Потом был вводный инструктаж, потом охрана труда, правила внутреннего распорядка, ничего сложного или сурового, потом наши права и обязанности, всё это мы уже знали, это не было обучением, просто Кэлпи нужно было всё это проговорить, задать контрольные вопросы, а нам выслушать всё это, дать ответы и поставить подпись. Больше ритуал, ей-богу, чем насущная необходимость, но без него даже в будущем, видимо, было не обойтись.
А потом в окнах кабинета я увидел опускающиеся одну за другой на травку заднего двора грузовые платформы, и Олег заёрзал, оглядываясь.
— Товарищ Анисимов! — Кэлпи, с удовольствием отыгрывая роль строгой учительницы, постучала по столу указкой, — не отвлекайтесь, пожалуйста! У меня всё под контролем! Или вы мне не доверяете?
— Тебе — на все сто! — Олег с сожалением отвернулся от окна, — доверяю, в смысле! Но дело же не в этом, я же всё удовольствие пропускаю! Без нас же начнут!
— Тогда давайте ускоримся, — просто предложила Кэлпи, — всё в ваших руках.
И мы ускорились, быстро и правильно ответили на стандартные вопросы, подтвердили прохождение инструктажа у планетарного искина, поставили подписи и электронные, и живые, по старинке, в большом журнале, где было не так уж и много заполненных страниц, да вышли из кабинета, причём Кэлпи с Олегом выскочили первыми.
Глава 5
— А где все? — честно говоря, некоторая безлюдность этого огромного здания начала меня немного напрягать. Мы шли по широкому коридору, с яркими лампами и со множеством дверей, но в котором не было ни души, и я уже не надеялся хоть кого-то увидеть. — Делом заняты? Научно исследуют чего-нибудь?
— Нет, — пожал плечами Дима, — научных исследований тут не ведут, не та это контора, хоть и называется так. Народ по большей части в командировках зависает, к вечеру многие подтянутся, увидишь ещё. Сейчас здесь только те, кто за обеспечение и за организацию отвечает, ну или те, кто отчёты о своих приключениях пишет, но их ведь тоже — раз, два и обчёлся, да и некогда людям.
— Ах, да, — я ещё не привык к тому, что здесь можно выйти из дома, прыгнуть во флаер, за четверть часа долететь до ближайших Врат, и ещё через пять минут уже идти куда-то по тропинке, что проложена за сто световых лет от твоего дома. — Разгар рабочего дня.
— Именно, — подтвердил Дима, — тут работа больше оперативного характера, мы должны быстро реагировать на вызовы. Ну и потом, Саня, это же не ваше время, когда люди в кабинетах друг у друга на головах сидели, у нас всё немного пошире. Можем себе позволить, привыкай.
— Да не немного, — я уважительно покосился на приоткрытую дверь справа по коридору, за которой пряталось помещение размером с половину спортзала, весьма минималистично при этом обставленного. — У нас буржуи себе такого не позволяли, честное слово.
Вообще довольно трудно было привыкнуть к такому вольному обращению с жилой площадью, здесь никто не знал нашей цены квадратному метру. Личные апартаменты в двести, триста, четыреста квадратов были нормой, а вот мне, в отличие от расслабленных потомков, в таком широком жилье было немного неуютно и даже чуточку холодно.
В гостях ни у кого я ещё не был, конечно, но нас же готовили к безболезненному внедрению в местную среду, знакомили со всеми сторонами теперешней жизни, а потому я знал, как здесь умели строить.
Технологии позволяли сооружать многоэтажную коробку или башню под ключ за несколько дней, какой-нибудь одинокий коттедж, больше смахивающий по размерам на помещичью усадьбу царского времени, возводился ещё быстрее, но это ладно, ничего особо удивительного в этом всё же не было.
Но помню, как, затаив дыхание, я смотрел видеоматериалы по строительству жилых и производственных объектов на планетах со сложными условиями, причём условия эти были по-настоящему сложными, примерно, как у нас на Луне, но легко могли быть и много хуже, вплоть до условий Меркурия или Венеры с Плутоном.
Так вот, там с орбиты запускали в заранее облюбованное место новой планеты или спутника небольшую автоматическую строительную станцию, которая могла многое, даже слишком многое, как по мне.
Станция эта якорилась в точке высадки, производила разведку местности и на основании полученных данных выдавала несколько вариантов, что она могла соорудить прямо здесь и сейчас из найденных подручных полезных ископаемых.
Если же варианты не устраивали, то станции подкидывали строительных материалов в чистом виде, железа там, кремния, кальция, алюминия, меди и прочего, имелись такие специальные наборы, ещё ей подкидывали контейнеры с универсальным пластиком, с прочей необходимой органикой, вплоть до прессованной, сублимированной древесной пыли, и варианты резко увеличивались в числе и разнообразии.
Это могли быть и обширные залы под поверхностью чужой планеты, и целые передовые форты на её поверхности, в любом случае, на квадратных метрах потомки не то, чтобы не экономили или не собирались, а вообще отказывались понимать, почему они должны это делать.
Прекрасно защищённые, способные выдержать чуть ли не ядерный взрыв под окнами, оснащённые гравикомпенсаторами для планет с силой тяжести, отличной от земной, снабжённые автономными источниками питания на многие тысячи лет, изолирующие от жёсткого излучения и отражающие метеоритные удары, помещения эти могли добывать воду и кислород для дыхания чуть ли не из чистого вакуума, могли синтезировать еду и предметы быта, могли самовосстанавливаться, могли расти вширь и вглубь без остановки, могли перестраиваться, в общем, эта концепция, по выражению Димы, наконец-то вызвала у меня отторжение, она так и не смогла поместиться в моей голове. А ещё теснее ей там стало, когда я узнал, что станции такие, во-первых, есть в свободной продаже, а во-вторых, они не так уж и дорого стоят, примерно с моё годовое жалованье или даже чуть меньше.
И что есть люди, немного, но они есть, живущие в таких домиках жизнью отшельников, на лунах местных газовых гигантов или на ледяных планетах у дальних границ систем многие годы подряд безвылазно, потому что автономность жилья и собственная долбанутость позволяет им это делать.
Как по мне, отшельник — это немного не про то, многовато там комфорта для настоящего, кондового отшельничества, но кто я такой, чтобы лезть к людям со своими представлениями. Нравится им, ну и ладно, пусть сидят. При желании можно работать удалённо, но даже и без работы с голоду не помрут.
В общем, умом потомков я понимал, но сердцем нет, вот моя капитанская каюта на корабле — это совсем другое дело, мне там хорошо и уютно будет, а в здешних спортзалах живите сами, хотя нарезать марафонские дистанции по местным конторам в поисках людей всё же, чувствую, придётся.
— Ого! — мы вышли на задний двор здания, там было что-то вроде английского газона, обильно усыпанного русскими берёзками, ближе к дому пореже, а дальше совсем густо, так, что соседей видно не было, и я присвистнул от масштабов происходящего. Где-то на прошлой неделе Дима знакомил нас, для расширения кругозора, с современными компьютерными играми, были там и строительные симуляторы, так вот, то, что происходило сейчас на заднем дворе, ничем, кроме машущего руками Олега, от этого симулятора практически не отличалось.
Грузовые платформы зависли в воздухе цепочкой, выстроившись по порядку, сантиметрах в пятнадцати от земли, чтобы не мешать строительству и подплывать по мере необходимости. Дёрн аккуратно нарезали квадратами и сняли, уложив на такие же платформы, а в обнажившийся грунт успели воткнуть свайный фундамент и уже монтировали на него деревянное основание.
Я посмотрел в проект, что скинул мне Олег и присвистнул ещё раз. Бортинженер наш размахнулся, в нём уже не было стеснения от масштабов и просторов, как во мне, он сразу принял местные порядки, вот и сейчас он городил нечто, что я мог бы назвать мечтой пионера.
Крытая беседка квадратов на сто пятьдесят, с огромным столом внутри, разнообразные скамейки, стулья и диваны там же, какая-то хитроумная печь, были кухонные поверхности, трубы и вытяжки, занавески и декор, светильники и фонарики, там много чего было, даже и холодильники с лимонадными автоматами, даже и кухонная мойка со здоровенной раковиной, к которой уже прокладывали трубы водоснабжения от основного здания.
Но это ладно, но ведь там были ещё несколько деревянных площадок снаружи, напоминающие палубы небольших яхт, были дорожки между ними, была огромная костровая чаша, был уличный казан-мангал и рабочие столы рядом, были перила, столбики и скамейки, не хватало только статуи девушки с веслом, наверное.
— За полчаса всё смонтируют, — доложилась мне радостная, чуть возбуждённая Кэлпи, — если не будет непредвиденных изменений в проекте.
— Будут, — посмотрев на Олега, заверил её я, — изменения будут, не сомневайся.
— Не критично, — пожала плечами Кэлпи, — всё равно объём работ небольшой, да и объект несложен. Даже в случае полной перестройки час максимум и пятьдесят рублей сверху, не больше.
— Твои слова, да богу в уши, — с сомнением посмотрел я на стройплощадку, — только что нам этот час делать?
— Ждать, — предложила Кэлпи и показала рукой на уже выгруженную из контейнера и установленную на траву здоровенную скамью со спинкой и подлокотниками, — а пока можете разместиться на этом парковом диване.
Мы без слов уселись там, чтобы не мешать и не лезть никому под руку, но вскоре к нам присоединился немного раздражённый Олег.
— Бесит, — даже сплюнул он в сердцах, — я-то хотел по старинке попрорабствовать, поруководить, поуказывать, а тут через интерфейс всё. Да и смотри, какая же сволочь здоровенная тут работы ведёт. Будешь надоедать — гвоздь в голову вобьёт, а потом скажет, что так и было.
Я улыбнулся, но Олега понял. Строительный робот, что гремел сейчас на стройплощадке, больше напоминал мне огромного паука размером с трёхэтажный дом. И вот сейчас он, расставив пошире шесть основных опор, поднял своё тело метров на десять в высоту, и вот оттуда, с этой высоты, он сотней манипуляторов, что торчали у него отовсюду и легко дотягивались до самой земли, быстро и ловко собирал беседку в духе какой-то деревянной сказки.