Оказавшись в гостиной, он сразу направился к огромному щиту, забытому индейцами.
— Здесь побывали какатанава?
— Этой ночью. Что вам известно?
Едва ли отдавая себе отчет в том, что делаю, я вынула из шкафа двуствольную «пэрди», взвела курки и нацелила ее на Клостерхейма. Он с изумлением воззрился на меня.
— Леди, у меня и в мыслях не было причинить вам какой-либо вред! — Очевидно, он решил, что я готова пристрелить его на месте.
— Вы узнаете этот предмет?
— Это знахарский щит какатанава, — объяснил он. — Некоторые из индейцев полагают, что он способен защитить их, когда они попадают в земли духов.
— Земли духов? Туда, где они скрылись?
— Скрылись, мадам? Нет, что вы. Земли духов для них — это места, где обитаем мы и нам подобные. Они искренне боготворят нас.
Я повела стволами винтовки, приказывая ему сесть в одно из глубоких кожаных кресел. Клостерхейм рухнул в него и словно расплылся на подушке. В ярком свете он стал едва ли не двумерным, превратившись в черно-белую тень на фоне темной кожи.
— В таком случае, куда они скрылись?
Клостерхейм оглядел кресло с таким выражением на лице, как будто впервые в жизни увидел столь комфортабельную мебель.
— Полагаю, в свой собственный мир.
— Зачем они его взяли?
— Не могу сказать точно. Я знал, что вам грозит определенная опасность, и рассчитывал обменяться с вами информацией.
— Почему я должна вам помогать, герр Клостерхейм? И зачем вам помогать мне? Вы — наш враг. Вы — ставленник Гейнора. До меня дошли слухи о вашей гибели.
— Если я и враг вам, то не смертельный. Вдобавок я, как и вы, обязан соблюдать верность.
— Кому?
— Своему хозяину.
— Вашего хозяина разделили на части Владыки Высших Миров на острове Морн. Я сама это видела.
— Гейнор фон Минкт — не хозяин мне, леди. Мы были союзниками и, появляясь вместе, ради удобства делали вид, будто бы я подчиняюсь ему. — Казалось, мое предположение несколько покоробило Клостерхейма. — Мой хозяин — сущность. Гейнор — всего лишь видимость. Мой настоящий повелитель — Князь тьмы, владыка Люцифер.
Не будь мое положение столь отчаянным, я бы рассмеялась вслух.
— Стало быть, вы явились из ада? Уж не туда ли забрали моего мужа — в преисподнюю?
— Я действительно пришел из ада, леди, хотя и не напрямую. Если бы ваш муж сейчас находился там, меня не было бы здесь.
— Меня интересует одно — где мой муж.
Клостерхейм пожал плечами и указал на щит какатанава.
— Этот предмет, без сомнения, может помочь, но они могут захотеть убить и вас.
— Вы имеете в виду убить моего мужа?
— Вполне вероятно. Но, я имел в виду, что они захотят убить вас, как хотят убить меня. Какатанава не питают добрых чувств ко мне и Гейнору, хотя я более не разделяю его интересов. Наши пути разошлись. Я отправился вперед, он — назад. Теперь я нечто вроде наблюдателя на фланге. — На его мертвенном лице отразилась едва уловимая насмешка.
— Полагаю, вас привело сюда отнюдь не христианское сострадание, герр Клостерхейм.
— Нет, леди. Я хочу предложить союз. Доводилось ли вам слышать о герое по имени Айанаватта? О нем написал Лонгфелло. По-английски его зовут Гайаваттой. Если не ошибаюсь, он — персонаж местного эпоса.
Я, разумеется, читала довольно старомодное, но завораживающее произведение Лонгфелло. Однако сейчас я была не в настроении обсуждать сокровища американской литературной классики. Должно быть, я шевельнула стволами винтовки. Клостерхейм заслонился костлявой ладонью.
— Поверьте, в моих словах нет ни капли иронии. Вероятно, мне придется изложить свою мысль по-другому. — Он замялся. Мне была знакома дилемма всякого наделенного даром предвидения существа, всех тех, кто бывал в грядущем и умел предугадывать последствия того или иного поступка. Даже говорить о будущем означало бы создать еще одну ветвь дерева мультивселенной. А это, в свою очередь, могло разрушить замыслы говорящего, с которыми тот явился в чужой мир. Поэтому мы склонны изъясняться туманными намеками. Порой наши пророчества звучат загадочнее кроссворда из "Гардиан".
— Вы знаете, что сейчас находится Гейнор?
— Думаю, да — если учесть, в каких обстоятельствах оказался он сам и мы с вами.
— Где же?
— Вероятно, там же, где ваш супруг. — Возникла неловкая многозначительная пауза.
— Значит, это были люди Гейнора?
— Ни в коем случае, леди. По крайней мере, я так не думаю. — Клостерхейм вновь умолк. — Я пришел, чтобы предложить вам союз.
Подозреваю, он нужен вам даже больше, чем мне. Разумеется, я ничего не гарантирую…
— И вы надеетесь, что я поверю вам, тому, кто, по его собственному признанию, служил Князю лжи?
— Мадам, нас связывают общие интересы. Вы ищете своего мужа, а я, как всегда, ищу Грааль.
— У нас нет Святого Грааля, герр Клостерхейм. Мы утратили даже храм, в котором он должен был помещаться. Разве вы не заметили, что Восток ныне находится под милосердным покровительством Сталина? Быть может, магическая чаша теперь у этого бывшего священника?
— Вряд ли, мадам. Но я не сомневаюсь в том, что между вашим супругом и Граалем существует некая связь и, если я найду его, то обрету то, что мне нужно. По-моему, этого вполне достаточно, чтобы нам с вами заключить перемирие.
— Возможно. А теперь объясните, каким образом я могу напасть на след своего мужа и его похитителей.
Клостерхейм не желал делиться со мной сведениями. Мгновение поколебавшись, он указал на круглый предмет.
— Знахарский щит укажет вам дорогу туда. По его размерам вы можете заключить, что ему не место в этом мире. Если вы позволите ему вернуться туда, откуда он появился, то, может быть, он возьмет вас с собой.
— Зачем вы мне это рассказали? Почему сами не воспользовались щитом?
— Мадам, я лишен ваших способностей и талантов. — Голос Клостерхейма звучал сухо, едва ли не саркастически. — Я простой смертный. Даже не демон — всего лишь порождение демона, знаете ли. Душа, связанная договором. Я иду туда, куда меня посылают.
— Мне помнится, в свое время вы ополчились против Сатаны. Кажется, вы разочаровались в нем.
Лицо Клостерхейма помрачнело. Он встал из кресла.
— Моя духовная жизнь — мое личное дело. — Он задумчиво посмотрел на стволы винтовки. — Вы обладаете возможностью отправиться туда, куда я хочу попасть.
— Я нужна вам в качестве проводника? И это при том, что я даже не догадываюсь, куда индейцы увели Ульрика? Во всяком случае, я знаю об этом меньше вашего.
— Вы по-прежнему гневаетесь на меня, — негромко произнес Клостерхейм, но его зубы были плотно сжаты, словно от злости. — Графиня, я пришел за помощью не к вам, а к вашему мужу. — В нем явно происходила внутренняя борьба. — На мой взгляд, наступило время примирения.
— С Люцифером?
— Возможно. Я восстал против своего хозяина, а он, в свою очередь — против своего. Добрую половину жизни мы провели, постигая Господа и природу зла. Однако теперь владения Сатаны в мультивселенной неуклонно сокращаются. — В его голосе не было воодушевления.
Клостерхейм с его странной извращенной набожностью казался мне безумцем. Задолго до того, как я решила выйти за Ульрика, я изучила историю семьи фон Беков. По всей видимости, очень многие из них имели дело со сверхъестественным, но не верили в него либо отрицали.
Недавно был найден манускрипт, написанный своеобразным почерком на старонемецком языке. Говорили, что это — некая древняя летопись. К несчастью, власти Восточной Германии поместили манускрипт в государственный архив, и нам до сих пор не удалось ознакомиться с ним.
Высказывалось мнение, что содержание рукописи слишком опасно, чтобы ее публиковать. Однако нам было известно, что она имеет определенное отношение к Святому Граалю и дьяволу.
Клостерхейм вновь указал на знахарский щит.
— Этот предмет приведет вас к вашему мужу, если он еще жив. Мне не нужен проводник. Мне нужен ключ. Я не могу путешествовать среди миров с такой легкостью, как вы. На это способны немногие. Я дал вам все известные мне сведения, которые помогут вам отыскать графа Ульрика. Он не располагает тем, что мне нужно, однако в его силах добыть это для меня. Я надеялся, что у него есть ключ.
Потеряв интерес к разговору, я решила проверить, чем щит Какатанава может быть полезен мне. Вероятно, мне следовало быть осторожнее, но в своем отчаянном желании спасти Ульрика я была готова поверить чему угодно, лишь бы отыскать его.
— Какой ключ? — нетерпеливо спросила я.
— В мир, где сейчас находится ваш муж, ведет еще один, иной путь. Нечто вроде двери. Вероятно, этот путь пролегает через остров Морн.
— Почему вы думаете, что Ульрик способен вам помочь?
— Я надеялся, что дверь в тот мир находится на Морне, а ключ- у вашего мужа. — Клостерхейм выглядел разочарованным, как будто в конце долгих поисков он понял, что его усилия были тщетными.
— Позвольте заверить вас, что у нас нет никаких ключей.
— У вас есть меч, — возразил Клостерхейм, но без особой надежды. — У вас есть Черный клинок.
— Насколько мне известно, — ответила я, — этот предмет также находится в руках восточногерманского правительства.
Клостерхейм с тревогой посмотрел на меня:
— Значит, он в Восточной Германии?
— Если его не забрали русские.
Клостерхейм нахмурился:
— В таком случае я побеспокоил вас напрасно.
— Коли так… — Я повела стволами винтовки.
Он согласно кивнул и двинулся к выходу.
— Премного благодарен вам, мадам. Желаю удачи.
Все еще пребывая в тягостном оцепенении, я смотрела, как он открывает дверь и уходит. Я вышла следом и увидела, что он приехал сюда в такси.
За рулем сидел тот же водитель, который привез нас из Инглиштауна. У меня мелькнула мысль; я попросила шофера задержаться, вернулась в дом, торопливо черкнула записку для детей, вновь вышла наружу и попросила отправить ее по почте. Пока Клостерхейм усаживался в машину, таксист оживленно махал мне рукой. Он не ощущал сверхъестественного напряжения, царившего в воздухе, не догадывался о сомнениях терзавших мою душу, о том мучительном решении, которое я должна была принять.