Напоследок он все же решил предпринять решительную попытку. Ничего плохого в этом не было: если приворот существует, то он все равно сработает, а если нет, то рано или поздно эта неудачная любовная история и так закончится сама собой. Тогда придется признать свое поражение, но, может быть, оно и к лучшему: ведь, если бы девушка просто соблазнилась его деньгами, то это было бы практически то же самое, что магия, черная или белая… Ведь не Буров здесь оказывался главным, а какая-то внешняя, посторонняя сила, хотя, впрочем, и деньги – откуда они взялись, кто их заработал? Буров, и только он.
Буров купил перстень с рубином и за очередным ужином протянул открытую коробочку Ладе через стол.
Она с удивлением уставилась на него.
– Это предложение, – сухо сказал Буров. – Прими этот знак и стань моей женой.
Видя, что девушка колеблется, протянув и отдернув руку, Буров закончил:
– Прими в любом случае. Подаришь грядущему жениху.
Лада помолчала.
– Я, конечно, не собираюсь всю жизнь провести в невестах, но…
– Ты можешь подумать. Если, как ты сказала, у тебя никого нет… – Буров едва сумел унять дрожь рук, коленей: она не отказывала!
– Но как же мои планы, моя жизнь? Я как бы хотела работать, всего достичь самой, а уж потом…
– Дело не в этом. Ты можешь работать, сколько угодно, я ж не увлекаю тебя в домострой. Я подумал: может быть, ты меня хоть немножко, да любишь? Или я тебе противен?
– Да нет, что ты гонишь! Вовсе не противен, и даже… – Лада положила руку ему на рукав, Буров жадно схватил ее пальцы, приник, стал целовать…
Лада высвободила руку, проговорила быстро:
– Может быть, я даже немного в тебя и влюблена.
Буров не верил своим ушам.
– Так ты согласна?
Лада смотрела на Бурова серьезно, широко раскрытыми глазами, будто впервые увидела.
– Да, я согласна, – тихо сказала она. – Только одно условие. Не надо, опять же, тащить меня немедленно в постель.
Они венчались в Новом соборе Донского монастыря. Все эти свадебные дни прошли, словно в каком-то сне. Буров иронизировал над ситуацией: он познал свою невесту только в первую брачную ночь, словно в каком-то старинном романе. Впрочем, то, что Лада делала с ним до самого утра, было за пределами всего его жизненного опыта. Нет, никогда ему не понять этой юности, этого нового клубка противоречий, идущего на смену простым, как дважды два, представлениям о жизни…
Буров свозил молодую жену в короткое свадебное путешествие в Прагу (где заодно уладил свои дела с одной транспортной фирмой), а по возвращению окружил Ладу маленьким домашним раем. Сполна изведав новой жизни, колоссально отеля «Ренессанс», где они нежились в широкой постели, праздного шатания по набережным Влтавы, молодая супруга передумала делать карьеру деловой женщины. Она уволилась с фирмы японских каруселей, наняла себе персонального шофера и целиком занялась жизнью домохозяйки. Буров подарил ей несколько огромных мягких игрушек, в том числе – серую в яблоках лошадку, с грустными, будто плачущими глазами, которую ему сделали на заказ.
Лада занялась благоустройством дома, постоянно ездила за покупками, пропадала в салонах и спортивных клубах, кружась вместе с новыми подругами, женами соседей по поселку, которые сразу приняли и полюбили ее.
Теперь Буров засыпал и просыпался, видя перед своими глазами ее лицо, и понял, что наконец-то, после многих тестов и обещаний, Господь послал ему именно ту женщину, с которой ему суждено состариться и умереть.
Вот тогда и случилась катастрофа, словно судьба, доселе безупречная, всецело благосклонная к нему, вздумала, наконец, взять реванш.
В то утро он как будто предвидел близкое будущее, любил ее до изнеможения, то нежно лаская губами каждую ее жилочку, то яростно вбивая покорное тело в белую пену подушек. Это ощущение передалось и Ладе: она отдавалась как в последний раз, не отпускала его, хитрила, провоцируя снова и снова возвращаться из уже обретенного покоя…
Звонок по мобильному застал его во дворе автобазы.
– Виктор Викторович?
– Да. С кем имею честь?
– Это не важно.
– Что значит – не важно?
– Слушай меня внимательно. Если хочешь получить свою жену целой, сделай все, что я тебе скажу.
– Что? – в первую секунду не понял Буров, но тут же, уже во вторую секунду, весь его мир задрожал, обвалился, и в этом бесформенном мусоре, уже далеко, прозвучал исчезающий механический голос:
– Иначе, получишь ее по частям. Конец связи.
Ее захватили на пути в Москву, Лада ехала в бутик. Преступники остановили машину под видом сотрудников ГИБДД, оглушили и скрутили шофера, а Ладу увезли в неизвестном направлении.
Шофер не смог сказать ничего путного. Трое в милицейской форме были на одно лицо. Никаких особых примет, никаких следов.
Буров позвонил Гризли – своему давнему другу, единственному, кто уцелел в бандитской войне из всей старой гвардии. Гризли теперь держал частное охранное агентство, которое занималось всяческими щекотливыми расследованиями: шантажистами, приватным шпионажем и выбиванием долгов.
Гризли, которого Буров не видел вживую уже несколько лет, теперь еще больше оправдывал свою кличку: погрузнел и заматерел, приближаясь к образу самого крупного и свирепого хищника в Северной Америке.
Он выделил своих ребят и сам возглавил операцию. Они поставили на прослушку телефоны Бурова, установили наружное наблюдение за офисом и домом, определили мобильный номер, с которого звонили похитители. Впрочем, последняя мера ничего не дала: телефон был записан на студентку, у которой его вчера вечером отнял на улице неизвестный мужчина.
Следующий звонок похитителей дал полный откат: мерзкий механический голос похвалил Бурова за то, что тот не обратился в милицию, и мягко пожурил – за то, что Буров пожаловался матерому бандиту. Ему также дали послушать голос Лады: несколько слов сквозь слезы…
– Отставить, – сказал Буров Гризли. – Оставим на потом. Найдешь их, когда все утрясется.
– Если утрясется, – поправил Гризли, но Буров не захотел замечать зловещего оттенка его голоса.
Нет, он не может рисковать. Он сделает то, что ему говорят.
Буров упаковал деньги в черный пластиковый пакет и в назначенное время стал ждать инструкций. Звонок предлагал ехать в четыре утра по Нижегородскому шоссе по направлению от Москвы. Он понял, почему выбрано такое время: трасса еще свободна, свет фар одинокой машины видно далеко. Проехав километров тридцать, он догадался, почему назначено именно это направление: с обеих сторон к дороге подступал лес.
Буров миновал замерзшую Клязьму, еще какую-то небольшую речку, и вскоре его обогнал мотоциклист. Новый звонок предложил выбросить пакет на 67-м километре шоссе, прямо под километровый столб, и ехать дальше по трассе, не разворачиваясь, вплоть до Петушков.
– Если сделаешь все как надо, – сказал похититель, – сегодня же вечером увидишь свою жену.
Он сделал все как надо, он принялся ждать. Поздно вечером раздался звонок. Нет, это была не Лада – звонили из милиции, предлагая Бурову опознать труп.
Ее нашли на одной из улиц подмосковного поселка в Ногинском районе, за мусорным контейнером, она была задушена тонким шнуром, незадолго до смерти у нее был сексуальный контакт с мужчиной.
– Изнасиловали и убили, – процедил сквозь зубы Буров.
Доктор удивленно воззрился на него.
– Признаков изнасилования нет.
– Вы хотите сказать, что…
Бурова затрясло, он еле держался, чтобы не потерять самообладания. Со стороны, трудно было понять, какие разрушения происходят внутри этого спокойного человека.
– В некоторых случаях жертва сама добровольно идет на контакт, – сухо сказал врач. – Чтобы не злить насильника.
Буров вспомнил, что как-то нашел в ее сумочке презерватив и устроил жене сцену: зачем? С кем ты там собираешься…
Но Лада спокойно возразила, что все девчонки носят с собой презерватив, на случай изнасилования, этому и по телеку учат.
– Бывают ситуации, которые женщина не в силах изменить. Тогда ей надо просто расслабиться и постараться получить удовольствие.
Вот и получила… Ее язык вывалился, глаза были закатаны, словно она и вправду испытывала оргазм.
А потом он увидел ее в гробу, загримированную и до боли красивую, как всегда. Простая мысль пришла ему в голову: а ведь он действительно получил ее целой, не по частям, как и было обещано. Вот она, лежит перед ним. А где-то там, за толстым слоем грима, поперек ее длинной шеи скрывается черная вдавленная полоса…
Гризли позвонил после девяти дней. Он и его ребята проделали большую работу. Они осмотрели место, где Буров выбросил деньги, опросили всех его сотрудников, всех, кто, так или иначе, входил с Ладой в контакт.
– Расследование завершено, – сказал Гризли. – И теперь мне надо с тобой поговорить.
Он приехал быстро, положил на стол фотографию.
– Этот мотоцикл тебя обогнал на шоссе?
Буров пожал плечами:
– Я не присматривался. Но это тоже был черный спортбайк.
– Хорошо. Достаточно уже того, что у нашего человечка такой мотоцикл есть.
– Вы взяли его?
– Нет еще. Но мы у него на хвосте. Знаешь, что это такое?
Гризли выложил на стол какой-то предмет, похожий на допотопный наушник. Буров осмотрел предмет и покачал головой.
– Это одна из классических шпионских штучек, – пояснил Гризли, – телефонный исказитель голоса. Ты поторопился, рассчитав шофера.
– Зачем мне теперь второй шофер? Гришка возил только ее… Ты хочешь сказать, что…
– В деле замешан он. Твой шофер. Вот почему они не могли вернуть ее живой – ведь она знала одного из похитителей. А эту шпионскую штучку мы обнаружили на квартире, которую он снимал. Там же были и другие улики, но это все рутина, не хочу забивать тебе голову.
Буров понял, что сейчас упадет, но природное самообладание делало его лицо непроницаемым. Он схватился за спинку кресла, будто невзначай поправляя его. Сказал: