- Пожалуйста, отвези меня обратно, – твёрдо прошептала она.
- Белл…- Рыцарь поднялся и попытался обнять её, но она сделала шаг в сторону, к пегасу.
- Прошу тебя, не спорь. Я хочу обратно! – Беллона сама удивилась своей резкой интонации и этому безумному желанию поторопить разлуку, но будто неведомая сила подталкивала её сделать всё именно так.
Граф подсадил девушку на животное, запрыгнул на него сам, и они взлетели, направляясь к замку Лекс.
Глава XX
Принцесса проснулась в ужасном состоянии, не только духа, но и тела. Она поняла, что простудилась. Голова болела, в руках и ногах чувствовалась слабость, лоб горел. Но сразу после определения симптомов болезни, Беллона проанализировала своё поведение ночью. Боже, неужели она на самом деле всё это сделала? «Кажется, я сошла с ума! Как можно было так поступить? Я снова оттолкнула Дерека!». Когда он привёз её на балкон, они попрощались молча, не произнеся ни звука. Что же теперь делать? Нужно бежать, исправить всё, пока не поздно! Но как, ведь дверь заперта доброжелательным братом.
Горничная принесла холодную мокрую материю и положила принцессе на лоб. Наконец, дверь открылась, и принесли завтрак, а следом зашёл и Робин. Он осмотрел всё вокруг, включая бледную сестру, лежащую по уши под одеялом. Габи подскочила к нему и стала ругаться, что он ведёт себя, как дикарь, что его не обязаны здесь слушаться, на что он ответил пренебрежительным взмахом руки.
- Можете идти пока все погулять, я хочу поговорить с Белл.
Обрадованная Каролина направилась к выходу, следом за ней Аделина. Виконтессы остались. Габриэль скрестила на груди руки и сердито смотрела на принца. Он тоже развернулся на неё.
- Мадмуазели, может быть, вы не поняли, но это был вежливый приказ!
- А я не подчиняюсь вашим приказам! Я подданная вашей сестры!
Робин уже хотел встать, но принцесса остановила его, взяв за руку.
- Девушки, в самом деле, выйдите, пожалуйста.
Фрейлины удалились, вместе со всеми служанками.
- Ну, что, заболела? Это тебе наказание за безрассудное поведение!
- Я с тобой совершенно согласна, – безропотно произнесла Беллона, думая совсем о другом своём поступке. Принц удивился, но не стал говорить сестре, что на неё не похоже такое поведение. А как же поспорить? Пошуметь и высказать своё, противоположное мнение?
- Я рад, что ты поняла это. Надеюсь, ты говоришь это искренне.
- Абсолютно. – Наконец, молодой человек не выдержал и резко поднялся.
- Да что с тобой? Ты так плохо себя чувствуешь? Я позову лекаря…
- Не стоит. Это обыкновенная простуда, наверное, попала под сквозняк, сама того не заметив.
- Не нужно было шататься по балконам!
Девушка чуть не подскочила от неожиданности, но потом вовремя опомнилась, поняв, о каком балконе идёт речь. Испуг немного встряхнул её, и она возразила.
- Любезный Робин, не тебе учить кого-либо, как жить! А если так хочется исправить в этом мире что-то в лучшую сторону – начни с себя!
- О, вот как мы заговорили?
- Да, так.
- Тебе самой не стыдно? Ты же девушка! И не просто из приличной семьи, а из королевской! Ты что, хочешь опозориться? Хочешь, чтобы за тебя приходилось краснеть отцу и матери? Чтобы тебя не пускали ни в одно общество? Чтобы ни один наследник не попросил твоей руки? Хочешь быть изгоем для нормальных людей?
- Да! Что тебе-то до этого?
Принц не выдержал и ударил Беллону по лицу. Она откинулась обратно на подушки. Щека покраснела и стала гореть ещё сильнее, чем при температуре. Девушка положила на неё руку и заплакала. Робин растерялся и сразу осознал, что допустил непозволительную грубость. Он перебрался на кровать к сестре и обнял её.
- Белл, прости меня! Извини! Прости, я не хотел! Я просто хотел, чтобы ты поняла, что ты не можешь самостоятельно распоряжаться своей судьбой, так же, как и я, как и наш отец, как наша мать, как все люди нашего круга! Мы не имеем права думать только о себе, от нас слишком многое зависит, в том числе и жизнь кого-то другого. Наша честь – это честь всего народа, всех феирцев, всех наших друзей и близких. Прости меня! Я готов ещё сто раз извиниться, но кто ещё кроме меня сейчас сможет вразумить тебя? Вспомни, как тебя воспитывали, чему тебя учили!
- Робин, – прошептала Беллона, глотая слёзы, – но я не хочу такой судьбы!
- Её не выбирают. Она каждому даётся своя, и нужно по ней идти достойно.
- Но я люблю его! – закричала принцесса. У её брата на лице возникла такая гримаса, что девушке показалось, будто он сейчас её вовсе убьёт. Но он лишь сжал кулаки и с негодованием затряс головой. Его светлые волосы разметались, придав ему вид невинного ребёнка, который узнал какую-то страшную взрослую тайну. Глаза принца расширились, а брови сдвинулись к носу.
- Этого не может быть!
- Но это так!
- Ты сама не понимаешь, что говоришь! Ты слишком мала, чтобы понять это. Тебе только шестнадцать, и первая симпатия кажется тебе любовью до гроба, но ты ещё полюбишь! И не раз! – Робин успокоился и заговорил степеннее и спокойнее: – А если не полюбишь, то тоже не беда, выйдешь замуж за человека, который будет достоин тебя, который понравится всем нам и которого все будут уважать.
- Тебе не понять, ты ведь никогда не любил, поэтому и рассуждаешь так приземлено и меркантильно!
- О, я и не собираюсь влюбляться. Да и есть ли она, эта любовь?
- Вот видишь! Ты даже не знаешь, что это такое! Она есть, уверяю тебя, и однажды, когда ты полюбишь, ты вспомнишь наш разговор и поймёшь, что был не прав! Так, прошу тебя, сделай так, чтобы тебе не пришлось, потом жалеть о своих поступках – помоги мне!
- Что?! Нет, это уже наглость. Один вопрос – прощу ли я твоё поведение, но совсем другой, который даже не будет обсуждаться – это чтобы я способствовал или даже просто позволил тебе продолжать свой бездумный роман с этим ничтожеством…
- Не смей о нём так говорить! Дерек - порядочный и благородный, в отличие от тебя. Ты его не знаешь!
- А, я так понял, ты его уже знаешь очень хорошо? Хотелось бы узнать насколько?
Беллона не знала, что и ответить. Разумеется, она не собиралась признаваться даже в самом безобидном их поцелуе, но как-то же нужно было объяснить, откуда она знает, что он приличный мужчина и настоящий рыцарь…
- Белл, не молчи, ты меня пугаешь. Что между вами было?!
- Ничего, клянусь тебе, ничего! – уверила принцесса. – Мы с ним просто общались, разговаривали, к тому же, он ведь рыцарь. Так как же он может быть негодяем?
- Какие устаревшие понятия о рыцарстве! Ты хоть знаешь, что собой представляет этот орден Стеллы Нордмунской? Знаешь, с какими моральными принципами живут мужчины, которые вступили в него?
- Да я знаю, мне уже много раз объясняли, что там к чему. Но ведь не все же они там одинаковые! Например, Сержио. Ты скажешь, он недостойный юноша?
- Сержио совсем другое дело, он отдельный редкий индивид. Господи, да о чём я вообще говорю! Эта тема закрыта, и точка! – Робин направился к двери, но потом резко затормозил и вернулся. – Боже, я настоящий кретин. Тогда, на ту охоту, которую я устроил, ты ведь ради него ехала, не так ли?
Принцесса смиренно опустила голову в знак согласия.
- Какой кошмар! Я способствовал этой интрижке…как наивный тупица, поверил в твои лживые оправдания, повёлся на враньё младшей сестры! – Беллона всё сильнее вжималась в плечи. – Ну всё, теперь я точно не участвую в твоих замыслах. Моя бы воля, я бы и Габи с Марией от тебя убрал подальше!
- Нет, только ни это!
- Ладно-ладно, я не садист. – Принц снова пошёл к выходу, но уже в дверном проёме опять остановился. – Да, кстати, вечером официальный приём у Улианы Первой, ты должна там быть.
- Но я отвратительно себя чувствую! – пожаловалась девушка.
- Ты просто ни разу не присутствовала с похмелья на заседании министров! – засмеялся Робин. – Вот уж отвратительнее чего быть не может. Всё, шутки в сторону. В восемь я зайду за тобой, ты должна быть готова.
- Ну, неужели так обязательно туда идти?
- Да, старушка хочет представить свою праправнучку высшему свету, пока ещё сама жива и в силах это сделать. И даже не думай, там не будет твоего милого рыцаря. Забудь его, тебе же будет лучше. А побыть на балу с температурой и насморком – что можно придумать лучше для того, чтобы ты осознала всю серьёзность своего положения и ощутила все обязательства, которые налагает на тебя придворная жизнь?
Принц ушёл, оставив сестру в разнообразных думах, но они не смогли завладеть ею надолго. Беллона вспомнила самые романтические моменты прошедшей ночи – невероятной, волшебной, сказочной ночи – и стала набираться сил к вечеру, черпая их из счастья, которое охватывало её всякий раз, стоило ей повторить самой себе, что Дерек её любит. И что за наваждение нашло на неё, когда ей показалось, что призрак Стеллы появился рядом? С чего она взяла, что граф любит эту давно пропавшую и уже истлевшую женщину?
Не успела Беллона расслабиться, как в комнату вернулись Габи и Дора, в сопровождении маркиза о’Лермона. Робин велел ему присмотреть за сестрой, чтобы даже если она пошла гулять (что вряд ли, учитывая её состояние), то ни с кем не общалась, кроме своих фрейлин. Девушка и не собиралась ничего такого делать. Во-первых, потому что она, действительно, неважно себя чувствовала, во-вторых, потому что ей не хотелось совершать никаких глупостей, впрочем, она пока и не знала, что ещё такого можно предпринять и нужно ли, а в-третьих, ей не хотелось ставить в неловкое положение Сержио, который уже двое суток ходил, как в воду опущенный. Габи, то и дело, подтрунивала над его сумрачным видом, а принцесса одёргивала её, потому что знала, что виной ему она сама. Вскоре вернулись и сёстры Итали, но, несмотря на то, что все девушки были в сборе, и всем не терпелось обсудить события ночи, спросить у своей госпожи что-нибудь о том, что же произошло, в конце концов, никто не решался заговорить из-за присутствия молодого человека. Маркиз вышел из покоев, только когда настала пора переодеваться к приёму, но тогда уже было не до сплетен и бесед, все собирались тщательно, почти в тишине. К тому же, разговоры о личной жизни монарших персон не предназначались и для ушей прислуги. Как бы той не было любопытно, что же пробудило всех накануне ото сна, ей не суждено и не позволено было узнавать ответ.