На третьи сутки вышли из советской зоны ответственности. Картер забирал всё далее и далее к северу, лодок противника, как назло не было. Лишь на пятые сутки Дима Панов попросил командира подойти к нему в рубку.
— Есть шум винтов какой-то лодки. Сигнатура не ясна.
— К погружению! Самый малый вперёд, глубина двадцать.
— Точно, лодка, товарищ командир. Следует в режиме винт-зарядка.
Включать Асдик на передачу не стали. Пошли курсом на сближение. Лодка не маневрировала, просто шла вперёд. Авиации и лодок противника не боялась. Скорее всего, немецкая, но, не хорошо знакомая акустику «Семерка». Три часа лодки сходились. Вдруг, немка прибавила оборотов и скорости, устремляясь к тому месту, где предположительно, должен находиться конвой.
— Либо у него замечательный акустик, либо мы одну лодку из стаи пропустили! — заметил Жуков. — Торпедная атака! Торпедные аппараты 1, 2 к выстрелу приготовить!
Расчёт выполнен ТАС, задана сторона отворота. Жуков дождался доклада о готовности.
— Первый! Товсь! — нажата кнопка первого аппарата. Через минуту чуть ударило по ушам воздухом.
— Первый! Вышла!
Томительно бегут секунды.
— Лодка выполняет уклонение от торпеды! — доложил Панов. И в этот момент прозвучал взрыв!
— Перископная!
Поднят перископ, Жуков переключил него на максимальное увеличение. Перед глазами немного странная лодка с плоской деревянной палубой, на рубке — немецкий флаг, корма быстро проваливалась. Рубка уже под водой, а нос торчит, как поплавок. Пузырь в носу держит лодку.
— К всплытию, артиллерийская атака!
— Близко не подходи, командир! — сказал «дед». — Там торпеды.
В этот момент что-то глухо ухнуло внутри немецкой лодки, и нос исчез.
— Дробь! Не наблюдать! Орудия на ноль! Чехлы одеть! — с облегчением выдохнул Жуков.
— Человек за бортом! И не один!
Немцы народ дисциплинированный! Все на рубке были одеты в жилеты. Все, как один, оказались за бортом, когда торпеда рванула под винтами. Шесть человек в оранжевых жилетах лежали на воде в кабельтове от тонущей лодки. Впрочем, недисциплинированные «наши» точно знали, что подбирать будут трупы. В февральской воде выжить невозможно. Сердце остановится. Алексеев и его команда вытащила из надстройки багры. Надо установить, по меньшей мере, тип и номер лодки. Звук был не знаком акустику. И никто таких лодок в здешних местах не видел. Судя по всему, довольно крупная, и топлива очень много вылилось. Жуков остановил электромоторы и накатом двигался к группе утопленников. Алексеев и его ребята выхватили пять из шести. До одного не дотянулись. Неожиданно лейтенант Овчинников поднял руку и сказал:
— У этого ещё бьётся сердце. Капитан-лейтенант. Срочно вниз!
Остальные были мертвы. На жилетах написано: «U-125». Жуков посмотрел в каталоге Джейна: постройки 40-го года, тип IXC2, построена в Бременхафене, приписана ко 2-му подводному флоту Германии. 6 торпедных аппаратов, 22 торпеды и до 62 мин, выставляемых через торпедный аппарат. Серьёзная штуковина. Вася растёр немца холодной водой, а потом спиртом. Поставил капельницу. Спустя четыре часа пришёл в ЦП и доложил:
— Товарищ адмирал! Немец пришёл в себя.
Галлер и Жуков перешли в 4-й отсек, где находился медблок. На столе лежал пристёгнутый к столу бородатый молодой человек, обложенный резиновыми грелками.
— Мне холодно! — пожаловался он. Галлер взял в руки его мокрые документы, пролистал их, а потом спросил капитан-лейтенанта:
— Ihr Name? Dienstort? Rangstufe? Antworten! — произношение было на хохдойч. Галлер, вообще-то, немец. И породистый.
— Капитан-лейтенант Ульрих Фёлькерс, командир У-бот U-125, вторая флотилия подводных лодок, Лориан, господин адмирал. — четко ответил немец. — Потом добавил, что он думал, что он уже в раю.
— Рай требуется заслужить, он просто так не даётся! Тип лодки и задание?
— Я ответил на все вопросы, на которые имею право отвечать.
— Пытаетесь сохранить верность Адольфу? Он этого оценить не сможет!
— Я — нацист! Член СС!
— Вода в феврале очень холодная. Один раз повезло. Стоит ли испытывать судьбу? Ведь вы же знаете меня.
— Знаю. Вы адмирал фон Галлер. Заместитель командующего Кригсмарине СССР. И немец. Почему вы служите большевикам?
— Здесь вопросы задаю я, как старший по званию.
— Тип «девять», «дойная корова», обслуживание и снабжение топливом «волчьей стаи» номер одиннадцать, развёрнутой в этом районе. Ожидается проход каравана QP-10. Семь лодок типа «семь», недавно переброшены из Лориана. Обещали, что на один поход.
— Приблизительные координаты лодок? — Галлер освободил правую руку немцу, и подсунул ему карандаш и карту. Тот отметил шесть зон, где находились лодки.
— Мне будет позволено одеться?
— Если разрешит доктор, но, судя по всему, «да».
Одежду немцу не вернули, она мокрая, одели его во второй срок и заперли в баталерке. Жуков и Галлер рассчитали переход в район лодки «U-46», ближайшей от них.
— Судя по всему, Владимир Николаевич, вы поступили несколько опрометчиво, поддавшись на эмоции в прошлом заходе в Офот-фьорд. U-46 не числится во второй флотилии. Она работает в третьей, и должна находиться в районе Португалии. Немцы всерьёз озаботились северными коммуникациями и подтягивают сюда все свободные лодки. Я не думаю, что Фёлькерс сказал нам всю правду. Обратили внимание, что он сказал «семь лодок», а показал 6 районов. Он пытается вывести нас на ещё одну лодку.
— Фашист — он и в Африке фашист. Дима, Костя и Арсен — хорошие акустики, товарищ адмирал. Будем работать, тем более, что QP-10 идёт в балласте.
— Не совсем, Владимир Николаевич. Требуется защитить конвой от избиения. Это сейчас главная задача.
Через два часа обнаружили ещё одну лодку. Она попыталась нырнуть, так как шла в позиционном положении, но уклониться от кильватерной торпеды не смогла. Подошло время вечернего сеанса связи с конвоем. Картер сообщил, что атакован, и за конвоем идут не менее двух немецких лодок. Просил «К-21» не приближаться к конвою, так как отдал приказ атаковать всех. Галлер хмыкнул в ответ на шифрограмму.
— Владимир Николаевич! Мы далековато оторвались от конвоя. Вся стая уже там. Только пассивного поиска недостаточно. Переходите на активный поиск противника.
И Жуков повернул на пересечение курсов с конвоем. Через четыре часа оказались севернее конвоя и впереди него на 6 миль. Погрузились, акустик сразу сказал, что в таком шуме работать очень трудно, но напряженно вслушивался в свистопляску шумов ордера.
— Есть! Лодка под дизелями, «семёрка», идет ещё севернее полным ходом. Курсовой 130 правого.
— Право на борт. Курс ноль.
Асдик ничего не показал. Лодка была дальше, чем он доставал. Выключили, чтобы не пугать противника. Источник шума приближался, наконец, Жуков засёк бурун перед носом лодки, и сыграл торпедную атаку. Однако, акустическая торпеда, которую применил Жуков, не сработала. Немец сыграл срочное, и погрузился, активно работая звукопроводкой. Владимир включил асдик, обнаружил лодку противника и повторил атаку. В этот раз немцу не повезло. Он попытался уйти переменой глубины, но акустическая торпеда нашла его и уничтожила уже на глубине больше ста метров. Акустик зафиксировал звуки разрушения корпуса.
— Немцы ныряют глубже, чем мы проектируем свои лодки! — заметил вслух Галлер. — Поэтому легко уходят от бомбёжек союзников.
Конвой прошёл мимо позиции «К-21», Жуков подвсплыл, и перешёл под РДП. Он доложил командующему конвоем об уничтожении трех лодок и пленении одного из командиров. Получил поздравление от Картера. Атаки на конвой прекратились: либо немцы его потеряли, либо поняли, что столкнулись с неизвестным оружием и решили не рисковать. Картер прижался почти к ледовой кромке, скорость конвоя ещё упала. Через шесть часов нырять пришлось уже Жукову! Акустик услышал пуск четырёх торпед. Провалившись до глубины 65 метров, пошли в сторону, откуда был произведён пуск. Асдик показал отметку, немец маневрировал. Определив направление его манёвров, произвели второй пуск акустической торпедой. На этот раз услышали взрыв.
— Поздравляю, Владимир Николаевич! Из подводного положения по маневрирующей лодке, находящейся тоже в подводном положении! Можно считать, что испытания прошли успешно.
— Очень не хватает хорошего локатора, Лев Михайлович, да и дальность Асдика явно недостаточная. Дальше тридцати кабельтовых он не работает.
— Да, сто тридцать восьмой уже сильно устарел. Ну, что, всплываем?
— Ещё послушаем.
Жуков описал довольно большую циркуляцию, двигаясь самым малым ходом. Сменил глубину и прослушал ещё раз.
— Горизонт чист! — доложил акустик.
Но, что-то настораживало Владимира.
— Есть какой-то звук, товарищ командир. Курсовой 30, левого.
— Боцман! Тридцать влево. Так держать. Самый малый!
— Лодка, в дрейфе!
— Асдик!
— Есть отметка! Немец дал ход!
— Торпедная атака. Пятый к выстрелу приготовить!
Немец врубил полный ход и попытался убежать от кильватерной торпеды. Бег длился 6 минут 41 секунду с момента пуска. Оглядев горизонт, и не увидев ничего, кроме черноты ночи, Жуков продулся и всплыл, пытаясь найти хоть что-нибудь от двух противников. В одном месте обнаружили труп в жилете, вытряхнули его из жилета, во втором несколько всплывших газет на немецком. Как доказывать в штабе? Перешли на винт-зарядка, пошли в позиционном, противолодочным зигзагом, догоняя конвой. Доложились Картеру, что находятся севернее, следуют в надводном положении. Тот передал, что служба перехвата со Шпицбергена запеленговала длинную радиограмму из этого района, восточнее конвоя в 20-ти милях. И вторую передачу из того места, где сейчас находится «К-21».
Немцы больше конвой не атаковали, через трое суток все суда и корабли вошли в Рейкьявик, там, на «К-21», приняли топливо и воду, Галлер перешёл на крейсер «Тринидад», который пошёл в Англию, а Жуков повернул назад, в расчёте на то, что ему удастся обнаружить «Тирпиц» у Медвежьего. Второй момент, который его беспокоил, это недостаточный радиус приборов обнаружения, делавший его слепым и глухим. Он торопился в точку 72⁰35" N, 10⁰50" E, в место, где по сведениям "командира", погиб лесовоз "Ижора". Возня с лодками противника и необходимость высадить Галлера в Исландии, увела его лодку на 800 миль от этого места. Он не мог сказать Галлеру, что он знает место, где будет "Тирпиц" 7-го марта 1942 года, поэтому он вынужден идти самым полным! Он опоздал на 8 часов и двадцать четыре минуты. "Ижора" приняла бой с эскадрой "Тирпица", и передала его координаты. Несмотря на попытку глушения, предпринятые Цилиаксом, "Ижору" услышали все. Координаты сместились к 73-му градусу и "Ижора" была восточнее. Попытка Жукова перехватить эскадру на отходе успехом не увенчалась. На вход в Альтен-фьорд "Тирпиц" не пришёл, а Жуков потратил много топлива на переходе, и был вынужден уйти в Полярный, торпедировав по дороге ещё одну лодку.