Покончив с нехитрым ужином и половиной бутылки вина и выкурив три сигареты, Надя приняла решение: раз уж она в Риме, а Ватикан находится через дорогу, завтра же с утра она туда отправится. Вполне возможно, дым от ее сигарет, перекочевав сквозь полуприкрытые ставни на улицу, окончательно растворялся в теплом воздухе на территории другого государства.
День первый.
Совершенно неожиданно для себя Надя начала утро в Риме как настоящий турист. Взяла итальянский завтрак – кофе и бриошь – и отправилась на встречу с прекрасным в главный музей католического микрогосударства. Она пока не испытывала трепета и предвкушения, но гордилась тем, что не осталась дома на диване, хотя, несмотря на данное себе вечером обещание, соблазн поступить именно так был велик.
Ей чудом удалось избежать огромной очереди при входе в Ватикан, даже не имея купленных заранее билетов. Это везение немного воодушевило ее и придало смелости. Она без труда примкнула к экскурсионной группе, а потом пообедала в музейном кафетерии. В небольшой лавке на территории святой земли она приобрела три маленьких серебряных крестика. Сначала взяла два – для Артема и Лизы, но, немного поразмыслив, попросила третий – для Луки.
Дабы больше не возвращаться в Ватикан в рамках своего небольшого отпуска, она решила в какой-то момент отделиться от своей группы, чтобы посетить собор Святого Петра и подняться на его купол.
Насытившись духовно, она отправилась в близлежащий район Прати – хороший пример не заполоненного туристами центра. Прошла по улице с магазинами и кафе, понаблюдала за местными жителями, за гудящими на маленьких мопедах офисными клерками в костюмах, за пожилыми синьорами с продуктовыми тележками, съела вкусное джелато в многолюдном местечке (прочитала про него в путеводителе Дэна) и встретила закат на берегу Тибра.
День второй.
Чтобы попасть в Колизей, Наде пришлось отстоять часовую очередь. Но она уже начала наполняться азартом пытливого путешественника, да и спешить ей было некуда. Большинство туристов не стремятся попасть внутрь огромного древнего амфитеатра, им достаточно одного взгляда снаружи. Но Надю потянуло внутрь. С аудиогидом в ушах она бродила по Колизею полтора часа, поражаясь масштабам строения.
Перекусив прямо на улице, Надя отправилась к Римскому форуму и к холму Палатин. Ее билет в Колизей действовал и здесь, причем в течение двух дней, но Надя снова приняла решение не возвращаться.
Единение с живой историей пробуждало в ней трепет контраста: вон там, за углом, шумят машины и мотороллеры, люди с айфонами едут в автобусах, а здесь – древние колонны, видевшие еще Юлия Цезаря и Адриана.
Апогеем ее сегодняшнего похода стал прекрасный вид на город, который открывался с холма. Двух вечеров в Риме ей хватило, чтобы заключить: этот город создан для любования закатами.
День третий.
Надя проснулась рано утром, без будильника. И это не было признаком исцеления от накопившейся усталости, а просто показателем просыпающегося интереса к жизни и к происходящему вокруг. Открыв глаза, она не захотела тут же зажмуриться, чтобы поспать подольше и сократить предстоящий день, который, как две капли воды, будет походить на вчерашний и завтрашний. Через пару-тройку дней все снова так и будет. Но сегодня ее ждала обведенная в кружок в ее маленьком путеводителе Испанская лестница – визитная карточка Рима, воспетая в любимых ею с детства «Римских каникулах» и манящая миллионы туристов.
До своей сегодняшней цели Надя добиралась «на перекладных», намеренно плутая по незнакомым местам, то приближаясь к пункту назначения, то отдаляясь от него. В непосредственной близости от объекта она обошла все улочки с магазинами, съела большой кусок пиццы и в итоге порадовалась своей неспешности.
После обеда здесь было многолюдно, но от этого не менее очаровательно, и чтобы насладиться любимым временем дня по максимуму, она зашла в церковь Тринита-деи-Монти и только потом, убедившись, что небо приобрело тот самый закатный оттенок, села на разогретых солнцем ступенях, чтобы посмотреть на заходящее солнце, влюбленные парочки и потоки людей, стекающие с мраморных плит монументальной лестницы.
Когда последние лучи нагревали камни Испанской площади, Надя почувствовала себя смелой, решительной и даже дерзкой. Окружающим она всегда казалась такой, но это впечатление было лишь хлипкой броней, бутафорскими шипами. В своем восприятии себя она всегда оставалась напуганным, забитым в угол собственного сознания, задвинутым на задворки праздника жизни существом. Но теперь все по-другому: она встает во сколько хочет, а не во сколько ее требовательно будят дети, заботится только о себе, делает что хочет, ест что хочет и когда хочет. В голове вдруг забрезжила мысль о том, что можно попробовать перенести все это в свою обычную жизнь. Стать смелее в своих желаниях, освободиться от стереотипов и научиться доверять близким.
День четвертый.
С утра к Наде снова заглянула Симона. Как будто прочитав мысли своей гостьи и непостижимым образом угадав тайну ее нахождения здесь, она посоветовала посетить район Трастевере:
– Там много уединенных тихих мест, расположенных в стороне от популярных туристических троп. Прогулке можно смело посвятить целый день. Ощущение наполненности и душевного покоя гарантировано.
Проводив Симону, Надя всунула ноги в эспадрильи, от покупки которых не смогла удержаться вчера. Она как-то упустила тот момент, когда аутентичное сочетание жгута и парусины перекочевало из разряда дешевой обуви для крестьян в гардеробы кинозвезд. Только тут она заметила, какой популярностью пользуется эта невесомая обувь на плетеной подошве у местных модниц. Кинув прощальный взгляд на свои старые мокасины, сиротливо примостившиеся у двери, она отправилась на прогулку, сулящую очередное перерождение.
Да, у Нади уже появилась несмелая надежда на то, что она вернется домой другим человеком: смелым, свободным, способным любить. Она начала потихоньку признаваться себе в том, что задушила мужа нелюбовью и безразличием. Если еще не поздно – она очень надеялась на то, что Дэн решил выходить ее не для кого-нибудь другого, – она попытается реабилитироваться. Она старалась пока не думать о том, были ли те измены, которыми она бесконечно попрекала мужа, реальными. Сможет ли она перевернуть эту страницу и простить его в случае, если он подтвердит ее догадки? Чтобы встретиться с этим вопросом и не тронуться и без того шатким рассудком, ей надо закаляться: гулять, наполняться прекрасным, обнулять тревогу. Результатами последних трех дней она была довольна и верила, что сегодняшний день тоже не подведет.
Вооружившись путеводителем и прихватив с собой легкий завтрак, она обошла стены Ватикана с востока и начала восхождение на холм Яникул по круто уходящей вверх дороге. Симона была права: Надя еще не знала, что ее ждет там, куда она направляется, но по пути ей встретилась только троица пожилых американок.
Солнце палило нещадно, первый привал пришлось устроить на полпути к вершине – на территории монастыря XV века. В полном уединении и покое она любовалась церквушкой со старинными фресками и наслаждалась уютом внутреннего дворика с колоннами по периметру сада с журчащими фонтанами. Отсюда открывался отличный вид на город, а режущую слух тишину нарушал только бурлящий голос спортивного комментатора, доносящийся из карманного радиоприемника садовника, копошащегося неподалеку. Среди этих многовековых расписанных стен ее посетило ощущение таинства и сакральности, которое казалось непостижимым в набитой до краев туристами Сикстинской капелле, где сотни шепотов сливались в один ровный гул.
Продолжив подъем, она набрела на маяк – подарок Риму от итальянских эмигрантов из Аргентины. В путеводителе было написано, что ночью там загорается фонарь. Отсюда рукой подать до Пьяцца Гарибальди с ее открыточным видом на Вечный город.
Все те же три американские туристки, две парочки родителей с малышами, гоняющими голубей по площади, и тишина…
И огромное количество разбросанного мусора.
Холм окружен великолепными виллами. Надя пообещала себе, что настанет день, когда она вернется сюда специально, чтобы осмотреть римские резиденции, только уже не одна. А пока она наслаждалась видом здания посольства Финляндии и невероятной красотой фонтана Аква Паола. Монументальная конструкция из белого мрамора с массивным бассейном, наполненным нежно-голубой водой – настоящее сокровище холма и конечная точка одного из знаменитых римских акведуков.
Обойдя фонтан справа, Надя увидела сад, но он, к сожалению, был закрыт. Она улыбнулась очередному поводу вернуться и присела на ступеньки в тени, чтобы отдохнуть и заняться тем, чем не занималась очень давно, – помечтать.
День перевалил за половину, когда Надя спустилась с холма к небольшой площади, на которой очень кстати для проголодавшихся туристов раскинулся фермерский рынок. Она набрала клубники, груш и попросила порезать дыню, аромат которой был столь густым, что, казалось, можно насытиться одним только им. Она помыла фрукты водой из питьевого фонтанчика, устроилась на перекус прямо на площади и принялась наблюдать за итальянцами, медленно стекающимися в траттории на обед.
Осмотр Трастевере она начала с тихой и спокойной восточной части. Очарованная старыми домиками со ставнями и извилистыми улочками, Надя фиксировала в памяти каждую мелочь, сперва даже не осознавая, для чего. Да ведь для того, чтобы рассказать кому-нибудь обо всем увиденном, например, Дэну! Откуда возникло это странное желание, давно забытая волнующая потребность делиться яркими впечатлениями с кем-то, кто дорог сердцу?
Для обеда она выбрала тратторию, решившись впервые за время пребывания в Риме попробовать итальянскую пасту.
После трапезы она направилась в сердце Трастевере, которое бьется неистово, а мелкая сеть улочек, тупиков и переулков закручивает вокруг него целую кровеносную систему. Как она ни пыталась ускорить шаг, у нее это не получалось – сложно было удержаться, чтобы не смотреть вверх, туда, где приоткрытые синие ставни выпускают рвущийся на свободу кружевной желтова