– Где они? – спросил я. – Покажи.
– Они не при мне. Я знал, что она заподозрит неладное, когда увидит, что чего-то недостает, захочет, чтобы я вывернул карманы, ну и все остальное, поэтому спрятал их.
«Где?» – молниеносно черкнула Цыганка.
Он сглотнул:
– Тут, недалеко. Место безопасное.
– Зачем ты их выдрал? – спросил я.
– Шут его знает. Я не собирался. Просто пришло в голову, когда увидел, что тетрадь уже не целая. Подумал, раз страницы уже вырваны, хуже не будет, если прихватить еще чуток. – Он замолчал, договаривать ему явно не хотелось.
– Давай дальше, – поднажал я.
– Ну, по-моему, она очень сильно хотела получить тетрадь. И я подумал, вдруг кому-то еще понадобится. – Волосы упали ему на глаза, но он их даже не отбросил. – Подумал, что не помешает сохранить несколько страниц как некоторый… рычаг воздействия.
Цыганка смотрела на него так, словно кто-то сунул ей под нос дохлую крысу.
– Да-да, – губы Флейтиста сжались в угрюмую, жесткую линию. – Я знаю, что ты обо мне думаешь. Но все-таки я тебе рассказал. А мог бы не рассказывать.
Цыганка поднялась на ноги.
– Куда ты направилась? – спросил Флейтист.
«Веди нас туда, где спрятал выдранные страницы, – написала она. – Я хочу их увидеть».
– Сейчас?
«Зачем ждать?»
– Может, как раз стоит подождать, – быстро сказал я, стараясь не выдать беспокойства. Если на страницах, спрятанных Флейтистом, упоминалась Цыганка или он сам, это могло привести к катастрофе. Была и еще одна причина, по которой я не хотел спешить. – Мы до сих пор ничего не знаем о Долли. Она следила за мной. Что, если она и сейчас наблюдает за нами?
Темные глаза Флейтиста заметались по сторонам:
– Он прав. Лучше подождать до завтра. Если она за нами следит, днем это будет легче заметить, чем сейчас, в темноте. Иначе можем привести ее прямо туда.
Цыганка раздраженно выдохнула, затем неохотно кивнула.
– И что теперь? – спросил Флейтист.
– Мне нужно домой, – сказал я. – Сегодня вечером мы больше ничего не можем сделать.
Только ждать Элис, если удалось ее вызвать, – подумал я. Однако Цыганку интересовало другое.
«Возможно, у тебя дома найдутся какие-нибудь наброски Элис, – написала она. – Пусть не сама история, а заметки, картинки или что-то еще в таком роде. Я должна пойти с тобой».
– А что насчет меня? – спросил Флейтист. – Значит, теперь я могу уйти?
И получил в ответ испепеляющий взгляд Цыганки.
«Ты идешь с нами», – написала она.
– Он? Ко мне домой? – я засомневался.
«Он скользкий, как слизняк в миске с желе. И пока мы не получим те страницы, я не хочу, чтобы он исчезал из поля зрения».
– Хорошо. – Я бросил на него предостерегающий взгляд. – Но, если хоть что-нибудь пропадет, любая мелочь, я буду знать, кто виноват.
Мы двинулись через город. Людей встречалось мало, почти все улицы опустели. Булыжные мостовые были усеяны мусором, и мы шли по нему, как по следам, пока не оказались на углу Кукушкина переулка. Поравнявшись с закрытым магазином, я посмотрел на наш дом. Дома сейчас никого, кроме Твич… и Табиты, если она все еще оставалась там. Ни Элис, ни мамы, ни папы. Я вспомнил сегодняшнее утро, когда впервые увидел Цыганку.
– А что ты сегодня здесь делала? – спросил я ее. – У тебя был такой вид, будто ты глазеешь на наш дом.
Цыганка немного сбавила шаг, когда писала ответ. Я тоже пошел медленнее.
«Мне все тут показалось знакомым. Улица и дом. Он очень похож на тот, в котором я выросла».
– Твоя мама вроде сказала, что уезжает? – прервал нас Флейтист.
– Да. – Я посмотрел на дом и остановился. Окна должны были быть темными, но нет. На чердаке горел свет.
– Комната Элис, – прошептал я. – Там кто-то есть… Может, она вернулась!
Ноги стали как чужие и плохо слушались, когда я помчался к входной двери, громко топая по дорожке, потом по плитке в прихожей. Действительно ли Элис дома? Что произойдет, если она лицом к лицу столкнется с двумя своими персонажами?
Сквозняк шевелил мне волосы. Я взлетел на второй этаж и с шумом вскарабкался по лестнице на чердак. На ступеньках за моей спиной слышались шаги – настоящие шаги выдуманных людей.
– Элис? – позвал я. – Элис, ты там, наверху?
Выбравшись из люка, я тихо вскрикнул.
Ни души. Но кто-то здесь точно побывал.
Со стола Элис все было сметено на пол. Ее «стена вдохновения» начисто ободрана, вырезки и фотографии, как вырванные перья, валялись по всей комнате. Тетради разбросаны, некоторые раскрытые – похожие на упавших птиц. Ее красивая пишущая машинка лежала на боку рядом с чайным подносом. Использованный чайный пакетик выпотрошен, еще сырая заварка размазана по полу. Я уставился на чайные листья: если бы можно было прочесть в их рисунке ответы, но нет – только вопросы. Еще больше вопросов.
Я смотрел на разгром, прислушиваясь к тихим голосам на лестничной площадке внизу и к глухому, повторяющемуся стуку, как будто хлопала дверь, но казалось, что все это очень далеко.
Вдруг краем глаза я увидел, как что-то шевельнулось, и вскрикнул. Темный силуэт выскользнул из-под кровати Элис. Черная кошка, дрожа, таращилась на меня.
Я сгреб ее на руки и зарылся лицом в мягкую шерстку.
– Твич! – пробормотал я. – Слава богу, с тобой все в порядке!
– Боюсь, что не Твич, – отозвалась Табита из моих объятий. – Ее нет.
– Неудивительно, – сипло сказал я, все еще прижимая к себе Табиту. – Должно быть, она в ужасе. Она уже однажды убегала, когда была сильная гроза.
– С кем ты разговариваешь? – спросил снизу Флейтист, но я был слишком потрясен, чтобы отвечать.
– Нет. – Табита вырвалась у меня из рук. Грациозно спрыгнув, она села и обвила хвостом ноги. – Твич не убежала… Ее похитили.
– Но… почему?
Золотистые глаза Табиты были печальными:
– Очевидно, ее приняли за меня.
Элис в Зазеркалье
– То есть тот, кто похитил Твич… на самом деле приходил за тобой? – спросил я. – Почему?
– Понятия не имею, – Табита лизнула лапу и провела ею по уху, как дама, которая поправляет прическу.
– Ты видела, кто это?
– Нет, оттуда, где я пряталась, видно не было. Я спала, но шум и грохот разбудили меня. – Кошка огляделась. – Что бы они тут ни искали, не думаю, что они это нашли.
Я тоже оглядел разгромленную комнату Элис, вполне ясно представляя, что именно пытались найти.
– Если они что-то искали в комнате, то при чем здесь ты? Зачем ты им понадобилась?
– Откуда мне знать? – надменно сказала Табита. – И почему бы мне им не понадобиться? По всей видимости, говорящие кошки здесь редкость. – Она вздохнула. – Мне действительно следует перестать разговаривать с незнакомцами, это плохая привычка.
Я холодно взглянул на нее:
– Да. Привычка, из-за которой, вероятно, и похищена Твич. Тебе не пришло в голову сказать им, что они схватили другую кошку?
– И попасться самой? Пожалуй, нет. Я сочла, что они вскоре осознают, что ошиблись, и отпустят ее. Никто не пострадает.
– В этом-то и проблема. Ты сочла, но наверняка ты не знаешь. Как мы можем быть уверены, что Твич в безопасности? Кстати, а что ты делала здесь, наверху?
Кошка, ничуть не смутившись, моргнула:
– Дремала, как я и сказала.
– Нельзя просто приходить и уходить когда заблагорассудится. Это плохие манеры.
– Кстати, о манерах, – сказала Табита, – я хотела бы хлопнуть чашечку чая.
И снова я почувствовал, что кошка морочит мне голову, и решил, что не доверяю ей. Ни капельки.
– Прекрасно. Нам надо проверить весь дом.
Мы спустились с чердака. Флейтист и Цыганка уже сошли вниз – слышно было, как они бродят из комнаты в комнату. Быстро глянув в спальни, я понял, что никто ничего там не трогал. Впрочем, еще наверху у меня возникло ощущение, что обыскивали только комнату Элис. Все остальное было в порядке.
В гостиной на телефоне мигал огонек. Кто-то оставил сообщение. Элис? Я ринулся к нему и, нажав на кнопку, затаил дыхание, но это была не Элис, а папа. Как всегда, говорил недолго, выдал пару дурацких шуточек и пообещал вернуться домой через две недели. Я вцепился в трубку, мечтая, чтобы он сейчас оказался здесь. Дважды снова включал автоответчик, просто чтобы услышать его голос. Потом повесил трубку, чувствуя одиночество еще острее.
Флейтист и Цыганка были на кухне. Там мы и обнаружили причину стука, который донесся до меня на чердаке, а заодно и сквозняка, гулявшего по дому, когда мы вошли. Задняя дверь была открыта и хлопала на ветру. Замок был сломан.
– Мы еще наверху услышали, как стучит, – сказал Флейтист, – поэтому и спустились. Трогать не стали – вдруг ты захочешь позвонить в полицию.
Я вяло покачал головой:
– Смысла нет. Не думаю, что они что-нибудь украли.
Кроме Твич. Но об этом я не мог сообщить – уж никак не с Табитой в качестве единственного свидетеля. К тому же крадут породистых, с родословной, а не старых попахивающих кошек с плохими зубами.
– Ты можешь починить дверь? – спросил я Флейтиста.
– Я? – Он посмотрел с сомнением. – Не знаю. Сломать бы мог, а вот чинить…
Цыганка подошла и осмотрела замок:
«Думаю, что я смогу. Есть какие-нибудь инструменты?»
Я достал ящик с инструментами из кладовки под лестницей. Цыганка выбрала, что ей нужно. Флейтист вздохнул с облегчением, выдвинул стул и сел за стол.
– А с кем ты разговаривал наверху? – спросил он. – Твоя сестра вернулась?
– Нет. Элис не вернулась.
– Так с кем же… О, привет!
Табита запрыгнула на стол и села перед ним, выжидательно глядя на чайник. Флейтист провел рукой по кошачьему хвосту.
– И как тебя зовут, кисонька? – проворковал он.
– Табита, – ответила она, махнув хвостом. – А тебя?
– Ух! – Флейтист откинулся на спинку стула так резко, что тот скрежетнул по кухонному полу. – Как это… то есть… что?..