого отверстия в двери, куда его вставляли в выпрямленном виде.
Второй вид нутряных замков — это комбинированный замок с деревянным засовом, металлическим механизмом и ключом. Конструктивная схема этих замков такая же, как у съемных самозапирающихся пружинных замков, т. е. она основана на принципе расходящихся замков. К массивному деревянному запорному засову прикреплялась стальная пружина. В положение закрытого состояния засов приводился движением руки. В это время пружина на засове была сжата. Когда засов доходил до крайнего состояния, пружина расправлялась, заскакивала за упорную планку механизма и замок запирался. Открыть замок можно было специальным ключом, сжав пружины и отведя засов обратно рукою. Эти замки имели систему предохранительных пластин, штифтов и отверстий, соответственно которым на лопасти ключа изготовлялись в затейливом рисунке отверстия и выступы (табл. 7, 24).
Такой замок появился в конце X в. Он представлен двумя вариантами. Первый характеризуется втульчатым ключом и механизмом с ключевым штифтом. Подобный вариант применялся в XI, XII и первой половине XIII в. (табл. 7, 19–23). В конце XI в. сложился второй вариант комбинированного замка. Его отпирали стержневым ключом, следовательно, в задней стенке полочки замка имелось отверстие для заостренного стержня ключа. Система предохранительных штифтов и отверстий не претерпела изменений в сравнении с конструкцией первого варианта (табл. 7, 12–16).
Замки второго варианта врезного замка с деревянным засовом к середине XIV в. вышли из обихода.
В конце XIII в. появляется ряд систем нутряных замков, в которых запирающий засов передвигался не рукой, как в замках предшествующих вариантов, а непосредственно ключом. Замки этой системы изготовлялись цельнометаллическими. К стержням большеразмерных ригелей приваривались специальные выступы — щечки для передвижения ригеля ключом. Представить себе полностью конструкцию таких замков мы пока не можем, так как отсутствуют находки целых механизмов: найдены только упомянутые выше ригели и ключи (табл. 7, 33–36). Замки этой системы бытовали в XIV–XV вв. и дожили до современности.
Третий тип нутряных замков — цельнометаллический замок для сундуков и ларцов бытовал в XII, XIII и начале XIV в. Конструкцию замка определяют такие детали, как сам механизм (табл. 7, 38), ключ (табл. 7, 25–32), замочная накладка (табл. 7, 37), один конце которой крепился на крышке, а другой, с петлей, вводился в корпус и запирался засовом.
В XIV в. конструкция сундучных замков, подобно дверным вариантам, изменилась. Появились замки, в которых засов передвигался самим ключом. Схема подобных замков принципиально не отличается от современных систем.
С неподвижными дверными замками связаны несколько категорий массовых находок. Одна из них — пружина от комбинированных замков — характерна для системы обоих вариантов замка, чем и определяется их хронологический диапазон — с X до середины XIV в. (табл. 7, 11, 17).
Другая категория находок — замочные личины, дверные ручки и накладки под последние — последовательно обнаружена во всех городских напластованиях. В массе замочных личин можно выделить находки, соответствующие типам замка (табл. 8).
Замки, ключи, личины, как и многие другие кованые предметы, отвечая требованиям и нормам утилитарной целесообразности, в то же время, как правило, не были лишены художественной выразительности и представляют благоприятный материал для характеристики прикладного искусства Древней Руси. Эти изделия из черного металла — железа и стали — очень часто в художественных целях обмедняли либо лудили, т. е. покрывали тонким слоем меди или олова. Корпус замка украшали всевозможными фигурными прорезными накладками. Широко применялась инкрустация замков и ключей металлом медных или оловянистых сплавов. Излюбленными украшениями были цветные валики и ободки или геометрический орнамент, выполненный техникой точечной инкрустации. Использовалась и горячая гравировка, при которой на горячей поверхности металла зубильцами разной формы выбивали растительные и геометрические узоры, фигуры фантастических зверей и птиц.
Ножи, бритвы, ножницыА.С. Хорошев
Ножи — самые универсальные орудия труда в Древней Руси — чрезвычайно широко использовались в быту и хозяйстве, в ремесле и на промыслах (Колчин Б.А., 1959, с. 48–58). Специальные ножи делали для воинов. Как известно, нож состоит из лезвия, черенка и рукояти. Соотношение длины клинка и черенка определялось назначением инструмента. Наиболее распространен и поныне черенок клиновидной формы. Костяные либо деревянные рукояти насаживались на черенок. Позднее немногочисленные экземпляры имели плоский черенок, который заключался между (чаще) костяными (реже) деревянными обкладками, скреплявшимися сквозными заклепками (табл. 9, 48, 50, 56).
Исключительная по количеству (около 5000 экземпляров) и сохранности находок коллекция новгородских ножей позволила сделать ряд наблюдений относительно конструкции и функциональной дифференциации типов, выявить технологические принципы их производства, характерные для всей древнерусской территории (Там же, с. 53, 54). Значительным по объему и разнообразию находок являются коллекции ножей других древнерусских городов (Киев, Старая Рязань, Изяславль, Берестье и др.).
В конструкции ножей в первую очередь выявлено пять основных технологических схем. Древнейшей (X–XI вв.) была техника изготовления многослойных лезвий ножей, так называемый пакет: основу клинка составляла стальная полоса, по бокам — железные полосы. Технология пакета обеспечивала прочность и остроту лезвия при одновременной пластичности и эластичности за счет боковых полос. Изготовленные из пакетных заготовок ножи имели характерные пропорции: узкое клиновидно удлиненное лезвие с довольно широким обушком (спинкой); закругленное на конце лезвие придавало ножу кинжалообразный вид. Длина клинка у подавляющей массы ножей раннего типа — 70–80 мм, но изготовлялись также малые ножи с длиной лезвия 40 мм и больше — до 120 мм. Клинок всегда насаживался на массивную деревянную или костяную рукоятку, которая была длиннее лезвия и редко — короче 100 мм (табл. 9, 1-21).
Массовое изготовление ножей из пакетных заготовок закончилось в середине XII в., впрочем, употребление ножей с многослойным лезвием зафиксировано позднее, правда, в единичных экземплярах.
В начале XII в. древнерусские «ножевники» изменяют технологию массовой продукции и «рационализируют» конструкцию ножей. В