Северное море прошли при попутно-боковом ветре, уже впереди по горизонту узкая кромочка облаков показалась. Оловянные острова. Теперь бы ещё место, куда мы выйдем, правильно угадать.
Чем ближе подходили к берегу, тем оживлённее становилось море. Как-то привыкли к его пустынности за время плавания, а тут даже взбодрился народ – невзирая на жаркое полуденное солнце, потянулся на палубу полюбоваться чужими, далёкими пока парусами. Впрочем, никто не расслаблялся. Интересно, в своих водах мы чувствовали себя как дома. (Варяжское море уже давно считалось нашим, и пора бы его переименовать в Псковское. Кстати, надо бы мысль такую князю подкинуть.) А вот как тут, около чужого побережья, будут на наш флаг реагировать? Ну как, все паруса в пределах видимости развернулись к берегу, а нет, не все, нашлись бесстрашные люди. Или те, которым терять уже нечего. Ну, нам-то всё равно. Нам бы только нужную информацию получить. Мы даже и заплатить за неё можем. И даже деньгами.
Сблизились с рыбаками. Оказалось, вышли удачно, почти туда, куда надо, не иначе кто-то нам ворожит. Лишь бы и дальше так ворожил.
Лодка рыбачья, чем-то похожа на наши псковские, даже паруса косые стоят. Вон оно как.
Разговорились, прижавшись к борту и перехватив протянутые вёсла, чтобы рыбаков не относило в сторону. Флаг наш помнят, потому разговор и получился. А уж когда услышали, что я лично в том знаменательном для данов походе участвовал со своими стрелками, так и вовсе разговор стал почти доверительным. Всё-таки не такой уж и большой срок прошёл с тех памятных событий. Зато узнали почти всё, что нужно. Теперь знаем, куда курс держать и что можно ожидать в месте высадки. Не так и плохо тут дела обстоят, можно даже сказать, хорошо. Помог тогда наш быстрый вояж по острову переселенцам. Прижились даны на острове, воспользовались данными мною когда-то советами, не стали резать и грабить местное население, сжились с ним, сдружились, переженились, короче, ассимилировались полностью. Даже язык стал какой-то смешанный – не английский и не датский, смесь разговорная, проще говоря. Еле сам разобрался.
Зашли в устье небольшой речушки, миновали гребёнку уткнувшихся в берег местных рыбацких лодок невеликого прибрежного поселения, развернулись еле-еле в узком фарватере, осторожно ткнулись кормой в твёрдый невысокий берег, подождали, пока струг развернёт тихим спокойным течением носом к выходу, и споро пришвартовались к раскидистым низким деревьям. Даже не деревьям, а какому-то подобию наших речных развесистых ив. А может, и к ивам, не присматривался. Впрочем, какая разница? Держат, и ладно.
Сразу же подняли пушки на верхнюю палубу, приготовили к работе, так, на всякий случай, и накрыли чехлами от любопытных взоров. Одновременно выставили караулы на берегу, не дожидаясь, когда с борта перебросят сходни. Потому что уже начал народ подходить, любопытствовать. Враждебных разговоров не слышно, наоборот, судно и флаг местным знаком, судя по доносившимся репликам, людям просто интересно стало. Вдруг торговцы пришли? Пересказал услышанное Последу, пусть чуть успокоится, а рядышком Даниэль крутится, тоже услышал мой пересказ, засуетился, заволновался торговец. Ещё бы, новые перспективы открываются. Ну-ну. Есть, кстати, одна идея на эту тему, надо будет обсудить. Позже.
Поприветствовали друг друга, раздались из толпы выкрики узнавания, это хорошо. Осталось узнать, как к конунгу добраться. Поэтому никаких праздников, застолий, только вперёд. Попросили найти проводника к Хальвдану, сыну Рагнара, который так и правит с тех пор в этой местности.
К сожалению, водным путём до него добраться не получится, только по суше. Из этого поселения. Охоту добираться водой мне сразу же отбили одни только рассказы о возможном путешествии, слишком заумными и кружными показались.
Все предпочитают добираться по суше, вот и мы уподобимся местным, чем мы хуже? Нет, понятно, что ничем, а даже лучше, но им-то об этом знать не обязательно.
Теперь все значимые поселения находятся только вдали от побережья, среди пологих холмов, под защитой густых дубрав. Отучили народ на берегу селиться. Придётся путешествовать своим ходом, лошадок бы где прикупить только. Но здесь нам никто в этом не поможет, бедновато поселение, живут рыбалкой в основном. Наверняка ещё и пиратствуют потихоньку, когда подходящая добыча попадается, вон как нас встречать дружно вышли. Почти у каждого мужчины на боку меч, а за спиной щит.
Худо-бедно, но простую деревянную повозку выторговали. Если бы не наше совместное боевое прошлое, ничего бы мы тут не получили. А так начали очередное путешествие, в общем-то, в комфортных условиях – скрипящая нещадно на неровностях еле заметной колеи повозка с душистым сеном, запряжённая невзрачной мышастой лошадкой. Да, впрочем, какая разница? Тянет повозку, и ладно, что ещё нужно? Почётное место на сене уступил старшему поколению – внутри вольготно расположился Даниэль. Торговец беспрестанно крутил головой, осматривая живописные окрестности, и без перерыва заставлял меня переводить мой разговор с проводником. Морское плавание оказало благоприятное воздействие на купца, даже помолодел на вид.
За два дня спокойно, и не особенно торопясь, добрались до небольшого промежуточного городишки, где и пересели все на купленных лошадок. Пришлось потратиться. На обратном пути здесь же их и продадим, если ничего другого в голову не придёт. Лишь Даниэль так и продолжал путешествовать в повозке на мягкой охапке душистого сена.
Опять же не торопясь, за те же пару суток добрались до Ноттингема, где и нашли, наконец, Хальвдана. Знакомое с детства название местечка вызвало моё понятное любопытство, к сожалению, знаменитый Шервудский лес остался чуть в стороне справа, но дорога и так тянулась через почти непроходимые для конного путешественника заросли. Мелькали по сторонам белыми пятнами стройные берёзки, огромные лопухи почти скрывали землю. Да и не видно было вообще той земли, бурная растительность всё покрывала сплошным ковром и доходила до пояса человеку. Раздолье будущим лесным братьям. Вдоль дороги деревья стояли лиственные, сколько ни старался, так и не увидел хвойных. Зато впервые в жизни увидел своими глазами тисовые деревья и кусты. Ну как кусты, просто ещё не выросшие деревья, как та трава, которой в моей действительности всё вырасти не дают. А так точно такой же бурелом вокруг, что и в наших родных лесах.
Городишко встретил суетой, от которой я уже отвык за прошедшее время. Не понравились нам тесные кривые улочки, грязь и мусор. И запах, от которого воротило с души. Более или менее можно было перевести дыхание только на берегу небольшой реки. Немного постояв в очереди перед узким мосточком, перебрались на другую сторону, забрались на небольшой холм и остановились у деревянных ворот в деревянном же частоколе. Тут было гораздо чище. Каменный замок не успели построить, и теперь неизвестно, построят ли. Зря я, что ли, сюда добрался? Заезжать внутрь не стали, расположились недалеко, на крохотной полянке размерами как раз для нашей группы.
Напряжённо посматривавшую в нашу сторону стражу не стали нервировать неизвестностью и вдвоём с Последом направились к воротам. Что хорошо, те за это время уже успели вызвать старшего стражи, есть теперь с кем поговорить. Так и добрались до конунга после непродолжительного разговора с кряжистым даном у распахнутых ворот. К моему облегчению, Хальвдан сразу же меня узнал. Первый же вопрос задал не об отце, как я ожидал, а о возможном военном походе. Получается, застоялись воины, устали от спокойной жизни? Что ж, у меня есть что сказать вождю.
– Так ты предлагаешь отправить домой, к родичам, драккар и бросить клич среди молодёжи? Зачем? У нас своих сил хватает, сами справимся, – удивился Хальвдан.
– Справитесь. Я и не спорю. И в следующий раз справитесь. А вот в третий? Уже вряд ли.
– Почему?
– Потому что воинов у тебя после каждой стычки будет оставаться всё меньше и меньше, и в один прекрасный момент не с кем тебе будет воевать. Так и вытеснят тебя с твоими оставшимися людьми отсюда.
– Ты же сам мне советовал с местными отношения наладить? Всё сделали, породнились, почему ты думаешь, что всё зря?
– Да не зря. Это у тебя с местными всё хорошо. А как с теми, кто разбитыми к югу отошёл? То-то. А до меня слухи дошли, что король Альфред корабли строит, конное войско набрал и всем своим воинам за верную службу твои земли пообещал раздать.
– А мы-то думаем, что это он пограничье укрепляет? Да ещё и свободные общинники-кэрлы к нему потянулись вместе с безземельными крестьянами-лэттами.
– Вот из лэттов он и создаёт ополчение, а из мелкопоместных землевладельцев – тяжеловооружённую конницу. Не спорю, если ты с братом объединишься и все свои силы бросите на Альфреда, то, может быть, и победите. А что дальше? Победу надо удержать, иначе смысла в ней нет. А с кем вы удерживать собираетесь? Людей у вас мало, а станет после сражения ещё меньше. Вот и предлагаю клич на твоей родине среди всех свободных данов бросить и под свои знамёна их призвать. Взамен землю пообещать на острове. Получится же?
– Должно. А если нет? – засомневался, осторожничая, Хальвдан.
– Можно нурманн нанять. А чем их заинтересовать? Да хоть теми богатствами, которые король от вас утащил, когда убегал на юг. Представляешь, сколько у него золота и серебра, если он спокойно войско собирает и крепостицы возводит? Вот и посули наёмникам долю славную, помани их добычей знатной.
– Интересная мысль. Заинтересовать можно, но это только заинтересовать. А нанимать нужно за серебро. Только где столько серебра взять, чтобы наёмников нанять?
– Что, совсем ничего нет?
– Мало, не хватит на серьёзное войско.
– Я сейчас на юг пойду, если удастся там моя задумка, то помогу тебе.
– А какая тебе в том выгода? Не верю, что просто так помочь хочешь.
– Верно мыслишь. Не просто так. Я тебе помогу деньгами, а ты со мной потом рассчитаешься углём, медью и оловом. Я даже на долю в добыче не буду претендовать.