— Если бы не он, нам всем пришел бы конец.
— Это же он решил вопрос с «погранцами» о пересечении границы с наличкой?
— Он. Наши чемоданы оформлены как диппочта.
— И паспорта — он?
— Батя, — подтвердил Стольников. — Успокойся. Все в порядке. Через час его люди заберут у здания аэропорта ящик с керием.
— И что дальше?
— Дальше он отправится с ним или разыграет комбинацию в ГРУ. У бати везде связи. Слава богу, не криминальные…
— Я хочу выпить, — признался Жулин.
— Это бизнес-класс. Закажи нам по порции виски.
— Почему ты решил взять меня с собой?
— Потому что без меня ты пропадешь.
…Не дойдя до выхода из здания аэровокзала нескольких шагов, Мякишев схватился за сердце и опустился на пол. Но ручки кейса не выпустил.
— Гражданин? — склонился над ним сержант милиции.
— У меня в кармане удостоверение… — говоря тихо и отрывисто, чувствуя, как грудь сковывает стальным обручем, проговорил капитан. — Срочно позвоните в ФСБ и сообщите обо мне…
Уже упав на пол, он вынул из кармана наручники и пристегнул кейс к руке.
Еще через двадцать минут на крыльцо больницы быстро взошел начальник УФСБ по городу Москве. За ним, поспевая за энергичным генералом, поднялись пять или шесть полковников.
«Второй этаж, в кардиологии», — подсказал непростым посетителям главврач и сам же взял за труд проводить их до палаты поступившего пациента, офицера ФСБ.
— В сознании? — справился первым делом генерал-лейтенант. Если бы не широкие плечи, натянутый на них узкий халат уже давно снесло бы потоком встречного воздуха.
— Удивительно, но да, — выговаривая в три приема фразу, главврач торопился, но все равно не успевал, чтобы идти рядом. — Вообще-то, ему сейчас нужен…
— Вообще-то, здесь я командую.
— Правда? — искренне изумился доктор и до самой палаты больше не проронил ни слова.
Мякишев лежал в одноместной палате для избранных пациентов и устало моргал. Сердечный приступ грянул неожиданно.
— Хорош, — отметил начальник УФСБ, ураганом врываясь в палату. — Лежи, лежи! Предысторию — потом, когда писать сможешь. Но что бы ты там ни написал, за отвагу — отдельное спасибо. Так что там за чемоданчик такой? Я уже из третьих уст о нем и содержимом слышу, а в толк взять не могу. Что вы там у себя на Кавказе меркуете? Решил не дожидаться коллег из Ростова…
Мякишев стал перегибаться через край кровати, пытаясь зацепить ручку кейса.
— Ты лежи, — приказал генерал, вставая и самолично поднимая чемодан. — Как чувствуешь себя, майор?
— Я капитан.
— Да уж теперь майором будешь. В Москве, в Управлении, о тебе говорят. Полагаю, что и до Звезды Героя недалеко. Как чувствуешь себя?
— Зайцы косят траву…
— Это ничего. Это пройдет. Доктор сказал — здоров, как бык. Так-с… — Уложив кейс на колени, генерал осмотрел замки. — Код знаешь?
— Откуда я могу знать код, товарищ генерал? — попытавшись усесться удобнее, Мякишев пошевелился, почувствовал сильнейшую резь в груди и побледнел.
— Ладно, — генерал передал через плечо кейс одному из полковников, который сразу же занялся им, и пересел на край кровати майора. — Что там?
— Сюрприз… — бескровными губами прошептал Мякишев. — Керий там.
— Керий?
— Он.
— Это что такое?
— Это взрывоопасный химический элемент.
— А он и не заперт был! — раздался насмешливый голос полковника, и кейс снова перекочевал к генералу через его плечо.
— Ну, быть, быть тебе майором, капитан. Переходил уже, друг любезный, переходил… — глаза генерала уставились в чрево кейса. — Это что?
Мякишеву было не дано видеть то, о чем его спрашивают. Откинутая в его сторону створка торчала перед глазами, как люк танка. Но по движениям рук начальника можно было предположить, что он отматывает для прочтения телетайпную ленту.
— Что это такое, капитан Мякишев, я вас спрашиваю?
Пересилив боль, тот перегнулся и увидел в руках генерала нечто, мало напоминающее взрывоопасный химический элемент, который следует изымать с привлечением Федеральной службы безопасности.
— Это туалетная бумага, — услужливо подсказал начальнику один из полковников. — Рулон… начатый…
— Вы объясните мне, Мякишев, что это такое? — с тревогой в голосе спросил генерал, ничуть не сомневающийся в том, что глаза его не обманывают, а потому в подсказках подобного характера он не нуждается.
Сотрудник УФСБ по Северному Кавказу капитан Мякишев некоторое время выглядел так, словно сердечный приступ получил свое продолжение. В глазах его напрочь отсутствовали признаки жизни.
— Сейчас… — прошептал он, кладя руку на сердце и ложась на спину. — Одну минуту, сейчас…
Еще несколько мгновений он был недвижим, а потом расхохотался, как сумасшедший.
«В операционную его! К бениной матери все командиры отсюда!..» — первое, что вспомнит Мякишев, проснувшийся через двенадцать часов от привкуса эфира во рту и с головной болью.
— Мягкой посадки, капитан…
— Что говорите? — переспросила медсестра, вставляя иглу ему в вену.
— Нет-нет, ничего… Это я так, о своем…
Послесловие
«Группа американских физиков из Национальной Лаборатории Лоренца в Беркли сообщила об обнаружении шести ранее не известных изотопов радиоактивных сверхтяжелых элементов с порядковыми номерами от 104 до 114. Пока ни один из изотопов не имеет официального названия, однако в каждом случае ученые зафиксировали сильные излучения альфа-частиц, говорящих об относительной стабильности элементов.
Сообщается, что ученые нашли неизвестные изотопы таких переходных радиоактивных металлов, как хассий (108 элемент), сиборгий (106 элемент), резерфордий (104 элемент), дармштадий (110 элемент) и коперниций (112 элемент). Ученые говорят, что полученные изотопы позволят лучше понять ядерную структуру сверхтяжелых элементов, а также предположить дальнейшие так называемые «островки стабильности» в периодической таблице химических элементов.
По словам ученых, новые изотопы были получены за счет ускорения атомов кальция в 88-дюймовом циклотроне Лаборатории Беркли и бомбардировки его атомами плутония в газонаполненном сепараторе.
Однако совсем недавно группой русских ученых из Научно-исследовательского института ядерной физики был обнаружен не изотоп, а не известный ранее элемент периодической таблицы, металл, рабочее название которому дано «керий». На данный момент в международных ученых кругах не имеется данных о свойствах данного элемента, и сокрытие от общественности этих данных указывает на сверхвозможности керия. То, с каким усердием Москва пытается скрыть очевидные факты и умалчивает об открытии, вызывает беспокойство как в научных, так и в политических кругах. Между тем источники в ЦРУ заявляют, что нет никаких данных об изучении керия на территории России, лаборатории по изучению данного элемента периодической системы на территории России отсутствуют. Вполне возможно, Москве предоставили свои научные полигоны страны, чей политический режим заинтересован в научном сотрудничестве с Россией». Таймс.