— Кислятина какая-то, — сморщился я, понюхав бутылку и отставив её в сторону, потом в холодильник уберу, может быть, ну тут от темпов Анастасии будет всё зависеть. — Не, не моё.
— Я тоже сначала так думала, — пожала плечами она, — но все документальные свидетельства говорили о том, что этот сорт, этот год — это самое лучшее за довольно большой период времени, что нужно уловить этот вкус, понять его, я попробовала, пришлось даже проявить некоторую настойчивость — и у меня получилось. Очень рекомендую.
— Нет, — снова отказался я, — когда сладкое — оно ещё ничего, а такое нет, пробовал уже, не зашло, скулы сводит только.
— Воля ваша, — пожала плечами Анастасия, — на вкус и цвет, как говорится… Но мне кажется, Саша, что вы сейчас излишне зажаты и бокал шампанского вам бы точно не повредил.
— А давайте, — тут же согласился с нею я, умная всё же женщина, даже страшно иногда, налил себе граммов сто пятьдесят, чокнулся с ней и лихо тяпнул. И странное дело, кислятина кислятиной, но и вкус там был, богатый такой, сложный, так что я даже застыл с пустой посудиной в руке, прислушиваясь к ощущениям.
— Я вот сейчас приду морковку проверять! — тут же заметил это Олег с улицы, там у него уже вовсю кипела в казане какая-то сложная смесь масел, — Саня, ты бы хоть тогда и остальным налил, что ли! А если лук готов, тащите его сюда! И пару луковиц целых! Очищенных!
— Готово! — отозвалась Кэпли и, пока я озаботился угостить остальных, бутылки как раз хватило, сняла фартук, привела в порядок стол, и на одной руке, зажав борт медного кухонного таза просто пальцами, понесла его к Олегу.
Я даже залюбовался, статная фигура, уверенная походка, развевающиеся рыжие волосы, зелёное старинное платье, сидевшее на ней как влитое, в общем, если бы не полностью вытянутая вперёд и чуть вбок рука, на которой висело килограмм двадцать пять чистого веса вместе с тазиком, это было бы даже похоже на правду. Но этак, держа только пальцами, этак даже и я не смогу.
Потом, когда она вернулась, я вручил ей три бокала для остальных, вновь отправив в путь, и уселся рядом с Анастасией, пододвинув к себе разделочную доску и морковку. Вино подействовало, ну да шампанское всегда бьёт в голову моментом, и сразу стало лучше, сразу стало веселее.
— Ну вот вы и расслабились, — одобрительно сказала заметившая это Анастасия, — а зажимались, кстати, почему? Меня стеснялись?
— И это тоже, — кивнул я, решив не притворяться, — но не потому, допустим, что вы начальница, нет. Просто вот это всё, — и я повёл руками в стороны, — слишком уж по-буржуйски, угар нэпа какой-то, пикник в помещичьей усадьбе. А вы так вообще аристократка самая настоящая. Я-то привык, знаете ли, чтобы по-другому всё было. Но осваиваюсь уже, нормально, ещё и вино помогает.
— А то, к чему вы привыкли, — она показала мне свой пустой бокал и я, чертыхнувшись про себя, вновь поднялся на ноги, снова отставив в сторону морковку, да что ж такое, — оно лучше?
— Да не лучше, — пожал плечами я, — а попроще, наверное, погрубее да погромче. Попривычнее, если точно говорить. Песни, кстати, у вас какие за столом поют?
— Песни за столом уже давно не поют, — разочаровала она меня, — но танцевать танцуют, хоть немного и по-другому.
— Товарищ капитан, — вошедшая Кэлпи застала меня с бутылкой в руках, — товарищ бортинженер вас сильно-сильно ругает и настаивает на увеличении рабочего темпа. Говорит, морковка скоро ему будет нужна безотлагательно. Разрешите вам помочь?
— Да, конечно, — я с облегчением подвинулся, освободив место, уж она-то нам поможет, уж у неё-то в руках всё горит, пять минут и готово — это как раз про неё, — и это, Кэлпи, устав — он только в работе хорош, на отдыхе не надо. Говори по-человечески, все ж вокруг свои.
— Да я б сказала, — хихикнула она, — но стесняюсь передать слова Олега в точности. Но образно было, эмоционально и весьма красочно, можете мне поверить.
— Верю, — улыбнулся я и мы принялись за работу ударными темпами, как Олег и просил. Руки Кэлпи мелькали в воздухе, брусочки так и летели из-под её ножа, ровные, аккуратные да одинаковые, как из-под самого лучшего в мире кухонного комбайна, я тоже старался, разбавляя эту растущую на глазах оранжево-жёлтую кучу своей корявой крупной соломкой, но, не успел я войти во вкус, как всё кончилось, не прошло и двадцати минут.
— Успели, — довольно выдохнул я, подбирая рассыпанное, а Кэлпи, не говоря ни слова, снова резко схватила огромный таз с морковкой и понесла его к Олегу, я даже сказать ничего не успел.
— Успели, — подтвердила она, вернувшись, и наведя порядок на столе, — чем сейчас займёмся?
— Да чем хочешь, — пожал плечами я, посмотрев через ажурные стены беседки на улицу. А там Дима успел спеться с Олегом, и вот они уже вместе, на одной волне, вертелись вокруг казана, бортинженер одновременно, по ходу дела, что-то объяснял, а консультант внимательно его слушал, не выпуская какую-то мешалку из рук, в котле у них кипело масло, там бурно жарился лук с мясом, и пахло, кстати, довольно вкусно. Александр же Иванович увлечённо, с видимым удовольствием возился с огнём, одна щека у него уже была перепачкана чёрным, в общем, всё там было на мази, помогать не требовалось.
— Тогда попробую что-нибудь приготовить, — решительно сказал она, — запахи я ощущаю, вкус тоже, будет интересно, для нарабатывания индивидуальности. Несколько видов салатов, что-нибудь из закусок, какие-нибудь шашлычки, сейчас определюсь с ингредиентами и начну.
— А потянешь? — удивился я, — одновременно-то?
— Многозадачность, — постучала себя Кэлпи пальцем по виску, — плюс строгое следование рецептам и обучающим видео, так что есть все надежды на успех. Не переживайте, капитан, не испорчу ничего.
— Ну, если многозадачность, — и я ободряюще ей улыбнулся, — тогда начинай, не спрашивай. Просто уточнил, ничего такого.
И она начала, да так, что у меня отвисла челюсть. Не, я и раньше знал, что женщины могут делать несколько дел одновременно, но такого я даже от искусственной женщины не ожидал. На варочной поверхности начали греться несколько сковородок и кастрюлек сразу, на стол полетели десятка полтора разнокалиберных мисок и три разделочные доски, причём полетели-то они полетели, но на место встали без стука и проскальзывания, мягко, да и расположились там как по линейке.
Овощи, зелень, какое-то мясо из холодильника, какие-то приправы, какие-то бутылочки и баночки, всё это начало загромождать стол, и Анастасия решительно встала с места.
— Давайте выйдем на свежий воздух, — предложила она, — вон на ту терраску, очень она мне нравится. И стол там есть, и кресла, и на пути от входа к главному зданию стоит, никого не пропустим. Только возьмите, пожалуйста, с собой ещё бокалы, на весь списочный состав, вина этого несколько бутылок и какую-нибудь ёмкость побольше и посимпатичнее, со льдом, будем встречать пришедших.
— Есть, — ответил я, вставая вслед за ней, — а ёмкость зачем?
— Ох, Саша, — улыбнулась она, — ну нельзя же так… Посмотрите в сети быстренько, как шампанское принято подавать, вам сразу же понятно станет.
— Можно! — жизнеутверждающе ответил я на её первую фразу и полез смотреть, — а, понял! Ну, мы в деревне так же самогон в сугробы совали, метод рабочий, так что вполне, вполне.
Ну и за те пятнадцать минут, что я не спеша обустраивался на новом месте, отмахнувшись от Олега, у нас нарисовались первые гости.
Списочный состав нашей новой конторы, все три десятка человек, я знал заочно и даже успел посмотреть кто чем занимается, правда, толку от этого было мало, непонятно же всё, а потому с интересом стал знакомиться лично, хоть и не надеялся кого-нибудь запомнить.
Помогло ещё и то, что, как и предсказывала Анастасия, главной звездой этого вечера по праву всё же была Кэлпи, а мы так, немного отсвечивали в лучах её славы, извозчик да механик, всю нашу подноготную знали только те, кому это по должности положено.
Начальница представляла меня первого, на правах неофита, потом называла подошедших, но лично я, да и Олег тоже, народ интересовали постольку-поскольку, в границах вежливости, мол, мы-то никуда не денемся, и глаза каждого, против его воли, сначала искали девушку в зелёном платье, сшитом наизнанку, но Анастасия бегать и помогать со знакомством никому не собиралась, сами, всё сами.
Никто из коллег мне пока в память не врезался, люди да люди, пожилые да молодые, ну разве что все опять же были выше меня, Олега и Кэлпи, ну да к этому я уже начал потихоньку привыкать. Хотя нет, последняя из подошедших сумела всё же обратить на себя внимание.
— Елена Юрьевна, — представила мне Анастасия сурового вида симпатичную даму вроде бы её лет или чуть младше, ну да тут легко можно ошибиться, времена такие, будущее же, — Зарубина. Биолог. Нормальный и ксено. И кое-что из этого, — начальница повернулась, показав рукой куда-то в сторону морковки или мяса, — её прямая заслуга.
— Очень приятно, — постарался как можно более вежливо улыбнуться я, если это так, она и вправду молодец, вот ей за это самый большой бокал шампанского, — и спасибо большое, от меня и от повара.
— Пожалуйста, — сухо кивнула она, вперившись сначала в мои глаза немигающим взглядом, а потом в Анастасию и проигнорировав поднесённое ей вино, — значит, это и есть тот самый новый экипаж? Тогда скажите мне, а это нормально, привлекать к кухонным работам искина высшего класса? И в чём смысл отрывать от работы весь коллектив?
Ох и мышь, подумал я, глядя на неё и стараясь не улыбаться, вот ведь мышь серая, косит или взаправду недовольна, хотя похоже что всерьёз всё, вон, как глазами начальницу сверлит.
И вообще весь внешний вид этой самой Елены говорил о том, что к ней на кривой козе не подъедешь, удивительно даже, первый раз тут такое вижу. Нарочито строгий рабочий костюм из длинной юбки, рубашки и лёгкого пиджачка, ну не ходят здесь так молодые дамы, здесь себя в одежде никто не ограничивает, выбор большой, а тут никаких украшений, никакого макияжа, строгий взгляд из-под суровых бровей, рот, сжатый в решительную бескровную ниточку, ну или взять её волосы, стянутые на затылке в узел, ведь можно из этого сделать аккуратную причёску, это когда всё ровно и приглажено, волосок к волоску, получается очень красиво, а можно просто стянуть по рабоче-крестьянски, не заботясь ни о чём больше, так вот, тут был именно что второй вариант.