Взволнованная Ческа сидела в приемной у врача. Не глядя, она перелистывала журнал из стопки, лежащей на обшарпанном кофейном столике.
Последние несколько недель были просто ужасны. Со времени той вечеринки, почти два месяца назад, от Бобби не было ни слова. Она понимала, что он очень занят во Франции, но он мог хотя бы позвонить ей и сказать «привет». Она буквально побывала в аду, воображая себе всевозможные ужасные варианты: Бобби с другими девушками, Бобби разлюбил ее, Бобби умер… Единственное, что хоть немного утешало ее, было его пение для нее, которое она слушала на своем граммофоне, точно так же, как тогда в Брайтоне. Она вспоминала это, и ей становилось лучше. И Рождество уже скоро. Он же, конечно, вернется в Англию на Рождество?
Но голос приходил снова и снова, терзая ее, когда она бодрствовала, и омрачая ее сны, когда ей удавалось заснуть.
– Бобби нет… Бобби больше нет… Он больше тебя не любит…
Интересно, думала Ческа, и этот голос, который она слышит, и эти ужасные головные боли, которые снова вернулись… Это все потому, что она уже давно не принимала свои таблетки? Наверное, нет. Это все потому, что Бобби нет рядом с ней.
И еще у нее прекратились месячные. В первый раз она не обратила на это внимания, но когда на прошлой неделе это случилось снова, Ческа поняла, что ей нужно пойти к врачу. Может, она умирает, и если так, то ей нужно сообщить об этом Бобби.
Четыре дня назад она назначила визит к врачу – но не к своему обычному доктору. Доктор Фергюсон, женщина средних лет, провела Ческу в свой кабинет и задала ей множество вопросов, от некоторых из них Ческа краснела. По мере продолжения разговора она начала понимать, как же мало она на самом деле знает о собственном теле. Доктор Фергюсон также очень внимательно осмотрела ее, взяла анализы крови и предложила ей сделать тест на беременность. Ческа в ужасе ахнула, но согласилась. И с тех пор она каждую ночь так и сяк вертелась в постели, думая о том, что же теперь с ней будет.
А когда ей удавалось заснуть, ее мучили кошмары и она слышала голос. Она знала, что единственным, что могло избавить ее от всего этого, был Бобби. С ним ей будет лучше.
Когда утром мать ушла на обед с Дэвидом, Ческа мерила шагами свою спальню. В половине второго ей надо было идти к врачу, чтобы узнать результаты теста, но она была в таком смятении, что просто не могла сидеть на месте.
А потом случилось нечто ужасное. Она подошла к зеркалу, чтобы причесаться. Но ее отражения там не было.
Она стала невидимой.
Давясь рыданиями, она выбежала из квартиры и направилась прямо в клинику к доктору, не смея даже взглянуть ни в одну из витрин по пути.
– Ческа Хэммонд? – секретарь назвала ее имя, и она встала. Из-за того, что она пришла так рано, ей пришлось почти час просидеть в приемной. – Доктор Фергюсон готова вас принять.
Ческа с колотящимся сердцем медленно пошла по коридору к двери в кабинет и постучалась.
– Здравствуйте, доктор Фергюсон, – сказала она, заходя.
– Добрый день, Ческа. Садитесь. У меня готовы результаты теста, который мы сделали несколько дней назад. Вам будет приятно узнать, что вы не больны и не стоите на пороге смерти. Но тест подтвердил то, что я и думала с самого начала. Вы беременны.
Ческа разрыдалась.
– Ну-ну, ничего, все в порядке. – Доктор Фергюсон протянула Ческе салфетку. – В прошлый раз вы сказали, что незамужем, это так? – спросила она.
– Да.
– Но у вас есть постоянный друг?
– Да.
– Как вы думаете, услышав новости, он будет готов поступить с вами как полагается? Это, очевидно, будет наилучшим выходом и для вас обоих, и для ребенка.
– Я… А мне обязательно его иметь?
– Ну да. Возможно, дорогая, вы не в курсе, но аборты – это тот способ, которым женщина избавляется от нежеланной беременности, – в Британии запрещены. Так что, боюсь, у вас нет выбора.
Ческа, не в состоянии даже осознать того, что говорит ей доктор, сглотнула слезы. Но потом… Она представила, как скажет Бобби о том, что у них будет ребенок. Их ребенок, зачатый в любви. Как она могла усомниться, что он женится на ней? Ческу внезапно охватило спокойствие. Сердцебиение унялось, и она улыбнулась доктору.
– Да, я уверена, что он поддержит меня и мы поженимся, – ответила она.
– Ну что ж, хоть это хорошо. Тогда я предложила бы, чтобы вы переговорили с ним и потом пришли ко мне вдвоем, чтобы мы могли заказать вам место для родов в ближайшей больнице. У вас есть еще родные?
– Я живу с мамой.
– Ну что ж, скажите и ей тоже. В таких обстоятельствах лучше всего, чтобы рядом с вами кто-то был. Конечно, сперва она будет в шоке, но, я уверена, она будет вам помогать.
– Да, доктор, спасибо. – Ческа поднялась со стула. – До свидания.
В оцепенении она вышла из клиники и оказалась на оживленной улице. Стоял густой смог, машины толпились в пробке. Туман начинал рассеиваться, и шел мелкий дождь.
Ческе надо было пойти куда-то, чтобы подумать. Она прошла по Пикадилли, по улочкам Сохо и зашла в первое же кафе, которое увидела. Заказав эспрессо, она порылась в сумке, вытащила пачку сигарет и закурила. Это были сигареты Бобби, и эту привычку она переняла от него совсем недавно. Запах дыма будил воспоминания, которые ее утешали. Порывшись в сумке, она вытащила пудреницу.
– Господи, пожалуйста, ради бога, пусть я буду там, – взмолилась она, открывая ее. На нее взглянуло ее лицо, и она облегченно выдохнула.
Все было хорошо, хорошо. Она все же не стала невидимой. Наверняка это показалось ей из-за того, что она волновалась от визита к врачу.
Ей принесли кофе, и она стала пить его, уверяя сама себя, что ребенок был самым лучшим, что могло с ней случиться. Теперь конечно же Бобби женится на ней и она получит то, о чем мечтала. Перед ней возникло блаженное видение – они все втроем, она, Бобби и младенец, – и она улыбнулась. Потом Ческа неуверенно дотронулась до своего живота. Там, внутри, была частичка Бобби, живое, дышащее напоминание о том, как он любил ее и теперь всегда будет любить.
Но Ческа знала, что должна подумать и о практичных вещах. Она решила, что сообщит новость матери во время встречи этим вечером в «Савое», потому что Грета не будет устраивать сцену в отеле. Она заверит мать, что они с Бобби поженятся в самое ближайшее время. Мама, конечно, рассердится, что она немножко наврала ей, но Ческа была уверена, что она все простит, когда узнает, что станет бабушкой и у нее будет чудесный новый малыш, которого можно любить. Пробы в Голливуде придется отложить на неопределенное время, но что такое какое-то дурацкое кино по сравнению с ее любовью к Бобби и их ребенком?
Первым делом же ей надо позвонить Леону и узнать у него номер телефона Бобби во Франции. Допив свой кофе, она прошла в глубь кафе, нашла там телефон и набрала его номер.
– Привет, Ческа, рад тебя слышать. Ты уже решила, когда едешь в Америку?
– Нет, Леон, не совсем.
– Но ты не можешь особо с этим затягивать. Сама понимаешь, они не будут ждать тебя вечно.
– Я знаю. Послушай, Леон. Я звоню, потому что мне нужно связаться с Бобби.
– Каким Бобби?
– Бобби Кроссом конечно же, – раздраженно сказала Ческа. – У тебя есть его номер телефона во Франции?
– Во Франции? – удивленно переспросил Леон.
– Да. Он же сейчас там, верно?
– О… ну… да. Конечно, он там.
– Мне очень важно с ним поговорить.
– Ясно. Знаешь, что я тебе предложу? Предоставь это мне. Он… ну, он много переезжает с места на место, но как только он позвонит мне, я скажу ему немедленно с тобой связаться.
– Хорошо, но, Леон, пожалуйста, скажи ему, что это важно.
– Непременно. Ческа, у тебя все в порядке?
– Да-да, все в порядке. До свидания. – Она повесила трубку и посмотрела на часы. У нее оставалось двадцать минут, чтобы попасть в «Савой».
30
Грета сидела в баре, пила джин с тоником и курила сигарету. Весь последний час она пыталась придумать, как именно ей сообщить Ческе ужасные новости.
Она увидала идущую к ней дочь, и у нее замерло сердце. Все мужчины, толпящиеся в баре, провожали Ческу глазами. Она и впрямь стала очень красивой молодой женщиной, и не было никаких причин, почему бы ей было не забыть все это и не жить дальше. У нее будут все мужчины, каких она только захочет. Эта мысль придала Грете мужества.
– Привет, мам. – Ческа села напротив нее.
Грета заметила, что ее глаза горят как-то слишком ярко, а на обычно бледных щеках появился лихорадочный румянец.
– Хорошо пообедали с дядей Дэвидом? – спросила Ческа.
– Очень мило, да. Вообще-то он собирался скоро присоединиться к нам.
– О, я буду так рада его повидать.
– Заказать тебе что-нибудь?
– Апельсиновый сок, пожалуйста.
– Хорошо. – Грета сделала официанту заказ и повернулась к дочери, не зная, как начать разговор. Но Ческа заговорила сама:
– Мамочка, я… Я должна что-то тебе сказать. Я понимаю, что это тебя немного огорчит, но я хочу, чтобы ты знала – в конце концов все будет хорошо.
– Да? И что же это?
– Ну, сегодня утром я узнала, что у нас с Бобби будет ребенок. – Слова вырвались из нее быстрым потоком, и Ческа торопливо продолжила, прежде чем Грета сумеет что-то ответить: – Мамочка, пожалуйста, только не сердись на меня. Я знаю, я соврала тебе насчет нас с Бобби и какие у нас отношения, но я знала: если я скажу тебе правду, ты будешь волноваться. Ребенок получился немножко по ошибке, но теперь, когда так получилось, я очень счастлива. Я правда очень его хочу, и Бобби тоже будет вне себя от радости. Я уверена, он захочет как можно скорее жениться на мне.
Ческа увидела, что лицо ее матери побелело от шока.
– Я… О, Ческа. – В глазах Греты появились слезы, которые потекли по щекам.
– Мамочка, ну пожалуйста, не плачь. Все будет хорошо, правда.
– Извини, дорогая. Мне надо пойти в туалет. – Грета встала, быстро вышла из бара и спустилась по лестнице в спасительное убежище туалетов. Чувствуя, что к горлу подкатывает тошнота, она успела закрыться в кабинке.