— Увидишь, — отмахнулась та.
В школе было людно и суетно. Пришедшие на концерт рассаживались в зале, выступающие либо наводили последний блеск на свои номера в кабинетах, либо переодевались в маленькой комнате за сценой, либо просто бегали туда-сюда не в силах совладать с эмоциями. Катя с Фросей переоделись в раздевалке и отправились в класс. Где Ирина Викторовна проводила с хором последнюю репетицию.
— Фрося, — поймала ее бабушка за рукавчик, а что же ты не возьмешь себе кокошник? Смотри, вон лежат на столике, и отдай мне уже этот пакетик. Зачем с ним таскаться?
— Не переживай, бабуленька, вот увидишь, все будет супер! — заверила ее коза.
Наконец, все расселись, приготовления подошли к концу, в зале приглушили свет и на сцену вышла завуч.
— Дорогие гости! — сказала она. — Начинаем праздничный новогодний концерт учащихся младшей школы! Первым номером выступит хор девочек «Капель», Регент хора — Ирина Викторовна, аккомпанемент Анастасия Владимировна. «Рождественские колядки».
Она захлопала в ладоши, и зал тоже радостно зааплодировал. Из-за кулис появился хор. Малыши выходили парами и строились на ступеньках в две шеренги. В центре шла Катя. По обе стороны от нее встали Розочка и Фрося. Зрители зашушукались и стали приглядываться к хористам. Все девочки были в кокошниках, и только на голове у нашей козы был укреплен крупный бумажный лист, который оборачивался вокруг рожек и бал сзади закреплен красной ленточкой. На листе крупными буквами было написано: «Свой кокошник я отдала Кате»
А выступление, кстати, прошло просто великолепно!
Как лось Лялик лечился
Когда лось Лялик только приехал в Зоопарк, там как раз проходил плановый ветеринарный осмотр. Пожилой заслуженный доктор Иван Иванович Пахомов с утра вел прием четвероногих, двуногих, ластоногих и вовсе безногих пациентов в большом светлом здании в глубине парка. Все утро он брал анализы, опрашивал, осматривал и обследовал вверенное его заботам общество, заполнял на каждого карточку здоровья, консультировался со служащими относительно поведения и привычек животных, а к вечеру начал заключительный обход. Он шел по отделениям, где звери и птицы вместе со смотрителями своих секций уже ждали его, там объявлял результаты обследований, давал рекомендации и выписывал рецепты. В самом конце он посетил расположенное слегка на отшибе детское отделение, которое сотрудники между собой называли «Сказкой». Был уже поздний вечер: в парке понемногу гасили фонари, шумное Садовое кольцо за оградой сада затихало, в домах мягко светились окошки, а из будки сторожа доносилось приглушенное телевизионное бормотанье. Сказочные обитатели собрались на небольшой площадке возле входа. Смотритель дядя Петя пожал доктору руку, и Иван Иванович пошел вдоль притихших зверей, раздавая рекомендации, и рассказывая об обнаруженных проблемах. Звери внимательно слушали, а дядя Петя даже записывал, не надеясь на свою память. Перед уходом врач прочитал краткую лекцию о принципах летнего ухода за шерстью, немного поговорил в отдалении с пожилым волком Степаном о давлении, затем помахал всем рукой. Подхватил свой саквояж и вышел на проспект. Звери разошлись по своим вольерам и начали готовиться ко сну. На площадке остался один Лялик.
— Эй, Лялик, что застыл? — окликнул его сторож.
— Дядя Петя, — подошел к нему лось, — а почему доктор мне ничего ни сказал?
— То есть?
— Ну вот смотрите, зайцу велел чистить зубы специальной пастой, потому что у того тонкая эмаль. Так?
— Так.
— Белочка Леночка, не должна есть сладкого и мучного. У петуха что-то с желудком и для него расписали специальную диету, волку Степану только рецептов выписали три штуки. И так со всеми, а мне ничего.
— Так это хорошо, Лялик, — похлопал его по холке смотритель, — значит тебе лечение не нужно! Иди спать.
— Не нужно… — задумался лось и пошел в вольер, покачивая головой.
Утро было радостным и ярким. Иногда, не часто, в Москве случаются такие утра — чистые, сбрызнутые ночным дождем и обещающие солнечный теплый день. Пахло горьковатой свежестью молодых тополиных листьев, дворники подметали плитки площади перед высоткой. Веселые птицы носились с криком над проснувшимися, но еще не заполненными толпой улицами. Иван Иванович весело шел от метро Краснопресненская к своему любимому зоопарку. На душе у него было так радостно, что он даже немного попрыгал, спускаясь по ступенькам перехода. Он прошел через калитку возле главного входа, поприветствовал вышедшего на крыльцо главного корпуса администратора, посмотрел как утки выводят молодняк на главный пруд и, наконец, подошел к больничному корпусу. На крылечке сидел лось.
— Извините, — поднялся ему на встречу Лялик, — не могли бы вы уделить мне несколько минут?
— Конечно, — слегка удивленно ответил доктор, — проходите. Я сейчас помою руки, переоденусь и мы поговорим. Вы не торопитесь?
— Нет, — помотал головой лось, — я взял час отгула. За мной придет потом дядя Петя из Сказки.
— Вот и славно.
Иван Иванович отпер дверь и усадил посетителя в кабинете на кушетку. Через несколько минут доктор уже в халате и со стетоскопом на шее сидел за своим столом перед раскрытой карточкой Лялика.
— Я вас слушаю, — сказал он.
— Извините, пожалуйста, — грустно покачивая головой начал Лялик, — я просто хочу узнать правду. Я что, действительно так сильно болен?
Лось поднял на доктора огромные полные страданья глаза.
— Дорогой мой, — заволновался тот, — с чего вы взяли, что вы больны? Уверяю вас, нет никаких причин волноваться.
— Вчера вы всем рассказывали об их заболеваниях, делали назначения, а мимо меня просто прошли. Я знаю, что врачи обычно скрывают от пациентов страшную правду. Вот один лось тоже был болен воспалением легких, а ему говорили, что это ОРЗ. Понимаете? Так вот, пожалуйста, я хочу знать, что со мной.
— Миленький, честное слово. Я ничего не скрываю. Просто вчера я уже устал, был вечер, и я решил, ограничиться общением только с проблемными пациентами. У вас все в норме, все согласно стандартам. Единственно, конечно, у вас не растут рога, но это чистая психосоматика — то есть от нервов. Как только вы придете в себя, все наладится.
— Правда? — просиял Лялик. — Я могу идти?
— Идите и совершенно ни о чем не беспокойтесь, — напутствовал его врач.
Дверь за лосем закрылась, и день потек как обычно. Иван Иванович исследовал образцы воды из бассейнов с ластоногими, делал массаж питону, который потянул спину, пытаясь на спор завязаться узлом, составлял глазные капли для старого орла и делал прививки молодым мартышкам. Вечером, когда посетители уже покинули парк, и сторожа загремели ключами, совершая вечерний обход, в окне лечебницы появилась голова лося.
— Извините, — сказал Лялик, — можно мне к вам на минуту?
— В чем дело?
— Я по поводу назначений.
— Каких? — удивился врач. — Я же ничего не назначил.
— Вот именно поэтому я к вам. Я читал, что очень важно заранее подготовить организм к осенне-зимнему сезону, особенно, если проживаешь в городе и работа связана с пребыванием в больших коллективах.
— Так, и что?
— Может быть мне попить витамины?
— Ерунда! Вы много находитесь на свежем воздухе. По утрам делаете зарядку, и питание у всех зверей в нашем парке исключительно сбалансированное. Это я вам абсолютно уверенно заявляю. Кроме того, вам и так подсыпают витаминно-минеральные добавки.
— Спасибо! — кивнул лось и потопал через кусты, окружающие здание. А врач присел за стол и задумался.
Следующим утром Иван Иванович подходил к лечебнице с некоторой опаской. Он внимательно осмотрел дорожку, ведущую к клинике, небольшую площадочку со скамейкой даже заглянул в заросли сирени. Не обнаружив там ничего, Иван Иванович несколько расслабился. Засвистел какую-то легкомысленную песенку, взлетел на крылечко и вставил ключ в дверь. Внезапно, дверь открылась. Внутри стоял лось.
— Извините, — пробормотал он, — меня пустила уборщица и разрешила посидеть тут.
— Что случилось? — простонал доктор, опускаясь на стул.
— Вы вчера сказали, что нам дают витаминные добавки. Я читал, что избыток витаминов не менее вреден, чем их недостаток. Один лось опасно увлекся витаминами группы бе, у него развилась почечная недостаточность, жировая дистрофия печени, аллергия и ишемическая болезнь сердца. В результате он стал инвалидом, — Лялик многозначительно поднял копыто и выжидательно поглядел на врача.
— Кхм… — замялся тот, — А где вы берете такую информацию?
— Читаю. Я приучил себя к чтению еще в деревне. Особенно люблю медицинскую литературу и поэзию.
— Понимаете, в чем дело, медицина — сложная наука. Без специального образования читать справочную литературу, конечно, можно, но толку будет не много. Вот вы сейчас рассказали про гипервитаминоз. Но ведь он не начинается сразу с таких серьезных проблем. Сперва, были бы менее явные симптомы. И уверяю, я, как врач, их бы заметил.
— А вот у меня шерсть падает, это симптом.
— У вас сезонная линька. Кроме того, повышенная возбудимость. Видимо я пропустил это во время осмотра. Я сейчас вам выпишу валериану. Будете принимать перед сном в указанной дозировке. И обязательно вечерние прогулки, километра по три-четыре.
— Я не могу — у меня слабые колени.
— Вот заодно натренируете. Всего доброго. Увидимся через неделю. Не раньше!
Иван Иванович протянул Лялику сумку, в которой позвякивали пузырьки с таблетками, и прикрыл за ним дверь. День и вечер прошли спокойно. Если бы не происшествие в крокодиляриуме, где молодые аллигаторы подрались с кайманами, вообще, можно было бы сказать, что день прошел великолепно. Тут подоспели и выходные. В понедельник Иван Иванович пришел на работу чуть раньше. Его несколько беспокоили швы, наложенные одному пресмыкающемуся драчуну. Он провел какое-то время в полутьме корпуса крокодилов. Поговорил со стажером биологического факультета, который на летней практике ухаживал за питомцами этой секции. Заодно навестил питона. В общем, в своем кабинете Иван Иванович появился к обеду. На пороге сидел… дядя Петя.