Всего на двести? Князь был удивлен, но никак это не продемонстрировал – владыке не к лицу реагировать на мелкие недоработки подданных. Если комиссар был недостаточно жесток в прошлом, ничто не помешает ему исправиться и вырезать необходимое количество крысоловов.
– Почему порта-Хон не сообщил нам о проблемах с вассалами?
– Наместник Нга до сих пор не считает Ось достойной упоминания в докладах, – немедленно ответил советник.
Именно этот царедворец отвечал за провинцию Хон и, понимая, что вина наместника косвенно падает и на него, старался представить ситуацию в не самом плохом свете.
– Когда в последний раз гарки наместника проверяли Логова? – поинтересовался комиссар.
В голосе советника прозвучало недовольство: в иерархии Великого Дома комиссар стоял на ступеньку ниже, и давать ему отчет царедворец не привык. Но обстоятельства требовали.
– Жалкие осы вели себя с подобающей покорностью, и…
– Когда?
– Вскоре после прошлого Дня Владыки.
– Несколько лет назад!
Военный лидер Нави прекрасно понимал, что тоже ответственен за потерю бдительности, но, в отличие от советника, не собирался прятаться за потоком цветастых фраз. Если виноват, значит, виноват. Князь определит наказание. Но раз уж проблема появилась, ее необходимо решить.
– Я думаю, комиссару найдется о чем побеседовать с Магой, комиссаром Хон, – проронил князь. Комиссар Нави склонил голову. – А мы приняли решение уделить время нашим рабам. Пусть недостойные явятся завтра в полдень.
Советник поклонился. Комиссар вплотную подошел к повелителю.
– В Зеркале Нави виден хаос. Мы ждали вторжения извне… Ужели ошибались?
– Волны неспособны поколебать скалу, – медленно произнес князь. – Их удел накатываться и разбиваться вдребезги, оставляя после себя водяную пыль.
Заказчик давно закончил свое выступление, и телефон замолчал. Присланный им портрет Майлы переместился на главную страницу сайта «ГоловоРезка», занял самое видное место и был снабжен коротенькой, но очень емкой подписью: «10 000 000.00». Добавлять что-либо еще Шизгара не стал – и так все понятно. Контракт объявлен.
Но расходиться наемники не спешили. Опытные, уверенные, авторитетные, они некоторое время молча смотрели друг на друга, пытаясь понять, как лучше работать по столь необычному заказу: вместе или по отдельности? Все они, и Грим, и Луис, и Радомир, и Фет, и Кувалда, не были одиночками. За каждым из них стояли компаньоны, помощники, осведомители, целая семья, в конце концов, если говорить о Кувалде, и каждый из них должен был решить, что делать. Полагаться только на себя или…
– Мне кажется, господа, кооперация необходима. – Шизгара, на правах организатора совещания, первым поднял непростую тему. – У нас есть фотография объекта и ограниченное количество времени. В условиях мегаполиса это означает, что у нас нет ничего. Упустим Майлу – не получим ни копейки, объединимся – повысим шансы на выполнение контракта. Разобьем город на сектора и каждой группе отведем район для патрулирования. Десять миллионов – приличная сумма…
– Слишком приличная, чтобы отказаться от нее, – проворчал Грим. – Как будем делиться в случае удачи?
Фет с интересом глянул на чела, но промолчал. Чуд и люд поморщились: им казалось, что приличный наемник должен в первую очередь думать собственно о контракте, а не о премии. Кувалда засопел.
– Половину получит тот, кто выполнит контракт, вторую половину – поровну остальным. – Быстрый ответ Шизгары показывал, что Виталик давно обдумал этот тонкий вопрос. – Грим, согласись, ты не сможешь самостоятельно накрыть весь город. В любом случае, или тебе повезет, или нет. Если нет – ты не получишь ничего. А если ты согласишься работать в команде, то…
– Если контракт будет исполнен, Темный Двор обязательно постарается наказать счастливчика, – веско произнес Грим. – А мне, как ни странно, очень не хочется в Цитадель.
– Что ты имеешь в виду?
– Если мы объединимся, слишком многие будут знать, кто именно выполнил контракт.
Фет задумчиво кивнул. Кувалда почесал под банданой. Предложение Шизгары было разумным, но и в словах Грима заключалась своя правда.
– Великие Дома не позволят навам наказывать наемника… – начал было Виталик.
– Великие Дома даже не подумают защищать простого чела, – отрезал Грим. – Это первое. Второе: навы будут в своем праве. Кодекс гласит, что, если наемник не сдает заказчика, он принимает всю ответственность на себя. Вам это нравится? Мне – нет.
– За это заказчик и платит такие деньги.
– Правильно! Но я хочу успеть ими попользоваться. А это значит, что не следует кричать на каждом углу, что контракт выполнил именно я.
– Но все будет сделано в тайне… – начал было Виталик.
– Тайну хранят только мертвецы. – Чел развел руками. – Кто наниматель, мы не знаем. Почему он хочет оторвать голову Майле, мы не знаем. А платить Темному Двору по чужим счетам я не намерен.
– То есть ты отказываешься?
– Отказываюсь. – Грим поднялся на ноги. – Всего хорошего.
– И не будешь работать контракт? – подозрительно прищурился Радомир.
– А это тебя не касается, – поморщился чел.
И быстро вышел из комнаты.
– Ублюдок… – процедил люд.
Но Грим сделал вид, что не расслышал оскорбления.
– Печально, – пробормотал Шизгара. – У него пятеро челов в личном подчинении и неплохое количество осведомителей.
– Плюс связи срефи уголовников, – поддакнул Кувалда.
– Или он думает, что сможет выполнить контракт, – пробормотал Фет. – Грим не дурак и вошел бы в пул… Мне кажется, у него есть что-то в рукаве.
– Амбиции, – скривился Луис. – Не могут простить Спящему, что он слепил их кое-как.
– Кто еще предпочтет самостоятельность? – кисло осведомился Виталик.
Было видно, что Шизгара расстроен: если у него не получится объединить наемников, о комиссионных можно забыть.
– Я бы поработал в команде, – после короткой паузы произнес Луис.
И посмотрел на Радомира. Мутно-зеленые глаза люда сверкнули, и он протянул чуду руку.
– Согласен.
Виталик повеселел.
– Фет?
Четырехрукий подумал и кивнул:
– Лучше быть вместе.
– Отлично! Кувалда?
Боевые возможности Красных Шапок не вызывали у профессионалов уважения, но дикарей было много и с их помощью можно было накрыть город действительно плотной сетью. Взгляды устремились на фюрера. Кувалда неуверенно поерзал на стуле, оглядел наемников и почесал нос:
– Если уж какой-то там чел считает, что сможет справиться с контрактом, то и мне фелиться неохота. Найфем февку и замочим. Не та проблема!
Фет фыркнул. Луис поджал губы. Радомир поморщился и небрежно велел:
– Тогда проваливай отсюда.
В стремительно уходящие мгновения слияния света и тьмы, когда солнце еще не ушло и кроваво-красный диск из последних сил продолжает висеть над горизонтом, а луна уже поднялась, дабы потеснить истинное светило. В момент соприкосновения. В момент передачи власти. В момент, когда кажется, что может случиться невероятное и уходящая звезда волевым рывком вернется на небосвод, найдет силы прогнать чарующий Лик Тьмы… В этот момент вокруг засохшего дерева, одиноко стоящего на высоком берегу Москвы-реки, разбушевался ураганный ветер. Невероятный по силе, сбивающий с ног вихрь бешеными порывами налетал на крепкий ствол, рвал мертвые ветви, вгрызался в кору и даже пытался вырвать из земли огромный валун, лежащий рядом с деревом. Ветер бесился. Ветер сходил с ума. Ветер являл всю свою силу, всю мощь, атаковал и атаковал, завывал, понимая, что не может добиться желаемого, и снова атаковал, не собираясь признавать бесплодность попыток.
Ибо что бы ни делал ветер, он не мог причинить вред мертвому, но еще крепкому дереву, не был способен пошевелить массивный камень и пасовал перед крепко стоящим на ногах магом.
Ибо что бы ни думал о себе ветер, он был всего лишь порождением этого самого мага, побочным эффектом сплетенного им заклинания.
– Сирвулак хн'дъяр оер ет! Ямер вотео кат.
Сантьяга стоял точно посередине между деревом и камнем и не обращал внимания на ураган. Он не видел, как покидали небо птицы, издавая громкие недовольные крики, как раскачивались зеленые кроны деревьев, распугивая любителей пикников и прогулок вдоль реки, как со старого сарая сорвалась крыша и с грохотом влетела в окно респектабельного дома. Сантьяга не видел, как развлекался вызванный им ветер: все его внимание было приковано к мертвому дереву, медленно наполняющемуся энергией, и к мертвому камню, служившему надежным якорем для этого чудовищного потока. Менее сильный маг, оказавшийся в этот момент между деревом и камнем, давно бы сгорел, не выдержав колоссального напряжения, близкого к выбросу Источника. Комиссар держался, но даже ему, одному из сильнейших магов Тайного Города, приходилось очень и очень нелегко.
– Ин ераш'нерм! Емл оим алох!
Язык Нави, язык Тьмы, врезался в бушующий поток, направляя его мощь в нужное комиссару русло. Только древний язык, несущий в себе саму суть магии, мог управлять столь невероятными силами. Только на древнем языке можно было сложить аркан, который строил Сантьяга. Аркан странный. Аркан сильный. Аркан очень и очень нужный. Аркан, ради строительства которого князь направлял на одинокое сухое дерево едва ли не всю энергию Источника.
– Анаб имы! Иц'раба иш заб!!
Сантьяга не чувствовал созданный им ураган, зато прекрасно видел, как просыпается Нечто, сокрытое в мертвом дереве и мертвом камне. Как расплываются контуры сухого ствола, а на безжизненных ветвях распускаются листья, которым не суждено увидеть солнце. Призрачные, но такие живые листья. Сантьяга видел, как пробуждается душа в холодном камне. Как наполняется она теплым дыханием Земли, как весело играют в лунном свете крупинки слюды на его крепкой коже. Сантьяга видел подлинную суть мертвой пары, их скрытый образ, глубоко запрятанный образ, появляющийся очень редко и только благодаря энергетическому потоку невиданной мощности.