Габриэль решилась заговорить. Она сделала выбор и всё для себя твёрдо решила.
- Извини, Энжел, но – нет, я не могу этого себе позволить. Я подчинённая Беллоны, а если бы она узнала о том, чем я собираюсь тут заниматься, то прогнала бы меня прочь от двора. Вернее, она бы ничего такого не сделала, мы ведь подруги, но если бы узнали её родители, то фрейлинского места я была бы лишена, дабы не очернить репутацию принцессы. Пойми, это зависит не от меня, я живу не в вашем райском мире, а в жестоком мире условностей, где главными являются мужчины…
Уголки губ наследницы Гиганта опустились вниз. Она предлагала такой дар! Сколько приезжавших гостий желало хоть как-то расшевелить этих красавцев, но они всегда оставались верны королеве, её дочери и их приказам. Энжел чуть не впала в ярость, но потом ощутила тот же прилив жалости и сестринской любви к Габи, что и к Белл, когда они немного повздорили. Бедные девушки, они действительно совершенно иначе и неправильно воспитаны! Какой ужас жить, подчиняясь мужчинам и их законам.
- Ничего страшного, Габи, бедная моя подружка. Я всё понимаю. В таком случае, Эрила проводит тебя обратно, до дворца, а я с Зирой всё же воспользуемся моментом…
Виконтесса поднялась из сидячего положения, в котором находилась всё это время и последовала за амазонкой по тропе, которая их сюда и привела. Она безмолвно запрыгнула на коня, всё ещё раздумывая – не пожалеет ли о том, что отказалась от вкушения плотской любви? Видимо, лицо её во всех красках выражало всю раздвоенность, печаль и надежду, раз телохранительница решилась заговорить с ней, чтобы вывести из этого состояния глубокого размышления.
- Габи, ты не расстраивайся. Ты ведь не последний раз на Гиганте. Если у вас там, на Феире всё так, как я слышала, то дождись того момента, когда станешь чьей-нибудь супругой, а потом приезжай сюда снова. Вот тогда мы устроим тебе настоящий приём, и, я уверена, Энжел предоставит тебе хоть все пять сотен своих любовников!
- Ах, Эрила, если бы всё было так просто. Но я не огорчаюсь. Я увожу отсюда только самые приятные воспоминания. И ощущения…Знаешь, когда я смотрела на этих обнажённых мужчин, меня так к ним потянуло, что у меня возникла безумная мысль, что я их всех люблю.
Амазонка засмеялась. Ей впервые приходилось выслушивать такие невинные речи, лишённые всякого подтекста или какой-либо надуманности. Девушка без жизненного опыта попыталась выразить словами то, что почувствовала, просто и ясно, но Эрила всё поняла.
- Это не любовь – это возбуждение.
- Что?!
- Желание, созданное природой, чтобы люди соединялись и производили на свет потомство. Это один из самых естественных инстинктов, как есть, пить, дышать…
- Так значит, я сделала что-то противоестественное, пойдя против своего желания?
- Можно сказать и так. Но человеку для того и дан разум, чтобы решать, когда поддаваться зову плоти, а когда нет. Хотя, когда ты возбуждена, нет ничего удивительнее и прекраснее, чем ему поддаться!
Эрила снова засмеялась, но больше ничего не добавила. Габриэль предоставили обдумывать всё самой. Как же так? Значит, она всё-таки оказалась в проигрыше, отказавшись от удовольствий и наслаждений. Решено, как только она встретит Сториана, она немедленно познает с ним все таинства человеческой природы, которые начали приоткрываться ей сегодня.
Достигнув дворца где-то перед самым рассветом, виконтесса поблагодарила спутницу за сопровождение, однако попросила довести её ещё и до покоев. Внутренний лабиринт по-прежнему был не изучен Габи, поэтому она боялась в нём заплутать, постоянно натыкаясь на стражников в белых шароварах. Она и так всё время встречала их там и тут, но теперь смотрела на них высокомерно, словно они были для неё прочитанной книгой, в которой больше не было ничего интересного. Не то что бы они ей разонравились, но теперь она знала их загадку, знала, что они обычные молодые люди, которые несут свою службу и выполняют работу, вознаграждение которой – ночи с королевой и принцессой, а потерять такую награду ой как не хотел каждый их них. Поэтому-то они и не обращали внимания на других женщин – не потому, что те были некрасивыми или непривлекательными, а потому что у них самих были другие идеалы. Габи решила, что не станет рассказывать об этом Беллоне, пусть остаётся в неведении, тем более она-то ими и не очень интересовалась.
Зайдя в спальню, Габи с удивлением заметила, что Дора не спит, а, уставившись в потолок, таращит глаза.
- Ты чего? – полюбопытствовала фрейлина у фрейлины.
- Всё думаю о несчастье её высочества. Я так за неё переживаю. Думаю, для неё является сильным потрясением, что она не может больше быть лучшей наездницей.
- Ничего, найдёт себе другое занятие, которое понравится ей больше прежнего.
- Ты думаешь? Хорошо бы…а где были вы? Вас не было почти всю ночь.
- Да так, немного развеялись, прокатились по окрестностям. Природа здесь – просто чудо! Завтра пойдём гулять все вместе. Беллона, увидев многие изумительные вещи, сразу позабудет о прошлых напастях. А теперь, давай спать. Будь спокойна за нашу принцессу, она сильная, она и не такое переживала.
Габриэль разделась, плюхнулась под тонкое покрывало рядом с Дорой и мгновенно уснула.
Глава XII
Первой радостью проснувшейся Беллоны было отсутствие балкона в выделенных ей покоях. Если она довела себя до того, что Дерек начал ей сниться, и она стала испытывать перед ним угрызения совести, то ситуацию нужно срочно менять. По привычке и к своему сожалению, принцесса встала ни свет ни заря. Не решаясь надолго остаться одной, она зашла в умывальню, где стоял тазик и кувшин с прохладной водой, быстро привела себя в порядок и вернулась в комнату, чтобы одеться и причесаться. Как всегда, уделяя не много внимания своей внешности, потому что та от природы была одарена всем, чем требовалась, и даже более, Беллона обулась и вышла в коридор. Ей не терпелось найти себе какое-либо общество. Заглянув тихонько в опочивальню Габи и Доры, она увидела, как те обе крепко спят; первая, подложив ладошки под щёку и тихо посапывая, вторая беззвучно, свернувшись клубочком. Не стоит их будить, наверняка, с лёгкой руки Энжел, они легли очень поздно! Но, может быть, сама наследница уже пробудилась? Вряд ли, конечно, но можно проверить. Благо, путь дотуда Беллона запомнила, а если подруга ещё спит, то оттуда она помнила, как добраться в сад. А любовь девушки к природе было делом известным. На Гиганте она была гораздо буйнее и пышнее, чем на Феире, поэтому принцессе хотелось посмотреть повнимательнее новые растения, а, возможно, и животных! Дойдя до деревянных дверей, Беллона в них тихонько постучала. Через секунду одна отворилась и выглянула одна из амазонок, вечно охраняющих свою повелительницу.
- А Энжел ещё спит? – спросила Беллона.
- Нет, она не спит, – ответила телохранительница, – но её здесь нет.
- Она так рано встала на прогулку?
- Нет, – заслышался раскатистый смех. – Просто её высочество ещё не вернулись с ночной прогулки.
Принцесса Феира извинилась за беспокойство и направилась на улицу. Во дворце и впрямь было сонное царство. Делать было совсем нечего, но пока солнце не вошло в зенит и не стало обжигать, можно спокойно побродить под открытым небом. Немые стражи безропотно отворяли решётчатые ворота и калитки, как и вчера. Наконец, Беллона дошла до перистиля, в котором стоял фонтан в виде развратной статуи юноши. Справа находился зал, из которого выбегали Альена и Риона, шумевшие там со своими подругами. Сейчас там было пусто и тихо. Налево открывался вид на заросли шиповника, среди кустов которого светлела дорожка. Именно туда и направилась принцесса. Шиповник, дикая разновидность роз, вскоре сменился самыми настоящими садовыми царицами. Не без гордости, Беллона отметила, что её сад роз гораздо богаче сортами и расцветками этих цветов. Дальше кустарники сменились узкой аллеей тесно идущих друг за другом деревьев, будто стена, отгораживающая одну дорожку от другой, а их там было много, целый лабиринт поворотов и заворотов. Блуждая по этим тропам, девушка вышла на площадку, окружённую зарослями самшита. Так как она была квадратной формы, то по четырём сторонам стояли лавочки, а по углам были дорожки ещё в три стороны. Беллона хотела было присесть, но внезапно передумала. Ей захотелось идти. От этого своего желания она даже испугалась. Когда оно возникало, после этого обязательно что-то происходило. Первый раз встреча с рыцарями, второй раз разговор с тётей Сивиллой, окончательно убедивший её в том, что за Ричарда замуж выходить не стоит и заставивший задуматься ещё много о чём. Так может лучше посидеть? Нет, глупо поддаваться внутренним страхам. Из-за них она вчера и так испортила всем прогулку, заставив отменить все развлечения своим состоянием. Так что стоит идти дальше. Выбрав наугад сторону, в которую стоит двигаться, Беллона вскоре вышла к бассейну, очень красивому, выложенному лазурной и золотой плиткой. По его поверхности плавали водяные лилии, ярко жёлтые и белоснежные, с голубой каёмкой. Судя по лестнице, опускавшейся в воду, это всё же был не декоративный бассейн, а предназначенный для купания. Вокруг также росли лилии, но уже земляные, высотой по пояс; тигровые, голубые, лимонные, розовые и нежно-кремовые - они представляли собой волшебное зрелище. Среди них девушка заметила и ступеньки, поднимающиеся к беседке, такой чудесной, будто сотканной из золотой паутины, настолько тонка была работа тех, кто вырезал перила, столбики. Вход в неё завешивала небесно-голубая ткань, а над ней нависали кроны деревьев с изумрудной зеленью. В общем, ощущение было полной сказки. При приближении просматривалась и изящная золотая крыша, с узорами и резными краями, но большую её часть всё-таки загораживали ветви и лианы, которые собирались со временем оплести всё это чудо архитекторской мысли целиком.
Беллона поднялась по ступенькам и легонько откинула защищающее вход полотно. Сделав шаг, она заметила, что внутри не пусто, а кто-то сидит, и хотела незаметно удалиться, но, уже развернувшись, её что-то остановило. Там сидел юноша, который со спины был точь-в-точь её братом! Принцесса уже собиралась крикнуть «Робин!», но не стала этого делать, а вежливо постучала по дв