4 – Не вмешиваться без нужды в дела людей. Соблазнять смертных женщин запрещается.
5 – Являться своим подданным лишь в случае форс-мажора. И уж конечно, не затем, чтобы покрасоваться.
6 – Не оказывать протекции своим приверженцам. Любимчиков, конечно, иметь не возбраняется, но знайте меру.
7 – Запрещается заключать контракты по типу Фауста. Профессия бога несовместима с торгами.
8 – Быть внятным в своих директивах. Не давать повода для кривотолков. Полумеры – для полубогов.
9 – Не терять из вида главную цель: построить совершенный мир. Стремиться к идеалу – деонтологическому, философскому, артистическому. Быть лучшим. Служить примером грядущим поколениям богов.
10 – Не принимать, однако, свою работу чересчур всерьез. Это, наверно, труднее всего. Быть скромным, сохранять чувство юмора и умение посмотреть на свои труды со стороны.
С каждым днем в школе молодых богов я неуклонно совершенствовался. Поначалу, например, я хотел сделать мой мир как можно более демократичным. Это было ошибкой. Фаза деспотизма необходима, часто она длится первую тысячу лет. Опыт «Цезарь» это доказывает. До Юлия Цезаря у римлян был республиканский режим. Юлий Цезарь попытался стать императором и был убит в мартовские иды. С тех пор римляне обзаводились императорами, которые были тиранами почище соседних царей.
Демократия – это роскошь для продвинутого народа. Надо выбирать идеальный момент для совершения демократической революции. Это как суфле: слишком рано или слишком поздно – и все оседает, катастрофа.
Еще одну очевидную истину я постиг на уроках божественности: нельзя делать ставку на войну. Да, поначалу в твоих интересах, чтобы народ был хорошо вооружен, защищен крепкими стенами и не делал никаких уступок возможным захватчикам, однако эта политика требует пересмотра после двухтысячного года.
В самом деле, если сосредоточить все силы на войне – будь то оборона или наступление, – быстро наступает застой в развитии сельского хозяйства, культуры, промышленности, торговли, образования, а стало быть, и науки. Так что в конце концов верх все равно возьмут народы, располагающие более продвинутыми технологиями вооружений.
Война – первое дело, чтобы взять власть, но важно как можно скорее заключить мир с соседями; от этого выигрывают торговля, культурный и научный обмен. Да, вот так просто, играючи, я понял, что война – это не метод. Да ведь и в первом «эталонном мире» все воинственные цивилизации погибли: хетты, Вавилон, Месопотамия, персы, египтяне, греки, римляне. Это был серьезный урок: будущее не принадлежит завоевателям. Они чаще всего зависят от одного-единственного вожака: когда он умирает, наступает разброд.
На школьном дворе мы, молодые боги, любим поговорить между собой. С кем я обычно тусуюсь – разумеется, с Одином, мы с ним в конце концов подружились, с Кецалькоатлем, пернатым змеем, и Хуруингом-Вуути, богом американских индейцев хопи. Это моя компания. Есть еще так называемая группа «ориенталов», в которую входят японский бог Изанаги, индийский бог Вишну и китайская красавица-богиня Гуаньинь, есть «африканцы» – Гор с головой сокола (курица не птица, шутят у нас), гвинейский бог Ала Тангана, и Ункулункулу, зулусский супербог.
Хуруинг-Вуути у нас заводила. У него всегда наготове свежая идея для нашей компании. Один – тот любитель травить анекдоты. Для него нет ничего святого. «Приходят как-то три калеки к святому Петру и…» – его излюбленный репертуар.
Мне нравится Хуруинг-Вуути, но с ним надо держать ухо востро, уж слишком серьезно он к себе относится. Послушать его, так он один умеет строить храмы с коринфскими колоннами. А ведь колонны Парфенона посолиднее будут, верно?
Разумеется, на школьном дворе, вдали от наших миров, каждый набивает себе цену: «Я изобрел паровой двигатель», «А я – противозачаточные таблетки». «А я разработал одноразовые фотоаппараты», – заявил я однажды для прикола.
Быть богом – это может запросто ударить в голову. Ну да ладно, как учил нас Первый Бог: «Не будем злословить друг о друге, иначе это кончится религиозными войнами». Вот почему, когда Вишну, хлопнув меня по спине, сказал: «У нас, богов, нехилая работенка, но тебе не приходило в голову, что где-то над нами есть высшие боги, которые играют нами, как мы играем смертными?» – я вздрогнул. Не знаю, почему, но эта мысль меня просто потрясла. Быть игрушкой высших сил! Это нестерпимо! Лишиться свободы воли! Быть марионеткой в чужих руках! Мало того, что в чужих, быть может, даже в детских! Фу! Меня вырвало, и всю ночь мне снились кошмары. Назавтра, правда, я пришел в себя. Я ответил Вишну: «Это невозможно. Выше богов ничего нет».
Он рассмеялся.
Божественным смехом.