Покончив с утренними процедурами, я направилась к Марте. Выходной был всего один, и надо возвращаться к своим непосредственным обязанностям. Захватив на кухне готовый завтрак, я пошла к близняшкам, не дожидаясь требовательного звона колокольчиков. Как выяснилось, не зря.
Постучав и не дождавшись ответа, я тихо открыла дверь и вошла, неся в руках поднос, уставленный посудой. Мои сводные сестры уже не спали. Растрепанные и неумытые, они стояли у окна, молча наблюдая за чем-то, что происходило внизу. На мое появление Грета обернулась и, мазнув по мне равнодушным взглядом, вернулась к прерванному занятию.
– Доброе утро, – нарочито бодро поздоровалась я. – Как спалось?
Получив в ответ тишину, я поставила поднос на столик и тоже высунулась в окно, посмотреть, что за зрелище так заинтересовало горгулий.
Внизу был Эрик. Он вытащил из сарая остатки зимнего сена и теперь вилами раскидывал его на небольшой площадке, чтобы просушить. День выдался жарким, и младший конюх снял рубашку, не подозревая, что у него есть зрители. Или же, наоборот, прекрасно о них зная. Солнце золотило его идеальную кожу. Крепкие мышцы рельефно бугрились каждый раз, как он подхватывал вилами очередную порцию сена и перекидывал ее на место сушки. Работа, в общем, бесполезная, потому что скот уже начал питаться свежей травой, и в остатках не было никакой необходимости.
Грета рядом со мной прерывисто вздохнула, и только после этого я заметила, что щеки ее покрылись румянцем.
– Его зовут Эрик, – поделилась она со мной, находясь, видимо, в хорошем расположении духа. – Он младший конюх.
– Знаю, – отозвалась я, не в силах оторвать взгляд от совершенного оголенного торса. Мне кажется, раньше я не видела своего крестного без рубахи, хотя сама представала перед ним полностью обнаженной. От этого воспоминания мои щеки так же залил румянец.
– Точно, он же тебя порол, – повернулась ко мне Лола. – Плеть в его руке так и летала.
– Элис, – Грета посмотрела на меня, и глаза ее предвкушающе сузились. – Ступай вниз и передай этому конюху, что сегодня я желаю отправиться на верховую прогулку. Пусть оседлает для меня Росси.
– Росси? – удивилась я, потому что норовистый жеребец редко подпускал к себе кого-то, кроме Эрика. – Но…
– Думаешь, он поедет с тобой? – разгадала план сестры Лола и с силой оттолкнула ее от окна. – Если матушка узнает, она тебе голову оторвет.
– Если она узнает, – прошипела Грета, – я оторву голову тебе. Потому что точно буду знать, кто ей донес. Элис, ты еще здесь?
– Уже ушла, – с трудом оторвавшись от окна, я, не глядя на сестер, покинула комнату. Удивительно, как фей до сих пор не привлек их внимания. И что, интересно, Грета собирается с ним делать? Если она прикажет, он не сможет ослушаться, чтобы не разрушить собственную легенду. А если мачеха узнает о произошедшем, Эрику точно не жить.
Спустившись вниз, я пошла прямиком к сараю. Интересно, долго они с Каином еще разговаривали после того, как я уснула? Выглядел фей бодрым и отдохнувшим. Увидев меня, он откинул со лба волосы и запястьем вытер выступивший пот. Его грудь блестела, и я снова начала заливаться краской.
– Доброе утро, – поздоровался он, воткнув вилы в землю и оперевшись о них. – Уже проснулась?
И улыбнулся так искренне и открыто, что я на мгновение вообще забыла, зачем пришла. Сердце споткнулось и поскакало дольше с удвоенной скоростью. Мои губы сами растянулись в ответной улыбке, которая, скорее всего, выглядела для фея так же непривычно, как и для меня его обнаженный торс. Еще и сон внезапно всплыл в памяти, и я окончательно смешалась.
– За тобой наблюдают, – тихо предупредила я, вспомнив, наконец, о цели своего визита.
Улыбка Эрика мгновенно увяла.
– В это время они обычно еще спят, – ответил он. – Я не стал прикрываться пологом. Но откуда об этом узнала ты?
– Ты привлек внимание, – криво улыбнулась я. – Грета желает сегодня прокатиться на Росси. Подозреваю, тебя она захочет взять с собой, и как только вы отъедете на достаточное расстояние от города…
– Я понял, – в глаза крестного снова вернулось веселье. – Не переживай, Элис. Я уже достаточно взрослый.
– Я…, – смутившись еще больше, я замолчала. Неужели он и правда собирается…
Бездна!
Я информацию передала? Передала. Остальное меня не касается.
Развернувшись, я направилась ко входу в замок. Это его жизнь, имеет право делать все, что захочет. Он итак мне помогает, хотя вовсе не обязан этого делать.
Вернувшись к близняшкам, я застала их у окна.
– Что ты ему сказала? – Грета обвинительно ткнула в меня пальцем. – Почему он прекратил?
– Я, кажется, не уточнила время, – втайне порадовалась я. – Наверное, Эрик решил, что ты хочешь отправиться на прогулку после завтрака, и пошел в конюшню.
– Ладно, – смилостивилась сестричка, но тут же снова нахмурилась. – Только учти, скажешь маменьке хоть слово, и этот прекрасный конюх точно запорет тебя насмерть, уж я найду для этого причину. Станешь по-настоящему мертвой, Элис.
– Боюсь, моего жениха это несказанно расстроит, – ответила я, чувствуя, что Грета не солгала в своей угрозе. Похоже, у нее действительно серьезные планы в отношении моего крестного.
– Точно, – рассмеялась Лола. – Ты же вскоре выходишь замуж за нашего жирного соседа. Совет вам, да любовь.
Я улыбнулась, не поддавшись на провокацию. Они еще не знают, что я не планирую в ближайшее время выходить замуж, а если и выйду, то точно не за Тони.
Одарив меня недовольными взглядами, сестры сели завтракать. Удивительное дело, овсянка не оказалась размазана по стенам. Может, их подменили? Или сказываются неприятности, нависшие над всем семейством Милтон? Решив забрать поднос позже, я направилась к себе. Меня никак не покидала мысль, что тело у моего крестного оказалось ничуть не хуже, чем у наследного принца, привыкшего к ежедневным тренировкам. И никак не удавалось понять, что меня больше удивляет: то, что Кристиан под одеждой оказался стройным и подтянутым, или то, что даже обнаженным он не вызвал у меня таких чувств, как Эрик.
Поднявшись к себе, я застала там того, о ком всю дорогу думала. Фей стоял у зеркала и о чем-то переговаривался с Каином. Ректор Лотэранской академии тоже не выглядел так, будто не спал полночи. Может, это какая-то магия? Или особенность всех мужчин? При моем появлении оба резко замолчали.
– Я думала, ты уже седлаешь Росси, – стараясь говорить непринужденно, предположила я.
– С прискорбием вынужден сообщить, – фей скривился. – Что доблестный Росинант повредил копыто, и в ближайшее время выехать можно только на Звездочке. А она, к сожалению, двоих седоков точно не выдержит, возраст уже не тот.
– Но мы же недавно… – начала я и осеклась.
Поверила!
И Грете тоже придется поверить.
– Придумал, – Каин, все это время стоявший к нам спиной, внезапно развернулся. – А что, если отправить туда твоего сильфа?
– О чем вы? – не поняла я.
– О том, – терпеливо пояснил мужчина. – Что наш феястый друг хочет предупредить Лею, чтобы не торопилась и не выскакивала замуж за первого встречного до его приезда. Но гонца мы послать не успеем, до Семигорья он будет добираться слишком долго. Портал сразу засекут, и маги, охраняющие фею, не подпустят к ней никого и на пушечный выстрел. А вот сильфа можно попросить, они, насколько я знаю, владеют пространственной магией, и дорога займет у него не более суток.
– Ты собираешься в Семигорье? – спросила я, почувствовав, как болезненно сжалось сердце. И почему я решила, что он просто забудет эту Лорелею?
– Я должен, – Эрик на меня даже не посмотрел. – Но отправлять сильфа слишком опасно. Ты представляешь, что эти маги сделают с ним? В дороге он сможет маскироваться и следовать тайными тропами, но чтобы передать письмо, он должен будет показаться. А Лею, насколько я понял, ни на мгновение не оставляют одну. Да и где я найду его?
– Я найду, – спокойно ответил Каин. – Твоя задача написать письмо. Я почему-то уверен, что Лея не даст малыша в обиду.
Фей промолчал, раздумывая. Я неосознанно разглядывала его, не в силах прекратить, и, пока это не стало слишком очевидно, направилась к близняшкам забрать посуду после завтрака.
В комнате сестер, однако, меня ждал сюрприз в виде мачехи.
– Элис, – она окинула меня придирчивым взглядом. – Надеюсь, ты успела обдумать мое предложение.
– А это было предложение? – искренне удивилась я. – Мне казалось, меня просто поставили перед фактом.
– Это для твоего же блага, – нахмурилась графиня. – Энтони сегодня приглашен на обед. Оденься поприличнее. И, ради Единого, помойся.
– Боюсь, это самое приличное, что у меня есть, – я расправила подол своего старого платья. План созрел мгновенно. Если господину Отису нужна чистая и опрятная невеста, в моем лице он ее точно не увидит. И про платье я ни словом не солгала, у меня действительно нет ничего лучше. Графиня Милтон недовольно нахмурилась, и близняшки, что-то тихо обсуждавшие у окна, внезапно смолкли. Я уставилась на мачеху, не понимая, что происходит, ее взгляд скользил по моему телу, выискивая что-то… Видимо, ничего не обнаружив, Элеонора тряхнула головой и снова вперилась в меня взглядом. Голова начала болеть, и я невольно потянулась пальцами к вискам, чтобы помассировать их. Только после этого меня будто озарило. Артефакт, купленный в Рианоне, был спрятан у меня в рукаве. Неприметный носовой платок, не более. Прав был продавец, похоже, мачеха искала на мне брошку или подвеску, мешающую ей проникнуть в мои мысли. Интересно, как часто она делала это раньше?
– С платьем что-нибудь придумаем, – не сводя с меня пристального взгляда, сказала мачеха. – Ради такого случая.
Еще бы. Не дождавшись дальнейших указаний, я подхватила поднос с грязной посудой и вышла из комнаты.
– И помойся, вонючка, – донеслось мне вслед. Грета. Как будто сама она идеал чистоплотности.
Значит, до встречи с новоиспеченным женихом осталось не так много времени. Жаль, что я не могу сказать, что повредила копыто, как Росси.