— Есть! — заорал Олег радостно, — есть, есть, есть! Кэлпи, есть! Поймала ты его, поймала! Лучше Сани действовала, ей-богу, мы бы так не смогли!
— Молодец, — облегчённо засмеялся и я, вытерев пот со лба, — то есть, тьфу ты, девица! Но как это ты додумалась, а? Я бы не допёр никогда в жизни, слушай! Была бы медаль — наградил бы!
— Да! — в Кэлпи сейчас плескалась какая-то уверенная радость, она как будто наконец сделала то, о чём мечтала всю свою жизнь, — получилось! Ваш приказ выполнен, капитан, подбитый штурмовик спасён и находится в трюме!
А потом всеобщая радость немного прервалась, но не утихла, такое утихает не сразу, а прервалась потому, что на обзорный экран вновь вылез Фомин, зануда редкая.
— Звездолёт «Кэлпи», — и предстал-то он сейчас перед нами во весь рост, ну надо же, а уж голос его был до того официальным, что и не передать, — от имени планетарного искина приказываю вам срочно прибыть на станцию!
— Ого, — удивлённо присвистнул Олег, — припекло-то его как, да только с чего бы, а? И что делать будем?
— Да, — кивнул я и посмотрел на Кэлпи, — что делать будем?
— Ну хватит, капитан, — засмеялась она, и я улыбнулся тоже, — приказывайте!
— Вот! — поднял палец я. — Капитан приказывает, остальные слушают и подчиняются! А потому! Ныряем в атмосферу до нижней границы возможного, минимум на все восемь часов ныряем, там нас эти зануды уже не достанут!
Глава 12
Кэлпи вела корабль вниз мягко и уверенно, но это не было бегством, не от кого нам бежать, это были ходовые испытания в первую очередь, а потому она, вместе с Олегом, внимательно следила за состоянием корабля в сложных условиях, потому что условия были действительно сложными, не отвлекаясь ни на что другое.
Мы спускались вниз в плотных облаках, ненадолго останавливаясь на высотах, кратных какому-то значению давления, и я ощутил себя на борту подводной лодки, а не космического корабля, в первую очередь потому, что сразу же исчезла всякая связь и слава богу.
Вообще-то строение Зевса, в отличие от нашего Юпитера, им-то я не интересовался, не до него было, мне пришлось изучить хорошо. В центре этого газового гиганта находилось ядро размером с несколько десятков наших родных Земель, и по своему составу это ядро тоже приближалось к планетам земной группы, просто потому что в своё время, на заре зарождения этой звёздной системы, Зевс, как и наш Юпитер, проглотил несколько таких планет, больших и маленьких, да и потом он оттягивал на себя все астероиды, какие только можно, вот и получил такое ядро, очень меня это, помню, удивило, я-то думал, что он газовый весь, не зря же его так называли.
А повыше ядра был слой металлического водорода, этот летучий газ сжало до такого состояния чудовищным давлением, а ещё выше, там, где полегче, там был слой уже водорода жидкого с небольшой примесью других газов, и всё это представляло из себя гигантскую динамо-машину, всю мощь которой Кэлпи сейчас и испытывала на себе.
Жидкий и уж тем более металлический водород прекрасно проводит электричество, ещё всё это великолепие вертелось с периодом примерно десять часов на собственные сутки, и от этого там бушевали мощнейшие электромагнитные бури, и активно излучались волны всех длин — от радио и до рентгена, и били чудовищные, непредставимые молнии, а уж какие тут были северные сияния — с «Надежды» же разглядеть можно было эти сияния! Ну, вооружённым глазом, конечно, но можно, особенно если захотеть.
— Ну что, — я дождался, когда Кэлпи зависнет на большой глубине в плотной, непроглядной атмосфере, чтобы перевести дух, — как состояние? Метания, неуверенность, боязнь присутствуют?
— Если бы, — махнула она рукой, но махнула с довольным видом, — столько работы… Некогда мне, капитан. И чего я, в самом деле, стеснялась?
— Молодец, — успокоился я, — когда много работы — это очень хорошо, потому что тогда дурью маяться некогда, Олег не даст соврать.
— Не дам, — подтвердил тот и спросил, — а что со спасёнными штурмовиками делать будем? В стазис-поле их дальше держать или выкинем к чёртовой матери?
— Ну, — задумался я ненадолго, посмотрев все данные по астероидам в трюме, обычные астероиды, лёд и камень, ничего особенного, можно выбрасывать смело, — даю вводную! В общем, это оказались пиратские корабли, такие дела. Подняли они бунт с целью захвата корабля, был небольшой рукопашный бой, Олег отличился особо, мы их обезвредили, а потому за борт бунтовщиков немедленно!
— Нет, капитан, — неожиданно медленно ответила мне Кэлпи, — на это я пойти не могу, пожалуйста, не надо. Я понимаю, для вас это шутка, но не надо. Я их выкину, если вы прикажете, но я чувствую, во мне что-то изменится после этого…
— Чёрт, — тут же осёкся я, заигрался, блин, и отыграл назад, — отменяю приказ! Это глупая шутка была, я бы никогда тебе такого всерьёз не приказал!
— Спасибо — облегчённо поблагодарила она меня, — а что вообще принято делать в таких случаях? Как тут быть, какие есть критерии?
— Ну, — даже притормозил я, ведь мне таких людоедских приказов никто ни разу не отдавал, — мы же не на войне, Кэлпи, а потому можешь смело надеяться, что таких случаев не будет в принципе никогда. Но если всё же допустить невероятное, вот чтобы убить этот вопрос — тогда пусть тот, кому это надо, сам это и делает, ясно? А главный критерий — ну, совесть-то у тебя есть, верно? Вот с ней и сверяйся! А ещё с должностными обязанностями, про них не забывай!
— Есть, — кивнула она, улыбаясь, — как не быть, есть. Поняла вас, капитан, спасибо.
— Вот и хорошо, — поднялся с места Олег, — договорились. А я тогда пойду, выкину бунтовщиков за борт собственноручно. Протащу их под килем, заставлю по доске пройтись или как там ещё у пиратов принято. А зачем — так прививка тебе это будет, Кэлпи, от чистоплюйства прививка. Понятно?
— Не совсем, — призналась она, — но думаю, что это вы даёте мне понять, что в случае чего сможете?
— Именно, — подтвердил Олег, — и цени, что в игровой форме. А как выкину — надо нам, Саня, часа по четыре поспать, наверное, двухсменку всё же тащить придётся. И давай ты первый, у нас пока работы много.
— Хорошо, — и я, проверив состояние корабля и убедившись, что всё в порядке, поднялся с места. Олег был прав, поспать надо, вообще спать в походе нужно при каждом удобном случае, этому меня научить успели. Одно дело, когда ты ведёшь размеренную жизнь, тут вся ночь твоя, да и днём добрать можно, и совсем другое дело, когда вот так, без чёткого графика, тут нужно использовать каждую свободную минуту. Просто выспавшийся человек соображает лучше, вот и всё, да и продержаться в случае чего без сна может дольше, а так никакого секрета нет.
Тем временем Олег исполнил свою угрозу, он вышвырнул бунтующие астероиды за борт и слава богу, что обошлось без комментариев с его стороны, потому что он мог легко устроить из этого целое представление, мол, в плен злодеев не берём, так что я спокойно встал на пятачок корабельного лифта и спустился на этаж ниже.
Вообще заснуть я сейчас всерьёз не рассчитывал, получится и хорошо, а нет, так просто подумаю обо всём, что сегодня случилось, чаю горячего попью из своего собственного капитанского кухонного комбайна, съем чего-нибудь лёгкого, но, стоило мне только раздеться и рухнуть на кровать, как меня мгновенно вырубило.
И снилась мне какая-то чушь, вообще я давно во сне не воевал, проветрила мне Анастасия голову капитально, но сегодня опять началось. Причём началось странно как-то, неестественно, по-дурацки, вот вроде и вертелся я вместе с Олегом на своём Иле, отстреливаясь и штурмуя, но вертелся вокруг какой-то планеты, в космосе, а немцы прятались от нас на ледяных спутниках, они шныряли туда-сюда верхом на небольших астероидах, ловко выскальзывая из моего прицела, так что проснулся я по будильнику без ожидаемого кошмарного крика, а в каком-то обалдении, пусть и довольно решительном, гонялся-то я за ними всерьёз.
Но контрастный душ привёл меня в рабочее состояние, он выбил из головы всю сонную придурь, так что в ходовую рубку я поднялся уже в хорошем настроении.
— Капитан на мостике! — в этот раз это была Кэлпи, на что я лишь махнул рукой и уселся в своё кресло.
— Дуй спать, — посоветовал я Олегу, — очень рекомендую, мне сейчас легче намного. И как тут у вас дела? Как испытания, ничего не случилось? Скинь отчёт, пожалуйста, посмотрю детально.
— Испытания хорошо, — ответил бортинженер, — всё в норме, держи отчёт. А насчёт остального — смотри сюда.
С этими словами он вывел на обзорный экран видеозапись плохого качества, на которой всё тот же Фомин, зануда несчастная, снова требовал от нас прибыть на свою станцию, и снова грозил авторитетами — системным да планетарным искинами.
— Чего он хочет-то? — запись прерывалась, слова пропадали, изображение пятналось помехами, но было видно, что Евгению Фомину вожжа под хвост попала, и попала всерьёз. Уж и не знаю, что мы ему такого сделали, ведь ничего же не возмутили, все обломки метеоритного потока упали в атмосферу, я проверял, да и из пушечек палили минимальными зарядами, кроме последнего выстрела, но вид у него был довольно решительный. Хотя, разве что тем, что подвергли сомнению его авторитет и испытывались на всю катушку, не оглядываясь на слова Фомина, ну да это его личные проблемы, всё же действовали мы в рамках им же установленных правил, как по мне. — И почему качество такое плохое, непонятно же ничего!
— Помехи, — пожала плечами Кэлпи, — я и так этот файл собрала из многих вызовов, лучше уже не будет, работала на пределе возможностей. Но основное ведь понятно?
— Это да, — признал я, — требует прибыть на станцию. Ваше мнение, товарищи экипаж? Прибудем или ну его к чёртовой матери? Первой своё мнение высказывает самый молодой член команды, прошу начинать.
— А, — сориентировалась Кэлпи, — традиция обсуждения, понятно. Моё мнение такое — почему бы и не прибыть, раз так настоятельно просят? Я посмотрела в своих базах данные по этому Фомину — он довольно авторитетный учёный, оказывается, плюс к этому начальник станции, он же главный диспетчер. Конечно, в данном случае это звание не больше, чем профанация, никаким обслуживанием полётов он не занимается, это искины делают, но отвечает за всё именно он. Известен своей педантичностью и дотошностью, к окрестностям Зевса относится, как к своей личной собственности.